Лена смахнула с экрана планшета пылинку. На яркой фотографии лазурный океан лениво накатывал на белоснежный песок.
— Смотри, Игорь, какая прелесть. И отель хвалят, — она подвинула планшет мужу. — Представляешь, утром просыпаешься, а там…
Игорь оторвался от телефона, скользнул по картинке безразличным взглядом.
— Лена, я уже все решил.
Она удивленно моргнула. Решил? Они же только начали обсуждать варианты, прикидывать бюджет. Лена специально откладывала деньги с каждого проекта, чтобы в этот раз не считать каждую копейку.
— В смысле, решил? — она мягко улыбнулась. — Нашел что-то получше? Показывай.
— Я лечу на Мальдивы, — отчеканил он, не поднимая глаз от своего телефона. — Один.
Воздух в комнате будто сгустился, стал вязким. Лена почувствовала, как по шее пополз неприятный липкий холодок.
— Как… один? — голос ее предательски дрогнул. — Мы же договаривались. Вместе. Я копила…
Игорь наконец поднял на нее тяжелый взгляд. В его глазах не было ни капли тепла или сожаления. Только холодная, оцепеняющая сталь.
— Лен, давай без сцен. Посмотри на себя.
Он небрежно обвел ее фигуру взглядом, скривив губы в брезгливой усмешке. Лена невольно сжалась.
Она не была полной, нет. Просто… мягкой. Женственной.
Она следила за питанием, ходила в зал три раза в неделю, но не истязала себя до состояния ходячего скелета, как глянцевые модели из его подписок.
— Что со мной не так? — тихо спросила она, хотя уже знала ответ.
Этот разговор повторялся в разных вариациях уже не первый год. Ее «недостаточно плоский» живот. Ее «слишком широкие» бедра. Ее «детская» привычка радоваться мелочам.
Игорь усмехнулся, наслаждаясь своей властью, своей жестокостью.
— В отпуск я лечу один, тебе надо худеть, а не по пляжу ходить! — заявил он, и каждое слово било наотмашь, выбивая воздух из легких. — Не хочу я там рядом с собой желе ходячее видеть. Стыдно будет перед людьми.
Он сказал это так буднично, словно обсуждал прогноз погоды. Словно не рушил сейчас их десятилетний брак об колено.
Лена молчала. Она смотрела на его красивое, но ставшее вдруг чужим лицо, и не чувствовала ничего, кроме оглушающей пустоты. Не было ни слез, ни желания кричать. Будто кто-то резко выключил звук.
Она думала о том, как урезала свои расходы, отказывая себе в маленьких радостях, чтобы пополнить «общий» отпускной бюджет. Как радовалась, представляя их совместную поездку.
— Понятно, — сказала она ровно. Голос не слушался, был чужим, механическим.
Игорь, довольный произведенным эффектом, снова уткнулся в телефон, листая ленту. Он был уверен в своей победе. Он всегда был уверен.
А Лена медленно поднялась с дивана. Подошла к окну. Город внизу жил своей жизнью, спешили по делам машины, шли куда-то люди.
И в этом огромном, гудящем мире она вдруг почувствовала себя невероятно, отчаянно свободной.
Она достала свой телефон.
Открыла банковское приложение, где на ее личном счету, о котором Игорь не знал, лежала сумма, вдвое превышающая стоимость его «одиночной» поездки на Мальдивы.
Пальцы сами набрали сообщение в чате с подругами: «Девчонки, срочно. Кто хочет через неделю на Занзибар?».
Ответы посыпались почти мгновенно.
Следующие два дня Игорь почти не замечал отсутствия Лены. Он был поглощен собой: выбирал новые плавки, хвастался перед друзьями предстоящей поездкой, продумывал подписи к будущим фотографиям.
Он был уверен, что жена дуется где-нибудь у матери, и скоро приползет, виновато заглядывая в глаза. Он даже не позвонил. Зачем? Пусть прочувствует.
Чемодан он собирал сам, раздраженно бросая вещи. Где его любимая льняная рубашка? Почему все футболки лежат не так, как он привык?
В голове промелькнула мысль, что Лена всегда делала это за него — быстро, аккуратно, с какой-то особой заботой. Он отогнал эту мысль, как назойливую муху.
В аэропорту, уже проходя на посадку, он лениво открыл соцсеть. И замер. На него смотрела фотография.
Его Лена. Счастливая, смеющаяся, в окружении двух подруг.
На ней было легкое летящее платье, которое он никогда не видел, а за спиной — не унылые обои тещиной квартиры, а пронзительно-синий океан и пальмы. Геотег гласил: «Занзибар, Танзания».
Первой реакцией было недоумение. Шутка? Фотошоп? Но глаза не врали. Вот Катя, ее лучшая подруга, машет в камеру бокалом, вот Оля строит смешную рожицу.
