— Бесят меня мои свекры! Не понимаю, как можно такими быть?!
— Эля, успокойся…
— Не успокоюсь! Мои родители помочь не могут, они далеко, а эти… Даже слов нормальных нету!
Аня смотрела на злящуюся подругу и молчала. Лучше с ней не спорить. Ей всё равно не объяснить.
— Эля, какое счастье, что будет девочка! Как я тебе завидую, дорогая, по-хорошему завидую, — улыбаясь произнесла Оксана Павловна, глядя на беременную невестку. — Пацанов нам уже достаточно, а вот девчоночка в самый раз!
— Хорошо бы, — сказала Эля. — Однако врач на узи не очень поняла пол ребёнка, говорит, что позже будет понятно, но, скорее всего, девочка.
— Вот я и говорю, счастье! — снова улыбнулась свекровь Эли. Она была абсолютно счастлива, что у них в семье скоро появится девочка, ведь её материнское счастье — это сын, Назар. А больше детей у них с мужем не получилось.
Сначала, сразу после рождения Назара, у Оксаны Павловны тяжело заболела мать, и женщина несколько лет за ней ухаживала, разрываясь между уходом за младенцем и реабилитацией матери, потом матери не стало, Оксана Павловна так переживала и горевала, что попала в больницу с сильным неврозом, затем ещё что-то произошло, и в конце концов, когда они с мужем решились на ещё одного ребёнка, оказалось, что уже поздно.
Так и осталась у Оксаны Павловны нереализованная мечта о дочери. И вот теперь, когда она узнала, что у неё скоро появится внучка, то была приятно взволнована.
Однако невестка Эля не разделяла её восторгов. У Эли и Назара это был уже третий ребёнок. Первые два — сыновья, семи и восьми лет. И Эля вещала о скором появлении дочки каким-то будничным голосом. А потом начала говорить странные вещи.
«Ну не хотели бы, не рожали третьего! Кто их с Назаром заставлял! — в недоумении подумала Оксана Павловна. — А теперь уж назад не откатишь никак, пятый месяц пошёл…»
— Тесно нам скоро будет, — горестно вздохнула Эля, погладив свой слегка округлившийся живот. — Квартира-то двухкомнатная, мальчишки в одной комнате, мы с Назаром в другой. А когда дочка родится, что будем делать?
Оксана Павловна как-то странно посмотрела на невестку, но ничего не сказала.
— У свекров и квартира трёхкомнатная, и дача ещё есть, а если точнее, загородный дом! — ворчала Эля, яростно размешивая в чашке кофе уже третью ложку сахара. Они сидели с подругой Аней в кафе. — А мы на головах друг у друга сидим. Дочери сад дали, я вышла на работу, но денег всё равно не хватает. Что делать не знаю.
— А домом свекры пользуются? — спросила Аня, аккуратно отламывая вилкой кусочек от своего десерта.
— Ещё как! Живут там практически круглый год! Но иногда приезжают в квартиру. Зимой иногда в ней живут. Не знаю, зачем, ведь в доме всё есть… А на участке рядом с загородным домом чего только нет! Клумбы, розовые кусты, дорожки, фонтанчик, прудик, качели, бассейн для наших детей поставили. Дети очень любят туда ездить. Ещё пара кустов каких-то ягодных растёт, свекровь варенье любит из них варить, яблоня старая и слива кислющая от прежних хозяев ещё осталась. Не знаю, чего они её не срубят. Ну это ладно. Словом, жить там уютно и хорошо. Вопрос: зачем им квартира? Платят за неё, деньги тратят, но почти не живут. А она трёхкомнатная! И не чета нашей скорлупке от ореха, просторная, все комнаты раздельные, ремонт хороший.
— Да… Хорошо… — сказала Аня.
— Сто раз намекала им, чтобы подумали о нашем будущем, но они, словно ваты в уши напихали! Как не слышат!
— В смысле?
— Говорю мужу, заведи разговор, как бы невзначай, о том, чтобы они в свою трёшку нас пустили или продали бы её, купили бы себе однушку какую-нибудь, а нам разницу отдали, мы бы эти деньги пустили на расширение. А Назар мямля! Мялся мялся, пробубнил что-то невнятно, и его родители сделали вид, будто ничего не поняли. Хорошо, ладно. Через некоторое время я спросила свекров напрямую, так мол и так, трое детей у нас, ваши внуки, между прочим, родные, кровиночки, ютятся в одной комнате. Девочка (появлению которой так истово радовалась свекровь) не должна жить в одной комнате с мальчишками! Дети растут, нам расширяться нужно. Молчат, как воды в рот набрали, будто их это не касается! Жадные эгоисты!
— Свекор тоже молчит? Не только свекровь? — осведомилась Аня. Она только что доела последний кусочек десерта и грустно посмотрела на пустую тарелку. Десерт был очень вкусным.
— Да он вообще тюфяк, это свекор! Анатолий Олегович только и знает, что слушается свою жёнушку, что она скажет, то и делает, в рот ей смотрит. Он, вроде, наших детей любит, охотно играет с ними, вот бассейн это он придумал устроить. И качели повесил детские, кроликов хочет завести, чтобы опять же внукам было интересно. И он не против помочь, мне кажется. А свекровь жадная, — со злостью произнесла Эля, одним махом выпила свой кофе и поморщилась: он был слишком сладким. Пирожное или десерт она покупать не стала, дорого. Нужно было покупать дочке новую куртку, а денег лишних не было совсем.
