Ключ в замочной скважине щёлкнул дважды. Валентина замерла на пороге собственной квартиры, не решаясь войти. Из кухни доносился запах жареного мяса и приглушённый разговор — тот самый голос, от которого её плечи инстинктивно напрягались.
— А вот и моя красавица пришла, — Вера Павловна, её свекровь, выглянула из кухни с деревянной лопаткой в руке. На ней был фартук Вали, тот самый, с вышитыми подсолнухами, подарок подруги на новоселье. — Мы тут с Сашей решили тебя побаловать.
Валя стянула туфли, мысленно считая до десяти. Четвёртый раз за неделю. Четвёртый раз она возвращалась с работы и обнаруживала в своей квартире нежданную гостью. С каждым разом Вера Павловна всё увереннее хозяйничала на кухне, перекладывала вещи «поудобнее» и смотрела на невестку с той особой снисходительностью, от которой Вале хотелось выть.
— Добрый вечер, — выдавила Валя, проходя на кухню. Муж сидел за столом, уткнувшись в телефон. — Саш, а предупредить, что у нас гости?
— Какие гости? — он поднял глаза, искренне недоумевая. — Это же мама.
Вера Павловна улыбнулась с теплотой, предназначавшейся исключительно сыну.
— Мой мальчик дал мне ключи ещё на прошлой неделе, — она помешала что-то в сковороде. — Я же говорила, что буду заходить, помогать вам с бытом. У вас обоих такая занятость.
Валентина почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Она ничего не знала про ключи. Ни слова. Саша не посчитал нужным обсудить с ней этот вопрос.
— Я в душ, — бросила она и вышла, не дожидаясь ответа.
Под струями горячей воды Валя пыталась смыть с себя не только усталость после рабочего дня, но и раздражение. Три года они с Сашей были женаты. Три года она старательно выстраивала границы с его матерью, которая с первой встречи дала понять: никто не будет для её сына достаточно хорош.
В последние полгода Вера Павловна, овдовевшая два года назад, будто с цепи сорвалась. Сначала воскресные обеды, затем внезапные визиты среди недели, а теперь и собственные ключи от их квартиры.
Выйдя из ванной, Валя застала идиллическую картину: муж и свекровь сидели за накрытым столом, Вера Павловна что-то увлечённо рассказывала, а Саша смеялся.
— Ну вот, теперь можем ужинать, — свекровь поставила перед ней тарелку с мясом и картофелем.
— Спасибо, — Валя села за стол. — Только я сегодня не голодна.
— Да ну что ты, милая, — Вера Павловна покачала головой. — С твоей-то фигурой нужно питаться правильно. Ты и так худенькая. Саша, скажи ей.
Муж посмотрел на жену с вымученной улыбкой.
— Валюш, поешь, ну правда. Мама такую вкуснятину приготовила.
— На моей кухне, — едва слышно добавила Валя, но всё же взяла вилку. Спорить не было сил.
— Кстати, — Вера Павловна промокнула губы салфеткой, — я тут торшер на барахолке присмотрела для вашей спальни. Красивый, синий — так подходит к обоям. А ещё диван в гостиной пора менять, я видела отличный вариант в торговом центре.
Валентина подняла глаза от тарелки.
— Вера Павловна, мы с Сашей сами решим, что и когда менять в нашей квартире.
— Конечно-конечно, — свекровь улыбнулась снисходительно. — Я просто советую. У меня опыт, знаешь ли.
— Опыт — дело хорошее, — Валя отложила вилку. — Но мы справимся сами.
— Не начинайте, а — Саша поморщился. — Давайте просто поужинаем нормально.
После ужина Вера Павловна не спешила уходить. Расположившись в кресле, она листала журнал и периодически комментировала телевизионную передачу. Валя, сославшись на усталость, ушла в спальню. Через полчаса появился Саша.
— Ты чего сбежала? — он присел на край кровати.
— Я не сбежала, я устала, — Валентина не отрывалась от книги.
— Мама обиделась. Говорит, ты холодная с ней.
