Есть моменты в жизни, когда понимаешь — больше так нельзя. Тот момент наступил для меня в октябрьский вечер, когда за окном темнело, а дождь стучал по стёклам нашей квартиры.
Всё началось месяц назад, когда Игорь пришёл домой и, не снимая куртку, объявил:
– Марин, мама будет жить у нас. Временно. После операции ей нужен уход.
Я стояла на кухне с тарелкой недоеденной гречки нашего семилетнего Дениски. Максим делал уроки в комнате.
– Как это – будет жить? – переспросила я, чувствуя, как внутри что-то сжимается. – Мы же это не обсуждали.
Игорь пожал плечами, словно речь шла о покупке хлеба.
– А что тут обсуждать? Она моя мать. Операция серьёзная, на сердце.
– Но у неё есть своя квартира…
– Марин, не выдумывай проблем, – он уже проходил в ванную, давая понять, что разговор окончен.
Я стояла с тарелкой в руках, чувствуя, как катятся слёзы. Двадцать лет брака, и моё мнение не имеет никакого значения.
Лидия Петровна приехала через неделю. Высокая, статная женщина семидесяти трёх лет вошла в квартиру, как генерал в штаб. Два чемодана, три сумки и категоричный тон.
– Где я буду спать? – спросила она, оглядывая гостиную.
– На диване, мам, – ответил Игорь, расстилая постельное бельё.
– На диване? А где дети будут делать уроки? – Она повернулась ко мне. – Марина, детям нужно больше пространства. Максим уже подросток, ему нужна отдельная комната.
Я почувствовала прилив крови к лицу. Она здесь меньше часа, а уже распоряжается!
– Лидия Петровна, у нас всё организовано как удобно, – сказала я спокойно.
– Игорь, ты слышишь? Она считает, что я не семья, – усмехнулась свекровь.
Игорь посмотрел на меня с упрёком:
– Марин, мама права. Может, стоит пересмотреть…
Я кивнула и ушла готовить ужин. Но внутри всё кипело.
Следующие дни превратились в ад. Лидия Петровна вставала в шесть утра и начинала хозяйничать. К моему выходу на кухню она уже переставляла посуду, перекладывала продукты и заваривала такой крепкий кофе, что першило в горле.
– Марина, почему кастрюли стоят не по размеру? И в холодильнике беспорядок, – заявила она в первое утро.
Я молча переставляла всё обратно. Это МОЯ кухня, но говорить это казалось глупо.
– А ещё ты неправильно завязываешь Денису шарф. Он простудится! – продолжала она, наблюдая, как я собираю сына в школу.
– Мама, на улице плюс десять, – заметил Денис.
– Плюс десять – уже холодно для ребёнка! Марина, ты не понимаешь? У детей терморегуляция другая.
Пятнадцать лет я растила детей, и они ни разу серьёзно не болели. Но, видимо, делала это неправильно.
Максим первым не выдержал.
– Бабушка, можно я буду делать уроки в своей комнате? – спросил он за ужином.
– Нет. Уроки делают на кухне, за столом. Так я воспитывала Игоря.
– Но у меня там учебники, компьютер…
– Компьютер только мешает учёбе. Игорь, объясни сыну.
Игорь неловко пожал плечами:
– Макс, послушай бабушку. Она опытная.
– Одного, – тихо сказала я.
– Что? – переспросил Игорь.
– Одного ребёнка она вырастила. Тебя. А я двоих растила.
Лидия Петровна фыркнула:
– Марина, не будь самоуверенной. Опыт важнее материнского инстинкта.
Я встала и начала убирать посуду. Руки дрожали от злости.
Дни тянулись мучительно. Лидия Петровна критиковала всё: как я готовлю, стираю, укладываю волосы, разговариваю с соседями. Мой выбор продуктов, расписание уборки, даже телефонные разговоры.
– Марина, ты слишком долго болтаешь по телефону, – заявила она вечером. – Женщина должна больше времени уделять семье.
– Лидия Петровна, я разговаривала с завучем о родительском собрании, – устало ответила я.