— Дорогой, как ты думаешь, в какой угол комнаты нам лучше поставить ёлку? Я нарядила, а теперь думаю, может переставим? — улыбаясь, спросила мужа Оксана Павловна. — Машуня так просила ёлку, живую, вот я и заказала. А мальчишки, хоть и большие, но тоже любят всё это, правда, ни за что не признаются. Подарки им положим под ёлку, пусть радуются, вон, целую гору же накупили…
Оксана Павловна улыбнулась и задумалась. Она очень любила своих троих внуков и особенно малышку Машу, которой скоро должно было исполниться четыре года. Очень скоро, сразу после Нового года.
Девочка ждала и Новый год, и свой день рождения с большим нетерпением и мечтой о чуде. Вот потому Оксана Павловна и решила заказать пушистую живую ёлку, чтобы порадовать девочку. А под ёлку подарки положить, всё, как полагается.
— Ты, Оксаночка, делай, как задумала, ты у меня молодец! — произнёс Анатолий Олегович и чмокнул Оксану Павловну в щёку. Он очень любил свою супругу и искренне считал, что в свои шестьдесят пять она нисколько не изменилась и выглядела великолепно. Тонкая талия, словно в пятнадцать лет, пышные волосы, всегда уложенные в аккуратную прическу, умело нанесённый лёгкий макияж. Оксана Павловна следила за модой и хорошо одевалась, ей всё было к лицу и от этого муж, Анатолий Олегович любил её ещё сильнее. Их чувства с годами только окрепли. А уж ума Оксане Павловне было не занимать, не даром она всю жизнь ведущим экономистом проработала.
— Новый год встретим здесь, а потом, деньков через десять, поедем в нашу квартиру, хочу в город, — улыбнулась Оксана Павловна, прикрепляя к ёлке гирлянду из лампочек.
— Осторожно, дорогая, не упади, — сказал Анатолий Олегович и обняв супругу за талию, аккуратно поднял и переставил со стула на пол, словно дорогую куклу. Оксана Павловна засмеялась и смех её зазвенел колокольчиками. Она обняла и поцеловала мужа.
— Ну так что? Поедем в квартирку нашу, поживём месячишко? Ты не против? — снова спросила Оксана Павловна.
— Нет, я и сам было думал там перезимовать, а потом весной приедем обратно, — улыбнулся Анатолий Олегович.
После того, как супруги нарядили ёлку, украсили все двери новогодними венками и развесили снежинки на окнах, они отправились на кухню и поужинали. Потом посмотрели хороший добрый фильм-комедию, сидя в обнимку на диване и хохоча до слёз. А потом, лежа на огромной кровати в спальне, уютно накрывшись одеялом, они строили планы, мечтали, куда в ближайшее время поедут и что купят. Им было хорошо вместе. У них было полное взаимопонимание. И любовь.
— Уже обоим пора к земле привыкать, а они всё копят и копят! И чахнут над своим златом, как Кащей. Сын единственный, внуки… Мы все ютимся в тесноте, а они жадятся! — всё ворчала Эля. — О чём можно мечтать в семьдесят лет?! Живы-здоровы, да и ладно! Прямо молодятся, старики ведь уже, что один, что другая. Строят из себя! И ведь какие, а? Делают вид, что не понимают, о чем я говорю! Глухими прикидываются.
Назар сидел за столом, с паяльником в руках, чинил утюг, и привычно пропускал бубнёжку жены мимо ушей, так было удобно. Он уже привык, что она вечно всем недовольна, так и чего сто раз обсуждать одно и то же? Лучше промолчать, чем затевать нудный разговор. Его упрекнуть было не в чем. Он работал, приносил зарплату, покупал продукты. Дети одеты, обуты, накормлены. Дома всё работает, если ломается, он чинит. Так что к нему претензий нет. Вот и пусть зудит себе, если ей так хочется. А квартира… Новая просторная квартира, которой прямо бредит жена, не нужна особо. Блажь это всё, глупости. Не хотел бы он снова брать ипотеку…
А Аня, подруга Эли, находилась у себя дома, и думала о том, что Эля слишком торопится за всех всё решать. И не думает о том, что ей тоже когда-нибудь будет семьдесят лет. И ещё неизвестно, о чём она будет мечтать. Уж, наверное, не о том, чтобы расчетливая невестка лишила её жилья, заставив ютиться в однушке. Да-да, Эля всё распланировала, даже то, что в этой однушке должна быть просторная кухня, чтобы, если приедут в гости внуки, свекрам можно было бы им уступать комнату, а самим спать в кухне, на диванчике…
А ещё Аня думала о том, что её родная любимая девяностолетняя бабушка Вера, которая её вырастила, жива и здорова, отчего Аня очень счастлива.
— Долгих тебе лет жизни, бабуля, — улыбнувшись, прошептала Аня. — А также долгих и счастливых лет жизни свекрам Эли. А самой Эле побольше мозгов или терпения, для того, чтобы убедить своего неповоротливого Назара в необходимости покупки нового просторного жилья для их семьи, дабы не вешать эти заботы на пожилых свекров, которые тоже хотят жить и наслаждаться жизнью…