Валя медленно закрыла книгу и посмотрела на мужа.
— Саш, мы можем поговорить серьёзно? Когда ты собирался сказать мне, что дал своей матери ключи от нашей квартиры?
— А что такого? — он пожал плечами. — Мама иногда заходит, помогает нам.
— Помогает нам или тебе? — Валя села ровнее. — Я, кажется, не просила о такой помощи. И мне неприятно возвращаться домой и обнаруживать здесь кого-то без предупреждения.
— Это не «кто-то», это моя мать, — в голосе Саши появилась сталь. — Она о нас заботится.
— Она заботится о тебе, — поправила Валя. — А заодно пытается установить здесь свои порядки. Мои вещи перекладывает, мою кухню переделывает, и теперь ещё шторы и диван ей не нравятся.
— Ну и что? — Саша раздражённо встал. — Что в этом плохого? Она просто советует.
— Саш, — Валя попыталась говорить спокойно, — если твоя мама хочет менять шторы и диваны, пусть делает это у себя дома.
— У неё никого, кроме нас, не осталось, — он скрестил руки на груди. — Ты же знаешь, как ей тяжело после смерти отца.
Валя глубоко вздохнула. Этот аргумент она слышала уже сотню раз.
— Я всё понимаю и сочувствую. Но это не значит, что она может командовать в моём доме.
— В нашем доме, — поправил Саша. — И она не командует, а помогает.
Разговор, как обычно, зашёл в тупик. Валя отвернулась к стене, Саша некоторое время постоял, потом вышел из спальни. Через час хлопнула входная дверь — свекровь наконец-то ушла.
С утра к неразрешённому конфликту добавились новые обстоятельства. Собираясь на работу, Валентина не обнаружила в шкафу свою любимую блузку.
— Саш, ты не видел мою белую блузку с кружевным воротничком?
Муж, ковыряясь в тарелке с завтраком, отрицательно покачал головой.
— Странно, я точно вешала её в шкаф, — Валя перебирала вешалки.
— Может, в стирке?
— Нет, я надевала её только один раз после химчистки.
Саша взглянул на часы.
— Валь, я опаздываю. Надень что-нибудь другое, потом найдёшь.
Он чмокнул её в щёку и выскочил за дверь. Валентина с досадой надела другую блузку и тоже ушла на работу.
Вечером, открывая дверь квартиры, она снова услышала голоса. На этот раз Вера Павловна привела с собой подругу — полноватую женщину с крашеными в ярко-рыжий цвет волосами.
— А вот и хозяюшка! — воскликнула свекровь. — Знакомься, это Марина Степановна, моя давняя подруга. Мариночка, это Валя, жена Саши.
Валентина остолбенела. В её гостиной сидела незнакомая женщина и пила чай из её любимой чашки.
— Здравствуйте, — выдавила она. — А где Саша?
— Он ещё на работе, — Вера Павловна улыбнулась. — Звонил, сказал, задержится. А мы тут с Мариночкой решили посидеть, поболтать.
— У вас такая чудесная квартирка, — гостья осмотрелась. — Только шторы, как-то, не очень. Вот у моей дочери…
Валентина не слышала, что тараторила дальше гостья. Она почувствовала, как к горлу подступает комок. Глубоко вдохнув, она попыталась взять себя в руки.
— Вера Павловна, могу я с вами поговорить? Наедине.
Они вышли на кухню. Валя прикрыла дверь и повернулась к свекрови.
— Что происходит? Почему в моём доме сидит незнакомая мне женщина?
— Валечка, ну не кипятись, — Вера Павловна небрежно махнула рукой. — Мариночка — моя лучшая подруга. Я подумала, вам будет полезно познакомиться. Она, между прочим, работает в хорошем ателье, может тебе со вкусом помочь. А то эти твои наряды…
Она окинула невестку красноречивым взглядом. Валя машинально одёрнула блузку.
— Послушайте, — начала она, стараясь говорить как можно спокойнее. — Я ценю вашу… заботу. Но я прошу вас не приводить в наш дом посторонних людей без предупреждения. И вообще, хотелось бы, чтобы вы предупреждали о своих визитах.
