Начало XIX века. Ещё нет ни McDonald’s, ни Disney, ни IBM, словом дикий, дикий запад.
В дверь скромной хижины на окраине Стейтен-Айленда стучится мальчик. Ему открывает изможденная женщина. «Мама, одолжи мне, пожалуйста, сто долларов!» — просит он. «Ты с ума сошел? Мы бедные голландские эмигранты, откуда у нас такие деньги?» — сурово отвечает мать.
Но парнишка не сдается: «Мама, дай сотню, а через год я верну тебе тысячу!». Мать, скрепя сердце, отдает последние сбережения. И что вы думаете? Ровно через год послушный сын приносит ей свою первую честно заработанную тысячу!
Звали этого мальчика Корнелиус Вандербильт. Сверстники прозвали его Коммодором за железную волю и умение заставить любого работать на себя. Хоть он и бросил школу в 11 лет, энергии и напористости ему было не занимать.
Первый шаг к богатству Коммодор сделал в 1812-м, ловко «поучаствовав» в сражениях с англичанами. Он скупал у бедняков лодки за бесценок и возил на них провизию для американских войск.
Потом купил свой первый пароход и быстро стал королем реки Гудзон, разорив конкурентов низкими ценами. Вандербильт жил скромно, вкладывая каждый цент в дело.
Вскоре его суда ходили во все крупные порты Новой Англии, а затем и в Калифорнию через Никарагуа, сэкономив 3 дня пути. И тут Коммодору снова повезло — тысячи золотоискателей ринулись в Сан-Франциско на его пароходах, гонимые «золотой лихорадкой».
И вот в один прекрасный день 1846-го Корнелиус пропустил пару стаканчиков виски, празднуя свой первый миллион.
Но расслабляться было некогда — двое хитрых компаньонов обвели Коммодора вокруг пальца и отобрали у него «Акцессори Транзит», компанию с рейсами в Калифорнию. В гневе Вандербильт бросил свою коронную фразу: «Я не буду судиться — закон слишком медлителен. Я вас просто уничтожу!». Сказал — и уничтожил, ведь слов на ветер не бросал.
Когда первая жена Софи отказалась переезжать со Стейтен-Айленда в шикарные манхэттенские апартаменты, Корнелиус невозмутимо пообещал сдать ее в дурдом за непослушание. И ведь сдал!
В почти 70 лет у Вандербильта началась «вторая молодость». Он вдруг продал весь свой флот и с азартом юнца взялся за железные дороги, начав с крохотной нью-йоркской узкоколейки. Не прошло и пары лет, как Америка забыла про пароходы Коммодора, ведь теперь все ездили на его поездах от Нью-Йорка до Чикаго и дальше, до самой Канады.
Так Корнелиус дважды воплотил американскую мечту — сначала заработал свой первый миллион в 50 лет с хвостиком, а потом сотый — в 70.
Оставляя этот мир, он завещал $100 млн старшему сыну Уильяму, еще миллион отписал университету в Нэшвилле (ныне Университет Вандербильта). А остальным детям ни цента, ведь Коммодор свято верил, что капитал нельзя дробить.
Правда, одно время патриарх был очень недоволен Уильямом, считая его неспособным к бизнесу, мол, не хватает ему отцовской деловой хватки и жадности. Но Билли быстро доказал, что достоин отца и миллионов.
Получив в 19 лет небольшую ферму, он скоро принес первую прибыль. Коммодор не поверил и, забрав ферму, поручил «недотепе» убыточную железную дорогу. Уильям не только спас компанию от краха, но и предложил толковый план расширения. Корнелиус прозрел и назначил сына вице-президентом.
Билли пережил отца всего на 9 лет, но успел удвоить наследство. К моменту его ухода из жизни семейный капитал достиг $200 млн (около $3,3 млрд на нынешние деньги)! На этом эпоха безумного накопительства для Вандербильтов закончилась. Следующие поколения с большим аппетитом спускали нажитое.
