— Олеж, представляешь, у всех моих девчонок уже новые айфоны, самые последние, а я как бомжара со старым хожу. Мне тоже такой надо! — Голос Кристины, звонкий и слегка капризный, ворвался в тишину квартиры вместе с ней самой.
Она только что втащила в прихожую свой объёмный, кричаще-розовый чемодан, обклеенный разноцветными бирками пятизвёздочных турецких отелей, и, не успев даже снять лёгкую шёлковую накидку, небрежно брошенную поверх дизайнерских джинсов, уже уселась на подлокотник массивного кожаного дивана в гостиной.
Олег, пытавшийся сосредоточиться на рабочем отчёте в планшете, невольно поморщился. От жены исходил густой шлейф дорогого парфюма, смешанный с запахом солнцезащитного крема и чем-то неуловимо-морским, экзотическим. Она сияла, как начищенный самовар, её кожа приобрела золотистый оттенок, а глаза блестели от перевозбуждения и нетерпения поделиться «важнейшей» новостью.
Олег медленно опустил планшет на журнальный столик, заваленный коллекцией безделушек, которые Кристина с упорством маньяка привозила из каждой такой «оздоровительной» поездки. Неделя её отсутствия, когда он мог спокойно работать и не вздрагивать от каждого телефонного звонка с очередной «срочной необходимостью», показалась ему почти раем.
И вот, не прошло и десяти минут с её триумфального возвращения, как старая, до боли знакомая шарманка завелась с новой силой, требуя очередного финансового вливания. Он глубоко вздохнул, пытаясь сохранить остатки самообладания.
— Кристина, — начал он, стараясь, чтобы голос звучал ровно, хотя внутри уже закипало глухое раздражение, — я, безусловно, рад, что ты отдохнула и полна впечатлений. И я понимаю, что новые гаджеты – это модно, и подружки твои, конечно, авторитет. Но давай будем последовательны. Мы только что закрыли весьма увесистый кредит за твой недельный тур по «всё включено» в самом дорогом отеле побережья.
Ты помнишь, сколько это стоило? Или мне напомнить? А перед этим, если мне не изменяет память, были те самые сапоги из последней коллекции известного итальянского бренда, за сорок с лишним тысяч, которые ты надела ровно два раза, потому что «под них нет подходящей сумочки».
А ещё раньше – норковая шубка, потому что «старая уже прошлый век», хотя зимы у нас который год такие, что в осенней куртке не замёрзнешь. Ты вообще собираешься когда-нибудь, ну хотя бы для разнообразия, подумать о том, чтобы внести свой вклад в семейный бюджет? Или твоя жизненная миссия сводится исключительно к генерации всё новых и новых «хотелок», которые я должен оплачивать?
Кристина картинно надула пухлые, тщательно подкрашенные губы. Она лениво поправила безупречную укладку, смахнула несуществующую пылинку с идеально гладких, покрытых свежим, ровным загаром коленей. Видно было, что его слова её нисколько не задели, проскользнули мимо, как вода по масляной поверхности.
— Ну, Олежек, не начинай опять свою нудную лекцию, — протянула она, растягивая слова. — Ты же мой муж! Это твоя прямая обязанность – меня обеспечивать, делать так, чтобы я была счастлива, чтобы я чувствовала себя женщиной, а не посудомойкой.
Что такого в том, что я хочу выглядеть не хуже других? У Ленки муж на Мальдивы её возит, Светке машину новую купил, а ты мне на какой-то телефон жмёшься! Подруги уже вовсю обсуждают, куда на новогодние праздники полетят, а я что, опять буду сидеть дома, потому что мой муж экономит на моём хорошем настроении?
От её непоколебимой уверенности в своей правоте, от этого въевшегося в подкорку «ты должен», Олег почувствовал, как последняя капля терпения переполняет чашу. Он резко поднялся с дивана, прошёлся по комнате, чувствуя, как кровь стучит в висках. Его пальцы непроизвольно сжались в кулаки.
— Обеспечивать базовые потребности, Кристина, слышишь? Ба-зо-вы-е! Кормить, одевать в необходимое, платить за квартиру – да! Но не превращаться в твой персональный банкомат, который обязан по первому твоему капризу, по щелчку пальцев, выдавать любые суммы на очередную блажь!
Ты хотя бы отдаёшь себе отчёт, сколько стоит этот твой «новый айфон последней модели»? Сто с лишним тысяч, если не больше! Ты хоть раз поинтересовалась, откуда эти деньги берутся? Так вот.
