— Я не шучу, Андрей. Если ты привезешь сюда детей Ларисы без моего согласия, я сразу вызываю опеку. Прямо в тот же день.
Муж смотрел на нее с таким выражением лица, будто она только что сообщила, что собирается полететь на Луну верхом на корове.
— Ты что, с ума сошла? Это же дети моей сестры! Какая опека?
— Та самая, которая занимается детьми, оставленными без присмотра ответственных взрослых. Я не давала согласия на то, чтобы эти дети жили здесь. Я не буду за них отвечать. Я вообще в отпуске, если ты не забыл.
— Марин, ну ты чего? Лариса просто попросила помочь. У нее сложная ситуация…
— У меня тоже сложная ситуация! Я год ждала этот отпуск! Целый год работала без продыху! И что? Опять превращаться в няньку для твоих племянников?
Андрей закатил глаза, как делал всегда, когда считал, что жена драматизирует.
— Да что такого-то? Поживут месяц, воздухом подышат. Миша с братьями пообщается, а то сидит один как бирюк.
Марина почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Всегда одно и то же. Всегда.
Все всегда было так, но в прошлом году она зареклась. Тогда Лариса тоже «попросила помочь» с детьми на время летних каникул. И Марина согласилась. Ну как согласилась… Андрей поставил ее перед фактом, а она промолчала. Думала, ничего страшного, дети и дети.
Но оказалось, что племянники – это два маленьких урагана. Восьмилетний Кирилл и одиннадцатилетний Денис носились по даче с утра до вечера, требовали постоянного внимания, устраивали беспорядок и ссорились с Мишей, ее тихим восьмилетним сыном.
А Марина… Марина готовила на четверых вместо двоих. Стирала в два раза больше одежды. Разнимала детские конфликты. Придумывала, чем их занять. Следила, чтобы никто не поранился, не заболел, не потерялся.
И все это – в свой долгожданный отпуск, который она планировала посвятить тишине, прогулкам и просто отдыху от бесконечной беготни.
Андрей и Лариса воспринимали ее труд как должное. «Ты же все равно дома сидишь», «Что тебе стоит», «Ну не бросать же детей одних».
К концу того месяца Марина была выжата как лимон. Она плакала по ночам от усталости и обиды. А когда намекнула Андрею, что ей тяжело, он только отмахнулся: «Подумаешь, дети. Что с ними сложного-то?»
И вот теперь история повторялась.
— Я не буду этого делать, Андрей. Не в этот раз.
— Да что ты как маленькая! Лариса уже билеты детям купила!
— Без моего согласия? Отлично. Значит, ты можешь взять отпуск и сам заниматься племянниками. Или пусть Лариса найдет другой вариант. Это не моя проблема.
— Марина!
— Я серьезно. Если дети появятся здесь без моего согласия – я звоню в опеку. И объясняю ситуацию. Пусть разбираются, почему дети оказались под моей ответственностью без моего на то желания.
Андрей смотрел на жену так, будто видел ее впервые.
— Ты… ты не можешь так поступить с семьей.
— Могу. И поступлю. Потому что я тоже семья, Андрей. Но почему-то мое мнение никого не интересует.
Телефон в руке Марины зазвонил. На экране высветилось имя «Лариса». Марина молча протянула телефон мужу.
— Сам объясняй своей сестре, что в этом году все будет по-другому.
Андрей взял телефон, но отвечать не спешил.
— Марин, ну давай как-нибудь договоримся? Может, на две недели? Или я буду помогать…
— Нет. Либо ты берешь на себя полную ответственность – готовку, уборку, развлечения, – либо дети не приезжают. Третьего не дано.
Телефон продолжал звонить. Андрей вздохнул и нажал на зеленую кнопку.
— Привет, Лариса… Да, я говорил с Мариной… Нет, в этом году не получится… Нет, она не согласна…
Марина вышла на террасу. Ей не хотелось слышать, как муж будет оправдываться перед сестрой. Или, что еще хуже, как они вместе будут обсуждать ее «эгоизм».
Через стекло она видела, как Андрей нервно ходит по кухне, размахивая свободной рукой. Потом он остановился, потер лоб и что-то сказал с таким выражением лица, будто у него только что вырвали зуб без наркоза.
Когда он вышел на террасу, лицо у него было красное.
— Лариса говорит, что ты ведешь себя как эгоистка. Что у нее нет других вариантов. Что в семье так не поступают.
— А как поступают в семье, Андрей? Игнорируют желания жены? Нагружают ее чужими обязанностями без спроса? Отнимают ее законный отдых?
— Но это же дети! Мои племянники!
— Вот именно. Твои. Не мои. И ответственность за них должна лежать на тебе и на Ларисе. А не на мне.
Андрей сел рядом, обхватив голову руками.
