— А это не моя квартира, мне тут ничего делать не хочется, — с вызывающей интонацией произнесла Валерия, глядя прямо в глаза свекрови.
Наталья Сергеевна застыла в дверном проёме, с букетом цветов и праздничным тортом в руках. В её глазах читалось неприкрытое удивление, быстро сменившееся горьким разочарованием.
С порога её встретил затхлый запах несвежей пищи и заставленная грязной посудой кухня. Плита, покрытая жирной плёнкой, свидетельствовала о том, что её не чистили с самого въезда. На полу под ногами неприятно хрустели крошки, а возле холодильника стояли нераспакованные коробки — те самые, с которыми молодожёны въехали три месяца назад.
Ирина Владимировна, мать Валерии, заметно нервничала. Её лицо заливал стыдливый румянец. Она не могла поверить, что её дочь только что произнесла эти слова.
— Валерия! — её голос дрожал. — Как ты можешь…
Дмитрий стоял у окна, опустив глаза. На его лице также читалась смесь стыда и беспомощности. Вечеринка в честь его тридцатилетия явно была испорчена ещё до начала.
Наталья Сергеевна медленно поставила торт на заваленный хламом журнальный столик и положила рядом букет. Она глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, и оглядела квартиру, которую с такими надеждами предоставила сыну и его молодой жене.
Четыре месяца назад, после пышной свадьбы, молодожёны остались без крыши над головой. Хозяйка съёмной квартиры, где жил Дмитрий до брака, неожиданно сообщила, что продаёт жильё и просит освободить его в течение месяца. Это известие застало молодую семью врасплох.
— Мама, я не знаю, что нам делать, — Дмитрий сидел на кухне в квартире Натальи Сергеевны. — Цены на съём взлетели, а наших сбережений едва хватит на первый взнос по ипотеке.
Наталья Сергеевна заварила чай и задумчиво посмотрела на сына. У неё была вторая квартира, доставшаяся от родителей. Последние арендаторы съехали неделю назад, и она как раз размышляла, что делать дальше.
— Знаешь, Дима, — мягко начала она, — у меня есть предложение. Вы с Лерой можете пожить в бабушкиной квартире. Там, конечно, не евроремонт, но всё необходимое есть.
Глаза Дмитрия загорелись надеждой.
— Правда? Ты не шутишь? Мам, это было бы просто спасением!
— Более того, — продолжила Наталья Сергеевна, — я давно думала, что эта квартира должна достаться тебе. Поживите там, обустройтесь, а потом мы оформим дарственную.
Дмитрий вскочил со стула и крепко обнял мать.
— Ты лучшая! Лера будет в восторге!
Но восторга не случилось. Валерия с первого дня демонстрировала недовольство.
— И это называется жильём? — фыркнула она, переступив порог двухкомнатной квартиры в тихом районе. — Тут же мебель времён динозавров! И обои эти ужасные… А это что за холодильник? Он же допотопный!
Дмитрий виновато оглядывался по сторонам, будто это он был виноват в том, что интерьер не соответствовал представлениям его жены о роскоши.
— Лер, но ведь это временно. Мы можем постепенно всё обновить…
— На какие деньги? — резко спросила Валерия. — Твоя зарплата еле покрывает наши расходы, а я ещё в декрете сидеть буду, когда забеременею.
Наталья Сергеевна, помогавшая перевозить вещи, молча наблюдала эту сцену. Что-то неприятно кольнуло в сердце. Раньше сын никогда не оправдывался, был уверенным в себе. Теперь же он словно ходил по ми нн ому полю, боясь сделать неверный шаг.
— Мебель вполне крепкая, — спокойно заметила Наталья Сергеевна. — Да и холодильник хоть и не новый, но работает исправно. Я могу помочь с косметическим ремонтом…
— Не стоит, — отрезала Валерия. — Мы как-нибудь сами разберёмся.
В тот вечер Наталья Сергеевна уходила с тяжёлым сердцем. Что-то подсказывало ей, что её добрые намерения могут обернуться проблемой.
