Есения стояла у плиты, помешивая соус для пасты. Приходилось готовить сразу несколько блюд — муж любил классическую италийскую кухню, а дочка предпочитала что-нибудь попроще.
— Мам, ты видела мой синий блокнот? Там все заметки для проекта, — Марина ворвалась на кухню словно маленький ураган.
— Посмотри в гостиной на столе, — ответила Есения, не отрываясь от плиты. — Ты вчера там с подругой по телефону болтала и записывала что-то.
Марина исчезла так же стремительно, как и появилась. В свои десять лет девочка была энергичной копией матери — те же яркие изумрудные глаза, только характер посложнее.
Телефон на кухонном столе завибрировал, высвечивая имя «Мама». Есения вытерла руки полотенцем и ответила:
— Привет, мам. Как дела?
— Солнышко, я заберу Маришку из школы завтра? У тебя ведь важный проект? — голос Людмилы Петровны звучал как всегда бодро.
— Да, если сможешь. Мне нужно задержаться до семи.
— Тогда договорились. Мы поедем на танцы, потом я помогу ей с домашним заданием.
Есения поблагодарила маму и отключилась. Без ее помощи было бы невозможно справляться со всем. Особенно сейчас, когда в их с Мариной жизни появился Виктор со своими проблемами.
Входная дверь хлопнула.
— Я дома! — раздался громкий голос мужа.
Виктор вошел на кухню, наклонился и поцеловал Есению в щеку.
— Как прошел день? — спросил он, заглядывая в кастрюлю.
— Нормально. Хотя клиент сегодня был сложный, — Есения перемешала соус. — А у тебя?
— Я договорился с Катей, что заберу Мишу на все выходные. Ты не против?
Есения замерла. Опять планы меняются в последнюю минуту. Ее голос оставался ровным. Но в глазах промелькнула тень раздражения.
— Ты же знаешь, что мы собирались с Мариной в кафе.
Виктор пожал плечами.
— Я думал, ты сможешь перенести. Мама хотела пообщаться с Мишкой.
Есения с трудом сдержала тяжелый вздох. Людмила Андреевна, мать Виктора, с первого дня невзлюбила новую избранницу сына. Каждый ее визит превращался в испытание.
— Хорошо, я поговорю с дочкой, — нехотя согласилась Есения.
Вечер прошел относительно спокойно. Марина с удовольствием рассказывала о школьном проекте, Виктор делился новостями с работы. После ужина Есения занялась документами в спальне. Ей предстояло завершить важную сделку — комиссионные от нее должны были пополнить накопления на квартиру для Марины.
— Зачем ты так много работаешь? — Виктор присел на край кровати. — Мы могли бы больше времени проводить вместе.
— Хочу обеспечить Марине будущее, — просто ответила Есения. — Квартира — это независимость и стабильность.
— Моя мама считает, что ты слишком много внимания уделяешь деньгам, — неожиданно произнес Виктор.
Есения медленно подняла взгляд от документов.
— И часто вы с твоей мамой обсуждаете мои финансовые приоритеты?
— Она просто беспокоится. Говорит, что женщина должна больше времени уделять семье, а не карьере.
— Интересно, кто тогда будет оплачивать танцы Марины, репетиторов по языкам и математике? — Есения отложила бумаги в сторону. — Давай не будем сейчас об этом.
Суббота началась с раннего звонка в дверь. На пороге стояла Людмила Андреевна с огромным пакетом продуктов.
— Я решила приготовить настоящий семейный обед! — заявила свекровь, проходя в квартиру. — Виктор любит мои котлеты.
Есения молча отошла в сторону, пропуская женщину в дом. «Только не сегодня», — мысленно взмолилась она.
Следом за Людмилой Андреевной в квартиру вошла сестра Виктора, Алла. Они были удивительно похожи — те же властные интонации, та же привычка морщить нос при взгляде на Есению.
— Ой, как у вас тут… уютно, — протянула Алла, оглядывая прихожую.
— Виктор еще не вернулся с Мишей, — сообщила Есения. — Они в парке.
— Ничего, мы подождем, — сказала Людмила Андреевна, направляясь на кухню. — Заодно и поговорим по душам, невестушка.
Есения неохотно последовала за ней. «По душам» в понимании свекрови означало длинный монолог о недостатках Есении как жены и хозяйки.
— Я все думаю, почему Катя ушла от Виктора, — начала свекровь, доставая из пакета продукты. — Она была такой хорошей женой. Всегда дома, всегда рядом с мужем.
— И все-таки ушла, — заметила Есения, намеренно пропуская пассаж мимо ушей.
— Так ведь это Виктор виноват — слишком много работал, мало внимания уделял, — парировала Людмила Андреевна. — А ты? Почему от тебя первый муж ушел?