У них было 8 детей: 4 мальчика и 4 девочки. В детстве дружные, выросшие братья и сестры начали строить козни… но не за отцовские миллионы или железные дороги. Они упоенно соревновались в роскоши особняков, свадеб и нарядов!
Первым построил дворец Корнелиус II, знаменитый Брейкерс, затмивший размерами сам Белый Дом. В ответ младший брат Джордж возвел в поместье Билтмор 200-комнатное чудо.
Архитектор Ричард Хант, повернутый на французском Средневековье, специально ездил в долину Луары и украсил Билтмор десятками башенок и флюгеров. Он стал придворным зодчим Вандербильтов, настроив им особняков на Манхэттене и фамильный склеп на Стейтен-Айленде.
Побывав у братьев, третий сын, Уильям Киссам, не удержался и возвел еще один шедевр, Мраморный Дом в Ньюпорте. Светская хроника только и писала, что о причудах Вандербильтов.
Постепенно те перестали быть в глазах старых аристократов (Морганов, Асторов) мишенью для насмешек и презрения. Переломным моментом стал бал-маскарад, который закатила в 1883-м молодая жена Уильяма Киссама, амбициозная Элва, решившая утвердить статус семьи.
Конечно же, высокомерные Асторы не были приглашены. Каково же было удивление Элвы, когда сама старуха Астор через курьера слезно попросила пригласительный для дочери! В тот вечер миссис Вандербильт была неотразима в костюме венецианской принцессы и сияла как никогда, упиваясь триумфом.
Вандербильты первыми из нуворишей пробились на самый верх нью-йоркского света. В начале 20 века они с большим отрывом возглавляли списки самых известных семейств Нового Света.
Их жизнь походила на миф, от Генри Джеймса до Эдит Уортон все обращались к ним как к прототипам персонажей. Модные журналы представляли их небожителями, на которых молятся юные американки.
Но в 1913-м сказка кончилась
Конгресс ввел подоходный налог, вознамерившись пополнить казну за счет богачей. Теперь за один Брейкерс приходилось отдавать почти $250 тысяч в год! Пока еще Вандербильтам это было по карману…
Кажется, братья пытались затмить друг друга не только дворцами и приемами, но и числом отпрысков.
У Уильяма Киссама было семеро детей, у остальных едва ли меньше. В начале века в особняках резвились десятки избалованных Вандербильтиков.
А в 20-е они дружной стаей ворвались в нью-йоркское общество, блистая в салонах и театрах, ослепляя бриллиантами и вызывая восторженный шепот.
Парадокс в том, что среди них не оказалось ни одного, кто унаследовал бы дедовскую деловую хватку.
Гарольд Стирлинг (отпрыск Уильяма Киссама и красотки Элвы) всю жизнь провел на яхтах, увлекшись парусным спортом.
Его кузен Реджинальд, спустив $25 млн, допился до белой горячки и скончался в 44, поставив рекорд мотовства.
Прошли времена, когда юные Вандербильты автоматически становились вице-президентами семейной железнодорожной компании. Новое поколение занималось чем угодно, только не преумножением капиталов.
Тот же Гарольд Стирлинг вошел в энциклопедии не как магнат, а всего лишь как изобретатель бриджа и трехкратный обладатель Кубка Америки по парусному спорту. Его сестра Консуэло тоже прославилась, но с неожиданной стороны, ведь вся страна рыдала над ее несчастной судьбой.
Эта юная принцесса в 17 лет влюбилась без памяти в загадочного «М.Р.», но ее честолюбивая мать Элва прочла любовные письма и сожгла их, ведь уже сосватала дочь за 40-летнего английского герцога Мальборо!
Консуэло пыталась бороться и даже тайно обручилась с возлюбленным. Узнав об этом, Элва наняла детектива, объявила помолвку недействительной и прошипела онемевшей девушке: «Застрелю твоего хахаля, и когда меня повесят, ты будешь виновата!».
Через неделю безутешную Консуэло увезли в Лондон и поставили перед герцогом. Тот недоумевал, почему невеста рыдает на венчании. А после церемонии услышал: «Я вышла за вас против воли. Я любила и буду любить другого».