— Я не знаю, что делать. Лариса уже все спланировала. У нее работа, она не может взять отпуск…
— А я, значит, могу? Мой отпуск ничего не стоит?
— Я не это имел в виду…
— Именно это. Для вас моя работа, мое время, мои планы – это что-то несущественное. Что можно отодвинуть в сторону ради «семьи». Только почему-то эта «семья» не включает меня и мои потребности.
Они сидели молча. Где-то вдалеке слышался детский смех – Миша играл с соседскими детьми. Редкий случай – обычно он предпочитал тихие игры в одиночестве.
— Хорошо, – наконец сказал Андрей. – Я поговорю с Ларисой. Может, мы сможем разделить время. Две недели дети у нас, две недели – у ее подруги в Анапе…
— Нет, Андрей. Либо ты сидишь здесь сам с племянниками, либо они не приезжают вообще. Я не собираюсь тратить даже день своего отпуска на то, чтобы быть бесплатной нянькой.
— Но как я могу? У меня работа…
— У меня тоже работа. И я тоже устаю. И тоже имею право на отдых.
Андрей долго молчал, потом кивнул.
— Ладно. Я возьму отпуск на две недели. Буду сам заниматься детьми. А потом… потом придумаем что-нибудь.
Марина покачала головой.
— Нет, Андрей. Никаких «потом придумаем». Либо ты берешь на себя полную ответственность на весь срок, либо дети не приезжают. Я не хочу в середине отпуска обнаружить, что ты срочно уехал по работе, а я осталась с тремя детьми.
— Ты мне не доверяешь?
— В этом вопросе – нет. Прости, но нет.
Неделю спустя Лариса привезла детей. Андрей встречал их на станции, а Марина осталась дома. Она не хотела видеть осуждающий взгляд золовки.
Первые дни Андрей действительно старался. Он готовил завтраки (пусть и простые), водил детей на речку, играл с ними в футбол. Марина держалась в стороне. Она сидела в телефоне, гуляла одна по лесу, иногда ездила в город в кафе – просто посидеть в тишине с чашкой кофе.
Миша поначалу держался рядом с ней, избегая шумных двоюродных братьев. Но постепенно втянулся в их игры. Марина была рада – сын наконец-то общался со сверстниками, пусть и не самыми спокойными.
На пятый день Андрею позвонили с работы. Что-то срочное, что-то важное, что-то, что нельзя решить удаленно.
— Марин, мне нужно в город. Всего на день-два. Ты же присмотришь за детьми?
— Нет.
— Что значит «нет»? Я же не могу их одних оставить!
— Значит, бери с собой. Или звони Ларисе, пусть приезжает. Я не буду сидеть с детьми.
— Ты серьезно сейчас? Это же форс-мажор!
— Я абсолютно серьезна. Мы договорились, что ты берешь на себя полную ответственность. Форс-мажоры – часть этой ответственности.
Андрей психанул, хлопнул дверью и уехал звонить сестре. Вернулся мрачнее тучи.
— Лариса приедет завтра утром. А я уеду в город. Довольна?
Марина пожала плечами.
— Я не стремлюсь сделать тебе назло, Андрей. Я просто хочу, чтобы мои границы уважали.
Лариса приехала на следующий день – раздраженная, с кислым лицом. Едва поздоровавшись с Мариной, она заперлась в комнате с ноутбуком – «работать удаленно».
Дети были предоставлены сами себе. Они носились по участку, шумели, дрались, требовали еду. Марина делала вид, что не замечает этого. Она продолжала читать книгу на террасе, иногда поглядывая на часы. Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем Лариса вспомнит о своих родительских обязанностях?
К обеду дети проголодались и начали ныть. Лариса высунулась из комнаты:
— Марин, ты не могла бы разогреть им обед? Я на важном звонке.
— Нет, не могла бы. Я в отпуске.
— Но они же голодные!
— Это твои дети, Лариса. Ты за них отвечаешь.
Лариса что-то пробурчала себе под нос и пошла на кухню. Через полчаса она снова заперлась в комнате, а дети, наскоро поев, вернулись к своим играм.
Вечером Лариса объявила, что ей нужно срочно уехать в город – «буквально на пару часов, по работе».
— Ты же присмотришь за детьми, Марина? Я быстро.
— Нет.
— Что значит «нет»? Я же ненадолго!
— Значит «нет». Я не буду сидеть с твоими детьми.
— Но мне правда нужно уехать! Это важно!
— Тогда бери детей с собой.
— В город? На ночь глядя? Ты в своем уме?
— Вполне. Это твои дети, Лариса. Твоя ответственность.
Лариса психанула не хуже брата. Она обвинила Марину во всех смертных грехах, назвала ее бессердечной эгоисткой и заявила, что «такого отношения к семье не ожидала».
