Ей было всего восемнадцать лет, но тоненькая и хрупкая Софья казалась еще моложе. Иван и подумать не мог, что эта хлопотающая по хозяйству, разжигающая чайник и расставлявшая на столе вазочки с вареньем и печеньем девушка — невенчанная жена художника Попова. Как хороша, как нежна. Сердце билось как-то по-особенному в ее присутствии. Покинув этот дом, Крамской долго еще не мог выбросить из головы эту девушку с каштановыми волосами и огромными, словно два блюдца, наивными глазами.
Несколько месяцев спустя он встретил ее на улице. Глаза девушки были красными от слез.
— Софья Николаевна, что с вами?
У нее не было сил вежливо отвечать и делать вид, что все хорошо. Разрыдавшись, прижалась она к плечу Ивана Николаевича и беззвучно всхлипывала. Все напряжение последних дней нашло выход.
Долго не успокаивалась она, а Крамской только водил рукой по ее хрупкой спине и обещал, что все будет хорошо.
Что это я, с чего могу я знать, что все будет хорошо для нее, что могу сделать я? Все, все могу! Вдруг он понял, что не хочет отпускать Софью и готов на все, только бы больше никогда не видеть этих слез.
Она все рассказала ему, как на исповеди. Софья Николаевна Прохорова верила, что вот-вот станет женой, верила, всему верила, как могла она так обмануться. Переехала в Санкт-Петербург и жила с ним, с художником Поповым, а он говорил, что вот-вот будет хороший заказ и деньги на свадьбу, к чему ей свадьба, обвенчались бы скромно, разве нужна ей свадьба и платье и вся эта мишура. А потом, потом ей рассказали, что у Попова есть уже жена. Только живет она за границей. Софья прямо спросила и услышала признание, и все было кончено. Только ей теперь одна дорога — с моста и в воду, отовсюду гонят, плюют вслед, даже комнату сдавать никто не хочет порченой, падшей, а слухи и сплетни словно впереди нее бегут, будто на лбу у нее написано.
Иван Николаевич выслушал эту исповедь и, глядя Софье в глаза, серьезно произнес: «Выходите за меня замуж».
Она замолкла, побледнела, казалось, вот-вот лишится чувств.
— Вы с ума сошли, зачем вам жениться на падшей.
Иван Николаевич Крамской родился 27 мая 1837 года в провинциальном городе Новая Сотня Воронежской губернии. Происхождение его семьи было простым: отец занимал должность писаря, а мать принадлежала к стародавнему казачьему роду. Детство мальчика прошло нелегко: в 12-летнем возрасте он остался сиротой, поскольку его отец ушел из жизни, оставив мальчика третьим ребенком среди старших братьев и сестёр, причем две сестры умерли ещё в детском возрасте.
Первоначальное образование Крамской получил в местной школе города Острогожск, окончив учебное заведение в возрасте 13 лет. Уже в стенах школы начали проявляться его таланты в области художественного мастерства. Первые уроки рисования пробудили огромный интерес и желание развиваться в искусстве. Однако разочарование настигло юного художника раньше, чем ожидалось: первый профессиональный наставник воспринимал его лишь как рабочую силу, подмастерье, лишив возможности полноценного развития.
Решив продолжить поиски своего призвания, Крамской устроился помощником к известному фотографу Якову Данилевскому. Работая ассистентом, он провёл три насыщенных года, совершенствуясь и приобретая ценный опыт путешествий по обширным регионам России. Тем не менее, взаимоотношения с учителем вновь дали трещину, и Иван отправился навстречу дальнейшему поиску счастья и признания, выбрав направление на столичный город Петербург.
Двадцатилетним юношей Иван Крамской вступает в стены Императорской академии художеств Петербурга, вооружённый богатым запасом знаний и практических навыков, накопленных годами напряжённой учёбы и трудового опыта. Эти качества становятся залогом успеха: методичность и природный талант позволяют ему быстро завоевать расположение преподавателей и заслужить признание профессионального сообщества.
