Март 1919 года. В России бушует Гражданская война, а в Мариинском театре в Санкт-Петербурге дают «Жизель». Занавес поднимается, и перед зрителями предстает тоненькая фигурка, залитая мягким светом. Это балерина Ольга Спесивцева дебютирует в главной роли всей своей жизни.
Видевшие спектакль говорят, что ничего подобного в Мариинском театре не случалось. В финальной сцене, когда Ольга, худая и полупрозрачная, словно настоящий призрак, медленно продвигалась по сцене, все зрители в зале плакали.
Ольга Спесивцева прожила долгую жизнь, без малого сто лет. Но счастливая часть ее долгого пути закончилась на 50 лет раньше, чем не стало великой балерины.
Будущая прима Мариинского родилась в многодетной семье. Ее отец, оперный певец-самоучка, умер молодым и оставил детей без средств к существованию. Трое из них, включая Ольгу, были отправлены в петербургский приют при доме ветеранов сцены.
В десять лет Ольга стала студенткой Императорского хореографического училища в Санкт-Петербурге. Здесь она нашла порядок и дисциплину, в которых нуждалась в жизни. Хрупкая и слабая, она стойко справлялась с упражнениями, требующими значительной физической выносливости.
В 1913 году она окончила учебу, а в 1916 году стала солисткой балетной труппы Мариинского театра.
Первый настоящий успех пришел к Ольге в мае 1916 года, когда она солировала в балете «Баядерка» Мариуса Петипа.
Тонкая, стройная фигурка, роста немного выше среднего, горделивая посадка маленькой головы и огромные темно-карие глаза на фоне бледной кожи и гладко зачесанных черных волос — Ольга Спесивцева многим напоминала Сильфиду, из мира искусства материализовавшуюся в реальном мире.
Впереди балерину ждали тяжелые времена, но пока она блистала на сцене и совершенствовала мастерство от спектакля к спектаклю.
Хотя Спесивцева не поддерживала идеи Сергея Дягилева о танцах, в 1916 году согласилась заменить Тамару Карсавину в американском турне «The Ballets Russes». Турне руководил Вацлав Нижинский.
Встреча с великим танцовщиком, находящимся в ту пору уже на краю бездны безумия, наложила неизгладимый отпечаток на тонкую и впечатлительную натуру Ольги Спесивцевой.
Вернувшись в Россию в 1918 году, Ольга получила звание примы-балерины. Здесь ей представился шанс впервые станцевать «Жизель». Именно эта роль прославит балерину на весь мир.
Увы, в России грянула революция. Великая империя стремительно трансформировалась в Советский Союз. В стране царила разруха. Опера и балет оказались под угрозой уничтожения. К счастью, министр просвещения и искусств Анатолий Луначарский сумел защитить театры, они сохранили отдельные классические спектакли своего репертуара.
Жизель в советской действительности
К 1918 году многие артисты Мариинского театра эмигрировали. Ольге пришлось выполнять работу двух, а может быть, и четырех ведущих балерин.
Спесивцева разучивала одну роль за другой – Аспиччия, Эсмеральда, Одетта… и, конечно же, Жизель.
Знаменитый искусствовед Аким Волынский, который был без памяти влюблен в Ольгу, посоветовал ей посетить психиатрическую клинику, чтобы лучше вжиться в роль Жизели, которая находится на грани сумасшествия.
Спесивцева послушалась его совета. Этот опыт действительно помог ей лучше понять ее героиню. Но и одновременно с этим привел впечатлительную артистку в ужас.
«Я не должна, не должна ее танцевать — слишком вживаюсь в роль», — сказала она накануне премьеры.
В 1919 году Ольга Спесивцева впервые станцевала партию Жизели, разученную под руководством Агриппины Вагановой. Когда опустился занавес, в зрительном зале творилось нечто невообразимое: аплодисменты, восторженные крики.
Ольга Спесивцева потрясла всех. Но и сама балерина на какое-то время словно потеряла сознание. Коллегам и педагогам пришлось приводить балерину в чувство, прежде чем она смогла выйти на поклон.
Балет имел фантастический успех.
Впрочем, разруха и голод революционной России коснулись всех. Зарплаты артистов Мариинского театра превратились в мизерные пособия.
Хрупкое здоровье Спесивцевой и лишения русской революции способствовали тому, что в 1919 году она заболела туберкулезом. Балерине пришлось прервать карьеру. Она жила очень бедно и была на грани смерти, как неожиданно в ее жизни появился «спаситель» — богатый и властный чекист Борис Каплун.
Возлюбленный чекист
Вокруг Ольги Спесивцевой было множество поклонников, ей посвящали стихи, из-за не готовы были стреляться, а сама балерина быстро утомлялась повышенным вниманием к своей персоне вне театральной сцены.
Но появившегося однажды за кулисами члена Петроградского совета Бориса Каплуна она вдруг приняла за Альберта, возлюбленного Жизели. И полюбила его со всей страстью творческой натуры.
Она не сразу поняла, кто оказался рядом с ней. Спесивцева подозревала, что ее уже практически супруг принимает участие в расстрелах. Балерина задавала робкие вопросы, но Каплун умело уходил от ответов.
Но случай с крематорием расставил все точки над «I». Спесивцеву попросили перерезать ленточку, чтобы официально открыть первый муниципальный крематорий в Санкт-Петербурге. И на нее же возложили обязанность выбрать тело в городском морге для тестовой кремации. Балерина долго не могла отойти от этого события, она прорыдала несколько дней.