— Да что ты мне опять про это рассказываешь, Олеж? Просто…
— Хочешь новый телефон, милая моя, значит, иди и зарабатывай на него! Я тебе не вечный спонсор твоих желаний!
Кристина вскочила с подлокотника, её лицо исказилось от негодования и искреннего удивления, словно он предложил ей нечто совершенно невообразимое, вроде полёта на Марс.
— Да как ты смеешь! Как ты можешь так со мной разговаривать! — закричала она, и в её голосе зазвенели истерические нотки. — Я для тебя стараюсь, понимаешь? Чтобы ты гордился мной, чтобы рядом с тобой была красивая, ухоженная женщина, а не замухрышка какая-то!
А ты – жмот! Обыкновенный, мелочный жмот! Не любишь ты меня совсем, вот и всё! Раз на такую элементарную вещь для меня денег жалеешь! Другие мужья пылинки сдувают со своих жён, любые желания исполняют, а ты… ты просто меня не ценишь!
— Любовь здесь совершенно ни при чём, Кристина! — жёстко, отрезая каждое слово, проговорил Олег, глядя ей прямо в глаза холодным, отчуждённым взглядом. — Речь идёт о твоей чудовищной, просто запредельной наглости и абсолютно потребительском отношении ко мне, к нашей жизни, ко всему!
Ты привыкла только брать, брать и ещё раз брать, ничего не давая взамен, кроме своих бесконечных требований и претензий. Так вот, этому пришёл конец. С меня хватит!
— Вот! Я же говорю: ты меня совсем не ценишь! Я для тебя тут…
— Не ценю? — Олег усмехнулся, но смех получился горьким, лишённым всякого веселья. Он провёл рукой по волосам, взъерошив их. — Да я только и делаю, что ценю твои «хотелки», Кристина! Ценю их в рублях, причём в очень крупных купюрах. А ты хоть раз оценила, чего мне стоит всё это «обеспечение»? Ты хоть раз поинтересовалась, как прошёл мой день на работе, прежде чем вывалить очередное «мне надо»?
Или ты думаешь, деньги на твои Мальдивы, которых у нас, кстати, не было, и на твои айфоны на деревьях растут? Я вкалываю как проклятый, чтобы ты могла вот так, небрежно, с порога заявлять о своих новых желаниях, не задумываясь ни на секунду, а потянем ли мы это.
Кристина скрестила руки на груди, её поза выражала крайнюю степень обиды и непонимания. Она демонстративно отвернулась к окну, за которым серый городской пейзаж резко контрастировал с её ярким, отпускным настроением.
— Ах, вот значит как! Теперь я ещё и виновата, что ты много работаешь! А для чего тогда мужчина вообще нужен, если не для того, чтобы его женщина чувствовала себя королевой? У Ленки муж, между прочим, сам ей предлагает то одно, то другое, предугадывает её желания!
Потому что он её любит и ценит! А ты… ты только и можешь, что упрекать меня куском хлеба, вернее, телефоном! Ты просто не понимаешь элементарных женских нужд! Мне нужно чувствовать себя желанной, красивой, а новый телефон – это часть имиджа, понимаешь? Это как… как визитная карточка!
— Визитная карточка чего, Кристина? Твоей способности вытягивать из меня деньги? — Олег не повышал голоса, но его слова били точно в цель, каждое из них было взвешено и наполнено накопившимся раздражением. — Послушай, я не против, чтобы ты была красивой и ухоженной. Я сам этого хочу. Но есть разница между уходом за собой и бездумным транжирством.
Ты помнишь, сколько раз ты обещала, что вот-вот найдёшь себе «интересное занятие», «лёгкую работу для души», чтобы хоть немного разгрузить меня? И где эти занятия? Где эта работа? Твоё единственное «интересное занятие» — это листать глянцевые журналы и сайты интернет-магазинов, выискивая, на что бы ещё потратить мои деньги!
Он подошёл к ней ближе, заглядывая в лицо. Кристина демонстративно смотрела в сторону, поджав губы.
— Ты прекрасно знал, на ком женился, Олег! — процедила она, не поворачивая головы. — Ты всегда был таким… приземлённым. Но я-то надеялась, что ради меня ты изменишься, что поймёшь, что такое настоящая красивая жизнь.