Есения вздрогнула. Этот вопрос свекровь задавала при каждой встрече.
— По тем же причинам, по которым от Виктора ушла Катя, — ответила она сдержанно. — Не сошлись характерами.
— Странно, что у тебя снова не получается создать крепкую семью, — продолжила Людмила Андреевна, агрессивно нарезая лук. — Может, дело в тебе? Мужчину нужно холить и лелеять, а не бегать по своим делам с утра до ночи.
Есения молча прислонилась к стене. Она давно поняла — спорить бесполезно. В глазах Людмилы Андреевны она навсегда останется недостойной ее сына.
В этот момент входная дверь распахнулась, и в квартиру вбежал маленький мальчик.
— Бабушка! — закричал Миша, бросаясь к Людмиле Андреевне.
Женщина моментально преобразилась, расплывшись в улыбке.
— Мой маленький! Как же бабушка соскучилась!
Виктор с улыбкой наблюдал за их объятиями. Есения поймала его взгляд и слегка кивнула. Пусть радуются. Она тем временем займется своими делами. Есения давно обещала Марине заглянуть в новое кафе. И менять планы из-за семьи мужа не собиралась.
Спустя несколько недель Есения достала из комода небольшую коробочку. Завтра у нее день рождения — тридцать шесть лет. Она открыла крышку и залюбовалась изумрудным колье, идеально подходящим к цвету ее глаз. Это был подарок, который Есения сделала себе сама — без чьей-либо помощи.
— Красивое, — послышался голос Марины из дверного проема.
— Нравится? — улыбнулась Есения.
Девочка подошла ближе, с восхищением разглядывая переливающиеся камни.
— Все, что у меня есть, однажды будет принадлежать тебе, — Есения обняла дочь.
Ресторан был наполнен негромкой музыкой и приглушенными разговорами. Изумрудное колье приятно холодило кожу, а черное платье выгодно подчеркивало фигуру.
— Выглядишь потрясающе, — прошептал Виктор, пододвигая ей стул.
За столом уже собрались гости: мама Есении, подруги с работы, Марина. И, конечно, Людмила Андреевна с Аллой. Есения мысленно приготовилась к очередным замечаниям.
— С днем рождения, дорогая! — мама Есении обняла дочь и протянула небольшой сверток. — Это от всего сердца.
Есения развернула подарок — изящный шелковый шарф. Именно такой, о котором она недавно говорила.
— Спасибо, мамочка, — улыбнулась она. — Ты всегда знаешь, что мне нужно.
Людмила Андреевна окинула колье Есении оценивающим взглядом.
— Какое интересное украшение, — произнесла свекровь, растягивая слова. — Виктор, ты сделал такой щедрый подарок?
Виктор замялся.
— Вообще-то…
— Я сама себе его подарила, — спокойно ответила Есения. — Давно хотела что-то под цвет глаз.
Брови Людмилы Андреевны взлетели вверх.
— Надо же! А я думала, мужчины дарят женщинам украшения.
— Это старомодно, мама, — вмешался Виктор. — Есения сама зарабатывает и может себе позволить то, что хочет.
— А мне бы тоже такое подошло, — внезапно сказала Алла, наклонившись ближе и разглядывая изумруды. — Всегда мечтала о настоящих драгоценностях.
Людмила Андреевна поджала губы и замолчала. Но Есения заметила, как свекровь продолжает коситься на колье с плохо скрываемой завистью.
Вечер продолжался. Есения задувала свечи на торте, принимала поздравления, смеялась над шутками друзей. И только изредка ловила на себе тяжелый взгляд свекрови.
— Мам, тебе очень идет это колье, — сказала Марина, когда они собирались уходить. — Ты в нем как принцесса.
— Спасибо, солнышко, — Есения погладила дочь по голове. — Все эти украшения когда-нибудь будут твоими.
Лицо Марины просияло.
— Правда?
— Конечно. Я для тебя все делаю.
Людмила Андреевна, стоявшая рядом, фыркнула так громко, что нескольким гостям пришлось повернуться в их сторону.
Следующие две недели прошли относительно спокойно. Свекровь почти не появлялась в доме, лишь регулярно звонила Виктору и изредка самой Есении — чтобы сделать какое-нибудь замечание о воспитании Марины или пожаловаться на невнимание сына.
В среду Есении пришлось срочно вернуться домой в середине дня — она забыла важные документы для сделки. Открыв дверь своим ключом, она услышала странный шорох из спальни. Тихо пройдя по коридору, Есения застыла на пороге комнаты.
Людмила Андреевна стояла у комода, перебирая содержимое шкатулки с украшениями. Изумрудное колье лежало на кровати рядом с другими драгоценностями Есении.
