В коридорах театральной Москвы о них шептались сорок лет. Их называли «неравным браком», «странным союзом», прочили скорый развод. Но они жили так, словно в мире существовали только двое. Сергей Маковецкий — гениальный актер, способный сыграть все, от подлеца до святого, и его Елена — женщина, которая была для него всем: матерью, женой, другом, водителем и ангелом-хранителем.
Сегодня Сергею Васильевичу шестьдесят шесть. Он все так же выходит на сцену, срывает овации, шутит в интервью. Но мало кто знает, что каждый вечер он возвращается в дом, где время остановилось. Туда, где его любимая женщина, его Лена, та, ради которой он когда-то пошел против всех, смотрит на него пустыми глазами и задает один и тот же страшный вопрос, от которого стынет кровь:
«А вы кто?».
«Паспорт покажете — выйду!»: шутка, ставшая судьбой
Их роман начался как анекдот, в который невозможно поверить. Одесса, 1983 год. В коридоре киностудии стоит молодой, никому не известный актер Сережа Маковецкий. В кармане — ни гроша, в голове — ветер и амбиции. Мимо проходит роскошная женщина. Елене Демченко сорок три, она дочь адмирала, успешный редактор, у нее обеспеченная жизнь, взрослый сын и уверенность в завтрашнем дне. Она — элита, он — никто.
Услышав за спиной дерзкое «Девушка, станьте моей женой!», она лишь усмехнулась. Мальчишка. Чтобы поставить наглеца на место, она бросила через плечо:
«Жениться, а паспорт у вас есть? Покажете — выйду!».
Она была уверена, что паспорта у него с собой нет. Но судьба любит играть краплеными картами. Маковецкий, запыхавшись, догнал ее и протянул красную книжицу.
Они расписались в тот же день, в обеденный перерыв. Просто пошли и поставили штампы. Окружение Елены было в шоке.
«Сынок, она же тебя приворожила! Она же старуха!» — плакала мама Сергея.
Друзья Елены крутили пальцем у виска: зачем ей этот нищий провинциал, который младше на восемнадцать лет? Но они никого не слушали.
Жертва адмиральской дочки
Ради этого «мальчишки» Елена бросила все. Она оставила свою налаженную, богатую жизнь в Одессе, карьеру, статус и уехала с ним в Москву. В никуда. В крошечную, обшарпанную комнату в актерском общежитии, где дочь адмирала стирала белье в общем тазу и готовила на кухне, где вечно что-то подгорало у соседей.
Она стала его фундаментом. Сергей усыновил ее сына Дениса и стал ему настоящим другом. А Елена взяла на себя все остальное. Она вела дом, разруливала его конфликты, была его личным водителем (Маковецкий так и не сел за руль), его директором, его первым критиком.
Когда карьера Маковецкого взлетела в стратосферу, когда его начали звать в Канны и Голливуд, она оставалась в тени, но всегда рядом. Был случай, когда Сергея пригласили на Каннский фестиваль — мечта любого артиста! Но он отказался. Просто потому, что в эти дни у Лены был день рождения. «Канны никуда не денутся, а Лена у меня одна», — сказал он тогда. И это было не позой, это было их правдой.
«Сережа, я не могу тебя найти»
Беда подкралась незаметно, как это всегда бывает с деменцией. Сначала это были мелочи. Лена, всегда острая на язык, собранная, ироничная, начала забывать ключи. Потом путала даты. Сергей отшучивался, старался не замечать, списывал на возраст — все-таки ей уже было за семьдесят.
Но однажды он вернулся домой после спектакля и почувствовал резкий запах газа. На кухне стоял чайник, газ был открыт, но огня не было. Лена просто забыла зажечь спичку. Потом начались звонки. Она звонила ему на мобильный в панике:
«Сережа, ты где? Я не могу тебя найти!», хотя он сидел в соседней комнате.
Тот самый холодный, липкий страх поселился в их доме. Он видел, как его любимая, его опора, его муза медленно угасает. Ее личность рассыпалась на куски, как старый пазл.
«Простите, а вы кто?»
Самый страшный момент наступил несколько лет назад. Маковецкий пришел домой, уставший, выжатый после тяжелой роли. Он привык, что Лена встречает его, спрашивает, как прошел день. Но в этот раз она сидела в кресле и смотрела на него с вежливым, пугающим любопытством. Как смотрят на гостя, который ошибся дверью.
Она наклонила голову и тихо спросила:
«Простите, а вы кто?».
В одном из редких интервью Сергей признался, что в ту секунду он просто сполз по стене в коридоре. Вся их жизнь, все сорок лет счастья, борьбы, побед — все это было стерто из ее памяти. Для нее он стал чужим человеком.
Жизнь после любви
Многие на его месте сдали бы жену в элитную клинику, наняли бы сиделок и продолжили жить полной жизнью. Но Маковецкий поступил иначе — он остался.
Теперь его жизнь — это служение. Утром он садится у ее кровати, держит за руку, рассказывает новости, даже если она не понимает смысла слов. Он читает ей книги, просто находится рядом, чтобы ей не было страшно в этой темноте забвения.
Был случай, когда он впервые в жизни отменил спектакль. Лена посмотрела на него с таким первобытным ужасом в глазах, прошептав «Мне страшно», что он не смог уйти. Он позвонил в театр, извинился и остался держать ее за руку, пока она не уснула.
Сейчас Елене восемьдесят четыре, а Сергею шестьдесят шесть. Он научился жить в этом новом, страшном мире, радуется редким проблескам, когда туман в ее голове рассеивается, взгляд теплеет, и она вдруг шепчет:
«Сережа…».
Ради этих секунд он и живет.
Тут дело ведь совсем не в диагнозах. Это о том, что любовь — это не всегда парадные выходы и букеты роз. Настоящая проверка чувств — это когда ты сидишь рядом с человеком, который уже даже не помнит твоего имени. Держишь его за руку и не отпускаешь до самого последнего вздоха
А вы верите, что любовь может быть сильнее потери памяти? И смогли бы вы посвятить свою жизнь человеку, который вас больше не узнает?
