До чего же ладная была Груня! Пышная, крепкая, и коса с руку толщиной. «Вдовица я», — громко сказала она. И Зотов заулыбался: о такой он и мечтал. В точности! Деньги отсчитывал дрожащими руками, а сам все смотрел на Груню.
Он уже сговорился со священником, что утром их обвенчают. А пока надо было показать прибывшей, где они станут жить… В 1790-е такие случаи были не редкостью. И прибывающих, как Груня, втихаря называли «пятирублевыми женами».
19 апреля 1783 года императрица Екатерина II подписала Манифест «О принятии полуострова Крымского, острова Тамана и всей Кубанской стороны под Российскую Державу». Управлять этими землями доверили князю Григорию Потемкину, который присоединил к своим титулам еще один – Таврический. Обширные новые территории надо было осваивать и заселять. Потому что они оказались на редкость пустынными!
— Матушка, народа уж больно не хватает, — жаловался императрице князь Потемкин, — то война, то болезни… А еще турки столько лет забирали мужчин и женщин, да тысячами, чтобы отдать в рабство. Некому жить на той земле!
Екатерина задумалась. С подобной проблемой императрица уже сталкивалась. В Сибири, докладывали ей, катастрофически не хватало женщин, поэтому браки заключали с местными дикарками, которые поклонялись идолам… При Елизавете Петровне придумали отправлять за Урал тех, кто продавал себя да каторжниц, но потом эту практику прекратили.
Что за семьи могли создать подобные женщины? Что за дети пошли бы от таких пар? Попробовали раз-другой, да отказались повторять опыт. И на юге такой подход не стали применять. Надо было сделать так, чтобы в Таврическую губернию люди сами захотели ехать! Рвались туда!
Екатерина II повелела так: пусть всякий, кто желает, заселяет пустую территорию. Казак? Отлично. Поляк? Неплохо. Двери широко раскрыли для всех иноземцев – румын, болгар, сербов, валахов… Заманивали увольняемых из армии солдат и нижних чинов, да не одних, а с женами.
Договорились и с Османской империей: пусть русские, которые живут в Молдавии, едут на новые имперские земли. Переселяли казённых крестьян, а Потемкин из своих угодий лично вывез на юг пять сотен крепостных.
Поселенцам обещали выгодные условия: 8 десятин пашни на одного мужчину (возраст не имел значения, даже если это младенец), одну лошадь и одну корову, по два вола, а также освобождение от податей на срок от 15 лет (у некоторых доходило до тридцати). Особенно везло тем, кто мог переехать в уже построенный дом, такие случаи были.
Но оказалось, как в Сибири. Мужчин-переселенцев, крепких, надежных, «с руками», прибыло значительно больше. С кем поднимать хозяйство? С кем заводить семьи? Женщины на полуострове буквально ценились на вес золота!
Поэтому появились и смешанные браки – православные крестьяне и бывшие солдаты охотно женились на местных татарках (правда, от них требовалось для начала принять православие). Встречались и турчанки, и еврейки, и гречанки… Но спрос все равно намного превышал предложение. Вот тогда и заработало «агентство» прапорщика Станислава Крыжанского и бывшего сапожника Шмуля Ильевича.
— Привезем вам жен, — пообещали они переселенцам. – Но путь неблизкий, да и расходы больше. Пять рублей с человека.
Поначалу от них только отмахивались – обманут! Однако Крыжанский уехал на два месяца и вернулся с четырьмя молодыми польскими крестьянками. Оказалось – сестры, сироты, у которых в родных местах не было ни дома, ни надежды на будущее.
Девушки работы не боялись, искренне хотели завести семьи, поэтому четыре свадьбы сыграли довольно быстро. А сарафанное радио разнесло по округе: Крыжанский и Ильевич дело говорят!
Крыжанский искал претенденток среди своих знакомых и даже родственниц. Потом объезжал маленькие селенья и города, заглядывал в прачечные, где тяжело работали за гроши, интересовался вдовами и осиротевшими девушками…
Иными словами, он искал тех, кому нечего терять. И кто мог с легкостью переехать в новое место. Женщин с сомнительной репутацией в расчет не брал: одна промашка могла навредить его хорошо налаженному «бизнесу».
Пятирублевые жены – так их прозвали в округе – прибывали на протяжении нескольких лет. Считается, что предприимчивый поляк отправил в Крым около ста женщин. Груня, которая вышла замуж за казенного крестьянина Тимофея Зотова, была найдена в швейной мастерской.
Бездетная молодая вдова работала на сварливую хозяйку, которая постоянно норовила вычесть из ее скудного жалованья штраф за «плохую строчку» и «испорченную ткань».
К моменту, когда князь Потемкин «принял» полуостров, в нем проживали 92 тысячи человек. В 1802 году – уже сто сорок тысяч. Крепостное право в Крыму не вводилось, поэтому со всех концов империи туда старались попасть и «беглые». Они растворялись там, потом пускали корни, и для них начиналась свободная и спокойная жизнь.
Так потихоньку и заселились земли. Надобность в «пятирублевых женах» со временем отпала. А следы Крыжанского теряются. Кто-то говорил, что он осел в родной Польше, кто-то – что он уехал в Османскую империю. Достоверно установить историю этого человека, увы, пока не удается.