А вот Лена — настоящая, живая, с растрепанными от морского ветра волосами и таким беззаботным выражением лица, какого он не видел уже много лет.
Недоумение сменилось гневом. Как она посмела? На какие деньги? Он быстро открыл приложение их общего банковского счета.
Сумма была нетронута. Значит… у нее были свои деньги? Деньги, о которых он не знал? Мысль о том, что у нее были от него секреты, обожгла почище африканского солнца.
— Предательница, — прошипел он сквозь зубы, вызывая удивленные взгляды других пассажиров.
Весь полет он строчил ей сообщения. Сначала гневные, полные обвинений. Потом — требовательные, с приказами немедленно все объяснить. Ответа не было.
Тем временем Лена, впервые за долгие годы, дышала полной грудью. Соленый воздух пьянил.
Она плавала в теплом океане, ела экзотические фрукты, хохотала с подругами до слез, обсуждая всякие глупости. Она не думала об Игоре.
Она заблокировала его номер еще в аэропорту, предчувствуя бурю. Ей не хотелось, чтобы его яд отравлял ее выстраданную свободу.
На третий день подруги уговорили ее пойти на дайвинг.
Лена немного боялась, но инструктор, высокий загорелый мужчина по имени Антон с невероятно спокойными и добрыми глазами, сумел ее успокоить.
Он не смотрел на ее фигуру оценивающе. Он смотрел ей в глаза.
— Не бойся, я буду рядом, — просто сказал он, и Лена ему поверила.
Подводный мир ее заворожил. Она забыла обо всем на свете, наблюдая за стайками разноцветных рыб. Когда они вынырнули, она чувствовала себя обновленной.
— У тебя потрясающая улыбка, когда ты не боишься, — сказал Антон, помогая ей снять маску. — Тебе нужно чаще улыбаться.
Вечером они сидели в маленьком пляжном кафе. Антон рассказывал о своей жизни здесь, о любви к океану. Он слушал ее с неподдельным интересом, задавал вопросы о ее работе, о мечтах. Не о весе. Не о диетах. О ней.
В это же самое время на другом конце света, в роскошном бунгало на Мальдивах, Игорь в ярости швырнул телефон в стену.
Их общая карта была заблокирована. Он позвонил в банк, и ледяной голос оператора сообщил, что на счете подозрительная активность и для разблокировки требуется подтверждение второго владельца.
То есть, Лены. Он беспомощно смотрел на океан, который больше не казался ему райским. Он был в ловушке.
В золотой клетке, которую сам себе построил. А женщина, которую он считал своим безвольным приложением, оказалась далеко, на другом континенте, и впервые в жизни была по-настоящему счастлива без него.
Обратный билет Игорю пришлось вымаливать у отца, выслушав часовую лекцию о том, какой он инфантильный идиот.
Он летел в экономе, униженный, злой и совершенно сбитый с толку. В его голове не укладывалось, как Лена, его тихая, покладистая Лена, могла так поступить.
Он был уверен, что вернется, устроит ей грандиозный скандал, и она, заливаясь слезами, будет молить о прощении.
Дверь в квартиру открылась его ключом. Он ожидал чего угодно: беспорядка, записки на столе, ее заплаканного лица.
Но квартира встретила его идеальной чистотой и запахом лимонов. В прихожей, аккуратно составленные у стены, стояли три его чемодана и коробки с вещами.
Лена вышла из гостиной. Загорелая, в простом домашнем платье, которое удивительно ей шло. Она выглядела спокойной. Не испуганной, не виноватой. Просто спокойной.
— О, ты уже вернулся, — сказала она так, будто он просто вышел за хлебом. — Я как раз все упаковала. Можешь вызывать такси.
Игорь опешил. Он открыл рот, чтобы выплеснуть весь накопившийся гнев, но слова застряли в горле. Перед ним стояла совершенно другая женщина.
— Что это значит? — наконец выдавил он. — Ты что себе позволяешь?
— Я? Позволяю себе жить, Игорь, — она чуть склонила голову набок. — Я подала на развод онлайн, пока ты пытался разблокировать карту. Заявление уже приняли. Все документы у моего адвоката. Вот его визитка.
Она протянула ему белый прямоугольник картона. Он не взял.
— Ты… ты не можешь! — его голос сорвался на визг. — Эта квартира…
— Твоя, я не спорю, — легко согласилась она. — Я уже нашла себе другую. С вещами помогли подруги.
Так что извини, но сцены не будет. Я слишком хорошо провела отпуск, чтобы портить себе настроение.
Она обошла его и взяла с полки свою сумочку.
— Куда ты? — он схватил ее за руку. Его хватка была слабой, неуверенной.