15 лет они прожили порознь, пока не развелись в 1920-м, несмотря на двоих детей. Счастьем юной Консуэло пренебрегли ради амбиций матери, грезившей о титуле.
Такая горькая участь постигла почти всех дочерей клана: в 20-30-е Вандербильты лихорадочно роднились не только с европейской знатью, но и с американскими толстосумами. Гертруда вышла за табачного и нефтяного короля Уитни, ее сестра Глэдис — за венгерского графа Сечени.
К середине 30-х в США насчитывались уже десятки миллионеров по фамилии Вандербильт. Но, как ни странно, никто из них не чувствовал себя счастливым. Какой-то злой рок преследовал четвертое поколение семьи.
Корнелиус III женился против воли отца на Грэйс Уилсон и лишился огромного наследства. Его брат Уильям скончался в 21 от брюшного тифа. Другой брат, Альфред, погиб на «Лузитании», торпедированной немцами в Первую Мировую.
Он отказался от места в шлюпке и от спасательного жилета. Это случилось в 1915-м, всего через 3 года после крушения «Титаника».
Любопытно, что в апреле 1912-го Альфред в последний момент передумал плыть на обреченном лайнере. Видимо, интуиция подарила ему лишних 3 года жизни. Но от судьбы не уйдешь.
Как и другие джентльмены на «Лузитании», Альфред отдал свой спасжилет женщине из 3-го класса. На следующий день рыбаки выловили многих утопленников. Но Альфреда так и не нашли.
Его кузен Фредерик всю жизнь мечтал о наследнике, но оставил этот мир бездетным, оставив $77 млн племяннице жены. Банкротства, зависимость, скандалы и многое другое — вот что делало молодых Вандербильтов героями желтой прессы. Вскоре их перестали называть «образцовой американской семьей».
Во многом эту дурную славу принесла клану Глория Морган-Вандербильт. Ее отец-банкир был счастлив выдать дочь за Реджинальда Вандербильта — миллионы притягивались друг к другу подобно магнитам.
Овдовев через пару лет после свадьбы, Молодая Глория не стала долго горевать. Оставив двухлетнюю дочку на нянек, она укатила в Европу и превратилась в легкомысленную вдовушку, возможно, самую известную в истории Америки.
На деньги из трастового фонда, учрежденного Вандербильтами для малютки-дочери, Глория закатывала шумные вечеринки в лучших отелях от Лондона до Монте-Карло. О похождениях веселой вдовы судачили все светские хроникеры, публикуя ее фото то в мехах, то в авиашлеме.
Журналисты в открытую писали, что Глория — символ испорченности нью-йоркского высшего света. Немалую часть жизни миссис Морган-Вандербильт провела в зале суда: сначала ее обвиняли в непристойной связи с маркизой Надеждой Милфорд-Хэйвен, а потом против нее начала тяжбу собственная подросшая дочь. Кстати, девочку тоже звали Глорией.
*
Осенним днем 1934-го серый «роллс-ройс» Гертруды Вандербильт-Уитни затормозил у здания нью-йоркского суда. Из машины выпрыгнула хмурая полненькая девчушка лет десяти — ее лицо не сходило с газетных полос. «Бедная богатая малышка», — прозвали ее репортеры.
Не обращая внимания на вспышки камер, девочка решительно направилась к дверям. Полицейские еле сдерживали толпу журналистов и зевак, часами поджидавших ее. «Глория, пожалей мамочку!» — кричали ей вслед. Но малышка Глория была неумолима.
«Я просто не знала, что такое родители, — напишет она 60 лет спустя в мемуарах «Однажды». — Отца не стало, когда мне не было двух. Мать целыми днями спала, а проснувшись, часами нежилась в ванне или наряжалась к вечеринкам.
Мы не виделись месяцами». Вместо мамы у девочки были няня Додо и тетя Гертруда Вандербильт-Уитни. Именно тетя уговорила племянницу сбежать из дома и подать на мать в суд.