— Какая же я посторонняя? — Вера Павловна прижала руку к груди. — Я мать твоего мужа! И Саша дал мне ключи, чтобы я могла приходить, когда захочу.
— Именно об этом я и хотела поговорить, — Валя скрестила руки на груди. — Мне бы хотелось, чтобы вы вернули ключи.
Лицо свекрови застыло.
— Что? — она даже понизила голос. — Ты хочешь забрать у меня ключи от квартиры сына?
— От нашей квартиры, — поправила Валя. — И да, я прошу вас вернуть ключи. Вы можете приходить, когда мы дома, по предварительной договорённости.
— Это Саша решит, — отрезала Вера Павловна. — А не ты.
Она вышла из кухни, громко хлопнув дверью. Через пятнадцать минут обе гостьи удалились, даже не попрощавшись. Валя наконец-то смогла выдохнуть. Но она знала, что самое сложное ещё впереди.
Саша вернулся поздно, от него пахло алкоголем.
— Ты зачем маму обидела? — с порога начал он.
— Я не обижала, а попросила вернуть ключи, — Валя старалась говорить спокойно. — И попросила предупреждать о визитах. По-моему, это нормальная просьба.
— Нормальная? — Саша швырнул ключи на тумбочку. — Выставить родную мать за дверь — это нормально? Она мне всю жизнь отдала, а ты её выгоняешь?
— Я никого не выгоняю, — Валентина повысила голос. — Я прошу уважать моё пространство! Она приходит без предупреждения, хозяйничает здесь, перекладывает мои вещи, приводит своих подруг… Кстати, ты не знаешь, где моя белая блузка?
— При чём тут блузка? — Саша раздражённо махнул рукой.
— При том, что твоя мать забрала её без спроса, — Валя уже не сдерживалась. — Она увидела её в химчистке вчера. Сказала, что у её Мариночки есть идеальная выкройка на основе этой модели.
Саша моргнул.
— Ну и что? Подумаешь, блузка. Купишь новую.
— Дело не в блузке! — Валя почти кричала. — Дело в уважении! Твоя мать не уважает меня, мои вещи, мой дом! А ты её поддерживаешь!
— Потому что она моя мать! — Саша стукнул кулаком по столу. — И она имеет право приходить к сыну, когда захочет!
— Отлично, — Валя подошла к двери. — Тогда пусть приходит к тебе, а не ко мне. Я поживу у Ленки, пока ты не разберёшься с этим вопросом.
— Валя, не глупи, — Саша схватил её за руку. — Куда ты пойдёшь на ночь глядя?
— Туда, где меня уважают, — она вырвала руку. — И где я могу сама решать, кого пускать в свой дом.
В эту ночь Валентина действительно ушла к подруге. Саша звонил несколько раз, но она не взяла трубку. Утром пришло сообщение: «Прости. Давай поговорим вечером.»
Весь день на работе Валя не могла сосредоточиться. Что она скажет мужу? Как они будут решать эту проблему? Она любила Сашу, но не могла больше мириться с постоянным вмешательством его матери.
Вечером она вернулась домой. Саша ждал её с букетом цветов и виноватым выражением лица.
— Прости меня, — он протянул ей букет. — Я вёл себя как идиот.
Валя молча взяла цветы.
— Я поговорил с мамой, — продолжил Саша. — Объяснил, что нам нужно пространство. Она обещала звонить перед приходом.
— А ключи? — Валя подняла на него глаза.
— Ключи… — Саша замялся. — Ну, я не стал у неё забирать. Вдруг что-то случится, нас не будет дома…
— Саш, — Валентина устало опустилась на стул. — Не будет у нас так нормально.
— Но она же моя мать, — он сел напротив. — Я не могу её обидеть.
— А меня можно? — Валя горько усмехнулась. — Знаешь, я сегодня весь день думала… У нас ведь не только этот конфликт. Твоя мама постоянно вмешивается во все аспекты нашей жизни. Помнишь, как она настояла на том, чтобы мы отменили поездку в Грецию и поехали с ней на дачу? Или как она перекрасила стены в спальне, пока мы были в командировке? А теперь ещё и это…
Саша молчал, опустив голову.
