Франция XVIII столетия — эпоха Просвещения, изысканных интриг и утонченной любви. Время, когда судьба государства вершилась по прихоти венценосных особ и хитросплетениям придворных козней. И в самом сердце этой эпохи — ослепительная звезда, поистине царица Версаля, некоронованная королева Франции — маркиза де Помпадур.
Кто она, эта чарующая и всемогущая фаворитка? Что таится за обликом утонченной аристократки, чей лукавый взор из-под полуопущенных ресниц покорил сердце самого Людовика XV?
Как удалось ей, рожденной мадемуазель Пуассон, дочери мелкого финансиста с сомнительной репутацией и легкомысленной кокетки, достичь головокружительных высот и два десятилетия удерживать влияние среди безжалостных придворных интриг?
Разгадка кроется в незаурядной натуре Жанны-Антуанетты. С ранних лет, взращенная своей расчетливой матерью, она усвоила главный урок: женское очарование — мощное оружие в борьбе за место под солнцем.
Еще подростком она виртуозно овладела искусством обольщения, умела пленять и завлекать, перевоплощаясь то в наивную простушку, то в загадочную незнакомку. Ее живой, изобретательный ум неустанно искал способы блеснуть и привлечь внимание сильных мира сего.
Поворотным моментом в судьбе юной прелестницы стала встреча с влиятельным откупщиком Шарлем Ленорманом д’Этиолем. Он без памяти влюбился в очаровательную девушку, и пятнадцатилетняя Жанна-Антуанетта, вскоре вышла замуж, став мадам д’Этиоль. Так сбылись мечты ее матери о блестящей партии для дочери!
Однако с первых дней брака амбициозной мадам д’Этиоль стало тесно в позолоченой клетке добропорядочной семейной жизни. Она лелеяла заветную мечту стать фавориткой самого короля. Ведь когда-то цыганка предсказала ей: «Тебя полюбит король!» И Жанна-Антуанетта поклялась воплотить это пророчество, чего бы это ни стоило.
Изящная, одухотворенная, с огромными мечтательными глазами, нежным овалом лица и точеной фигурой, мадам д’Этиоль вскоре стала душой самого модного салона Парижа. Здесь блистали своим остроумием лучшие умы: Вольтер, Монтескье, Кребийон. Здесь рождались смелые философские идеи и звучали дерзкие вольнодумные речи.
Жанна-Антуанетта упивалась этой атмосферой свободомыслия, восхищаясь учением просветителей. Она жадно впитывала знания, училась искусству светской беседы, оттачивала своё остроумие и…шлифовала безупречные манеры истинной аристократки. Она понимала: чтобы покорить сердце венценосной особы, одной красоты мало. Нужны ум, артистизм, умение ослепить и увлечь.
И вот однажды её звездный час настал. На роскошном бале-маскараде в Версале хрупкая красавица в маске легко пленила сердце Людовика XV. Король был сражен наповал. Он увидел пред собой само совершенство, идеал женственности, сочетающий прелесть юности, острый ум и безупречный вкус. Монарх пылко воскликнул: «Вы само очарование, мадам! Назовите Ваше имя!»
С этого судьбоносного мгновения жизнь Жанны-Антуанетты круто переменилась. Отныне все взоры были прикованы к новоявленной фаворитке, ставшей «непостижимым светилом» французского двора. Влюбленный Людовик XV нарек свою пассию маркизой де Помпадур и буквально осыпал её несметными дарами и почестями.
В одночасье в руках вчерашней мадам д’Этиоль оказались роскошные дворцы, редчайшие произведения искусства и баснословные драгоценности. Перед ней склонялись в льстивых поклонах первые вельможи королевства.
Но не богатство и не роскошь были истинной страстью честолюбивой маркизы. Ей было мало блистать в свете и считаться ОЧЕРЕДНОЙ возлюбленной 35-летнего монарха. Ей была нужна безраздельная власть, полное господство над сердцем и умом Людовика.
И эта женщина сумела стать поистине незаменимой для капризного, меланхоличного, вечно скучающего короля. Утешала его нежным словом, изобретала ежедневно новые забавы и развлечения, создавала иллюзию домашнего уюта и душевного тепла — всего того, чего так недоставало Людовику в холодном великолепии Версаля.
А чтобы прочнее удержать своего августейшего монарха, искусная обольстительница пускала в ход свои самые дерзкие трюки. Она то являлась к нему в образе невинной пастушки, то разыгрывала фривольные сценки из комедий, виртуозно меняя маски и наряды.
Устраивала пышные празднества с фейерверками и шутихами, возводила для уединения волшебные гроты и павильоны, которые утопали в зелени и цветах.
Маркиза обладала поистине редким даром перевоплощения и талантом прирожденной актрисы. По своему желанию она могла быть трогательно-наивной и кокетливо-жеманной, неприступно-загадочной и шаловливо-взбалмошной.
Иногда она надевала маску неземной добродетели, а иногда дразнила игривым взглядом из-под вуали. Её фантазия и изобретательность не знали границ! Но…она всегда оставалась чуть-чуть загадочной и непредсказуемой, не позволяя королю заскучать ни на миг.
…Уже немолодая, истерзанная многочисленными болезнями, маркиза де Помпадур, тем не менее, долгие годы сохраняла над Людовиком XV почти мистическую власть. И дело тут было не только в виртуозном владении альковными секретами и безупречном выполнении роли первой фаворитки Франции.