Прошло два месяца. Наталья Сергеевна навещала сына и невестку несколько раз, каждый раз замечая, как квартира, когда-то уютная и чистая, превращается в подобие студенческого общежития. Грязные следы на полу, пыль на подоконниках, немытая посуда, захламлённые комнаты. Казалось, что никто здесь не убирался с момента переезда.
В очередной визит она решилась спросить:
— Дима, у вас всё в порядке? Может, вам помощница по хозяйству нужна?
Сын смутился.
— Мам, всё нормально. Просто у Леры много работы, а я сам не успеваю…
— Какой работы? — удивилась Наталья Сергеевна. — Она же не работает сейчас.
— Ну, она курсы онлайн проходит. И блог ведёт… — неуверенно проговорил Дмитрий.
В тот же вечер, когда Валерия отлучилась в магазин, Дмитрий неожиданно поднял тему, которая явно давно его тревожила.
— Мам, помнишь, ты говорила про дарственную на квартиру? — он старался говорить непринуждённо, но голос выдавал волнение. — Мы с Лерой хотели бы определённости. Знаешь, для планирования будущего…
Наталья Сергеевна внимательно посмотрела на сына, затем обвела взглядом неухоженную квартиру. Что-то внутри неё сломалось.
— Дима, я должна подумать, — сдержанно ответила она. — Сейчас не самое подходящее время для таких решений.
Дмитрий нахмурился, но спорить не стал.
Возвращаясь домой, Наталья Сергеевна погрузилась в тяжелые раздумья. Мысли о квартире не давали покоя. С одной стороны, материнское сердце подсказывало помочь сыну, подарить жильё, как и планировала изначально. С другой — разумная часть её сопротивлялась. На пенсии ей понадобится дополнительный доход, и сдача жилья могла бы стать хорошим подспорьем. К тому же, разве справедливо отдавать квартиру тем, кто, похоже, не ценит помощь? Пожалуй, стоило дать и сыну, и себе ещё немного времени.
И вот теперь, стоя посреди захламлённой гостиной в день рождения сына, Наталья Сергеевна осознала, насколько правильным было её решение. Квартира выглядела ужасно. Липкий пол, пыльные поверхности, неразобранные коробки в углах. А ведь они знали, что будут гости!
— Валерия, может, я помогу тебе хотя бы стол накрыть? — осторожно предложила Ирина Владимировна, мать Валерии.
— Зачем? — пожала плечами Валерия, не отрываясь от телефона. — Всё равно все разбросают. Дима сам разберётся.
Дмитрий молча начал убирать с обеденного стола разбросанные вещи, освобождая место для праздничного угощения.
— Доченька, ну так нельзя, — не выдержала Ирина Владимировна. — Вы здесь живёте, должен быть порядок. Что о вас люди подумают?
— Мам, сколько раз повторять? — Валерия закатила глаза. — Это не моя квартира. Не вижу смысла у би ваться за неё. Когда у нас будет своё жильё, тогда и буду наводить марафет.
Наталья Сергеевна заметила, как вздрогнул Дмитрий, услышав эти слова. На его лице промелькнула тень раздражения и усталости. Видимо, этот разговор происходил не в первый раз.
— А чья же это квартира, позволь спросить? — не сдержалась Наталья Сергеевна.
— Ваша, — с вызовом ответила Валерия. — И мы все это прекрасно знаем. Мы тут на птичьих правах. Сегодня живём, а завтра вы можете нас попросить съехать.
— Лера! — одёрнул её Дмитрий.
— А что Лера? — огрызнулась Валерия. — Я правду говорю. Твоя мама обещала подарить нам квартиру, а теперь молчит. Сколько можно жить в неопределённости? Мне вообще всё равно, — она демонстративно отвернулась, возвращаясь к своему телефону.
В комнате повисла тяжёлая тишина. Дмитрий сосредоточенно протирал стол, избегая смотреть матери в глаза. Ирина Владимировна суетливо помогала ему, бросая извиняющиеся взгляды на свекровь дочери.
