Малыш плакал в колыбели, ещё один больно толкался в животе, но она запретила себе расслабляться. Нужно приготовить обед на всю большую семью и переделать сотню мелких дел по дому, что нещадно отнимали время. Скоро подходил день родов, а значит, потом можно будет немного отлежаться…
А затем — всё сначала. Ведь на подходе был только восьмой ребёнок! Ей же требуется — с десяток!
Имя богатого юриста Чарльз Вэнса Миллера было широко известно в Торонто. Единственный сын фермеров, он блестяще учился в университете, а после сделал карьеру адвоката, приносившую ему неплохой доход. Однако куда больше денег он получил торгуя акциями, землёй и недвижимостью…
К концу октября 1926 года, когда Миллера, заседавшего в своей конторе, внезапно хватил удар, его состояние исчислялось сотнями тысяч канадских долларов. По его собственному признанию, он накопил больше богатств, чем мог потратить за всю свою жизнь.
По слухам, при жизни Чарльз Миллер не отличался добротой. И в благих делах замечен не был. Его описывали как человека весьма циничного: за деньги, — полагал он, — люди готовы на многое.
— У каждого есть своя цена, — посмеивался адвокат, — и хитрость заключается лишь в том, чтобы её определить.
Сам Миллер порой подшучивал над людьми. Так, однажды он провёл целый день, подкладывая на тротуар однодолларовые купюры и наблюдая за лицами прохожих, которые их подбирали…
От его завещания, человека очень богатого, но не имевшего прямых наследников, ожидали многого. Но, когда нотариус вскрыл конверт, все оказались немало удивлены. Никто и предположить не мог, что покойный адвокат умудрится выкинуть такие шутки.
Трём своим знакомым, которые отчаянно ненавидели друг друга, он завещал загородный дом при условии, что они будут жить в нём вместе. Протестантским священникам Торонто завещал акции пивоварни, если они будут участвовать в управлении ею, а католическим священнослужителям — доли в ипподроме, где проводились скачки. Но не это шокировало общество…
Десятый пункт завещания гласил: основная часть имущества Миллера должна быть конвертирована в наличные и через 10 лет передана женщине из Торонто, которая за эти годы родит больше всего детей!
Пока власти Торонто пытались оспорить завещание, обещая, что деньги Миллера будут переданы общественным организациям, десятки канадок вступили в настоящую гонку, поставив под удар свою жизнь и здоровье.
Свою лепту в условия внёс и Верховный суд Канады, постановив в итоге, что деньги не достанутся государству, перейдя к тем матерям, которые к дате завершения гонки будут иметь живых, официально зарегистрированных детей, рождённых исключительно в законном браке.
Такое положение существенно усложнило жизнь матерям: смертность в то время была велика, и не все рождённые дети могли благополучно дожить до установленного срока. Не говоря о том, что из гонки можно было выйти, потеряв законного супруга, или при самом трагическом — для женщины — исходе…
Конечно, составляя своё завещание, адвокат Чарльз Миллер, вряд ли догадывался о том, что поставит людей под удар. В конце 1920-х годов разразилась Великая депрессия, затронувшая не только США, но и Канаду, и участницы, вступившие в «гонку аистов», — как называли это событие в прессе, — столкнулись с невозможностью прокормить, одеть и обуть уже рождённых детей.
Очень мало статей посвящены тем бедным женщинам, которые пытались влиться в гонку, но не справлялись под давлением обстоятельств. В одной из газет упоминается имя Лилиан Кенни, едва не выбывшей из состязания потому, что один из её малышей погиб — его закусали крысы. Страшно представить, в каких условиях рождались и жили эти дети!
К 1936 году около пяти десятков семей в Торонто заявили о том, что будут официально претендовать на наследство, оставленное Миллером.
Если бы женщина могла родить ребёнка в день объявления гонки и потом — каждые 9 месяцев в течение следующего десятилетия, то у неё могло бы быть 14 детей. Но, конечно, на практике это так не работает!
За прошедшее десятилетие в семьях появилось до 11 малышей. Однако суду предстояла долгая работа по отбору тех участников, которые не совершили мошенничества, взяв детей напрокат, а также полностью соответствовали всем установленным требованиям.
31 октября 1936 года в 16:30, ровно через 10 лет после смерти Миллера, конкурс был закрыт.
32 семьи пришли в суд на первое слушание по делу о наследстве, чтобы заявить свои права на деньги покойного адвоката. Но после быстрого просмотра заявлений председательствующий судья Уильям Миддлтон исключил всех, у кого было меньше 9 детей от 10 лет и младше. В результате осталось только шесть семей.
Их истории изучались очень тщательно. Так, в ходе разбирательства обнаружилось, что Полин Кларк должна быть исключена из гонки. Пятерых детей она родила от бывшего мужа, с которым разошлась. А затем еще пятерых — от другого мужчины, не состоявшего с ней в законном браке…
Тем не менее, судья счел несправедливым полностью обделить женщину, за 10 лет родившую 10 детей. После длительного судебного процесса она получила компенсацию, выплаченную из денег Миллера.
Другая женщина, та самая злополучная Лилиан Кенни, за 10 лет родила 11 детей, однако к тому времени, когда пришла пора бороться за награду, трое из её малышей уже были мертвы.
В конце концов, судья Миддлтон принял решение: он объявил ничью между четырьмя многодетными семьями, в каждой из которых за 10 лет родилось по девять детей.
Тимлеки, Нэглы, Смиты и Маклины получили около 125 тысяч канадских долларов на семью (что примерно соответствует 2 миллионам канадских долларов на сегодняшний день). Этой суммы хватило на то, чтобы обеспечить семьям безбедную жизнь: купить большие дома, автомобили, оплатить детям образование…
С годами шум вокруг истории, связанной с завещанием Миллера, утих. И, кажется, больше никто не пытался повторить его опыт в таком же масштабе. Да и многие ли согласились бы такой эксперимент?
