Славянки, гречанки, итальянки и француженки – в гарем османских султанов попадали девушки со всего света. Но Нилюфер была самой первой иностранкой. Её обручили с правителем Биледжика, но жизнь гречанки переменилась в тот же день. Со свадебного пира её увезли в дом османского правителя.
Как звали девушку до гарема – точно неизвестно, но в историю она вошла как «Нилюфер», что в переводе означает «водяная лилия» или «лотос». Она была красива, и собиралась замуж. Отец-текфур (или попросту комендант одной из крепостей) уже договорился обо всём с таким же текфуром Белокомы.
Оба семейства имели греческое происхождение, исповедовали одну веру. Свадьба должна была состояться в 1299 году. Планировалось, впрочем, не только торжество.
Дело в том, что в создающейся османской империи созрел заговор. Династия была ещё очень молода – это было время правления Османа, её основателя. И текфуры с сомнением смотрели на амбициозного правителя.
Его владения расширялись год от года, поглощая города и крепости, пастбища и горные селенья. Белокома находилась на «пути» Османа. Неудивительно, что его пригласили на свадебный пир Нилюфер, с тайной целью… схватить. Знатные люди этой местности решили остановить захват новых территорий.
Разумеется, молодая гречанка понятия не имела, какой замысел вынашивают отец и будущий муж. И на пиру она держалась в стороне – как и положено девушке строгого воспитания. Всё дальнейшее произошло быстро: оказывается, Осман прекрасно знал о заговоре, он приехал на свадьбу вместе с сыном и отрядом сторонников. Текфуры не успели окружить правителя – он первым отдал приказ.
Крепость была захвачена, заговорщики – наказаны. А Нилюфер попала в плен. Осман лишь мельком взглянул на девушку, а затем передал её сыну. У Орхана, его наследника, ещё не было своего гарема.
Орхану было около восемнадцати, Нилюфер – почти столько же. Они говорили на одном языке, но принадлежали к разной вере. В доме Орхана девушка приняла ислам и получила новое имя, то самое, что переводится как «лотос». В четырнадцатом и пятнадцатом веках это было популярно – имена в честь прекрасных цветов.
Много позже, в гаремах других правителей, традиция менять имя сохранилась, но давали их уже по другому принципу, отталкиваясь от характера девушек и их положения. Не случайно Хюррем – это цветущая, веселая или улыбчивая (как известно, Сулеймана она привлекла как раз умением рассмешить). Нурбану – излучающая свет, а Кёсем – самая любимая.
Прекрасный лотос, Нилюфер, окутана тайнами и легендами. Одни турецкие историки считают, что она стала женой Орхана, другие – что так и осталась его фавориткой. Неизвестно и число её сыновей: один или два? Много споров о самом первом, шехзаде Сулеймане, был ли он сыном Нилюфер. Но совершенно точно, что именно гречанка стала матерью Мурада I (о нем я писала в статье «Царевна для падишаха»).
«Благочестивая и красивая», — отзывался о ней арабский путешественник Ибн Батутта. Он же оставил свидетельство, что когда Орхан уезжал осматривать свои крепости, именно Нилюфер оставалась руководить Изником (Никеей), где они жили большую часть времени. «Она приняла меня радушно, и послала дары», — записал Ибн Батутта. Или же речь идет о другой женщине? Историки спорят.
Только в самом начале в гареме Орхана царила одна лишь гречанка. Постепенно там «собрались» и другие красавицы: Аспорча из Византии, Теодора – дочь сербского царя, Эфтандисе и Мелек, Билун и Рабия. Однако положение Нилюфер оставалось самым высоким. И как раз её сын получил статус падишаха.
В 1359 году Мурад стал правителем Османского бейлика, а после – султаном. Тогда еще не существовало титула валиде, но Нилюфер обладала всеми правами, которым впоследствии наделяли матерей султанов. В её распоряжении были огромные богатства, часть которых она раздавала беднякам.
Гречанки, которую похитили с собственной свадьбы, не стало в 1380-х. Сын-султан создал в память о матери имарет при мечети – благотворительную кухню. Это заведение открыли в Изнике, где Нилюфер прожила дольше всего.
Что же до иноземок в гаремах султанов, то их было великое множество. Только среди матерей правителей можно понаблюдать интересную статистику – три итальянки, три славянки, француженка, албанка, шесть гречанок и девять черкешенок (почти весь XIX век). Правда, дворцовые архивы не слишком точны, и в них имеется немало пробелов. А сами султанши не всегда могли точно сказать, откуда они прибыли к османским берегам.