— Что вы делаете? — вопрос прозвучал резко.
Свекровь вздрогнула и резко обернулась. В ее глазах промелькнуло что-то, похожее на страх, но быстро сменилось привычным высокомерием.
— А, это ты… — протянула Людмила Андреевна. — Разве не в офисе должна быть в такое время?
— Что вы делаете в моей спальне? И почему мои украшения разложены на кровати?
Свекровь выпрямилась, словно готовясь к бою.
— Эти драгоценности достанутся моей дочери, а не твоей, — заявила она с вызовом. — У Аллы никогда не было таких красивых вещей.
— Что?! — Есения не поверила своим ушам.
— Твоя дочь и так получит все: образование, квартиру, еще и украшения, — продолжала Людмила Андреевна. — Моя Аллочка тоже заслуживает пожить шикарно. У нее никогда не было таких возможностей.
Есения шагнула вперед, стараясь сохранять спокойствие.
— Положите немедленно все на место и уходите.
— Ты кем себя возомнила? — вспыхнула Людмила Андреевна. — Виктор — мой сын! Я имею право приходить в его дом!
— Это мой дом, — отчеканила Есения. — И у вас нет права рыться в моих вещах.
— Твой дом? — свекровь рассмеялась. — А кто тут хозяин? Женщина, от которой сбежал муж? Которая теперь захомутала моего сына?
— Если вы немедленно не положите все на место и не уйдете, я вызову полицию. Это называется незаконное проникновение и попытка кражи.
— Кражи? — задохнулась от возмущения Людмила Андреевна. — Да как ты смеешь? Я просто смотрела!
— Смотрят в магазине, — отрезала Есения. — А вы пробрались в чужой дом, когда хозяев нет, и копались в личных вещах. Если сейчас же не уйдете, я звоню в полицию.
Лицо свекрови исказилось от ярости.
— Ты пожалеешь об этом, — прошипела она, направляясь к выходу. — Виктор узнает, как ты обращаешься с его матерью!
Дверь хлопнула. Есения опустилась на кровать, глядя на разбросанные украшения. Руки дрожали. Что это было? Неужели свекровь действительно хотела украсть ее вещи?
Вечером разразилась буря. Виктор ворвался в квартиру, хлопнув дверью.
— Ты угрожала моей матери полицией? — с порога крикнул он.
Есения медленно поднялась с дивана.
— Я застала твою мать, когда она перебирала мои украшения в нашей спальне. Без разрешения, в наше отсутствие.
— Мама просто хотела посмотреть поближе на твое колье! Она восхищалась им!
— Восхищалась? — Есения не верила своим ушам. — Виктор, она заявила, что эти украшения достанутся ее дочери, а не моей.
— Ты все неправильно поняла, — отмахнулся Виктор. — Мама бы никогда…
— Я поняла все совершенно правильно, — твердо сказала Есения. — Она считает, что моя дочь не заслуживает того, что я для нее зарабатываю.
Виктор покраснел.
— Ты всегда предвзято относишься к моей матери! К моей семье! Ты только о своей дочери думаешь, о своих деньгах, о своей квартире!
— А о чьей дочери я должна думать? — Есения сложила руки на груди. — О твоей сестре, которой за тридцать, но она так и не смогла ничего сама добиться?
— Не смей говорить так о моей сестре! — взорвался Виктор. — Ты… ты просто бессердечная карьеристка! Мама права — ты не умеешь создавать семью!
Слова ударили больнее, чем Есения ожидала. Неужели он действительно считает ее бессердечной?
— Если ты так думаешь, может, нам не стоит быть вместе? — тихо спросила она.
Виктор молча смотрел на нее несколько секунд.
— Может, и не стоит, — наконец выдавил он. — Я устал разрываться между тобой и своей семьей.
— Тогда уходи. И не возвращайся!
Виктор постоял еще мгновение, потом резко развернулся, схватил куртку и выскочил за дверь. Хлопок был таким сильным, что со стены упала фотография.
Есения медленно опустилась на край кровати. Вот и все? Еще один мужчина уходит из ее жизни?
Дверь спальни тихо скрипнула. На пороге стояла Марина в своей любимой пижаме с котятами.
— Мам, — тихо позвала она. — Ты в порядке?
Есения хотела соврать, что все хорошо, но не смогла.
— Нет, солнышко. Не в порядке.
Марина подошла и крепко обняла мать.
— Ничего страшного, — сказала девочка с серьезностью, не по годам. — У нас с тобой все будет хорошо. Мы справимся.
И Есения, прижимая к себе дочь, вдруг поняла — она действительно никогда не будет одна. У нее есть самое главное сокровище, драгоценнее любого колье.
