— Не смей называть меня подкаблучником! — вспылил Виталий.
— Ну а как же еще тебя назвать? — отозвался Олег. — Над тобой же все смеются! Ну неужели ты не видишь?
Виталий был так удивлен, что далеко не сразу нашел что ответить. Брат воспользовался затянувшейся паузой и поспешил добавить:
— Я так хотел, чтобы ты женился наконец… Да что там, все хотели! И вот, когда это наконец произошло, ты стал каким-то…
— Каким? — с вызовом ответил Виталий.
На сей раз небольшую паузу взял Олег. Он очень любил младшего брата и не хотел его обидеть, поэтому, выбирая подходящее определение, он слегка подзавис.
— Ну… Вафельным каким-то, — наконец ответил он. — Конечно, Виталь, ты уже настолько привык к гиперопеке со стороны своей суперзаботливой Лельки, что просто не замечаешь, как она все больше и больше превращается в твою мамочку.
— Ну слушай… — хохотнул Виталий. — А с какого это перепуга тебя это так взволновало, Олег? Это моя семья и моя жизнь!
— Да мне-то лично все равно, — молвил старший брат. — Просто, знаешь, уже поднадоело тебя оправдывать перед друзьями, родней и даже знакомыми… Тебе-то они ничего не говорят из страха, что Леля им глаза выцарапает.
— Ничего не понимаю… — Виталий отрывисто вздохнул. — А им-то какое дело до того, как мы живем с женой?
— Ну, видимо, есть дело, — спокойно сказал Олег.
— А кто это так за меня вдруг распереживался? — кипятился Виталий. — Можешь сказать?
— Извини, не могу.
— Ну я так и знал, что не можешь. Это тебе, а не каким-то мифическим друзьям и родственникам почему-то есть дело до моей личной жизни! — вспылил Виталий.
— А тебя правда все устраивает в твоем браке? — спросил Олег.
— Представь себе, да!
— Ну тогда нам действительно не о чем больше говорить, — сухо проговорил старший брат.
— Погоди! — остановил его Виталий. — Сказал «А», говори и «Б». Что конкретно тебя так не устраивает в моих отношениях с Лелей?
— Ну вспомни хотя бы, как она не пустила тебя со мной в поход, мотивируя тем, что горы — это травмоопасно. А помнишь, как она позвонила тебе, когда мы были на дне рождения у Лехи, и начала спрашивать, тепло ли ты оделся и взял ли шарф?
Виталий вдруг как-то сник.
— Ну, было… — пробормотал он.
— А еще, помнится… — начал было Олег.
Но младший брат остановил его.
— Не надо, не продолжай, — попросил Виталий.
— Я могу еще много чего вспомнить на самом деле, — серьезно сказал Олег.
— Успокойся уже, — проворчал Виталий.
После небольшой паузы Олег спросил:
— Надеюсь, брат, я дал тебе пищу для размышлений?
— Ну, допустим…
— Знаешь, что? Все же обдумай все, что я тебе тут наговорил, ладно? А потом будем соображать, как можно все исправить. Договорились?
— Ты думаешь, можно?
В голосе Виталия послышалась такая тоска, что Олегу стало жаль его еще сильнее.
— Нет ничего такого, что нельзя было бы исправить, — уверенно ответил он.
Виталий и Ольга, которую он по ее просьбе всегда называл Лелей, были женаты чуть больше трех лет. Он влюбился в Лелю с первого взгляда. Она очень напоминала ему мать, которая с самого рождения опекала и всячески оберегала его. Леля быстро перехватила инициативу в их отношениях, а он легко подстроился под ее властную, но надежную натуру.
Когда их отношениям миновало полгода, Леля сказала:
— Мне кажется, Виталичек, мы с тобой уже нагулялись. Как ты смотришь на то, чтобы оформить наши с тобой отношения?
Виталий всеми конечностями был за брак. Разве что…
— Получается, это она сделала тебе предложение? — смеялись друзья.
— Получается, так, — пожимал плечами он.
