— Что у тебя в узелке? — Уля неловко помялась и развязала тряпицу, все ее богатство составляла нижняя рубашка да коричневое платье шерстяного сукна, а между ними иконка.
— Простите, Петр Карлович, бесприданница я.
Барон покачал головой, ему было абсолютно безразлично, богата или бедна его невеста, жениться на сироте он решил от обиды, но чем больше вглядывался в ее нежное лицо и испуганные большие глаза, тем более становился уверен в своем выборе.
— Жить нам в этой убогости, Уля, — улыбнулся он и неловким жестом указал на комнатку с маленьким окном, расположенным так высоко, что без табурета и не заглянуть. В подвальном этом помещении Клодт ночевал, работал и обедал, если находил, чем заплатить за булку.
*
Потомок старинного рыцарского рода из Вестфалии, Петр Карлович фон Клодт фон Юргенсбург, богатой жизни и не знал. Отец его занимал должность начальника штаба Отдельного Сибирского округа, и мальчик вырос в военной, казарменной среде. Больше всего любил он проводить время среди лошадей.
Учился в войсковом казачьем училище, потом в Михайловском артиллерийском училище в Санкт-Петербурге, но мечтал он совсем не о военной карьере. Юношу привлекали художественные искусства, рисование и резка по дереву.
В возрасте 23 лет в чине подпоручика принял Карл решение навсегда оставить службу и поступить вольным слушателем в Императорскую Академию художеств. Ректор академии отмечал талант Клодта к скульптуре. Особенно удавались ему лошади.
Чтобы хоть как-то прокормиться, Клодт с подоконника своего продавала продавал глиняных лошадок. «Как можешь ты жить в таком убожестве?» — удивлялись друзья нищете барона. Но Клодт только пожимал плечами, верил, что однажды ему повезет.
Деньги были очень нужны, потому что барон влюбился. Дочь ректора Императорской Академии Ивана Мартоса Катерина была так мила и хороша собой, так запала в душу Петра Карловича. Только вот была одна беда, Катерина была очень богата.
В шестнадцать лет ее выдали замуж за архитектора Глинку, да супруг прожил совсем недолго, умер от холеры, и стала она юной вдовой, очень обеспеченной вдовой. Терзаемый сомнениями и любовью Клодт решился на признание, пришел в дом своего учителя делать предложение.
Но чуда не произошло. Предложение нищего барона вызвало жалостливую улыбку у девушки и презрительный отказ от ее родителей.
— Нищему жениться на нищей, — подытожила мадам Мартос, да выставила вперед свою племянницу, сироту без приданого.
— Берите-ка вы в жены нашу Ульяну, а о Кате и думать забудьте.
Оскорбленный до глубины души Клодт поднял глаза на Ульяну и неожиданно для всех сделал ей предложение. «Вся любовь к вдовушке Глинке мигом, словно чулок с ноги, снялась», — признавался он потом.
Обида быстро погасила пламя влюбленности в богатую вдову, а гордость взяла верх. Что думала об этом сама Ульяна Ивановна Спиридонова неизвестно, да только скоро сыграли свадьбу. «Голая будет ходить», — предрекала несостоявшаяся теща Клодта. На свадебный завтрак у молодоженов была одна селедка, зато в свертке с вещами нашла Ульяна серебряные рубки, свадебный подарок от Мартосов.
Вместе с нищей сиротой в дом Клодта пришла и удача, которой он так ждал. Будто в сказке, на следующий день в подвал Клодта пришел курьер в императорской ливрее, Петру Карловичу предложили заказ от самого государя-императора Николая I. Император желал оформить Нарвские ворота скульптурной группой, и ему рекомендовали Петра Клодта как лучшего в изображении лошадей.
Колесница с шестеркой прекрасных коней пришлась Николаю I. А с первых же заработанных денег Петр Карлович купил супруге нарядное платье.
— Ты моя самая большая удача в жизни, — часто повторял он. Пусть поженились они так случайно, но семейная жизнь Клодтов была очень счастливой. Ульяна подарила мужу шестерых детей, а он баловал ее и окружал заботой. Купил дачу, чтобы семье было где проводить лето, отказывался от заграничных поездок, не желая оставлять жену.
Кони Петра Клодта вскоре уже украшали не только столицу Российской империи, но и Неаполь и Берлин. Его имя знали по всему миру и принимали его в высочайших гостиных. Несостоявшаяся теща пожалела о своем решении: «Да, кажется, я с бароном-то промахнулась!
Да кто же тогда мог знать, что он большие статуи лепить сумеет и в такую славу попадет». Катя Мартосова вышла замуж повторно за столичного врача, да заболела и скончалась.
Ульяна и Петр Клодты прожили счастливую жизнь, в их доме любил бывать художник Карл Брюллов, говоривший: «Есть только один дом в Петербурге, где я отдыхаю. Это дом, где царит прекрасная Уленька». Супруги оба были жизнерадостными людьми, умевшими ценить то, что имеют.
Умер Петр Карлович в возрасте шестидесяти двух лет, вырезая деревянную лошадку для внучки.
