«Погубил девчонку», — шептались в свете у нее за спиной. Для Кати наступило время унижений и позора. Все знали, она оступилась и разрушила свою жизнь, отныне ей не место среди приличных барышень.
Матушка Елизавета Михайловна гордо держала голову и отрицала все сплетни, она уже придумала, как скрыть позор. «Поймите вы короля! Вы же, однако, видели, как он был влюблён в мою дочь; но это был бы неподходящий брак для внучки генерала Кутузова», — объясняла она несостоявшуюся помолвку.
Дочери были беспрестанной заботой Елизаветы. Дочь фельдмаршала Михаила Кутузова всем сердцем любила своего первого мужа Федора Тизенгаузена и после его гибели в битве при Аустерлице сама молила о смерти и собиралась уйти в монастырь, но прошло время, боль утихала, в Катеньке и Дашеньке находила она свет.
А несколько лет спустя даже решилась выйти снова замуж за генерал-майора Николая Федоровича Хитрово. С назначением его российским поверенным в делах при герцоге Тосканском все семейство переехало во Флоренцию. Это был рай для двух прелестных девочек.
Катю и Дарью стали звать на иностранный лад Катрин и Долли, они научились вести себя в высшем обществе, получили прекрасное образование, покорили сердца и тосканского герцога, и всей его семьи. Ореол славы Кутузова навсегда был им оберегом.
После смерти Николая Федоровича Хитрово Елизавета Михайловна столкнулась с большими финансовыми трудностями. Муж оставил долги, средств обеспечить достойного приданого Катрин и Долли у нее не было. Но вступившие в пору девичества сестры были хороши собой, и на это мать делала ставку, пустившись в путешествие по европейским столицам в надежде найти им женихов. После Вены и Берлина они отправились в Пруссию.
Здесь случилось роковое знакомство. Принц Фридрих-Вильгельм был старшим братом Александры Федоровны, супруги российского императора Николая I. Заметив интерес принца к Катрин, Елизавета Михайловна всячески поощряла их встречи, невзирая на то, что брак этот не мог бы совершиться. Принцу предстояло унаследовать корону Пруссии, и ему не позволили бы жениться на девушке не королевского происхождения, пусть и внучке великого Кутузова.
Семнадцатилетняя Катрин была столь наивна, что позволила принцу погубить ее. Предложения не последовало, более того, Фридрих увлекся уже другой, когда девушка покаялась матери, она ожидала дитя.
Нельзя было допустить, чтобы слухи получили подтверждение. Теперь Елизавета Михайловна объясняла: «Король Пруссии не пара для внучки Кутузова». Когда живот Катрин мог стать заметен, семейство скрылось от всего света. Родился мальчик, получивший имя Феликс.
А чтобы оправдать его появление в семействе, была сочинена во всех подробностях и деталях история о некоей венгерской графине, которая уговорила госпожу Хитрово взять на воспитание новорожденного.
Теперь уже вчетвером отправились все они в Санкт-Петербург, подальше от свидетелей разворачивавшегося романа и последующего позора. Из уважения к памяти Кутузова и Елизавете Михайловне те, до кого все же доходили слухи, делали вид, что верят всему.
Императорская семья проявила внимание к семейству, а Николай I вызвался быть крестным отцом ребенка. Особым указом Феликс получил фамилию Эльстон и отчество Николаевич.
Дальнейшая судьба этого рожденного в тайне мальчика сложилась вполне удачно. Военная карьера Феликса складывалась очень удачно, он стал генералом. Женившись на графине Елене Сумароковой, со временем он императорским указом получил и мог передавать детям двойную фамилию «Сумароков-Эльстон» и графский титул. Его сын, тоже Феликс, женится по большой любви на богатейшей наследнице в Российской империи, на красавице Зинаиде Юсуповой. Феликс Феликсович тоже получит право на титул и фамилию жены. Их сын – Феликс Юсупов, женится на племяннице императора Николая II, Ирине Александровне Романовой.
«Говорят, отец его был прусский король Фридрих Вильгельм IV, а мать — фрейлина сестры его, императрицы Александры Фёдоровны. Та, поехав навестить брата, взяла с собой фрейлину. Прусский король так влюбился в сию девицу, что даже хотел жениться. Тогдашние злые языки уверяли, что фамилия Эльстон — от французского «эль с’этон» [elle s’etonne — «она в изумлении»], что, дескать, выразило чувство юной матери.» — из мемуаров Феликса Юсупова
Но вернемся к Катрин Тизенгаузен. Она еще молода и хороша собой, но история с прусским принцем очень сильно ранила ее. Ее сестра Долли вышла замуж за австрийского посланника Фикельмона, и этот брак решил многие проблемы семейства, где трем женщинам не на кого было положиться и надеяться. Но для Катрин будто не оставалось никаких надежд на личное счастье.
Лишь однажды она позволила себе еще раз влюбиться. Поручик лейб-гвардии Гусарского полка Алексей Бобринский стал часто бывать в их доме, ухаживал за ней, и казалось, что вот-вот последует предложение. Окрыленная этой любовью и надеждой Катрин расцвела, забыла свои горести. «Она [Екатерина] привыкла считать его человеком, с которым проведёт свою жизнь», — писала Долли Фикельмон. Но вдруг ей прислали новость — Бобринский женится на другой.
Больше Катрин не искала счастья, но старалась сделать свою жизнь полезной близким. В 1833 году она стала камер-фрейлиной императрицы Александры Федоровны, покровительствовавшей погубленной ее братом внучке Кутузова. Она провела в Зимнем дворце пятьдесят пять лет, оставаясь фрейлиной при трёх императрицах — Александре Федоровне, Марии Александровне и Марии Федоровне.
Была дружна с Пушкиным, помогала Герцену, не отказывала в помощи нуждающимся. Она сберегла двадцать семь писем Александра Сергеевича Пушкина своей матери, а на хранение их передала перед смертью своему тайному сыну Феликсу. Письма хранились у Юсуповых до самой революции.
Екатерина Федоровна Тизенгаузен скончалась в 1888 году в возрасте восьмидесяти пяти лет.