– Пятнадцать минут – много. Можно было уложиться в пять.
Игорь молчал. Всегда молчал. Когда она критиковала мою готовку, воспитание детей, ведение дома – он молчал.
– Почему ты ничего не говоришь? – спросила я его вечером в постели.
– О чём говорить? – пробурчал он.
– О том, что твоя мать считает меня полной дурой!
– Марин, не преувеличивай. Она хочет помочь.
– Помочь? Игорь, она каждый день говорит, что я всё делаю неправильно!
– Ну так может, действительно что-то стоит поменять? Мама опытная женщина.
Я уставилась на него. Двадцать лет вместе, и он серьёзно считает, что я всё делала неправильно?
– Понятно, – только сказала я, отвернувшись к стене.
Самое страшное случилось через три недели. Я пришла с работы усталая, хотелось просто отдохнуть. Но дома Денис сидел и плакал, а рядом стояла Лидия Петровна с его тетрадью.
– Что случилось? – Я бросилась к сыну.
– Мама, я не хотел… – всхлипывал Денис.
– Марина, у твоего сына двойка по русскому, – холодно произнесла свекровь. – Посмотри на эту контрольную. Безобразие.
Я взяла тетрадь. Денис действительно написал диктант плохо, но это была одна неудачная работа. Он учился хорошо, двойки случались редко.
– Ничего страшного, – сказала я, обнимая сына. – Ден, завтра исправим.
– Ничего страшного? – взвилась Лидия Петровна. – Если сейчас не взяться за мальчика, он скатится совсем!
– Это одна двойка, – попыталась я объяснить.
– Одна сегодня, завтра вторая… Игорь в его возрасте учился на четыре и пять. Потому что я контролировала каждый шаг.
– Мам, может, не стоит… – начал Игорь, входя на кухню.
– Не вмешивайся! – отрезала мать. – Я решила забирать детей из школы и помогать с уроками. Ты же весь день на работе, некогда следить.
Что-то внутри меня переключилось.
– Нет, – сказала я.
– Что нет?
– Нет, вы не будете забирать моих детей. Нет, вы не будете решать, как им делать уроки. И нет, вы не будете говорить моему сыну, что он плохо учится.
В кухне повисла тишина. Даже Денис перестал плакать.
– Марина, ты что себе позволяешь? – Голос Лидии Петровны стал ледяным. – Я пытаюсь помочь твоим детям…
– А я вам этого не позволяю! – Голос дрожал, но я продолжала. – Это МОИ дети! Я их рожала, растила, лучше знаю, что им нужно!
– Игорь! – повернулась она к сыну. – Ты слышишь, как со мной разговаривает твоя жена?
Игорь стоял бледный и растерянный. Я смотрела на него, ждала. Может, впервые встанет на мою сторону?
– Марин, – тихо произнёс он, – не кричи на маму. Она хотела как лучше.
И тут меня прорвало.
– Я БОЛЬШЕ НЕ ПОЗВОЛЮ ТВОЕЙ МАТЕРИ ВМЕШИВАТЬСЯ В МОЮ ЖИЗНЬ! – крикнула я так, что сама испугалась.
Все замерли. Максим выглянул из комнаты, Денис прижался ко мне, Игорь открыл рот.
– Ты пожалеешь об этих словах, – холодно сказала Лидия Петровна.
– Нет, не пожалею, – ответила я, чувствуя странное спокойствие.
Я взяла сумку и направилась к выходу.
– Марина, ты куда? – растерянно спросил Игорь.
– К Светке. Ночую у неё.
Вышла на лестничную площадку и закрыла дверь. Было темно и холодно, но на душе стало легче.
Светлана, моя лучшая подруга, удивилась, увидев меня с сумкой.
– Марин? Что случилось?
– Света, можно переночую? – попросила я и почувствовала слёзы.
Я рассказывала долго. О захвате нашего дома, о предательстве Игоря, о том, как чувствовала себя чужой в собственной квартире.
– Знаешь, – сказала Светлана, – может, это к лучшему?
– Что к лучшему?