В итоге Каплун стал тяготиться связью с ранимой и чувствительной балериной. Она чувствовала себя преданной тем человеком, которого любила. (Справочно: в 1937 году Борис Каплун будет расстрелян).
Крах «Спящей принцессы»
К 1921 году Спесивцева восстановила свои силы и снова присоединилась к Русскому балету в Лондоне, чтобы танцевать принцессу Аврору в «Спящей принцессе». Но на гастролях случилось непредвиденное.
Сергей Дягилев изменил название со «Спящей красавицы» на «Принцессу» (The Sleeping Princess) с оглядкой на моду на высшую аристократию после революции. В то же время известно, что на вопрос, почему он так сделал, он якобы ответил, что «не располагает красавицами».
Увы, на Туманном Альбионе балет потерпел финансовый крах.
Пути назад нет
В 1924 году, окончательно потеряв сцену Мариинского, она поняла, что в России ее больше ничего не держит и в последний раз покинула родину.
Уезжала балерина вместе с матерью и знала, что не вернется.
Сначала она эмигрировала в Париж, где стала звездой балета Парижской оперы. Сначала ее тепло приняли в «Гранд-Опера», балетмейстером в котором был Серж Лифарь — французский артист балета. Ради нее даже возродили балет «Жизель», который парижане не видели больше полувека.
Серж Лифарь стал предметом обожания балерины, ей новым Альбертом, с которым она танцевала в «Жизели».
И каким же горьким оказалось разочарование балерины, когда она узнала, что Серж любит другую женщину. Услышав отказ любимого, она тут же едва не выбросилась из окна. Лифарь вместе с пианистом Леонидом Гончаровым едва успели подхватить Ольгу, которая уже зависла над площадью.
Спесивцева решила уехать. На сей раз она отправилась в Лондон. Приглашение танцевать Одетту во втором акте «Лебединого озера» в Ковент-Гардене побудило Спесивцеву в 1929 году вернуться в труппу Дягилева.
Он пообещал балерине, что воскресит для нее Жизель. Но этим планам не суждено было сбыться. 19 августа 1929 года Сергей Павлович умер.
Американский обожатель
Ольга не была приспособлена жить одна, без поддержки. К счастью, в Лондоне Ольга встретила — американского бизнесмена Леонарда Брауна. Он был влюблен в балерину и спас от тяжелой депрессии. Их отношения длились девять лет.
Леонард оказался тем мужчиной, с которым Ольга готова была провести всю свою жизнь. Он не только поддерживал ее финансово, но и взял на себя все бытовые вопросы балерины, заботился о ней и матери.
Ольга расцвела. Она вновь танцевала, гастролировала по разным странам, а рядом с ней был любимый мужчина.
В 1934 году Ольга приняла приглашение совершить довольно большое турне по Австралии, в котором затмила воспоминания о выступлениях Павловой.
В 1934 году она пережила свой первый психический срыв, во время которого писала отчаянные письма своей матери, жалуясь на то, что ее ступни и ноги становятся парализованными. Кроме того, у нее развился сложный бред преследования, она считала, что некоторые члены балетной труппы были шпионами, которые пытались отравить ее или повредить ей ноги.
Ее грация и прекрасная классическая техника постепенно исчезли.
Во время ее последнего выступления на сцене в 1934 году у нее случился полный психотический срыв, начавшийся с беспорядочных движений; в конце концов она перестала осознавать музыку и хореографию, и занавес пришлось опустить. Чтобы оправдать отмену шоу, газеты сообщили, что Спесивцева подвернула лодыжку.
В Австралии стало понятно, что Ольгу надо лечить, Браун повёз балерину назад во Францию. Леонард отвез балерину в Америку, где определил ее в хорошую клинику.
Но Браун неожиданно умирает от инфаркта. Такого удара нестабильная психика танцовщицы уже не выдержала. Ольга начала терять память, не могла выговорить простые слова, даже собственное имя вспоминала с трудом.
В конце 1941 года Ольгу поместили в психиатрическую больницу в Нью-Йорке. «У мадам Спесивой нет родственников в этой стране, и она не может адекватно рассуждать о себе и своем прошлом», – писал нью-йоркский адвокат Эдмонд Манн, который представлял ее интересы.
Так одна из талантливейших балерин XX века превратилась в безымянную пациентку № 360446.
«Иногда она осознает, что когда-то была великой звездой. Из-за своих бредовых идей и галлюцинаций она проявляет мало интереса к своему окружению и склонна пренебрегать своими личными потребностями и внешним видом».
Она проживет в больнице 21 год, десять из которых в общей палате на 20 коек в полнейшей изоляции. Французский она почти забыла, английского толком не знала, а на русском там никто не говорил.
Но случилось чудо. Молодой американский танцовщик и литератор Дейл Ферн читая дневник Вацлава Нижинского наткнулся в нем на фотографию Ольги Спесивцевой.
Он стал искать информацию о балерине и совершенно случайно выяснил, где она находится. Ферн посещал некогда блистательную артистку каждую неделю в течение 10 лет и писал ей письма на французском.
Пациентка № 360446, наконец, обрела имя и хорошую палату, в которой ей позволили держать православные иконы.
Все это способствовало улучшению состояния Ольги Александровны.
В 1960 году Ольгу Спесивцеву удалось забрать из психиатрической больницы и определить жить на «Толстовскую ферму» — приют для престарелых, который организовала дочь Льва Николаевича Толстого — Александра. Здесь ей было уже комфортно.
Она почти победила болезнь, занималась интересными для себя занятиями, к ней приходили гости, в том числе знаменитые артисты и артистки балета.
На «ферме» великая русская балерина прожила 30 лет — до конца своих дней.
