Геннадий Бортников никогда не был женат и вообще старался обходить стороной женщин, которые оказывали ему знаки внимания. Конечно же, эта его странность породила немало глупых слухов, связанных с его ориентацией, учитывая, что он был привлекательным актёром и поклонницы изо дня в день признавались ему в любви.
На самом деле Бортников неоднократно говорил, почему он решил остаться одиноким, а в последние годы своей жизни он и вовсе искренне жалел о том, что не создал семью. От чувства одиночества его спасали только кошки, которых он находил на улице и приводил домой.
Геннадий Бортников рос под контролем строжайшего военного отца, который составлял для сына ежедневное расписание и не позволял заниматься творчеством. А ведь в юношеские годы будущий актёр очень любил рисовать и мечтал научиться играть на скрипке.
Отец Гены считал, что эти занятия предназначены исключительно для женского пола, а вот настоящие мужчины, по его мнению, должны служить в армии или же трудиться на тяжелой физической работе. Парень долго сопротивлялся родителю.
«Не хочешь быть военным? Тогда подавай документы в Станкостроительный техникум!» — приказал ему отец. Геннадий так и сделал, чтобы не злить родителя. Однако спустя год учёбы, он тайно от родных забрал документы и перешёл в художественный институт. Вскоре его отец об этом узнал и в наказание привел силком сына в Суворовское училище.
Находясь в Суворовском училище, Геннадий Бортников по возможности откладывал деньги, которые родители давали ему на гигиенические принадлежности и другие нужды.
Однажды, в выходной день, он обманом забрал у командиров все свои документы — сказал, что они, якобы, для чего-то потребовались его родителям, а потом отправился в Сергиев Посад, где сначала поселился в общежитии, арендовав комнату на сбереженные деньги, а через месяц перебрался в мужской монастырь (Троице-Сергиеву лавру).
На территории монастыря в те времена находилось художественное-ремесленное училище, где парень брал уроки рисования, иконописи и лепки. При помощи представителей правопорядка, родители вскоре его отыскали. Отец в ярости сказал ему при встрече: «Ты позор нашей семьи. Никогда не возвращайся в наш дом».
Геннадий рассказывал об этой ситуации только актёрам, с которыми близко общался. По его словам, он испытывал обиду, но в то же время и радость, ведь теперь он был полностью свободен и мог распоряжаться жизнью так, как хочется ему, а не военному отцу.
Любовь к рисованию привела Геннадия Бортникова к актёрской деятельности. Дело в том, что в 1957 году его пригласили работать в театр в качестве художника декораций и костюмов, и, наблюдая за спектаклями из-за кулис, парень тоже захотел выступать на сцене.
В следующем году он поступил в актёрскую школу-студию на курс Александра Карева, и тогда же его приняли в состав труппы театра имени Моссовета, которой руководил Юрий Завадский.
Кстати говоря, Бортников относился к главному режиссеру театра, как к самому родному человеку, ведь Завадский всегда готов был его выслушать, помогал со всеми проблемами, да ещё и давал главные роли в постановках, несмотря на то, что его подчиненный был ещё студентом.
Завистливые однокурсники ненавидели Геннадия за то, что он так быстро стал успешным. «В драки со мной никто не лез, но множество неприятных слов в свою сторону слышал» — признавался артист — «Подставляли иногда перед преподавателями. Не красиво себя вели, хоть я ничего плохого им не сделал. Зависть — это страшная вещь».
Кроме того, что он был ведущим актёром в театре, его ещё и брали на главные роли в кинокартинах, например: «Алло, Варшава», «Взорванный ад», «Слуша-ай!», «Путешествие миссис Шелтон» и «Черёмушки».
Когда Геннадий Бортников прославился, всех удивляло то, что он ни с кем не был замечен в романтических отношениях. Внимание актёра пытались заполучить десятки тысяч красивых поклонниц, да и многие именитые артистки не раз пытались с ним сблизиться.
Однако Бортников даже и думать не хотел о романтических отношений, и избегал всех флиртующих с ним женщин, из-за чего «поползли» лживые слухи о его ориентации. Сотрудники КГБ даже как-то провели собрание по этому поводу в стенах театра имени Моссовета. Геннадия хотели добавить в «чёрные списки» киностудий и лишить ролей в театре.
Сам актёр сидел и молча слушал обвинения в свою сторону, а Юрий Завадский и Фаина Раневская его защищали, как могли. Завадский говорил, что ему неважна личная жизнь своих подчиненных — главное, что они талантливы и работают на благо зрителей.
Раневская же спокойно требовала, чтобы от Бортникова отстали, так как его личная жизнь никого, кроме него самого не касается.
Спустя многие годы актёр, наконец, признался: «Мне не хотелось отношений по одной простой причине — боялся предательств, боялся быть растоптанным, человеком которого бы я любил. У нас в театре каждый второй актёр через это прошёл. Я видел, как они страдают. Не хотелось для себя такой участи».
Однако, в последние десять лет своей жизни, Геннадий Бортников корил себя за то, что выбрал одиночество.
Геннадий Бортников отдавал всю свою любовь бездомным кошкам, мимо которых он не мог спокойно пройти. Около десяти кошек он каждый день кормил во дворе своего дома, а ещё пятнадцать четвероногих друзей жили у него в квартире.
«Все они были больны» — рассказывал актёр журналисту известной газеты — «Я лечил их в ветеринарной клинике, а сейчас вот дал им кров. Беспокоюсь за них, как за членов семьи. По сути, они и есть моя семья». Жить вместе с кошками было, конечно, намного веселее, нежели одному. Однако его всё равно не покидало чувство одиночества.
Геннадий Бортников начал осознавать, что совершил огромную ошибку, отказавшись от создания семьи. Больше всего он хотел стать отцом, но думать о детях было уже поздно, ведь ему было за шестьдесят лет. Интерес женщин к нему пропал, да и здоровье начинало подводить.
Кроме того, он перестал работать актёром и стал декоратором, из-за чего его финансовое положение сильно ухудшилось. Вся зарплата уходила на себя и кошек — обеспечивать ещё кого-то он бы не смог. В 2007 году, в возрасте 68 лет, он ушёл из жизни.