Эта женщина была поистине достойной спутницей монарха — не просто страстной воздыхательницей, но и мудрой советчицей, доверенной наперсницей, хранительницей государственных тайн. Её острый ум, политическая интуиция, умение разбираться в хитросплетениях придворных интриг снискали искреннее уважение короля.
Людовик XV настолько привык полагаться на её суждения, что советовался с фавориткой буквально по всем вопросам — от назначения министров и послов до смещения неугодных и принятия важнейших политических решений.
Современники со смешанным чувством восхищения и возмущения признавали: «Помпадурша правит Францией!» И ненавистники маркизы, сгорая от зависти, исходили желчью, глядя на её всевластие.
Кардинал де Берни, назначенный министром иностранных дел исключительно по протекции Помпадур, льстиво заверял свою благодетельницу: «Вы рождены для того, чтобы творить большие дела и влиять на судьбы народов, мадам!»
И она, действительно, вершила судьбы Франции и Европы, заключала династические союзы, диктовала условия Версальского мира, низвергала одних и возвышала других. Увы, как дорого обошлось её родине это долгое, беспримерное владычество безродной авантюристки!
Ради прихоти Помпадур Франция ввязалась в разорительную Семилетнюю войну, которая опустошила казну и унесла тысячи жизней. А ведь маркиза затеяла эту бессмысленную бойню лишь для того, чтобы досадить прусскому королю Фридриху II, посмевшему отпустить в её адрес едкую остроту!
Чего только не приписывали могущественной фаворитке её многочисленные враги — алчность, вероломство, распутство, жестокость. И разве можно было простить ей стремительное возвышение, «незаконную» власть над августейшей особой, бесстыдное вмешательство в большую политику?
Ведь согласно незыблемым представлениям того времени, удел женщины — тихое подчинение, кроткое служение сюзерену, беспрекословное повиновение. А эта выскочка Пуассон попрала все устои и приличия!
Но была ли маркиза де Помпадур столь порочна и властолюбива? Или просто играла по жестоким правилам своей лукавой, беспощадной эпохи — времени, когда ради власти и богатства в ход шли отравленные перстни и шпаги наемных убийц?
В глубине души она, наверное, осталась всё той же неуверенной в себе девчонкой Жанной Пуассон, отчаянно цепляющейся за свою мечту о признании, любви, уважении.
За пределами альковных игр и дворцовых интриг скрывалась иная, потаённая маркиза де Помпадур — меценат и покровительница талантов, страстная поклонница наук и искусств. Опережая свой век, она грезила о «союзе философов и государей», о царстве разума и справедливости на земле.
Собирала уникальную библиотеку, где были все «крамольные» труды просветителей — от Вольтера до Дидро. По её приказу построили первую во Франции публичную библиотеку и военную академию для одаренных юношей из бедных семей.
Её стараниями открылась легендарная Севрская фарфоровая мануфактура, ставшая гордостью Франции. Изящные вазы, статуэтки, сервизы с маркой «Помпадур» ценились наравне с бриллиантами, разлетались по всем дворам Европы как символ утонченного вкуса и престижа.
А сколько талантов открыла миру прозорливая маркиза — живописец Буше, скульптор Пигаль, композитор Рамо… Всё самое лучшее, передовое было предметом её поклонения.
Оставаясь загадкой для современников и потомков, эта хрупкая болезненная женщина таила в себе поистине необъяснимые противоречия. Была одновременно алчной интриганкой и бескорыстной благотворительницей, расчетливой куртизанкой и тонкой ценительницей прекрасного, верной фавориткой и расчетливой сводней для стареющего сластолюбивого монарха.
Словно предчувствуя скорый закат своей головокружительной карьеры, маркиза де Помпадур не гнушалась никакими средствами, чтобы удержать ускользающее сердце венценосного возлюбленного. Подсылала к королю юных девиц — хорошеньких актрисок, субреток, даже монастырских воспитанниц.
Лишь бы отвлечь его блуждающую чувственность, не дать завладеть королевской страстью иной, более молодой и удачливой сопернице. С этой целью и был выстроен печально известный «Олений парк» — увеселительный замок с потайными лестницами и альковами, где Людовик XV утолял свою плотскую жажду с безвестными нимфетками под неусыпным надзором своей ревнивой фаворитки.
Увы, «Олений парк» навсегда остался в истории Франции символом разврата, цинизма и холодного расчёта стареющей маркизы-сводни.
Конец её царствования был страшен. Всеми покинутая, одинокая, 42-летняя маркиза медленно угасала в своих роскошных апартаментах, иссушаемая болезнями и горькими разочарованиями. Людовик XV, некогда боготворивший свою прекрасную возлюбленную, охладел к ней, увлёкшись новыми юбками и не скрывая своего равнодушия.
Бывшие друзья и льстецы отвернулись, почуяв скорую опалу. Даже верные слуги покидали ненавистный Версаль, устав от непредсказуемых перемен настроения и капризов угасающей, всеми забытой Помпадур.
15 апреля 1764 года маркиза де Помпадур покинула этот мир, унося с собой целую эпоху куртуазной любви и галантных приключений. «Маркиза умерла — да здравствует новая фаворитка!» — цинично бросил король, даже не удостоив прощальным взглядом ту, что двадцать лет была душой и украшением его двора.
На пышных похоронах блистательной Помпадур не было ни скорбящего любовника, ни безутешных друзей. Никто из тех, кто ещё вчера пресмыкался перед всесильной, капризной фавориткой, не оплакивал её безвременный уход.