Но Марина была непреклонна. И Лариса осталась дома.
На следующее утро, когда Марина проснулась, в доме было подозрительно тихо. Она вышла на кухню – никого. Выглянула во двор – пусто. На столе лежала записка: «Уехала по срочным делам. Вернусь вечером. Дети спят. Лариса».
Марина почувствовала, как внутри все закипает. Она поднялась наверх – в комнате действительно спали все трое мальчиков. Лариса уехала, оставив детей на нее. Без спроса. Без согласия.
Ровно то, о чем Марина предупреждала.
Она достала телефон и написала сообщение: «Волновалась за тебя и детей, позвонила в опеку».
Телефон зазвонил почти мгновенно.
— Ты что натворила? – голос Ларисы дрожал от ярости.
— Я же предупреждала. Никаких детей без моего согласия.
— Ты правда позвонила в опеку? Ты с ума сошла?
— Нет, не позвонила. Пока. Но если ты не вернешься через час – позвоню. И объясню ситуацию. Что ты оставила детей на человека, который не давал на это согласия и не несет за них ответственности.
— Я не могу вернуться через час! Я в городе, на важной встрече!
— Тогда у тебя проблемы, Лариса. Потому что я не шучу. Я вызову опеку.
Лариса примчалась через полтора часа – растрепанная, злая, с красными от слез глазами. Она ворвалась в дом как фурия.
— Где мои дети? Что ты с ними сделала?
Дети, разбуженные шумом, спустились вниз. Целые и невредимые.
— Мам, ты чего кричишь? – сонно спросил Денис.
Лариса схватила детей в охапку.
— Собирайтесь. Мы уезжаем. Немедленно.
— Куда? – удивился Кирилл. – Мы же тут на всё лето!
— Туда, где нас не будут шантажировать опекой! – Лариса бросила испепеляющий взгляд на Марину. – Я все расскажу Андрею. Он тебе этого не простит.
— Рассказывай. Только не забудь упомянуть, как бросила детей на меня без спроса.
Когда Андрей вернулся вечером, дома были только Марина и Миша. Лариса с детьми уехала, забрав все вещи.
— Что случилось? Где все? – Андрей выглядел растерянным.
Марина рассказала все как было. Без прикрас. Андрей слушал молча, но было ясно, что он злится.
— Ты правда угрожала вызвать опеку?
— Да. И сделала бы это, если бы Лариса не вернулась.
— Ты понимаешь, что это… это…
— Что, Андрей? Слишком жестко? А оставлять детей на человека без его согласия – это нормально?
Андрей молчал.
— Я устала быть невидимкой, Андрей. Человеком, чье время и силы ничего не стоят. Чье «нет» не имеет значения.
Они не разговаривали неделю. Андрей спал в гостевой комнате, уходил рано, возвращался поздно. Лариса звонила ему каждый день, но с Мариной не общалась.
Потом, в субботу, Андрей вдруг предложил сходить в ресторан – только вдвоем. Марина согласилась – не потому, что простила, а потому что устала от напряжения.
В ресторане было тихо и уютно. Они сидели у окна, молча изучая меню.
— Я разговаривал с Ларисой, – наконец сказал Андрей. – Объяснил ей, что так больше не будет. Что если она хочет привозить детей – только с твоего согласия и только если я беру на себя ответственность.
Марина подняла глаза от меню.
— И что она?
— Сначала психовала. Потом плакала. Потом согласилась. Сказала, что может привозить их на выходные, когда я дома.
— И ты согласился?
— Я сказал, что спрошу тебя. Что без твоего согласия – никаких детей.
Марина отложила меню.
— Знаешь, что меня больше всего обижало, Андрей? Не то, что мне приходилось возиться с детьми. А то, что ты считал это чем-то само собой разумеющимся. Что мое «нет» для тебя ничего не значило.
— Я понял это. Правда. И мне жаль.
Они помолчали.
— Так что насчет выходных? – спросил Андрей. – Ты не против, если дети будут приезжать иногда? Я обещаю, что буду сам ими заниматься.
Марина задумалась.
— Не против. Но с условиями. Во-первых, только когда ты дома и только если ты берешь на себя готовку и уборку. Во-вторых, не больше двух выходных в месяц. В-третьих, никаких «срочных дел» и «форс-мажоров». Если ты не можешь быть с детьми – они не приезжают.
— Договорились.
Через месяц Лариса снова привезла детей – на выходные, как договаривались. Она была подчеркнуто вежлива с Мариной, хотя в глазах читалась обида.
Андрей действительно взял на себя заботы – готовил, убирал, развлекал детей. Марина иногда присоединялась к ним – не потому, что чувствовала себя обязанной, а потому что хотела.
