Октябрь 1850 года. Мальчик из последних сил бежит за экипажем, пытаясь его догнать. Он кричит: «Мама, мама!» Но никто ему не отвечает. До этого он пытался ухватиться за подножку, за крылья тарантаса – за что угодно, лишь бы остановить экипаж, который увозил от него прочь самое обожаемое им создание в мире – его мать.
Повозка скрывается вдали, а мальчик в отчаянии горько и безудержно плачет. Через много лет этот мальчик стал великим композитором. Но и став взрослым, этот эпизод из детства он не мог вспоминать без слез. Почему он оказался на время разлучен с матерью? Повлияла ли она на его увлечение музыкой? И что спустя годы он будет писать о ней в своих письмах?
Сиротка с французскими корнями
Мать Чайковского носила в девичестве фамилию Ассиер. Ее дедом был известный французский скульптор Мишель-Виктор Асье. Долгие годы он создавал модели для знаменитого майсенского фарфора.
Асье взял себе в жены дочь австрийского офицера, которая родила ему шесть детей. Пятым и был отец Александры – Михаэль Генрих Асье. Он решил попытать счастья в России, приехав сюда еще в юности. Сначала он преподавал иностранные языки в кадетском училище, затем служил таможенным чиновником, в чем преуспел, дослужившись до звания действительного статского советника.
Приняв российское подданство, Асье изменил свое имя на Андрей Михайлович Ассиер. Вскоре он женился на дочери священника Екатерине Поповой. В браке у них родилось четыре ребенка. Младшей и была Александра Андреевна, мать будущего композитора. Она родилась в знаменательном для России 1812 году.
Когда Сашеньке было всего три года, ее матери не стало. Отец снова женился, но его новой жене не по сердцу были его дети от первого брака и тогда он пристроил их в разные учебные заведения. Так Александра попала в Сиротское училище.
Воспитанница Патриотического института
Высшего образования для женщин в России тогда еще не существовало. Сиротское училище, позже переименованное в Патриотический институт, было средним учебным заведением. Тем не менее, образование там давали очень достойное.
Словесность там преподавал Петр Плетнев – один из близких друзей Пушкина, которому поэт посвятил роман «Евгений Онегин». Александра Ассиер вспоминала об его уроках литературы с большой теплотой.
Образование было разносторонним – девочки обучались языкам и риторике, арифметике и географии, музыке и рисованию. Но главная цель учебного заведения – воспитание «добродетельных жен» и «преданных матерей».
Девочки учились рукодельничать и готовить, вести домашнее хозяйство и оказывать первую медицинскую помощь. Постигали они и основы педагогики – старшие ученицы проводили уроки в младших классах.
По мысли создателей этого института, его выпускницы, воспитанные на передовых педагогических принципах, должны были распространять идеи просвещения, воспитывая в своих семьях «людей новой породы».
Несмотря на многие достоинства этого учебного заведения, были в нем и свои минусы. Девочек категорически запрещалось забирать домой на весь период обучения. Фактически, институт становился их домом и должен был на долгие годы заменить им семью. Девочки воспитывались в строжайшей дисциплине, не поощрялось проявление сильных эмоций.
Всё это привело к тому, что добрая и чувствительная по натуре Александра Андреевна Ассиер, уже став женой и матерью, крайне редко внешне проявляла свои чувства. Модест Чайковский вспоминал, что в отличие от отца, мать была «мало изъявительна в теплых чувствах и скупа на ласки».
Александре было всего 20 лет, когда к ней посватался вдовец Илья Петрович Чайковский. Нельзя сказать, что это была такая уж выигрышная партия. Он был старше ее на 17 лет и не блистал в то время успехами в карьере. Выпускник Горного кадетского корпуса, он работал инженером, получал довольно скромное жалование.
Сашеньку он полюбил с первого взгляда. Она не была признанной красавицей, но обладала миловидной внешностью и очаровательными манерами. Ее ум и воспитанность покорили его. Спустя годы Илья Петрович нисколько не разочаровался в своем выборе. Его письма к жене полны невероятной нежности. Он называет ее «Ангел мой», «Сашечка», «Обожаемый друг».
