«Пойдем же, пока они не видят», — она потянула его в сад, угадав, что только под тенью пышных цветущих деревьев решится он сделать первый шаг. Гордость художника была уязвлена, и девушка собиралась помочь ему, приободрить.
Когда Рембрандт Харменс ван Рейн увидел кузину своего друга, торговца произведениями искусства, всё перевернулось с ног на голову. Саския была пухленькой хохотушкой с такой открытой и лукавой улыбкой, глазами, полными огня, будто сама молодость и здоровье воплотились в этой юной богине.
— Господин Рембрандт, вы хотите написать мой портрет? — со смехом спросила девушка, заметив, как следит за ней внимательный взгляд художника.
— Я готов писать вас даже стоя на коленях, — пробормотал Рембрандт.
Те часы, когда вместе с кузеном Саския ван Эйленбюрх приходила в его мастерскую, были наполнены счастьем, радостью и весельем. А когда портрет был окончен, художник, не раздумывая, отправился в дом пастора Сильвиуса просить руки девушки. Ради нее он готов был забыть о холостой жизни, отказаться от разгульных вечеринок и попоек.
У бургомистра ван Эйленбурга была большая семья. Восемь детей, из которых Саския — младшая дочь. Когда девочке было семь лет, скончалась мать, а еще через пять лет — отец. Сирота, но отнюдь не бедная, жила у родственников. С художником Рембрандтом она встретилась случайно. Приехала в Амстердам погостить к кузине и ее супругу, проповеднику Сильвиусу.
Когда Рембрандт пришел просить руки Саскии, его встретили холодно. Дали понять, что дочь бургомистра, родственница уважаемых в городе людей, занимающих церковные и университетские кафедры, не чета художнику. Прямого отказа не последовало, но целую неделю после этого Саския не появлялась на общих собраниях, Рембрандт готов был рвать на себе волосы, опасаясь, что девушка уедет из города.
И вдруг, о счастье, под дверь художника просунули записочку — жена пастора приглашала его прийти на ужин. По обеим сторонам стола сидели госпожа Сильвиус и ее супруг, рядом с пастором расположилась Саския, в глазах ее плясали лукавые огоньки. Жених был молчалив и нерешителен, девушке пришлось увести его в сад, где, упав на колени, тот наконец-то признался в своей любви.
Получив согласие на брак, Рембрандт узнал, что его невеста не только хороша собой, но еще и богата! Отец оставил ей в приданое сорок тысяч флоринов, целое состояние. Кроме того, семейные связи жены позволили художнику войти в высшие городские круги.
Молодожены купили большой красивый дом, где устраивали приемы. Талант Рембрандта привлекал богатых заказчиков, семья не знала бед, казалось, что у их ног лежат все дары мира.
В 1635 году Саския родила первенца, мальчика назвали Рембрандус. Счастливый отец делал бесконечные зарисовки и рисовал ребенка. А когда младенец неожиданно скончался, Саския не могла расстаться с ним и не выпускала из рук, так велико было горе. Супругам придется похоронить троих из четырех детей. Рембрандт никогда больше не рисовал младенцев.
Жена была для него музой и вдохновительницей, ее образ он запечатлел в десятках картин. На автопортрете он держит Саскию на коленях, они оба счастливы и беззаботны. Даже у «Данаи» первоначально было лицо Саскии, она Флора и героиня более десятка полотен, не говоря уже о портретах и рисунках.
Семейное счастье длилось девять лет. Саския скончалась в возрасте двадцати девяти лет от туберкулеза. Она успела оставить завещание, но оно оказалось очень путаным.
Супруг не наследовал ее состояния, всё должно было перейти к сыну, а Рембрандт должен был получать проценты до свадьбы или совершеннолетия Титуса. Кроме того, в случае если вдовец женится вновь, то состояние унаследует не Титус, а одна из сестер Саскии. Из-за этого условия художник так и не женился повторно.
Составляя этот документ, Саския полагала, что ее супруг всегда будет получать достаточно, чтобы содержать сына и даже его семью, ведь его заказчики готовы были платить огромные деньги за портреты и картины.
В 1656 году Рембрандт вынужден был объявить о банкротстве. В стране разразился экономический кризис. Большая часть денег художника вложена была в торговые корабли, но из-за начала англо-голландских войн спрос на перевозки упал. Он так и не смог погасить кредит за дом и всё оставшееся имущество переписал на сына. С молотка пошли художественные коллекции, которые он с такой любовью собирал.
Утешением ему служила женщина, жениться на которой он не мог, чтобы не лишить сына средств к существованию. Хендрикье Стоффелс из любви к мастеру согласилась жить с ним вне брака и даже подарила дочь Корнелию. Но всё же некоторое время спустя Хендрикье вышла замуж за другого художника и переехала в другую страну. Дочь осталась с Рембрандтом.