Виталий хорошо зарабатывал, и на семейном совете было решено, что в таком случае Леля полностью посвятит себя быту. Жили супруги в квартире Виталия, детей у них пока не было, и так получилось, что весь свой материнский потенциал женщина направила исключительно на мужа.
Леля делала все для того, чтобы любимый супруг чувствовал себя максимально комфортно. Она размешивала сметану в его борще, набирала ему ванну и даже вытирала джем из уголков его рта.
— Ты еще бы слюнявчик ему повесила, — пошутил как-то пришедший в гости Олег, который с бесконечным удивлением наблюдал за тем, как Леля суетится возле мужа.
— И повешу, если надо будет, — отозвалась Леля.
С Лелей Виталий был как за каменной стеной, и его это вроде бы полностью устраивало. Разве что… Он стал замечать за собой, как из поджарого и всегда готового к приключениям человека превратился в какого-то диванного жителя. У него была размеренная, мещанская жизнь и устоявшийся быт, ему все приносили на подносе. Вот только…
— Искра исчезла, — вздыхал Виталий.
От осознания того, что так пройдет остаток его жизни, ему вдруг стало не по себе. Он понял, что старший брат прав, нужно что-то менять.
Только вот как?
Первым делом Виталий решил поговорить с женой. Момент он для этого выбрал, на его взгляд, более чем подходящий. Стоял замечательный нежаркий и не слишком солнечный день, и перед обедом супруги по инициативе Лели отправились на прогулку в парк.
«Мы даже в парк идем по ее желанию», — вдруг с каким-то ужасом подумал Виталий. — «И сейчас будем сидеть на скамейке, как будто нам не по сорок, а по восемьдесят».
Леля и правда повела его на скамейку. Перед тем как сесть, она тщательно протерла сиденье и только потом позволила мужу приземлиться. Тут Виталий понял, что настало время для серьезного разговора.
— Лелька! — начал он. — Вот послушай… Тебе не кажется, что я превратил тебя в какую-то… Домработницу?
— Нет, не кажется, — отозвалась она. — А ты это чего вдруг?
— Да как-то…
Виталий передернул плечами и вперил взгляд в пару голубей, которые увлеченно собирали с асфальта хлебные крошки.
— В последнее время мне кажется, что я не заслуживаю такой опеки.
Леля внимательно посмотрела на мужа и серьезно сказала:
— Виталик, у нас все хорошо. Я жертвую собой ради нашей с тобой любви!
— А ты о себе не подумала? Ты вертишься как белка в колесе, целыми днями то уборка, то стирка, то готовка… Ты бы расслабилась, а? Сходила бы куда-нибудь с подругами… А, Лель?
— Да как же я расслаблюсь? — возразила Леля. — Тогда дом погрязнет в беспорядке, да и ты будешь ходить голодным и холодным! Мне просто ухаживать за тобой, более того, мне это в радость! Ты же ведь работаешь, зарабатываешь, значит, я должна обеспечивать тебе надежный тыл.
На улице было прохладно, но Виталику вдруг стало душно, и он слегка расслабил шарф. Это не осталось не замеченным Лелей, и она моментально затянула его потуже.
«Словно удавку», — пронеслось у него в голове.
И тут перед его мысленным взором встало лицо Олега, вспомнился насмешливый голос старшего брата. Виталий понял, что ему нужно быть решительнее.
— Просто, знаешь, Оля, — начал он, — в последнее время ты стала… Ну, как будто не жена мне, а мать. Я надеваю то, что ты сказала, иду туда, куда ты говоришь, говорю то, что ты считаешь нужным, ем то, что ты подала, и пью лекарства, которые прописал не врач, а ты.
— То есть, — сказала жена, — ты хочешь сказать, что тебе все это не нравится? И все мои старания тебе надоели?
— Ну посуди сама… — начал было он.
Но Леля его перебила:
— Виталик, скажи честно, кто она? Я ее не трону, обещаю. Только скажи, кто она? И чем она лучше меня?