Наталья Сергеевна стояла посреди хаоса, созданного невесткой, и внезапно ощутила странное спокойствие. Все сомнения исчезли. Валерия своими руками разрушала собственное будущее, своё счастье, свой брак. А Дмитрий… Её сильный, уверенный в себе сын превращался в безвольную тень рядом с этой женщиной.
Наблюдая за сыном, она видела его внутреннюю борьбу — всё говорило о том, что он на пределе. Возможно, именно сегодня, в день своего тридцатилетия, он наконец-то осознал, какую ошибку совершил, связав свою жизнь с человеком, не способным ценить даже элементарную заботу и поддержку.
Наталья Сергеевна поймала взгляд Ирины Владимировны — в нём читалось такое же разочарование и тревога. Мать Валерии тоже всё понимала, но, видимо, была бессильна что-либо изменить.
В этот момент зазвонил дверной звонок.
— Гости пришли, — сказал Дмитрий, и в его голосе прозвучало облегчение, словно появление посторонних могло разрядить невыносимое напряжение, повисшее в комнате.
Когда он пошёл открывать дверь, Наталья Сергеевна перехватила взгляд невестки. На миг их глаза встретились, и свекровь увидела в них не просто безразличие, а что-то похожее на злорадство. Это был взгляд человека, использующего ситуацию, как способ добиться своего.
«Вот оно что, — подумала Наталья Сергеевна. — Она намеренно доводит ситуацию до точки кипения, чтобы я быстрее подарила квартиру. Или чтобы Дима начал просить меня об этом настойчивее».
В комнату вошли друзья Дмитрия — Андрей с женой Мариной и Сергей с огромной коробкой в руках. Они приостановились, оценивая обстановку, и на их лицах отразилось плохо скрываемое удивление.
— С днём рождения, старик! — первым нарушил неловкость Андрей, протягивая бутылку коньяка и коробку конфет.
— Проходите, располагайтесь, — суетился Дмитрий, пытаясь создать видимость праздника.
Марина, хозяйственная и практичная, тут же включилась в процесс:
— Давайте я помогу накрыть на стол. Где у вас салфетки, тарелки?
Валерия даже не пошевелилась, продолжая листать ленту в телефоне.
— Где-то на кухне, наверное, — бросила она безразлично.
Наталья Сергеевна встретилась глазами с Мариной, и женщины без слов поняли друг друга. Вместе они пошли на кухню, где царил ещё больший беспорядок. Марина тихо присвистнула.
— Дима совсем замотался на работе? — осторожно спросила она, доставая из шкафа пыльные тарелки.
— Видимо, так, — сдержанно ответила Наталья Сергеевна, ополаскивая посуду под краном.
В этот момент она окончательно поняла: никаких сомнений больше нет. С такими людьми жильём делиться нельзя. Квартира, которую она планировала подарить сыну, останется её собственностью. Пусть решает свои проблемы сам — либо научит жену уважению и ответственности, либо… что ж, это тоже будет его выбор.
Праздник, если это можно было так назвать, закончился ближе к полуночи. Гости, ощущая напряжение, не задерживались дольше необходимого. Когда последние из них ушли, Ирина Владимировна тоже засобиралась, бросив на дочь укоризненный взгляд.
— Позвони мне завтра, — сказала она, целуя Валерию в щёку.
Дмитрий вышел проводить тёщу до такси, оставив Наталью Сергеевну и Валерию наедине.
— Знаете, — внезапно произнесла Валерия, откладывая наконец телефон, — я ведь прекрасно понимаю, что вы не собираетесь дарить нам эту квартиру. Так хотя бы не мучайте нас, скажите прямо.
Наталья Сергеевна медленно повернулась к невестке. Неожиданная прямота заслуживала такого же ответа.
— Ты права, Валерия. Я действительно передумала.
