Невесте было 14 лет, жениху — уже исполнилось 15. Аркадий поглядывал на свою нареченную не без интереса, и когда его спросили, согласен ли он взять ее в жены, твёрдо ответил:
— Да.
Александр Васильевич Суворов мало занимался воспитанием сына, подозревая, что жена принесла ребеночка в подоле. И хотя Варвара Ивановна отвергала все обвинения, клянясь в том, что Аркаша — родной сын законного отца, Суворов не спешил ей верить.
Однако же и доказать обратное не мог. Потому, разъехавшись с женой, заботился о мальчике, оплачивая его воспитание и образование.
До 12 лет Аркадий жил в Москве при матери, а затем был вызван в Петербург: императрица Екатерина II сочла, что сын великого фельдмаршала станет подходящей компанией ее внуку.
На некоторое время Аркашу поселили у замужней сестры, дабы подготовить к жизни в свете, но Александр Васильевич счел придворную карьеру неподобающей. «Аркадию потребны непорочные нравы, а не визиты и контр-визиты», — возмущенно писал он, узнав, что мальчика стали вывозить в общество.
В 1799 году Суворов взял Аркадия с собой в заграничные походы, откуда юный наследник вернулся уже в чине генерал-адъютанта. А чтобы успехи, обещавшие внимание двора, не испортили Аркашу, фельдмаршал решил срочно женить сына…Пусть тому не было и шестнадцати!
На Аркадия не без восхищения поглядывали дамы, выбиравшие женихов своим дочерям. Среди прочих оказалась и герцогиня Доротея Курляндская, мечтавшая выдать замуж свою старшенькую — Вильгельмину.
Слишком много было проблем от юной девицы: влюбившись в опального шведского генерала, гостившего в поместье, она забеременела и родила, поставив всю семью на грань скандала…Впрочем, появление младенца на свет держалось в большом секрете.
А огромное приданое Вильгельмины способно было заставить многих закрыть глаза на ее «маленький изъян».
Конечно, узнай фельдмаршал Суворов о тайне невесты, даже мысли не допустил бы о женитьбе! Но завсегдатаем светских салонов он не был. И никто не отважился ему намекнуть на постыдное прошлое Мины. Оттого-то он написал императору, прося дозволения женить сына.
Однако состояться свадьбе было не суждено: в начале 1800 года умер старый герцог Бирон, сделав Вильгельмину не только богатой, но и свободной в выборе. А она, все еще страстно влюбленная в своего генерала, конечно, не хотела замуж за юношу на три года младше.
В мае 1800 года не стало и Александра Васильевича Суворова. Так Аркадий, наследник немалого состояния, тоже получил возможность решать свою судьбу.
Не стоило и удивляться, что летом 1800 года прогремели сразу две свадьбы: Вильгельмина выходила замуж за французского аристократа, принца Жюля де Рогана-Гемене, а Аркадий Суворов вел под венец свою совсем еще юную избранницу — четырнадцатилетнюю Леночку — Элен — Нарышкину.
Ранний брак Аркаши оказался до крайности неудачным: молодой князь навещал жену лишь для того, чтобы исполнять супружеский долг, все остальное время отдавая охоте и разгулу в холостых компаниях, где вино лилось рекой, а родовые капиталы проигрывались в мгновение ока.
Несчастная Элен, в отличие от мужа, не была свободна в часы досуга. В первый раз она стала матерью в шестнадцать лет. И затем исправно пополняла семью: к 20 годам она воспитывала уже четверых малышей!
Друзья Аркаши, бывавшие в доме Элен чаще, чем он сам, возмущались:
«не худо бы прогнать его шпицрутенами: как можно променять жену на псовую охоту»
Одиночество утомило Элен: она решилась испытать последнее средство! Флиртовала с кавалерами, вппочем, не переходя границ благоразумия и не давая обещаний. Засталяя очередного безмерно влюбленного пасть к ее ногам, она тут же отдалялась…не доводя дело до греха.
Легкомысленные игры Суворовой все-таки стали причиной семейных скандалов. Но устраивал их отнюдь не ревнующий Аркадий, как бы того ни хотелось Элен! Нет, молодую княгиню нередко упрекал в жестокости брат, чьи друзья страдали, попав в ее сети.
Однако в 1811 году вся веселость Элен слетела в одночасье: ранним весенним утром запыленный посыльный принёс в дом мрачную новость.
Во время очередной русско-турецкой войны страшно и нелепо погиб двадцатишестилетний князь Аркадий: задумал переправиться через реку в экипаже, да не учел апрельского разлива, изменившего глубину и скорость обычно тихого Рымника. На середине реки экипаж перевернулся, и забарахтавшиеся лошади подмяли Суворова.
Река принесла славу отцу, — говорили в свете, намекая на победу Александра Васильевича, разгромившего турецкую армию в битве при Рымнике, и за то удостоенного прозываться Суворов-Рымникский, — и унесла жизнь сына. Жестокая ирония!
Оставшись вдовой в 25 лет, Элен уехала за границу: детям не подходил сырой петербургский климат, и, уже потеряв одну малышку, княгиня надеялась сберечь остальных. Для своих сыновей и дочерей она стала самой преданной матерью: вырастила, выучила, вывела в свет.
В 1820 году выдала замуж старшую дочь. А в 1823, на тридцать девятом году жизни, неожиданно для всех засобиралась замуж сама, дав согласие тридцатилетнему князю Василию Голицыну.
«Свадьба Суворовой всех удивляет. Оба с ума спятили» , — судили в обществе. Слишком велика была разница между молодоженами. И — не в пользу невесты, уже успевшей стать бабушкой.
Однако брак Голицыных оказался на диво удачным. Князь и княгиня поселились на юге России, лишь изредка показываясь в Петербурге.
Василий и Элен прожили вместе больше тридцати лет счастливо и тихо. Ее не стало в 1855, и спустя год он последовал за ней.