– То, что всё так случилось. Марин, двадцать лет ты подстраиваешься под Игоря. Когда ты последний раз делала то, что хочешь именно ты?
Я задумалась. Действительно, когда?
– Не помню, – честно призналась.
– Вот именно. А теперь у тебя есть шанс подумать о себе.
Мы просидели до поздней ночи. Светка рассказывала о работе, я – о детях. И я поняла: давно не чувствовала себя так свободно.
– А знаешь, у нас на работе освободилась ставка, – сказала Светлана. – Хороший отдел, зарплата больше. Не хочешь попробовать?
– Света, у меня дети, дом…
– Марин, дети большие. А дом не храм, не всё должно вращаться вокруг тебя.
Утром Игорь звонил раз пять, но я не брала трубку. Потом написал: «Приходи домой. Поговорим». Я ответила: «Сегодня не получится».
Вместо этого пошла к психологу. Впервые в жизни! Светлана дала контакты.
Елена Викторовна оказалась приятной женщиной лет пятидесяти. Выслушала мою историю, не перебивая.
– Марина, почему вы так долго терпели? – спросила она.
– Наверное, ради семьи.
– А что для вас означает «ради семьи»?
Я задумалась. Сохранить мир любой ценой? Быть удобной?
– Боялась разрушить то, что строили так долго.
– А что вы строили?
И тут поняла, что не знаю ответа. Дом, где моё мнение не учитывается? Отношения, где я всегда уступаю?
– Иногда, чтобы сохранить семью, нужно решиться её изменить, – сказала Елена Викторовна. – Даже если это кажется разрушением.
В тот же день пошла на собеседование к Светлане. Прошло хорошо – опыт подошёл, квалификация тоже.
– Предупреждаю, у нас динамичный режим, иногда придётся задерживаться, – сказала руководитель.
– Справлюсь, – ответила я удивительно уверенно.
Вечером решилась поехать домой. Нужно было забрать вещи и поговорить с Игорем.
Дома встретила странная тишина. Лидия Петровна смотрела телевизор, делая вид, что не замечает меня. Игорь возился на кухне.
– Нам нужно поговорить, – сказала я.
Прошли в спальню, закрыли дверь.
– Я нашла новую работу, – начала без предисловий.
– Как это? – Он повернулся ко мне.
– Прошла собеседование, меня взяли.
– Но мы не обсуждали…
– А твоей матери жить в нашем доме мы тоже не обсуждали.
Он замолчал.
– Слушай, Игорь, – продолжила я, – либо мы меняем правила игры, либо играем без меня.
– Что ты имеешь в виду?
– Я больше не буду жить в доме, где ко мне относятся как к прислуге. Где мой муж не может защитить жену от унижений.
Игорь побледнел.
– Так что ты предлагаешь?
– Выбирай. Либо ты муж и отец в этой семье, либо послушный сынок при маме. Если первое – твоя мать ищет другое жильё. Если второе – я съезжаю.
Игорь сел, уткнулся лицом в ладони.
– Она же больная… После операции…
– После операции прошло полтора месяца. Врач сказал, что она восстановилась. Может жить одна.
– Но она привыкла…
– Она привыкла командовать. А я отвыкла подчиняться.
Мы молчали минут десять. Я смотрела на мужа: неужели выберет мать? Неужели двадцать лет значат меньше?
– А если найдём компромисс? – наконец спросил он.
– Какой?
– Мама будет приходить в гости, но не жить здесь. И не вмешиваться в воспитание детей.
Я покачала головой.
– Игорь, твоя мать не умеет не вмешиваться. И пока ты не научишься говорить ей «нет», она будет считать себя главной.
– Но как я могу сказать «нет»? Она же мать!
– А я что, не жена? Не мать твоих детей?
Он снова замолчал. А я встала и начала собирать вещи.
– Марин, ты что делаешь?
– Забираю вещи. Поживу у Светланы, пока не примешь решение.
В коридоре стоял Максим.
– Мам, ты опять уходишь?
– Пока да, сынок.
– А надолго?
– Не знаю. Это зависит не от меня.
Максим кивнул.
– Мам, я считаю, что ты правильно делаешь.
