Вскоре после проведения в 1949 году в СССР ядерных испытаний в США начались массовые репрессии…
Шпион, вернувшийся «с холода»
Про людей своей профессии он сказал, что они привыкли больше слушать и меньше говорить. Вильям Фишер, он же «Франк», он же «Арач», он же «Марк», он же Мартин Коллинз, он же Эмиль Гольфус он же Эндрю Кайотис, стал одним из самых известных разведчиков нелегалов, которого весь мир знал под именем Рудольфа Абеля.
Детство
Вильям Фишер, названный родителями в честь Шекспира, родился 11 июля 1903 года на северо-восточном побережье Англии в большом промышленном городе Ньюкасл-апон-Тейн, название которого сократили просто до Ньюкасла.
Родители оказались на Туманном Альбионе не по своей воле: обрусевшего немца Генриха Матвеевича и русскую мать Любовь Васильевну Фишеров выслали из России ещё до Первой русской революции за антигосударственную деятельность.
В семье говорили сразу на трёх языках: английском, немецком, которым прекрасно владел отец, и русском. Вилли рано обучили чтению, и он сразу же стал читать книжки о природе и истории. Мальчик был развит очень разносторонне: у него был хороший музыкальный слух, и его научили играть на фортепиано и гитаре, а рисовать он научился сам.
Умению постоять за себя Вилли и его старшего брата Гарри научила улица – в рабочем квартале, где они жили, без этого нельзя было и шагу ступить.
Первые навыки разведчика Вилли получил от отца: Генрих Матвеевич, видимо, что-то предвидя, научил братьев основам конспирации, рассказал, как выявлять филёров и уходить от них, как пользоваться тайниками и проводить моментальные встречи под часами.
Москва
В 1918 году Вилли устроился на судоверфь учеником чертёжника, но через два года вся семья переехала в Москву, где им дали советское гражданство и квартиру в Кремле – они могли каждый день видеть своего соседа Владимира Ленина и других руководителей первой в мире стране победившего пролетариата.
В 1923-м семья получила две большие комнаты в московской коммуналке. Отец, человек опытный и мудрый, посоветовал жене и детям не отказываться от гражданства Великобритании: мало ли, как дальнейшая жизнь сложится, запасной аэродром лишним не будет, и этот совет через 10 лет очень помог Вильяму.
Вилли некоторое время работал переводчиком в Исполкоме Коминтерна, затем перешёл чертёжником в Наркомат внешней торговли. В 1922-м он стал комсомольцем и поступил в московские Высшие художественно-технические мастерские, но вскоре оттуда ушёл, не сойдясь с апологетами модного тогда супрематизма во взглядах на живопись.
В 1924 году Фишер поступил в Москве в институт востоковедения, и стал плотно изучать Индию, однако проучился там всего год: в 22 года его призвали в Красную Армию, где он стал очень хорошим радистом. Демобилизовавшись, Фишер поступил на работу в НИИ ВВС Красной Армии.
Иностранный отдел ОГПУ
В апреле 1927 года 24-летиний Фишер женился на арфистке Елене Лебедевой, недавно окончившей консерваторию. Через два года у пары родилась дочь Эвелина.
Через месяц после женитьбы горком комсомола рекомендовал Фишера на работу во внешнюю разведку – иностранный отдел ОГПУ. Сначала Фишер служил по линии научно-технической разведки, а в 1931-м ему пригодились подлинные британские документы: как гражданин Англии под своим настоящим именем он поехал в свою первую зарубежную командировку в Норвегию, и взял с собой жену и дочь.
Неподалёку от Осло Фишер, которому присвоили оперативный псевдоним «Франк», открыл радиомастерскую. К нему потекла информация от нелегальных резидентов, а он передавал её в Москву.
Однако норвежская контрразведка что-то заподозрила, но, не имея против Фишера реальных улик, просто вынудила семейство покинуть страну, не продлив им временного разрешение на пребывание в Норвегии.
Увольнение из НКВД
В 1935 году Фишер под своим подлинным именем приехал в Англию и стал работать радистом под руководством нелегального резидента «Шведа» – Александра Орлова, который через три года сбежал на Запад. Безопасность себе Орлов обеспечил тем, что в письме на имя главы НКВД Николая Ежова пригрозил сдать всю нелегальную сеть в Европе, которую сам и создал, если НКВД попытается устранить его.