— Да нет у меня никого на стороне, — пробормотал Виталик. — Просто…
— Просто скажи в таком случае, чего ты хочешь? — потребовала Леля.
— Я хотел бы, чтобы у нас с тобой было все, как раньше… Чтобы ты из мамы снова превратилась в женщину, которую я полюбил.
Леля молчала, Виталий набрал в легкие побольше воздуха и закончил:
— А еще я хотел бы попросить тебя, чтобы на дне рождения Олега ты вела себя как обычная нормальная жена.
— Договорились, — сказала Леля. — Так, ладно, идем домой, а то стало как-то слишком свежо, а ты недавно болел. Кстати, придем, покажу, какой я ему подарок купила. И тебе рубашку заодно, завтра наденешь. Она такая классненькая, знаешь, такой оттенок…
Виталий едва сдержался, чтобы не закатить глаза.
Несколько дней спустя отмечали день рождения Олега. С первых же минут застолья Виталий понял, что жена напрочь забыла об их уговоре. Как только они уселись за стол, она тут же заботливо положила ему на колени салфетку.
«Еще чуть-чуть, и она в самом деле наденет на меня слюнявчик!» — пронеслась в голове у Виталия паническая мысль.
Ну и началось… Жена интересовалась содержимым его тарелки больше, чем своей собственной:
— Ему жареное нельзя, мы лечим гастрит.
— Лучше без острого.
— Ему, пожалуйста, воду без газа.
В конце концов, нервы у Виталия сдали, он извинился перед виновником торжества, покинул праздничный стол и уединился в месте, отведенном для танцев. Там как раз беседовали жена Олега Зоя и незнакомая девушка, которая оказалась ее дальней родственницей. Зоя представила их друг другу и ушла к остальным гостям.
Звали девушку Риммой, и вскоре у них с Виталием завязалась оживленная беседа. Они настолько увлеклись разговором, что никого и ничего не замечали ровно до той поры, пока перед самым носом Виталия не появилась тарелка с несколькими закусками.
— Виталичек, ты что-то плохо там за столом покушал, — сказала Леля. — Я другие тебе салатики положила. Кушай, кушай, солнышко, не смотри на нее, она фигуру свою блюдет. Сама голодная и тебе не дает покушать!
Римма посмотрела на него с умилением, и Виталий вдруг смутился. Он взял тарелку из рук жены и молча, решительно отнес ее на кухню. Леля с вилкой последовала за мужем и, настигнув его, продолжила:
— Вот и хорошо! Здесь покушай!
Она подала ему вилку и проворковала:
— Здесь стесняться некого… И я тебе не буду мешать.
Вечер для Виталия был безнадежно испорчен. Улучив момент, он отозвал Олега в сторону и сказал, что, пожалуй, поедет домой.
— Вот и правильно, — прогудела у него над ухом невесть как оказавшаяся рядом жена, — тебе же завтра рано вставать, надо выспаться как следует!
Олег посмотрел на брата с искренним сочувствием. Уходя, Виталий бросил мимолетный взгляд на Римму и вздохнул. Девушка ему очень понравилась, и он был бы не против встретиться с ней еще.
И такая возможность ему вскоре представилась. Город у них был небольшой, и как-то в будний день Виталий и Римма встретились на выходе из магазина. Он был на машине и любезно подбросил ее до дома. В пути они мило беседовали, и мужчина уже во второй раз отметил, что с Риммой у него немало общего.
— Кстати, я все хочу спросить, — начала девушка, — а вот та милая дама, с который вы были на дне рождения у Олега… Для матери она слишком молодая…
Она мило улыбнулась Виталию и спросила:
— Она кто?
— Она… Моя… Э-э-э… Жена, — смущенно ответил он.
Огонек в глазах у Риммы тут же потух.
— Вот оно что… — произнесла девушка.
И тут же добавила:
— Как она о вас заботится… Я тоже хотела бы, чтобы обо мне кто-нибудь так позаботился.