Лена медленно высвободила свою руку. Она посмотрела на него без ненависти, скорее с легкой брезгливостью, как на неприятное насекомое.
— Знаешь, я там, на Занзибаре, встретила человека, — тихо сказала она. — Он научил меня не бояться глубины.
И дело было совсем не в дайвинге. Он просто смотрел на меня и видел… меня. А не набор недостатков, которые нужно срочно исправить.
Она открыла входную дверь. Внизу ее уже ждал Антон, прилетевший вслед за ней, чтобы помочь и убедиться, что с ней все в порядке.
— Прощай, Игорь, — бросила она через плечо. — Худей сам. Если тебе это так важно.
Дверь захлопнулась, оставив его одного посреди прихожей, заставленной чемоданами.
Он смотрел на свое отражение в зеркале и впервые за много лет видел не успешного мачо, а растерянного, жалкого мужчину, который собственными руками разрушил все, что у него было, так и не поняв, что именно он потерял.
Прошло два года.
Субботний день заливал светом небольшую, уютную кофейню в центре города. Пахло свежей выпечкой и кардамоном.
Лена лениво помешивала ложечкой пенку на своем какао и с улыбкой смотрела на Антона.
Он с серьезным видом изучал крошечные вязаные пинетки, которые они только что купили.
— Думаешь, не слишком яркие? — он поднял на нее свои спокойные, любящие глаза. — Может, надо было взять бежевые?
— Антон, это всего лишь пинетки, — рассмеялась она. — Ей будет все равно, какого они цвета. Главное, что теплые.
Он улыбнулся в ответ, бережно убирая покупку в пакет. За два года он так и не перестал на нее так смотреть — с нежностью и восхищением, словно она была самым большим чудом на свете.
После того отпуска он продал свою долю в дайвинг-центре на Занзибаре и переехал к ней. Без лишних слов и обещаний, он просто приехал, чтобы быть рядом.
Лена положила руку на свой заметно округлившийся живот, где уже вовсю толкалась их будущая дочь.
Она чувствовала себя абсолютно счастливой. Токсичная тревога, которая отравляла ее жизнь с Игорем, давно ушла, оставив после себя лишь легкий, как пыль, след воспоминаний.
Она больше не взвешивалась каждое утро и не корила себя за съеденный десерт. Она просто жила.
— Пойду возьму нам еще по круассану, — сказал Антон, вставая. — Ты же теперь ешь за двоих.
Он подмигнул и пошел к стойке. В этот момент дверь кофейни открылась, впуская порыв прохладного ветра. Лена случайно подняла глаза и замерла.
В дверях стоял Игорь.
Он изменился. Потускнел. Дорогой костюм сидел на нем мешковато, под глазами залегли тени, а в волосах появилась ранняя седина.
Он обводил зал цепким, хищным взглядом, будто искал, к кому бы придраться. Их глаза встретились.
На секунду в его взгляде мелькнуло узнавание, потом — шок. Он медленно пошел к ее столику. Лена внутренне сжалась по старой привычке, но тут же расправила плечи. Страха больше не было.
— Лена? Вот так встреча, — он выдавил из себя кривую усмешку. — А ты… раздобрела. Я же говорил, что тебе нельзя себя запускать.
Старый, знакомый яд. Но на этот раз он не достиг цели. Лена посмотрела сначала на его лицо, потом на свой живот, и спокойно улыбнулась.
— Это называется беременность, Игорь. Люди обычно поздравляют в таких случаях.
Он опешил, его взгляд метнулся к ее животу, и лицо перекосилось от смеси зависти и злобы.
Он хотел сказать еще какую-то гадость, но тут подошел Антон с подносом. Он поставил круассаны на стол и спокойно положил руку Лене на плечо.
— У нас все в порядке? — спросил он, глядя не на Лену, а прямо на Игоря.
В его голосе не было угрозы, только непоколебимая уверенность. Игорь сдулся.
Он сравнил себя с этим высоким, спокойным мужчиной и понял, что проиграл по всем фронтам.
— Да так… старых знакомых встретил, — пробормотал он, отводя взгляд. — Ладно, я пойду. Дела.
Он развернулся и почти выбежал из кофейни.
Лена смотрела ему вслед. Ей не было его жаль. Она ничего не чувствовала, кроме облегчения.
Он был просто страницей из прошлого, выцветшей и неинтересной.
— Кто это был? — спросил Антон, садясь рядом.
— Никто, — ответила Лена, беря его за руку. — Просто призрак из прошлой жизни.
Она откусила теплый, пахнущий ванилью круассан и посмотрела в окно, где светило солнце.
Впереди была новая жизнь, полная любви, тепла и крошечных ярких пинеток.
И в этой жизни не было места для людей, которые заставляли ее чувствовать себя неправильной.