А любила ли она его? Знавшие их семью лица в один голос уверяли, что Александра Андреевна не просто была привязана к мужу, а обожала его.
Это был удивительный союз. Они были очень разными и по характеру, и по темпераменту, и по привычкам. Необычайно приветливый ко всем Илья Петрович был добр до мягкосердечия. Строгую дисциплину и порядок в доме обеспечивала Александра Андреевна. В деликатности своей она не показывала, кто подлинный глава семьи, но именно на ней всё держалось.
Похвалу матери нужно было заслужить и ласку она проявляла в редких случаях. Отец же готов был обниматься со всеми, даже со слугами. Гувернантка Фанни Дюрбах вспоминала, что когда она приехала к ним в далекий Воткинск, то была растеряна и напугана. И каково же было ее удивление, когда Илья Петрович обнял ее и сказал, что теперь она им как родная дочь.
Многодетная мать
Всего у Александра и Ильи родилось семь детей. Первая девочка скончалась, когда она была совсем крошкой. Остальные дети дожили до взрослого возраста. И все они стали достойными людьми.
Старшим сыном был Николай. Он родился в 1838 году. Впоследствии он станет выдающимся инженером, много лет посвятит развитию российских железных дорог.
В 1840 году на свет появился Петр. Именно он обессмертил фамилию Чайковских, став одним из самых известных в мире композиторов.
В 1842 году родилась девочка, которую в честь матери назвали Александрой. Она станет хорошей женой и матерью, в ее доме композитор будет согреваться душой.
На год старше Александры был Ипполит. Повзрослев, он поступит в Морской кадетский корпус и свяжет свою жизнь с флотом.
Младшими были близнецы Анатолий и Модест. Они родились в 1850. Анатолий станет юристом, дослужится до тайного советника, будет занимать важные посты вплоть до присутствия в Сенате. Модест посвятит свою жизнь искусству. Он создавал либретто для опер брата, составил первую его подробную биографию.
А еще в семье подрастала Зиночка – дочь Ильи Петровича от первого брака. С падчерицей мать была даже более ласкова, чем с родными детьми. Она понимала, как трудно приходится девочке без родной матери и старалась относиться к ней очень бережно.
Атмосфера, в которой рос будущий композитор
Вскоре после заключения брака дела Ильи Петровича пошли в гору. Его повысили в чине и назначили директором крупного горного завода. Но ему с женой пришлось перебраться в Воткинск – тогда это был поселок при заводе, сейчас это город в Удмуртии.
В те времена это была глухая провинция и жизнь отличалась некоторой грубостью нравов. Но Александра Андреевна умудрилась не просто обустроить их жилище с уютом, но и устроить нечто вроде музыкально-литературного салона.
Дом Чайковских был очень гостеприимным. Здесь часто собирались все представители местной интеллигенции. Разыгрывались театральные представления, звучали стихи и музыка.
Сама Александра Андреевна умела хорошо играть на пианино, обладала приятным голосом. Дети очень любили, когда мать садилась за музыкальный инструмент и наигрывала им танцевальные мелодии или пела. Отец в молодости тоже увлекался музыкой – играл на флейте.
Именно мать первая подвела маленького Петю к роялю и обучила его основам нотной грамоты. Мальчик был покорен волшебными звуками музыки. Дома у них была оркестрина и первые мелодии, которые он услышал на ней, запомнились ему на всю жизнь.
Модест Чайковский писал: «Нельзя представить более теплого семейного гнезда, как то, в котором повел первые свои 8 лет Петр Чайковский».
И при этом благодаря настойчивости матери дома была установлена строгая дисциплина – такая же, к которой он привыкла в годы своей учебы в Сиротском училище. Все вставали в 6 утра. Потом была утренняя молитва, гимнастика, завтрак и занятия. В середине дня – длительная прогулка, потом семейный обед и снова занятия.
Благодаря интенсивной домашней учебе все дети потом без труда поступили в престижные учебные заведения.
Особенно весело в семье отмечали Рождество. Петр очень любил этот праздник и когда он уже был известным композитором, то отмечал его в семье у своей сестры Александры. Рождественский бал-маскарад в ее доме вдохновил его на создание его легендарного балета «Щелкунчик».