А ты, оказывается, просто хочешь сделать из меня серую мышь, домохозяйку, которая будет радоваться кастрюле борща и новым прихваткам! Ты хочешь, чтобы я сидела дома, никуда не выходила, ни с кем не общалась, чтобы, не дай бог, не увидела, как живут другие, нормальные женщины с нормальными мужьями!
— Нормальные мужья, Кристина, это те, у кого жёны тоже что-то из себя представляют, а не являются просто дорогим аксессуаром! — парировал Олег, чувствуя, как внутри всё туже скручивается пружина. — Ты хоть раз поинтересовалась, как формируется наш семейный бюджет? Ты хоть знаешь, сколько уходит на коммунальные платежи, на еду, на элементарные бытовые нужды?
Нет! Тебе это неинтересно! Тебе интересно только то, что можно надеть на себя, чем можно похвастаться перед подружками. Ты даже не пытаешься понять, что я не железный, что у меня тоже есть предел! Я устал быть единственным источником дохода и единственным, кто думает о завтрашнем дне в этой семье!
Она резко развернулась, её глаза метали молнии.
— Ах, ты устал! Бедненький! А я не устала выслушивать твои вечные придирки и нотации? Я не устала чувствовать себя так, будто я что-то тебе должна за каждый купленный тобой флакон духов? Ты меня просто унижаешь своими подозрениями и этой своей мелочностью!
Если бы ты меня действительно любил, ты бы нашёл способ заработать больше, чтобы я ни в чём не нуждалась! А не пилил бы меня за каждую копейку! Наверное, твои коллеги на работе тоже считают тебя скрягой, раз ты так трясёшься над своими деньгами!
Эти слова задели Олега за живое. Он всегда гордился своей репутацией ответственного и щедрого человека, но в её исполнении это звучало как обвинение в какой-то патологической скупости. Скандал явно набирал обороты, переходя от конкретного телефона к взаимным упрёкам и застарелым обидам, которые, как оказалось, никуда не делись, а лишь ждали своего часа, чтобы выплеснуться наружу ядовитым потоком.
— Коллеги считают меня человеком, который умеет считать деньги, Кристина, а не швыряет их на ветер по первому капризу избалованной женщины! — отрезал Олег, чувствуя, как волна гнева захлёстывает его. Он отошёл к своему рабочему столу, заваленному документами, которые теперь казались ему совершенно неважными на фоне разгорающейся бури.
— И да, я трясусь над своими деньгами, потому что я их зарабатываю! В отличие от некоторых, кто только умеет их красиво тратить и требовать ещё! Ты хоть представляешь, чего мне стоит каждый новый проект, каждая сделка? Сколько нервов, сколько бессонных ночей? А ты в это время выбираешь оттенок нового лака для ногтей или обсуждаешь с подружками, какой курорт «в тренде» в этом сезоне!
Кристина, видя, что её ядовитые стрелы достигают цели, не собиралась останавливаться. Она подошла к своему так и не разобранному чемодану и картинно пнула его ногой, обутой в изящную, но дорогую туфельку.
— Вот! Даже чемодан разобрать некому помочь! Всё сама, всё сама! А потом ты удивляешься, что я устаю и мне нужна «разрядка» в виде шопинга или поездки! Ты просто не ценишь мой труд! Ты думаешь, легко быть красивой и ухоженной? Это тоже работа, между прочим! И очень тяжёлая!
Олег медленно повернулся к ней, на его лице застыла гримаса недоумения, смешанного с откровенным презрением.
— Твой труд? Кристина, опомнись! Какой, к чёрту, труд? Часами просиживать в салонах красоты, которые оплачиваю я? Подбирать наряды в бутиках, чеки из которых потом ложатся на мой стол? Это ты называешь трудом? Да ты понятия не имеешь, что такое настоящий труд! Ты никогда в жизни не работала ни дня! Твой единственный «вклад» в эту семью – это создание видимости благополучия за мой счёт!
Устав от этой бессмысленной перепалки, Олег попытался прекратить разговор. Он взял со стола планшет, демонстративно включил его, делая вид, что вернулся к прерванной работе. Но Кристина не дала ему такой возможности. Она выхватила телефон – тот самый, «старый», который её так не устраивал, – и, громко вздыхая и охая, начала кому-то звонить.