— Так я и знала! — с торжеством воскликнула Валерия. — Я Диме сразу сказала, что вы только обещаете, а на деле ничего не дадите!
— Позволь спросить, — спокойно продолжила Наталья Сергеевна, — если бы ты знала наверняка, что эта квартира будет твоей, ты бы относилась к ней по-другому?
Валерия на секунду задумалась.
— Конечно! Я бы тут всё переделала, ремонт бы сделала, мебель новую купила…
— На какие деньги? — тихо спросила Наталья Сергеевна.
— Ну… вы бы помогли, наверное. Или Дима кредит взял бы. Неважно! Главное, что это было бы моё. А так… — она обвела рукой комнату, — зачем стараться для чужого?
Входная дверь открылась, и вернулся Дмитрий. По его лицу было видно, что он слышал последнюю фразу жены.
— Лера, хватит, — устало сказал он. — Иди спать, пожалуйста.
К удивлению Натальи Сергеевны, Валерия без возражений поднялась и ушла в спальню, даже не пожелав свекрови спокойной ночи.
Мать и сын остались вдвоём.
— Мам, извини за этот цирк, — Дмитрий тяжело опустился на диван. — У нас сейчас сложный период.
Наталья Сергеевна присела рядом и мягко положила руку на плечо сына.
— Дима, я должна сказать тебе кое-что, и лучше сразу, без обиняков. Я не буду дарить вам эту квартиру.
Дмитрий не выглядел удивлённым. Он лишь кивнул, глядя в пол.
— Дело не в том, что мне жалко, — продолжила она. — Но я вижу, что происходит. Валерия относится к этой квартире как к временному пристанищу, не ценит то, что вы живёте здесь бесплатно, не платите ни копейки за коммунальные услуги. Я не могу подарить жильё человеку, который не умеет ценить то, что имеет.
— Я понимаю, — тихо ответил Дмитрий.
— Вам нужно искать своё жильё, — твёрдо сказала Наталья Сергеевна. — Съёмное или ипотека — решать вам. Но эта квартира… после вашего отъезда я сдам её людям, которые будут относиться к ней бережно.
Дмитрий поднял на мать усталые глаза.
— Нам дашь время найти жильё?
— Конечно, — она сжала его руку. — Я не выставляю вас на улицу. Но определённость лучше неопределённости, правда?
Он слабо улыбнулся.
— Ты всегда была мудрее меня, мам.
Наталья Сергеевна возвращалась домой поздно вечером. Город уже зажёг свои огни, и редкие прохожие спешили по своим делам. Она шла неторопливо, размышляя о произошедшем.
Поднимаясь по лестнице к своей квартире, Наталья Сергеевна вспомнила лицо сына в момент их разговора. В нём не было обиды, скорее — понимание и даже некоторое облегчение. Как будто её слова сняли с него тяжёлый груз притворства.
«Интересно, о чём они сейчас говорят?» — подумала она, представляя вечерний разговор Дмитрия и Валерии. Часть её хотела бы быть мухой на стене, чтобы услышать, как сын объясняет жене новую реальность их положения.
Сын всегда был умным мальчиком. Рано или поздно он сам примет решение относительно своего брака, если дела пойдут так и дальше. А они пойдут — Валерия показала своё истинное лицо слишком отчётливо, чтобы его можно было игнорировать.
Наталья Сергеевна включила свет в прихожей своей чистой, ухоженной квартиры. Как непохоже на тот хаос, который она наблюдала сегодня! Она заварила чай и села у окна, глядя на ночной город.
«Жильё — это не подарок для неблагодарных», — подумала она, делая глоток ароматного напитка. Пусть учатся строить своё счастье сами. Дмитрий сильный, он справится. А если не с Валерией — значит, с кем-то другим, кто будет ценить не квадратные метры, а отношения, заботу и уважение.
С этой мыслью Наталья Сергеевна отправилась спать, чувствуя полное умиротворение. Завтра будет новый день, и кто знает, какие перемены он принесёт в жизнь её семьи.
