Дуэльный кодекс был строг, и отыскать в нем лазейки было непросто. Однако желающие находились. Тогда дуэль превращалась в увлекательное зрелище для публики. Или напротив, вторая сторона отказывалась от сражения, опасаясь потерять уважение в обществе и стать объектом насмешек, что было страшнее всего.
Дуэль на воздушном шаре
Весной 1808 года двое французов — господин де Гранпре и господин Ле Пик — увлеклись мадемуазель Тиреви, балериной Императорской оперы. Поначалу они не подозревали, что оба стали счастливчиками и одарены ласками мадемуазель. А когда дело открылось…
Дуэль должна была разрешить неловкую ситуацию!
Утром 3 мая 1808 года толпа собралась возле Тюильри, чтобы посмотреть, как месье де Гранпре и месье Ле Пик вступят в самое необычное сражение — такого еще никому видеть не доводилось. Соперники решили, что дуэль пройдет в небе: поднявшись на воздушных шарах над землей, они должны были совершить роковые выстрелы.
Когда шары поднялись в небо, соперники достали свои мушкетоны. Месье Ле Пик выстрелил первым и, к несчастью для себя, промахнулся. Месье де Гранпре прицелился более точно. Пуля пробила воздушный шар его соперника…
Крушение воздушного шара унесло жизнь господина Ле Пика и его пилота, управлявшего «летательным средством». А вот де Гранпре сумел благополучно опуститься на землю. Он и стал победителем.
Несостоявшаяся дуэль на сосисках
В 1862 году Отто фон Бисмарк был назначен Министром-президентом Пруссии и, исполняя обязанности, регулярно конфликтовал с прусским парламентом. Одним из самых ярых его оппонентов был Рудольф Вирхов, избранный в том же году, что и Бисмарк, и возглавлявший партию прогрессистов.
В 1865 году между Бисмарком и Вирховым разгорелся конфликт во время дебатов о финансировании флота. И такой, что Отто фон Бисмарк счел себя лично задетым соперником.
Так описывали эту историю:
Бисмарк почувствовал себя оскорбленным и послал секундантов к Вирхову с вызовом на дуэль. Рудольф Вирхов — не только политик, но и выдающийся ученый, пионер клеточной биологии, был найден в своей лаборатории.
«О, — сказал доктор, — вызов от князя Бисмарка, а? Ну, ну, поскольку я — вызываемая сторона, полагаю, у меня есть выбор оружия. Вот оно!». Он поднял две большие сосиски, которые казались совершенно одинаковыми.
«Одна из этих сосисок, — сказал Вирхов, — наполнена трихинеллами — она смертоносна. Другая совершенно обычна. Внешне их невозможно отличить друг от друга. Пусть его превосходительство окажет мне честь выбрать любую из них и съесть ее, а я съем другую».
Хотя предложение было настолько разумным, насколько это вообще возможно, представители Бисмарка отклонили его. Дуэль не состоялась, и никто не обвинил Вирхова в трусости.
Бисмарк отказался не напрасно: трихинеллез — мучителен и коварен. К тому же, такой уход вовсе не казался достойным. Войти в историю как человек, которого сгубила собственная глупость, министр-президент явно не хотел.
Несостоявшаяся дуэль в стиле ню
Почтенному Хамфри Ховарту из Радноршира было уже под шестьдесят. За плечами была бурная жизнь, которая многому его научила. В молодости, осознав, что от семейного состояния остались сущие пустяки, Хамфри выучился на врача и отправился работать в Индию. Умный и беспринципный, Ховарт сумел заработать значительное состояние на торговле и вернулся в Англию уже богатым человеком.
Имея имя и деньги, Хамфри Ховарт стал депутатом парламента, где слыл большим докой по индийским делам. Заняв прочное положение в обществе, Ховарт был не прочь насладиться радостями жизни — пропустить стаканчик-другой или просадить несколько фунтов на скачках.
В 1806 году на забеге в Брайтоне Хамфри Ховарт, будучи уже слегка нетрезв, в пух и прах разругался с графом Генри Бэрримором. Да так, что дело могла решить только дуэль, назначенная на следующее утро.
Когда Бэрримор прибыл к условленному месту, он застал своего противника — солидного джентльмена почтенных лет — в совершенно разоблаченном виде. По одной из версий, даже набедренная повязка не прикрывала его телес.
Возмущенный граф счел открывшуюся перед ним картину крайне непристойной и потребовал, чтобы Ховарт немедленно оделся. Однако Хамфри отказался: как армейский хирург, он прекрасно знал, что страшна бывает отнюдь не сама пуля. Волокна ткани, попавшие в рану, ведут к заражению и неминуемой гибели. Такой участи он не желал.
Граф Бэрримор, представив, какие слухи будут ходить о нем в обществе, если дуэль состоится, предпочел примириться с Ховартом. Оба с честью вышли из сложной ситуации: ни один не мог считать себя проигравшим.