Я обняла сына. Это много значило для меня.
Следующие дни пролетели быстро. Я начала работать на новом месте – это было как глоток свежего воздуха. Дружный коллектив, интересная работа, адекватное руководство. Впервые за годы я не бежала домой, боясь опоздать к ужину. Могла задержаться, посидеть в кафе с коллегами, подумать о жизни.
Игорь звонил каждый день, но разговоры были короткими. Спрашивал, как дела, когда вернусь. Я отвечала, что это зависит от него.
В субботу забрала детей, и мы провели замечательный день. Торговый центр, мороженое, кино. Смеялись до слёз.
– Мам, почему дома ты никогда так не смеёшься? – спросил Денис.
Вопрос застал врасплох. Действительно, почему?
– Наверное, дома у мамы слишком много дел, – ответила я.
– А сейчас нет?
– Сейчас мама отдыхает от дел.
Максим внимательно посмотрел на меня.
– Мам, бабушка говорит, что ты бросила семью и ведёшь себя эгоистично.
Я остановилась.
– А ты как думаешь?
Он пожал плечами.
– Мне кажется, если человек несчастлив, он имеет право что-то изменить. Даже если другим не нравится.
Умный мальчик.
Когда привезла детей домой, Игорь вышел меня проводить.
– Марин, можем поговорить?
– Конечно.
– Я думал о том, что ты сказала. И… может, ты права.
– В чём именно?
– В том, что мне пора научиться говорить маме «нет». Просто это сложно. Она всю жизнь была авторитетом.
Я кивнула. Понимала. Но понимание не отменяло необходимости перемен.
– Игорь, я не требую быть грубым с матерью. Я требую быть мужем своей жены и отцом детей в первую очередь.
– Я попробую поговорить с ней.
– Не попробуешь, а сделаешь. Если хочешь, чтобы я вернулась.
Он кивнул, но я видела, что до конца не решился.
Прошла ещё неделя. Я жила у Светланы, работала, встречалась с психологом, чувствовала себя свободной. Впервые за двадцать лет не должна была отчитываться, где была, что делала.
– Марин, ты прямо расцветаешь, – заметила Светлана. – Даже внешне изменилась.
Я посмотрела в зеркало. Действительно, что-то изменилось. Исчезло постоянное напряжение, которое носила годами.
В среду вечером раздался звонок. Это был Игорь.
– Можно поговорить?
Спустились во двор, сели на скамейку.
– Я поговорил с мамой, – начал он.
– И?
– Сказал, что она должна переехать домой.
– Как отреагировала?
Игорь усмехнулся без весёлости.
– Устроила скандал. Сказала, что я предаю её ради «этой женщины». Что всю жизнь посвятила мне, а я плачу чёрной неблагодарностью.
– И что ответил?
– Сказал, что благодарен за всё, но у меня своя семья. И что моя жена важнее её желания всем руководить.
Я почувствовала тепло в груди. Значит, всё-таки смог.
– Она переехала?
– Вчера. Сказала, что никогда не простит.
– А ты как себя чувствуешь?
Игорь долго молчал.
– Странно. С одной стороны, виноватый. С другой… словно гора с плеч. Марин, я не понимал, как тяжело было постоянно быть между вами.
– Игорь, понимаешь, почему я ушла?
– Понимаешь. Ты объяснила.
– Нет, не понимаешь. Я ушла не только из-за твоей матери. Я ушла потому, что перестала чувствовать себя равноправным партнёром.
Он нахмурился.
– Как это?
– Когда ты последний раз интересовался моим мнением по важному вопросу? Когда мы что-то решали вместе?
Он задумался.
– Но ты никогда не возражала…
– Потому что знала: всё равно будет как хочешь ты. Зачем спорить?
– Марин, но я не деспот…
– Нет. Ты просто привык, что твоё мнение важнее моего. Что твоя работа важнее. Что твои интересы важнее.
Игорь переваривал мои слова.
– А что нужно изменить?
– Всё. Нам нужно заново учиться быть семьёй. Равноправной семьёй.
– И ты готова попробовать?