Гертруда отлично понимала: в 21 год девочка получит огромное состояние по завещанию отца. «Глория, твоя мать спустит все твои денежки, — нашептывала тетушка. — Она выскочит за немецкого принца и увезет тебя в мрачный замок с привидениями, заперев в подземелье».
Общаться с призраками малышке не хотелось. А вот денежки ей были очень нужны. Неудивительно, что процесс против матери Глория благополучно выиграла и переехала к тете. В свое 21-летие она унаследовала $4 млн. Вскоре позвонила мать, жалуясь на безденежье. «Я бы на твоем месте пошла работать», — сурово отрезала дочь.
Надо признать, «малышка Глори» была одной из немногих молодых Вандербильтов, кто зарабатывал больше, чем тратил. Ее бренд «Gloria Vanderbilt» до сих пор красуется на джинсах и постельном белье, духах и посуде. «Я горжусь фамилией, но приятнее тратить то, что заработала сама», — любила повторять Глория.
75 лет ни один выпуск «Нью-Йорк Таймс» и «Вог» не обходился без упоминания Вандербильтов. Они диктовали моду и учили богатую Америку сорить деньгами. Девушки из приличных семей от Бостона до Филадельфии с придыханием следили за каждой свадьбой в клане.
Но отгремели скандалы вокруг Глории Морган, забылось несчастье Альфреда с «Лузитании». Постарели «малышка Глори» и яхтсмен Гарольд Стирлинг.
И вдруг оказалось, что среди Вандербильтов почти не осталось миллионеров.
Некогда крупнейшее состояние Америки дробилось и таяло, словно гигантский алмаз, перемолотый в пыль.
По-настоящему богатыми остались лишь те Вандербильты, кто успел породниться с другими именитыми кланами: Уитни, Морганами, Хэвмайерами. «Последних из могикан» становилось все меньше.
Самый знаменитый из них, Корнелиус Вандербильт-Уитни по прозвищу Санни (сын нефтяного магната Уитни и Гертруды Вандербильт) ушел из жизни в 1992 году в родовом поместье. Громкое имя само прокладывало ему путь — Санни сделал головокружительную карьеру в бизнесе и политике.
Мир запомнил его как основателя авиакомпании «Пан Америкэн», он успешно работал при президенте Трумэне, разводил скаковых лошадей и был главным инвестором «Унесенных ветром».
Жаль, дети и внуки огорчали старика: среди них хватало плейбоев, рокеров и «лучших друзей Мика Джаггера». А вот толкового бизнесмена, способного взять в руки семейную империю, так и не нашлось.
Сегодня Вандербильтам не до шикарных приемов. Они из последних сил цепляются за каждый родовой особняк, каждый «роллс-ройс» и полотно Ренуара из дедовской коллекции. Увы, битву за наследство они проигрывают. Усадьбу Брейкерс, гордость династии и чудо Америки, уже продали Ньюпортскому обществу охраны памятников.
Второй по величине дворец — Билтмор — пока принадлежит клану. Бил Сесил, потомок Вандербильтов управляет поместьем.
«Строя этот дом в конце 19 века, Джордж Вандербильт не мог и вообразить, что спустя сто лет его золотыми унитазами будут пользоваться 700 тысяч туристов ежегодно», — горько шутит Сесил, превративший Билтмор в Мекку для путешественников с сувенирными лавками, кафе, барами и рождественскими концертами.
Почти полвека имя Вандербильтов неизменно возглавляло список богатейших семей Америки. Но те времена канули в Лету. Сегодня никто из них не входит даже в топ-400 толстосумов по версии журнала «Форбс».
Светские издания подзабыли, как пишется эта некогда легендарная фамилия, пожалуй, последнее, что осталось у нескольких сотен Вандербильтов, разбросанных по всем штатам. Большинство из них и в лицо-то не знают своих многочисленных родственников. Объединяет их лишь капля крови великого Коммодора.
Впрочем, кто знает, возможно, его мощные гены еще проявят себя. Какой-нибудь Корнелиус Десятый вовремя перехватит у мамы сотню баксов, и мир снова заговорит о безумных Вандербильтах, величайших богачах и величайших транжирах в истории.