— Алло, Ленусь? Привет, дорогая! Ты не представляешь, какой у меня кошмар! Вернулась из Турции, а мой, представляешь, такой скандал закатил из-за какой-то мелочи! Да, из-за телефона! Говорит, сама иди зарабатывай! Ну не жмот ли, а? Я ему говорю, ты же мужчина, ты должен…
Да-да, совершенно меня не понимает! Считает, что я только транжирю! А то, что я для него стараюсь, имидж поддерживаю, чтобы ему не стыдно было в приличное общество выйти, это он в расчёт не берёт! Ты права, абсолютно права, некоторым мужчинам просто не дано ценить настоящих женщин!
Олег слушал этот монолог, и его кулаки сжимались всё сильнее. Он чувствовал себя униженным, выставленным на посмешище перед её подругами, такими же пустышками, как и она сама. Он резко вырвал у неё телефон из рук и швырнул его на диван.
— Хватит устраивать этот цирк! — прорычал он. — Тебе не стыдно выносить сор из избы и жаловаться своим клушам на то, какой я «плохой»? Может, им ещё расскажешь, сколько я на тебя трачу ежемесячно? Или эту часть ты предпочитаешь умалчивать, чтобы выглядеть несчастной жертвой в их глазах?
— А что мне остаётся делать, если ты меня не слышишь?! — взвизгнула Кристина, её лицо покраснело от злости. — Если для тебя мои желания – это пустой звук! Ты просто закомплексованный неудачник, который боится, что его жена будет выглядеть лучше, чем он сам! Ты хочешь меня контролировать, держать на коротком поводке, чтобы я никуда от тебя не делась! Но я не твоя собственность!
— Собственность? — Олег горько усмехнулся. — Да если бы ты была моей собственностью, я бы давно сдал тебя в утиль за полную профнепригодность! Ты не способна ни на что, кроме как потреблять! Твои «достижения» в жизни сводятся к тому, чтобы удачно выйти замуж и сесть на шею мужу!
И ты ещё смеешь обвинять меня в чём-то? Да ты должна быть благодарна за каждый день, который живёшь в этой квартире, за каждую вещь, которую носишь! Потому что сама ты на это никогда бы не заработала!
Напряжение в комнате достигло такой степени, что, казалось, воздух можно было резать ножом. Оба тяжело дышали, глядя друг на друга с нескрываемой враждебностью. Кристина, чувствуя, что её обычные уловки – слёзы, капризы, обвинения – на этот раз не срабатывают, перешла к более тяжёлой артиллерии.
— Да пошёл ты… со своей благодарностью! — выплюнула она, и в её глазах мелькнуло что-то злое, расчётливое. — Может, мне вообще другого мужчину поискать? Такого, который будет ценить мою красоту и молодость, а не считать каждую копейку, потраченную на меня! Уж поверь, желающие найдутся! Не то что ты, зацикленный на своих цифрах и отчётах! Ты просто скучный и предсказуемый!
Это был удар ниже пояса. Олег почувствовал, как внутри что-то оборвалось. Он всегда подозревал, что в глубине души Кристина не испытывает к нему никаких тёплых чувств, что он для неё лишь средство для достижения комфортной жизни.
Но услышать это так открыто, так цинично, было невыносимо. Он понял, что этот разговор – не просто очередная ссора из-за денег. Это нечто гораздо большее. Это крах иллюзий, которые он, возможно, сам себе и построил.
— Скучный и предсказуемый? — Олег медленно, почти по слогам, повторил её слова, и в его голосе прозвучали стальные нотки, которых Кристина раньше никогда не слышала. Он больше не кричал, не возмущался. На его лице застыло выражение холодного, отстранённого спокойствия, которое было страшнее любой ярости.
— Да, возможно. Я действительно предсказуемо хожу на работу каждый день, чтобы ты могла непредсказуемо тратить заработанные мной деньги. Я предсказуемо оплачиваю счета, чтобы в твоей красивой жизни не было скучных бытовых проблем. Я предсказуемо заботился о том, чтобы у тебя было всё, что ты пожелаешь, наивно полагая, что это и есть семейное счастье. Каким же я был идиотом.
Он подошёл к окну, туда, где ещё недавно стояла Кристина, и посмотрел на унылый городской пейзаж. Казалось, он видит его впервые, без розовых очков, которые так долго застилали ему глаза.
— Знаешь, Кристина, — продолжил он тем же ровным, бесцветным голосом, не поворачиваясь к ней, — ты сейчас сказала очень важную вещь. Про другого мужчину. И я, пожалуй, с тобой соглашусь. Тебе действительно нужен другой мужчина.