Виталий остановил машину у подъезда дома Риммы, а когда девушка собралась выходить, робко спросил ее:
— Да! — выпалил Виталий.
— Но вы же женаты!
— Я… Э-э-э… Мы, вообще-то, собираемся разводиться… — начал Виталий.
— Я не хочу лезть в чужие отношения и разбивать семью, — твердо сказала Римма. — Всего хорошего, Виталий!
С этого дня Виталий был сам не свой. Римма не выходила у него из головы, и иногда он просыпался среди ночи с ее именем на устах. К счастью, Леля спала крепко и ничего не слышала.
К концу недели мужчина так извелся, что набрал брата.
— Я так хочу снова увидеть Римму… — без обиняков начал он. — Можешь мне помочь?
— А что Леля? — спросил Олег. — Ты уже решил с ней вопрос?
— Пока нет.
— Вот когда решишь, тогда и поговорим.
На разговор с женой Виталий решиться пока не мог. Да и о чем следовало говорить? Перестать нянчить его она не хотела и, по всей видимости, не могла, а жить так больше он не мог.
«А как же любовь?» — тоскливо размышлял Виталий. — «Мы ведь с ней когда-то любили друг друга…»
После долгих рефлексий он, в конце концов, с огорчением понял, что любовь прошла.
Значит, оставалось только одно…
Прошло еще несколько недель. Виталий постепенно отдалялся от жены, Леля это чувствовала и утроила свою гиперопеку, а он пытался бунтовать как мог. На этом фоне супруги нередко ссорились.
Как-то ночью, страдая от бессонницы, Виталий отправился на кухню. Достав из холодильника запечатанную упаковку с рахат-лукумом, он начал искать ножницы. На месте их не было, в ящике — тоже.
— Да где ножницы?! — прорычал Виталий.
Тут в коридоре послышался звук шагов, и на кухню вошла Леля.
— Тоже не могу уснуть, — вздохнула она.
Увидев всклокоченного, раздраженного мужа, она забрала у него пачку с рахат-лукумом.
— Это открывается вот так, — сказала Леля и легко открыла упаковку.
— Спасибо! — буркнул Виталий.
— Ты чего ночью-то колобродишь? — спросила Леля.
И тут Виталий не выдержал.
— А то, что больше я так не могу! — решительно выпалил он. — Оля, все! Хватит! Баста! Я… Мы с тобой… Одним словом… В понедельник я подаю на развод!
Леля отреагировала спокойнее, чем он ожидал. Она смерила мужа презрительным взглядом и усмехнулась.
— Ну да, ну да… — протянула она. — Римму, значит, во сне зовем?
— Это тебя не касается! — огрызнулся Виталий.
— Ну да, ну да… Я даже не спрашиваю, пожалеешь ли ты, но зато точно знаю, что эта Римма больше недели с тобой не выдержит. И нянчиться так, как я, с тобой она не будет.
— Не нужно со мной нянчиться! — запальчиво воскликнул Виталий. — Я не ребенок, а мужчина, в конце концов!
— Ты? Мужчина? — рассмеялась Леля. — Не смеши меня, Виталя. Ты даже не можешь упаковку с рахат-лукумом открыть! Шнурки себе завязать неспособен! Не знаешь, что и где лежит в доме! Не в курсе, что есть в холодильнике, и постоянно спрашиваешь у меня, что тебе покушать! Поменять носовой платочек не можешь… Продолжить?
Виталий молчал, и она продолжила натиск:
— И это благодарность за то, что я тебе отдала лучшие три года своей молодости?! Да?!
— Я не просил тебя меня нянчить, — спокойно ответил Виталий. — Ты сама, своими собственными руками сняла себя с места жены и поставила на роль мамочки. Поэтому, Оля, все. Между нами все кончено.
Вскоре супругов развели. Леля ушла к себе на квартиру, а Виталий… Он учится жить самостоятельно. Недавно он начал встречаться с Риммой, однако съезжаться с ней пока не торопится.