«Наше сокровище»
Мать старалась не выделять никого из своих детей и давать им равное количество любви, но не всегда это было возможно. Слишком уж отличался ее второй сын Петя от остальных.
Он был настолько впечатлительным и ранимым ребенком, что родители даже опасались, не унаследовал ли он от деда эпилепсию. Гувернантка Фанни, которая обожала этого немного странного мальчика, порой называла его «стеклянным ребенком». Его могло задеть любое неосторожное слово. После даже самого небольшого выговора он мог часами ходить в задумчивости.
В детстве окружающие нередко сравнивали двух старших сыновей – Колю и Петю. Между ними была разница всего в два года, но какими же они были разными!
Более красивым, живым и бойким был Коля. Он схватывал всё на лету, часто озорничал и был заводилой. Петя был неряшливым и растрепанным, мог заплакать в любую минуту и отличался крайней впечатлительностью. Например, его так поразила грустная история французского дофина Людовика XVII, что он постоянно о нем говорил и даже повесил его портрет в своей комнате.
И отец, и мать выделяли Петю из остальных детей. Они называли его «жемчужина нашей семьи», «сокровище» и «наше золото». Кто знает, предчувствовали ли они его великое будущее или это просто было родительское сострадание к столь ранимому и уязвимому ребенку?
Ненавистное училище
Когда Пете Чайковскому было 10 лет, его отдали в подготовительные классы училища правоведения. Некоторое время мать жила в Петербурге и навещала сына, но потом она должна была уехать к мужу в Алапаевск, где он управлял заводом.
Именно к этому времени и относится описанный ранее эпизод, как Петя Чайковский бежал за повозкой матери, отчаянно рыдая и умоляя не оставлять его одного.
В те времена детей часто отдавали в учебные заведения с постоянным проживанием, так что в этом не было ничего странного. Но для чувствительного Петра это было настоящей мукой. Его письма к семье были полны подлинного детского горя – он жил только надеждой поскорее снова всех увидеть и обнять. Особенно сильно он тосковал по матери.
Несмотря на то, что это было престижное учебное заведение, Петр его возненавидел – как из-за царивших там грубых нравов среди подростков, так и из-за строгой муштры. К тому же его душа совершенно не лежала к юриспруденции – он продолжал грезить музыкой.
Страшная потеря
По-настоящему был счастлив Петр, только когда видел родных. Его письма разрывали душу матери и она уговорила мужа переехать в Петербург. Под ее нажимом он подал в отставку.
Они сняли дачу на Черной речке и забрали после экзаменов к себе старших сыновей Колю и Петю. Семья вновь воссоединилась. Это лето впоследствии композитор вспоминал как одно из самых счастливых в своей жизни.
Но, увы, семейная идиллия продлилась недолго. В Петербурге вспыхнула страшная эпидемия холеры, которой заразилась и Александра Андреевна. Женщина героически сражалась с болезнью и вроде бы пошла на поправку.
Она решила принять ванну, но вскоре после этого ей стало хуже и она внезапно скончалась, не успев даже проститься с мужем и детьми. Ей было всего 42 года. Для всей семьи это был непоправимый удар.
Ее пожилой супруг тоже заболел холерой, но каким-то чудом выжил. На похоронах на нем не было лица. За гробом шли осиротевшие дети. Старшему было 16 лет, младшим – всего по 4 года.
14-летний Петр был безутешен. Мать была для него всем и с ее уходом он не смог смириться до конца своих дней. Много лет спустя он говорил, что самое его горячее желание – вновь поцеловать руку матери, вновь ощутить ее запах пармских фиалок.
В письме своей многолетней подруге и покровительнице Надежде фон Мекк Чайковский писал:
«Я… никогда не помирюсь с мыслью, что моя мать, которую я так любил и которая была таким прекрасным человеком, исчезла навсегда… и после 23 лет разлуки я всё так же люблю ее».
К сожалению, Александра Андреевна не дожила до момента славы своего великого сына, но она успела сделать главное – она создала в семье атмосферу любви и принятия, которую ее дети постарались сохранить и после ее смерти. Все они были очень дружны и поддерживали друг друга, что помогло хрупкому и чувствительному Чайковскому развить и приумножить свой талант.