Такой, который будет видеть в тебе только красивую куклу и будет готов оплачивать каждый её каприз, не задавая лишних вопросов. А мне… мне нужна другая женщина. Или, может быть, мне вообще больше никто не нужен. По крайней мере, такая «семья», как у нас, мне точно не нужна.
Кристина на мгновение замерла, не ожидая такого поворота. Она привыкла, что после её самых ядовитых выпадов Олег либо взрывался, либо замыкался в себе, но всегда, в конечном итоге, шёл на уступки. Сейчас же в его голосе звучала окончательная, бесповоротная усталость и какая-то жуткая решимость.
— Что… что ты хочешь этим сказать? — спросила она, и в её голосе впервые за весь разговор проскользнула неуверенность, почти страх. Она почувствовала, что на этот раз зашла слишком далеко, что привычный сценарий дал сбой.
Олег медленно обернулся. Его взгляд был тяжёлым, изучающим, словно он видел перед собой совершенно незнакомого человека.
— Я хочу сказать, Кристина, что с сегодняшнего дня наш маленький семейный банк закрывается. Навсегда. Ты хотела новый телефон? Прекрасно. Иди и заработай на него. Хочешь новые сапоги, шубу, поездку на Мальдивы с подружками? Замечательно. Теперь это исключительно твои проблемы. Я больше не буду спонсором твоих желаний. Ни одного. С этого момента ты обеспечиваешь себя сама. Полностью.
Он сделал паузу, давая ей осознать смысл сказанного. Кристина смотрела на него широко раскрытыми глазами, её лицо постепенно бледнело.
— Но… как? Олег, ты не можешь так поступить! Я же… я же твоя жена! — в её голосе зазвучали панические нотки. Привычный мир, где все её «хочу» исполнялись по мановению волшебной палочки (вернее, его кошелька), рушился на глазах.
— Жена? — Олег криво усмехнулся. — Жена – это друг, соратник, опора. А ты кто? Красивая содержанка, которая искренне считает, что её молодость и смазливое личико – это достаточная плата за всё? Извини, но я больше не готов платить по этому счёту.
Ты живёшь в моей квартире, пользуешься моими вещами. Пока. Но финансирование твоих развлечений и «представительских расходов» прекращается. С этой самой минуты. Хочешь есть – готовь сама, из тех продуктов, которые сможешь купить. Хочешь красиво одеваться – ищи работу.
Кристина отступила на шаг, её лицо исказилось от ярости и бессилия.
— Да ты… ты просто мстишь мне! Мстишь за то, что я посмела сказать тебе правду в глаза! Ты просто хочешь меня унизить!
— Унизить? — Олег покачал головой. — Нет, Кристина. Я просто хочу, чтобы ты наконец повзрослела. Чтобы ты поняла, что мир не вращается вокруг твоих желаний. И что за всё в этой жизни нужно платить. Иногда – деньгами, а иногда – чем-то гораздо более ценным. Ты свой выбор сделала. Ты предпочла роль красивой игрушки. Что ж, игрушкам тоже иногда приходится сталкиваться с реальностью.
Он подошёл к своему столу, взял ключи от машины и портфель.
— Я уеду на несколько дней. Подумай над моими словами. Хотя, о чём я говорю… Ты вряд ли способна думать о чём-то, кроме себя. Но это уже не мои проблемы. Когда я вернусь, я надеюсь не застать здесь ни тебя, ни твоих вещей. Или, если тебе так удобнее, можешь оставаться. Но учти, правила игры изменились. Кардинально.
Не говоря больше ни слова, Олег вышел из комнаты, а затем и из квартиры. Кристина осталась одна посреди гостиной, рядом со своим неразобранным чемоданом, символом её несостоявшихся надежд и рухнувшего благополучия. Впервые в жизни она почувствовала настоящий, леденящий страх перед будущим.
Звонкий смех подружек, дорогие наряды, беззаботные поездки – всё это вдруг показалось таким далёким и нереальным. Она поняла, что сказка закончилась. И закончилась она не хэппи-эндом, а жёстким, беспощадным столкновением с реальностью, к которой она была совершенно не готова.
Окончательный скандал привёл к тому, что они бесповоротно поссорились, и прежней жизни пришёл конец. В комнате, наполненной запахом её дорогих духов и ароматом недавнего отпуска, воцарилась оглушающая, непривычная тишина, в которой отчётливо слышался лишь тихий стук её собственного сердца, отбивающего ритм новой, пугающей неизвестности…