Особенное событие произошло в 1859 году, когда судьба преподносит ему неожиданный подарок: в гостях у близкого друга, художника Александра Попова, Крамской встречает очаровательную 18-летнюю Софью Николаевну Прохорову. Её нежная внешность и глубокая внутренняя чуткость мгновенно пленяют душу молодого живописца, открывая новые горизонты в его личной жизни и будущем творчестве.
После той первой встречи, когда Крамской пришел в гости к Александру Прохорову, прошло несколько месяцев. А потом он встретил Софью на улице и уже не расставался с ней более.
Жизнь вне брака с женатым мужчиной превращала Софью Николаевну в гонимую и презираемую всеми падшую женщину. Но для Ивана Николаевича все это не имело никакого значения.
«Я не очарован и не влюблен, а люблю просто и обыкновенно, по-человечески, всеми силами души и чувствую себя только способным, если не на подвиги, то, по крайней мере, на серьезный труд» — писал художник.
В Софье он нашел не просто идеал женщины, но понимающую подругу и помощницу. Несмотря на осуждение окружения, Крамской твердо заявил, что любит девушку и готов стать её защитником.
«Не венчанная жила с мужчиной, а теперь в приличную семью лезет!» — его отговаривали от свадьбы. Молодые заключили брак в 1863 году и прожили счастливо целых 25 лет.
Во многом благодаря поддержке супруги Крамской смог реализовать свои творческие замыслы. Помимо заботы о детях и ведении домашнего хозяйства, Софья активно занималась организационными вопросами в артелях художников и принимала активное участие в создании выставки передвижников, организованной мужем. Супруги проживали на Васильевском острове в квартире большого доходного дома Елисеевых, где устраивались собрания друзей и единомышленников.
Одним из близких знакомых пары был известный художник Михаил Нестеров, вспоминавший в письмах атмосферу встречи с семьей Крамских. Его особенно поразила красота и элегантность Софьи Николаевны, одетой в необычный костюм, словно ожившую героиню античной эпохи. Домашняя обстановка Крамских произвела неизгладимое впечатление на молодого студента, почувствовавшего вдохновение и восхищение жизнью настоящих мастеров.
Особенно близкие отношения связывали супругов в тяжелые моменты. Потеря двоих сыновей тяжело сказалась на здоровье и душевном состоянии обоих родителей. Эта боль нашла отражение в творчестве Крамского — картине «Неутешное горе», написанной после гибели младшего сына Маркоса. Сам художник признавался, что целью полотна было выражение подлинных человеческих переживаний, а не стремление угодить публике.
Одна из загадочных картин Крамского, «Неизвестная», до сих пор вызывает споры искусствоведов и исследователей. Многие считают, что эта таинственная женщина, запечатленная на полотне, напоминает облик Софьи Николаевны, но есть и множество других версий, например, что он изобразил в образе Незнакомки Матрену Саввишну.
В отношениях Ивана Крамского и Софьи Прохоровой гармонично сочетались любовь, поддержка друг друга и взаимное уважение. Именно благодаря этому их творческий союз оставил глубокий след в истории русского искусства.
Жена часто становилась моделью для Ивана Николаевича, и он создавал ее портреты.
Жизнь Ивана Крамского оборвалась внезапно в апреле 1887 года. Во время написания очередного портрета известного доктора Карла Раухфуса художник почувствовал внезапный приступ слабости, потерял сознание и вскоре скончался от аневризмы аорты прямо возле мольберта.
Похоронная процессия была поистине впечатляющей: многочисленные ученики и коллеги понесли гроб знаменитого мастера самостоятельно, пройдя по всему Василеостровскому району вплоть до места захоронения. По словам современников, атмосфера прощания была полна искренних чувств и уважения к памяти умершего.
Самой любимой женщиной всей жизни Ивана Крамского оставалась его супруга Софья Николаевна, пережившая мужа почти на тридцать два года и ушедшая из жизни в 1919-м.