— Я люблю тебя, — продолжила Валя. — Но я не могу жить втроём. Мне нужен муж, а не маменькин сынок.
— Я не маменькин сынок, — огрызнулся Саша.
— Тогда докажи это, — Валя встала. — Я даю тебе неделю на то, чтобы вернуть ключи и установить с матерью границы. Иначе я подаю на развод.
Саша поднял на неё испуганные глаза.
— Ты что, серьёзно?
— Абсолютно, — кивнула Валя. — Я больше не буду терпеть эту ситуацию.
Неделя прошла в напряжённом молчании. Саша избегал разговора о ключах, а Вера Павловна, словно почувствовав неладное, не появлялась. Только на шестой день, когда Валя уже мысленно готовилась собирать вещи, произошёл неожиданный инцидент…
— Валь, — Саша зашёл на кухню с растерянным видом. — У меня тут проблема. Мама звонила, ей срочно нужны деньги.
— И? — Валя подняла бровь.
— У меня зарплата только через неделю, а на карте почти пусто, — он помялся. — Можешь одолжить тысяч пятнадцать до получки?
— На что ей деньги?
— На лекарства, — Саша не смотрел ей в глаза. — И за квартиру заплатить.
Валя вздохнула. Она знала, что Вера Павловна получает неплохую пенсию, к тому же после смерти мужа ей досталась приличная сумма. Но Саша регулярно «одалживал» ей деньги — то на лекарства, то на ремонт, то на новую технику.
— Валь, — Саша мялся у двери кухни, — можешь одолжить маме денег до конца месяца? Ей на лекарства не хватает.
Валя медленно опустила чашку с чаем.
— Саш, твоя мама получила пенсию неделю назад. И я видела её вчера в торговом центре в новой дублёнке. Странные у неё лекарства, не находишь?
— За матерью следишь? — Саша вспыхнул.
— Нет, случайно увидела, — Валя покачала головой. — Просто я не слепая. Твоя мать прекрасно справляется со своими финансами, когда речь идёт о покупках для себя.
— Да как ты смеешь такое говорить? — Саша стукнул кулаком по столу. — Она всем для меня пожертвовала!
— И теперь пользуется этим, — Валя скрестила руки на груди. — Нет, Саш. Я не дам свои деньги. Опять. Я свою зарплату зарабатываю сверхурочными, а не для того, чтобы твоя мать гардероб обновляла.
— Да что с тобой? — Саша развёл руками. — Речь же о родной матери! Деньги-то твои, но мы же семья!
— Вот именно, МОИ деньги, — Валя поднялась, глядя мужу прямо в глаза. — А я не давала согласия на то, чтобы кормить твою мать из своего кармана.
— Господи, да она же немного просит!
— А пароль от карты твоей маме не дать? — язвительно бросила Валя. — Чтобы она сама решала, сколько ей немного?
Саша замер, ошарашенно глядя на жену.
— Я не буду тратить свою зарплату на твою мать, — отрезала Валя. — Точка. Хочешь ей помогать — используй свои деньги.
Саша долго смотрел на неё, потом молча вышел из кухни. Через полчаса Валентина услышала, как хлопнула входная дверь.
Он вернулся поздно вечером, от него снова пахло алкоголем. Валя делала вид, что спит, когда он лёг рядом. Но утром его не было — ушёл на работу, не разбудив её. На тумбочке лежала записка: «Валя, прости. Я осёл. Ты права. Твой С.»
Весь день Валентина не находила себе места. Что означала эта записка? Саша согласился с ней? Или это прощальное послание?
Вечером, когда она уже успела накрутить себя до паники, раздался звонок в дверь. На пороге стоял Саша. Рядом с ним — Вера Павловна с каменным лицом.
— Проходите, — Валя посторонилась.
Они прошли в гостиную. Вера Павловна демонстративно села на краешек дивана, всем видом показывая, что находится здесь не по своей воле.
