В бокале переливалось красная жидкость. Розамунда знала, что туда было налито терпкое вино, но ей все равно казалось, что в причудливой чаше плескалась кровь. Кровь ее отца.
— Ну что же ты, дорогая, — подначивал её муж, ухмыляясь. — Выпей вина с любимым папенькой.
Под общий свист и улюлюканья Розамунда взяла бокал дрожащими руками.
— Пей! — приказал ей муж, больше не улыбаясь, и она поднесла тяжёлый бокал к губам.
Она чувствовала, как собственный отец смотрит на нее сквозь провалы пустых глазниц.
Ненависть к лангобардам Розамунда впитала ещё с молоком матери. Жестокие, грязные, потерявшие какой-либо человеческий облик варвары, они не ведали жалости и сострадания, а единственное чувство, движущее ими — жажда наживы.
Только такими словами говорил о племени, разорявшем его земли, отец Розамунды — король гепидов Кунигунд. Юная принцесса и сама не раз убеждалась в правдивости этих слов — когда алчные дикари погубили сначала ее деда, а затем и дядю.
В 567 году Кунигунд решил попытаться вернуть собственные захваченные лангобардами земли, но потерпел в этом сокрушительное поражение. Варвары двигались по королевству гепидов словно полчища саранчи, почти не встречая сопротивления и оставляя за собой лишь пепелища.
Командовал лангобардами их беспощадный король Альбоин, с рук которого не сходила кровь его врагов. Войска Кунигунда оказались совершенно беспомощны перед атаками безжалостных дикарей, а в финальной битве он сам пал смертью храбрых, сраженный мечом Альбоина.
Немногих оставшихся в живых гепидов король лангобардов сделал рабами, а юную красавицу Розамунду сначала определил в собственный гарем, а потом, поразмыслив, сделал своей женой. А что — сам Альбоин не так давно овдовел, из детей у него росла только малолетняя дочь, а без наследников уважающему себя вождю дикарских племен ходить не пристало.
Королевское происхождение Розамунды Альбоину тоже было на руку, да и сама девушка была на диво хороша. А уж как гневно она сверкала глазами из-под густых ресниц! Какой ненавистью пропитано было каждое ее слово! Альбоин был почти влюблен. Как уж тут не удержаться и не поизводить непокорную девицу ещё сильнее?
Особенно гордился король лангобардов своей самой жестокой и отвратительной выходкой: по древней варварской традиции он приказал высечь из черепа поверженного Кунигунда кубок, который завел в привычку носить на поясе.
На одном из пиршеств Альбоин направо и налево хвастался своей красивой игрушкой, когда поймал очередной ненавидящий взгляд Розамунды. И тут его посетила совершенно гениальная идея. Хорошенько плеснув в кубок вина, он поднес его жене и заставив испить ее из черепа отца все — до последней капли.
Ослушаться мужа Розамунда, находившаяся в полной его власти, не могла и сделала, что было велено. Пиршество продолжилось с ещё большим размахом, но королева весь оставшийся вечер оставалась неподвижна.
В душе ее разгоралась жгучая ненависть, а в голове уже зрел план страшной мести: за гибель отца и издевательства над собой Розамунда собиралась отнять у Альбоина жизнь.
Однако осуществить эту задумку было не так-то легко: Альбоин не зря имел славу самого непобедимого вождя лангобардов. В открытой схватке его одолеть было почти невозможно, — столь велика была его сила и искусно боевое мастерство — а застать врасплох ещё труднее.
Но Розамунда и не думала отказываться от задуманного, тем более, что главное оружие для достижения поставленных целей всегда было при ней — её красота.
Сначала королева соблазнила Гельмихиса — ближайшего дружинника Альбоина, которому пообещала свою любовь, трон королевства лангобардов и все звёзды с небес, если он согласится ей помочь.
Гельмихис, очарованный речами Розамунды, принял ее предложение (и все остальное), но в одиночку идти против короля побоялся и призвал на помощь верного приспешника Альбоина — здорового богатыря Передео. Сначала тот участвовать в заговоре отказался наотрез, но Розамунда знала на него управу.
Той же ночью она подкараулила Передео, пока он развлекался с её служанкой, и незаметно подменила её собой — воин был так охвачен процессом, что ничего не заметил.
На следующий день Передео проснулся в объятьях королевы и был поставлен перед выбором: или он помогает избавиться от короля, или Розамунда тотчас же докладывает мужу об их постельных приключениях. Что избрал бедняга Передео ясно без лишних слов.
Наконец, все было готово к акту возмездия. Дождавшись, когда изрядно подвыпивший Альбоин ляжет спать, Розамунда привязала его меч к столбику кровати, чтобы он не мог им воспользоваться и позвала Гельмихиса с Передео. Проснувшемуся Альбоину ещё некоторое время удавалось отбиваться табуреткой, но силы его быстро иссякли, и он был повержен. Розамунда ликовала.
Однако дальше все пошло совершенно не так, как расписывала королева своему легковерному любовнику: лангобарды быстро догадались о том, кто виновен в смерти Альбоина, и Розамунде с Гельмихисом пришлось спешно бежать из королевства. С собой они прихватили все золото Альбоина, что смогли увезти, и его дочь — мало ли бы потом посчастливилось удачно ее кому-нибудь продать.
Приют беглецы нашли в Равенне, где Розамунда и Гельмихис спешно сыграли свадьбу. Семейное счастье их, однако, длилось недолго: бывшая королева быстро поняла, что гораздо выгоднее ей было бы выйти замуж за византийского префекта Лонгина, который приютил парочку у себя.
Лонгин был без ума от Розамунды и сделать это было бы несложно. Оставалось только овдоветь — и что ж, такой опыт у Розамунды уже был.
На этот раз она не стала ничего придумывать и по старинке дала любимому мужу выпить яду. Сделав пару глотков «лекарственного отвара», Гельмехис заподозрил неладное и заставил жену допить яд вместе с ним и снова — до последней капли. На том и окончились дни прекрасной Розамунды.