Кого-то он, конечно, выдал, но основную часть агентов успели отозвать в Москву. Фишера тоже отозвали и присвоили звание лейтенанта госбезопасности. В это время он познакомился и подружился с рижанином сыном трубочиста Рудольфом Абелем, именем которого назвался через 30 лет.
В начале 1939 года Фишера без объяснения причин из НКВД уволили. Для него это стало страшным ударом. Больше года он был без работы, с трудом устроился на завод № 230 Наркомавиапрома.
Великая Отечественная
Вспомнили о нём лишь в 1941-м, когда началась война. Он участвовал в знаменитой операции «Монастырь». Из пленных немцев и пойманных русских диверсантов была создана группа, которая выдавала себя за фашистское подполье в СССР – что-то вроде операции «Трест», проведённой чекистами в 20-е годы.
Группа долгое время отправляла в Берлин хорошо подготовленную дезинформацию. Абель, опытный радист, сначала подготовил к радиоигре основного участника операции советского разведчика Александра Демьянова, а потом отслеживал, чтобы немецкие радисты не передали чего-нибудь лишнего. За эту работу Фишер получил орден Ленина, и до конца войны – два ордена Красного Знамени.
США
После войны Фишера вновь привлекли к нелегальной работе за границей. В ноябре 1948 года он под именем Эндрю Кайотиса, которого на тот момент не было в живых, через канадскую границу въехал в США с целью сбора информации о работах над ядерным оружием.
Фишер быстро освоился в Нью-Йорке под новым именем Эмиля Гольфуса, фотографа и свободного художника – что можно придумать безобиднее для легенды шпиона. Среди художников своей эрудицией, простотой и лёгкостью в общении он быстро завоевал авторитет. Молодые начинающие художники стали обращаться к нему за советами и консультациями.
Для него же самым главным было наладить связь с Москвой и найти новые источники информации об американских атомных исследованиях. Он оборудовал систему тайников, куда агенты закладывали шифрованные сообщения – вот когда пригодилась отцовская школа.
Фишер регулярно слал телеграммы в Москву, однако Центр долго не мог передать ему деньги и письма от жены и дочери, и это было странно, ведь в Нью-Йорке была легальная советская резидентура, работавшая под «крышей» консульства и представительства «Аэрофлота».
Наконец на Фишера вышел «Клод» – третий секретарь консульства Юрий Соколов, который передал ему распоряжения Центра, а на второй встрече – приличную сумму денег. Кроме того, на связь Фишеру были переданы агенты Лона и Морис Коэны. Информация о секретной лаборатории Лос-Аламоса поступала из нескольких источников.
Первым был эмигрировавший из Германии физик-теоретик коммунист Клаус Фукс, вторым – британец Теодор Холл, работавший под оперативным псевдонимом «Персей». Он передавал снимки и документы Лоне, а она – Фишеру. Работали эти агенты совершенно бескорыстно, исключительно из-за своих убеждений.
Во многом благодаря материалам исследований, переданным Фуксом и Холлом, в СССР была создана атомная бомба.
Вскоре после проведения в 1949 году в СССР ядерных испытаний в США начались массовые репрессии.
Арестовали и обвинили в шпионаже в пользу СССР и впоследствии казнили на электрическом стуле Этель и Юлиуса Розенбергов – их сдал советский резидент Генрих Голодницкий, живший в Америке под именем Гарри Голд, арестованный ФБР при активном содействии английской Secret Intelligence Service – SIS или MI6.
После этой истории Центр принял решение срочно вывести из США чету Коэнов, на которых тоже пало подозрение.
Арест
После Соколова, которого отозвали в Москву из-за опасений провала и последующей высылки из Штатов, Москва на связь с Фишером прислала «Вика» – финна Юджина Маки, который на самом деле был майором КГБ карелом Рейно Хейханеном.
Четыре года он работал у Фишера радистом, получил подполковника, но когда из-за злоупотребления алкоголем практически перестал исполнять свои прямые обязанности, да ещё и украл деньги, выделенные на оперативные расходы, его решили отозвать на Родину, он пришёл в ФБР и сдал своего начальника.