Я глубоко вздохнула.
– Игорь, двадцать лет я пыталась быть удобной женой. Теперь хочу попробовать быть счастливой женщиной. Если готов к переменам – да. Если нет…
– Готов, – быстро сказал он. – Марин, я не хочу тебя терять. Эти две недели показали, что дом без тебя – просто стены.
– А дети как?
– Скучают. Денис каждый день спрашивает, когда мама вернётся. А Максим сказал, что понимает, почему ты ушла. И что я должен извиниться.
– Умный мальчик.
– В тебя пошёл.
Мы долго разговаривали. О том, как будем жить, какие правила установим. Игорь обещал не принимать важных решений, не посоветовавшись. Я обещала не молчать, если что-то не устраивает.
– А с работой как? – спросил он.
– Мне там нравится. Не хочу увольняться.
– Но дом, дети?
– Дети большие, справятся. А по дому будем делить обязанности поровну.
Игорь кивнул, хотя видела, что нелегко. Но старался.
– Когда вернёшься?
– В выходные. Но с условием: никаких упрёков. Начинаем с чистого листа.
– Договорились.
В субботу утром поехала домой. Точнее, к себе домой. Потому что это снова стало моим домом.
Дети встретили с восторгом. Денис повис на шее, Максим обнял крепко.
– Мам, ты больше не уйдёшь? – спросил Денис.
– Если папа будет вести себя хорошо, не уйду, – пошутила я.
Игорь улыбнулся. Первый раз за долгое время – по-настоящему.
Конечно, не всё изменилось сразу. Игорь иногда забывался, пытался что-то решить за меня. Но теперь я не молчала, а напоминала о договорённостях. Дети поначалу удивлялись новым порядкам, но быстро привыкли.
Лидия Петровна долго дулась и не звонила. Потом начала жаловаться на здоровье, надеясь, что Игорь сжалится. Но он держался.
– Мам, приезжай в гости в воскресенье. Но жить будешь у себя.
Она приезжала, но держалась со мной холодно. Я не обращала внимания. У меня больше не было потребности всем нравиться.
Прошло полгода. Мы с Игорем научились быть равноправными партнёрами. Он стал интересоваться моей работой, планами, мечтами. Я перестала молчать о потребностях.
На работе меня повысили. Игорь гордился, рассказывал знакомым. А раньше считал работу женщины просто подработкой.
Дети тоже изменились. Максим стал открытее, чаще делился переживаниями. Денис перестал бояться расстроить взрослых.
Как-то вечером сидели на кухне всей семьёй.
– Давайте в этом году поедем не к бабушке на дачу, а к морю, – предложил Максим.
– Хорошая идея, – поддержал Игорь. – Марин, как думаешь?
Раньше такого вопроса не возникло бы. Игорь просто сказал бы: «Едем к маме», и всё.
– Отличная идея, – ответила я. – Давно мечтала о море.
– А я умею плавать! – обрадовался Денис.
– Тогда решено. Едем к морю.
Вечером, когда дети разошлись по комнатам, мы остались одни.
– Знаешь, – сказал Игорь, обнимая меня, – я благодарен тебе за тот скандал.
– За какой?
– За тот, когда ты крикнула на маму и ушла. Если бы не сделала этого, мы бы так и жили в том болоте.
– Не в болоте. Просто в неправильных отношениях.
– Ты думаешь, мы исправились?
– Думаю, мы учимся. И это главное.
За окном шёл дождь, но в доме было тепло. Мои дети спали в кроватях, муж обнимал меня, и я знала: больше никому не позволю вмешиваться в мою жизнь. Потому что это МОЯ жизнь, и только я решаю, как её прожить.
А Лидия Петровна со временем привыкла к новым порядкам. Даже стала реже критиковать. Может, поняла, что времена изменились. Или устала бороться с неизбежным.
Но это уже другая история. А моя история закончилась хорошо – я нашла себя и научилась защищать право быть счастливой. И оказалось, что для этого не нужно рушить семью. Нужно просто перестать бояться перемен и начать говорить правду.
Даже если эта правда кому-то не нравится.
