Моя любимая комедия Гайдая — «Иван Васильевич меняет профессию». Другие я, конечно, тоже люблю, но эту — особенно.
Цитаты из этого фильма уже настолько прочно обосновались в нашей жизни, что, я думаю, каждый без труда сможет назвать хотя бы несколько. И «Марфа Васильевна я» — одна из них. Так кокетливо представляется юная хорошенькая царица товарищу Бунше, «исполняющему обязанности царя». И он, конечно, находит свою временную благоверную самой очаровательной.
Кроме имени, да и, пожалуй что, действительно, привлекательной внешности в этой сцене мало что осталось от Марфы Васильевны Собакиной, законной третьей жены Ивана IV. А роль этой женщины в истории интересна хотя бы тем, что супругой царя ей довелось быть лишь 15 дней.
Зато мы точно можем сказать в какой промежуток царствия Ивана Грозного попали незадачливые путешественники во времени — между 28 октября и 13 ноября 1571 года.
О детстве и девичестве Марфы Васильевны и по сей день известно немногое: родом она, скорее всего, была из незнатного дворянского рода Собакиных, происходившего из-под Коломны.
Ее отец, Василий Степанович Собакин Большой, в 1571 году привез ее на смотр невест, устроенный царем для поиска жён себе и своему сыну. Для уже дважды овдовевшего 41-летнего царя такое мероприятие было не новым: свою первую супругу Анастасию Романовну он тоже выбирал на смотре.
В своеобразном конкурсе за право стать царицей принимало участие 2 000 прекрасных претенденток, при этом знатность рода значения практически не имела. Смотр состоял из нескольких этапов: сначала царю было предложено из всех красавиц выбрать 24 кандидатки, а затем из них — 12.
В конце девушек осматривал приглашенный из Англии врач Элизеус Бомелиус, чтобы удостовериться в том, что предполагаемая невеста полностью здорова. Некоторые историки утверждают, что девушкам для последнего «тура» смотра необходимо было раздеться догола, но сведения эти подтверждены не были.
Как бы то ни было, царь сделал свой выбор в пользу Марфы Васильевны, царевич Иван же остановился на Евдокии Сабуровой.
«…о девицах многу испытанию бывшу, потом же царь надолзе времяни избрал себе невесту, дщерь Василия Собакина» (приговор священного собора)*.
Сразу после обручения Марфа начала хворать и «сохнуть». Иван Васильевич не пожелал заменить ее более здоровой девушкой из числа «финалисток» смотра, уповая на божью милость и скорое исцеление невесты.
28 октября 1571 года в Александровской слободе состоялась их свадьба, на которую специально из Великого Новгорода привезли скоморохов и ручных медведей для увеселения царя. Свахами невесты были жена и дочь Малюты Скуратова, а дружками — сам опричник Малюта и Борис Годунов. Возможно, саму невесту царю посоветовал выбрать тоже именно Малюта, который мог приходится Марфе дальним родственником.
Увы, чуда не произошло: спустя 15 дней после дня свадьбы Марфа умерла. Причиной скорой кончины посчитали отравление ядом.
«Дьявол воздвиже ближних многих людей враждовати на царицу нашу, еще в девицах сущу… и тако ей отраву злую учиниша».*
Разъяренный царь велел организовать следствие, в ходе которого было казнено около 20 человек, в числе прочих — двоюродные братья Марфы, обвиненные в колдовстве. Отец несчастной был насильно пострижен в монахи.
Не пожалел государь и своей несостоявшейся тещи: по одной из версий мать Марфы передавала ей травки для «деторождения», которые оказались ядовитыми. На всякий случай казнена была и мать, и придворный, передавший Марфе злополучный травяной сбор.
Ещё не успели пройти похороны, как Иван Васильевич пожелал жениться снова. Однако, духовенство было против: для царя новый брак должен был стать уже четвертым, тогда как церковью признавались лишь три.
Но государь не растерялся, заявив, что по причине болезни юной супруги, брак не был консуммирован. Духовенству пришлось принять такое объяснение, и специальным приговором брак был признан недействительным, так как муж «девства невесты не разрешил».
Царь же вскоре вновь обвенчался с Анной Колтовской, которая заняла на смотре второе место после Марфы.
В 1990-х годах было проведено вскрытие гробницы Марфы Васильевны, находившейся в Вознесенском соборе Кремля. Ядовитых металлов при медицинской экспертизе в останках царицы обнаружено не было.
Однако это не исключает возможности использования растительных ядов, не оставляющих следа По легенде, при открытии саркофага, царская невеста лежала внутри, «как живая», только спящая, пока через несколько минут от контакта с воздухом ее кожа не превратилась в прах.