При аресте у Фишера обнаружили улики, указывавшие на его шпионскую деятельность, и это дело вызвало в Штатах грандиозный скандал. Однако Фишер всё отрицал, несмотря на показания предателя. Москве он подал сигнал, сказав, что зовут его Рудольф Иванович Абель, о смерти которого он не знал. Своё настоящее имя он так и не назвал.
ФБР сломить Абеля и склонить его к сотрудничеству не смогло, хотя эти попытки после того, как шпиона показали по всем телеканалам, были бессмысленны.
14 сентября 1957 года начался суд, обвинявший Абеля в шпионаже в пользу неустановленной страны: он свою связь с Советским Союзом отрицал, а СССР от него открестился, но в этом не было ничего циничного – от провалившегося агента отказываются практически все и всегда.
Главным свидетелем на суде выступал Хейханен, который вызывал у американского обывателя куда меньше симпатий, чем подсудимый – предателей никто не любит. В 1964 году Хейхонен погиб в загадочной автокатастрофе, и долгое время были сомнения в том, что в машине был действительно он: генетическую экспертизу тогда не делали.
В 1957 году 54-летний Абель получил 32 года заключения – в его возрасте этот срок, по сути, означал пожизненное заключение. В тюрьме в Атланте он пробыл пять лет, и, чтобы не сойти с ума, писал картины и решал математические задачи.
Американский самолёт-шпион в Свердловской области
1 мая 1960 года в Свердловской области в районе Первоуральска советские силы ПВО сбили американский высотный самолёт-шпион Lockheed U-2, который пилотировал капитан ВВС США Фрэнсис Гэри Пауэрс. Он удачно катапультировался, и был захвачен советскими спецслужбами в ситуации, когда отрицать что-либо было совершенно бессмысленно.
В августе 1960 года в Москве в Колонном зале Дома Союзов прошёл судебный процесс, на котором Пауэрс признал свою вину, и получил 10 лет тюрьмы.
Этот скандал надолго испортил отношения между США и Советским Союзом, однако не воспользоваться пленением и осуждением Пауэрса было просто не разумно, и он стал кандидатурой для обмена на Абеля. К операции по обмену подключили ГДРовскую контрразведку и внешнюю разведку «Штази», которые имели прочные оперативные позиции в Западном Берлине.
Обмен
В Берлин срочно прирвезли жену и дочь Фишера, из «Владимирского централа» доставили Пауэрса, американцы в Западный Берлин привезли Абеля. 10 февраля 1962 года на мосту Глинике через реку Хафель в Берлине состоялся обмен Абеля на Пауэрса, лишь с небольшими «киношными» искажениями показанный в фильме Саввы Кулиша «Мёртвый сезон».
Другое дело, что по сюжету фильма меняли вовсе не Абеля, а другого разведчика, также проваленного предателем – Конона Трофимовича Молодого, на которого был похож замечательный литовский актёр Донатас Банионис, исполнитель главной роли Константина Тимофеевича Ладейникова.
И меняли его не на лётчика, а на английского шпиона Гревилла Вина, который был связным у другого шпиона полковника ГРУ Олега Пеньковского. Абель сказал в начале фильма несколько слов о разведке и разведчиках, а Молодый под именем полковника К.Т. Панфилова значится в титрах как консультант.
Пять лет в американской тюрьме даром для здоровья не прошли: когда Фишера обменяли, ему было без пяти месяцев 60 лет. В Советском Союзе он долго лечился, отдыхал, приходил в себя, а потом готовил себе смену – разведчиков для нелегальной работы за границей.
Не забывал он и свою давнюю страсть – живопись, писал пейзажи и натюрморты, которые бережно хранила дочь Эвелина, и уже после смерти отца сумела организовать выставку его работ. В последние годы Абель жил в Мытищах, где ещё с начала 20-х годов у его семьи была дача, выделенная чуть ли не Лениным.
15 ноября 1971 года Вильям Фишер, он же Рудольф Абель умер в Москве от рака лёгких – он очень много курил. Похоронили его рядом с отцом на Новом Донском кладбище, где годом ранее нашёл своё последнее пристанище Конон Молодый.