— Мама хочет тебе кое-что сказать, — Саша кивнул в сторону матери.
Вера Павловна поджала губы, потом нехотя полезла в сумочку и достала связку ключей.
— Вот, — она протянула ключи Вале. — Я возвращаю.
— Спасибо, — Валя взяла ключи, стараясь не выдать своего удивления.
— И я хотела извиниться, — продолжила Вера Павловна так, будто каждое слово ей давалось с трудом. — Я не должна была приходить без предупреждения и… распоряжаться здесь.
Валентина перевела взгляд на мужа. Тот смотрел в пол, но по напряжённой позе было видно — это далось ему нелегко.
— И я больше не буду просить у Саши деньги, — добавила свекровь. — Разве что в крайнем случае. И если вы оба согласитесь.
— Я ценю ваше решение, — Валя села напротив. — И я хочу, чтобы вы знали: я не против ваших визитов. Просто хочу, чтобы мы уважали пространство друг друга.
Вера Павловна кивнула, но в её глазах не было смирения — скорее, затаённая обида. Валя понимала: эта женщина не изменится в одночасье. Но Саша сделал выбор, и это был шаг в правильном направлении.
После ухода свекрови они долго сидели молча. Первым заговорил Саша:
— Это было чертовски сложно, — он потёр лицо руками. — Она плакала, кричала, что я предал её… Но потом поняла, что я серьёзно.
— Что её убедило? — спросила Валя.
— Я сказал, что либо она научится уважать мою жену, либо потеряет сына, — Саша взял Валю за руку. — Прости, что до меня так долго доходило. Ты действительно была права.
Валентина прижалась к нему.
— Это только начало, — тихо сказала она. — Она ещё будет пытаться вернуть всё назад.
— Знаю, — Саша обнял её. — Но теперь я на твоей стороне. На нашей стороне.
— Знаешь, — Валя чуть отстранилась, — мне кажется, твоей маме нужно своё дело. Что-то, что займёт её мысли и время. Она ведь когда-то работала в ателье, да?
Саша удивлённо посмотрел на неё.
— Да, до пенсии. А что?
— Может, ей вернуться? Хотя бы частично. Это даст ей и занятость, и доход, и самореализацию.
— И меньше времени на вмешательство в нашу жизнь, — Саша хмыкнул. — Неплохая идея. Я подумаю, как ей это предложить.
Они ещё долго сидели, обнявшись, и строили планы на будущее — теперь уже только своё. Валя понимала: борьба за семейное счастье только начинается. Но главное уже произошло — Саша сделал выбор в пользу их семьи. В пользу их будущего. В пользу любви, а не привычки.
Через три месяца Вера Павловна действительно вернулась к работе — устроилась консультантом в ателье своей подруги Марины. Теперь у неё было меньше времени на визиты к сыну, зато больше тем для разговоров. Она всё ещё критично относилась к невестке, но научилась держать своё мнение при себе. По крайней мере, большую часть времени.
А Валя с Сашей наконец-то начали жить своей жизнью, строить свою семью — без постоянного вмешательства извне. Не всё было гладко, случались и конфликты, и недопонимания. Но теперь они решали их вдвоём, как и положено настоящей семье.
Уже позже, когда Саша спросил, почему она не ушла тогда, в самый разгар конфликта, Валя только улыбнулась:
— Потому что знала: тебе нужно было сделать выбор самому. И я верила, что ты выберешь нас.
— А если бы не выбрал? — он внимательно посмотрел на неё.
— Тогда это был бы не ты, — просто ответила она. — А я выбрала тебя. Такого, какой ты есть на самом деле. Без маминого влияния. Без внешнего давления. Просто тебя.
И Саша понял, что именно этого ему не хватало всю жизнь — быть выбранным. Быть любимым не за то, что он чей-то сын, а за то, что он — это он. И ради этого стоило пройти через все конфликты и обиды. Стоило научиться говорить «нет» даже самым близким людям. Стоило выбрать будущее, а не прошлое…
