— Юля, просыпайся! Нам через час выезжать, — голос Игоря ворвался в сонное сознание женщины, заставив её недовольно поморщиться.
Она с трудом приоткрыла глаза и посмотрела на часы: половина восьмого утра. Суббота. Тот самый долгожданный выходной, который она планировала посвятить домашним делам и заслуженному отдыху после тяжелой рабочей недели.
— Куда выезжать? — хриплым со сна голосом спросила Юля, приподнимаясь на локтях.
Игорь уже полностью одетый стоял посреди спальни, с явным нетерпением глядя на жену:
— Как куда? На дачу к родителям, конечно. Мама вчера звонила, просила помочь с огородом. Картошку сажать будем.
Юля резко села на кровати, окончательно проснувшись. В ее голове никак не укладывалось, что муж мог так запросто распорядиться её единственным выходным, даже не удосужившись обсудить это заранее.
— Игорь, ты серьезно? Какая дача? Какая картошка? Я ничего не знаю о твоих планах. У меня сегодня генеральная уборка, стирка, магазины…
— Да брось ты эту ерунду! — отмахнулся Игорь. — Уборка никуда не денется. Родителям помощь нужна. Отец с его спиной много не наработает, а мама одна не справится.
Юля сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. За пять лет брака такие ситуации повторялись с завидной регулярностью. Игорь считал само собой разумеющимся, что любая просьба его родителей должна исполняться безоговорочно, причем не только им самим, но и его женой.
— Игорь, — начала она максимально спокойным тоном, — я не поеду сегодня на дачу. У меня свои планы на выходной. Если ты хочешь помочь родителям — пожалуйста, езжай. Я займусь домом.
Лицо мужа начало меняться. Сначала на нем отразилось удивление, затем недоверие, а потом и чистое возмущение.
— То есть как это не поедешь? Мои родители ждут нас обоих. Я уже сказал, что мы приедем.
— Ты сказал? — Юля с трудом сдерживала раздражение. — А меня спросить не хотел? Может, у меня другие планы? Может, я неделю мечтала выспаться и заняться домом?
— Да каким домом? — Игорь начал повышать голос. — Что ты вечно с этой уборкой носишься? Дом и так чистый.
— Чистый? — Юля вскочила с кровати. — А ты сам хоть раз пропылесосил? Или посуду помыл? Или может, в магазин за продуктами сходил? Нет, это всё я делаю! А ты только приходишь, ешь, сидишь в телефоне и спать ложишься!
— Не начинай! — Игорь указал на неё пальцем. — Я работаю, между прочим, обеспечиваю нас. А ты должна заниматься домом. И помогать моим родителям тоже твоя обязанность. Они тебя как родную приняли!
— Твоя мать меня терпеть не может! — вспылила Юля. — Каждый раз, когда мы к ним приезжаем, она находит способ меня уколоть или унизить. То я не так накрываю на стол, то одеваюсь неправильно, то готовлю не по её рецептам!
— Не говори так о моей матери! — лицо Игоря покраснело от гнева. — Мама просто хочет, чтобы в семье всё было правильно. Если бы ты больше уважала мою семью и их традиции, не было бы проблем.
Юля почувствовала, как внутри закипает настоящая ярость. Пять лет она терпела эти бесконечные поездки на дачу, эти придирки свекрови, это полное игнорирование её собственных желаний и потребностей.
— Знаешь что, Игорь? — она сложила руки на груди. — Я никуда не поеду. И можешь даже не пытаться меня заставить.
— Юля, собирайся, — Игорь произнёс это тоном, не терпящим возражений. — Родители ждут. Я обещал.
Это стало последней каплей. Юля взорвалась:
— Ага, разбежалась! Бегу и падаю мамочку твою ублажать! Вот пусть сама и едет пахать на свою дачу, а у меня других дел полно!
Игорь от такого напора даже отступил на шаг. В его глазах читалась смесь шока и гнева.
— Ты… ты совсем обнаглела! — выдавил он. — Как ты можешь так говорить о моей матери? О женщине, которая всегда к тебе хорошо относилась?
— Хорошо относилась? — Юля горько рассмеялась. — Твоя мать только и делает, что лезет в нашу жизнь. И ты ей это позволяешь! Ты маменькин сыночек, Игорь. Пора бы уже повзрослеть и начать жить своей семьёй.
— Да пошла ты! — Игорь резко схватил ключи со стола, — я поеду один. А ты оставайся здесь со своей уборкой. И когда вернусь, мы серьёзно поговорим о твоём отношении к моей семье.
— Да-да, конечно, — Юля демонстративно отвернулась. — Езжай к мамочке. Пусть она тебя утешит и расскажет, какая у тебя плохая жена.
Игорь хлопнул дверью, оставив Юлю одну в квартире. Она тяжело опустилась на кровать, чувствуя смесь облегчения и тревоги. Что-то подсказывало ей, что этот конфликт не закончится так просто, как все предыдущие.
Игорь всю дорогу до дачи кипел от возмущения. Руки, сжимавшие руль автомобиля, то и дело белели от напряжения, когда в памяти всплывали слова жены. «Маменькин сыночек». Это определение жгло его изнутри невыносимой обидой.
За городом весна вступала в свои права — яркое солнце освещало поля, начинавшие зеленеть, воздух пах свежестью, но Игорь ничего этого не замечал. Весь его внутренний мир был сосредоточен на утреннем скандале.
Подъехав к скромному дачному домику родителей, он увидел мать, которая, заслышав звук подъезжающей машины, вышла на крыльцо. Галина Сергеевна близоруко прищурилась, всматриваясь в машину:
— Игорёк? А где Юля? — спросила она, когда сын вышел из автомобиля один.
— Не приехала, — сухо ответил он, доставая из багажника пакеты с продуктами.
— Это почему же? — В голосе матери зазвучали нотки, хорошо знакомые Игорю с детства. Так она говорила, когда была недовольна, но пыталась это скрыть.
Игорь прошёл мимо матери в дом, поставил пакеты на кухонный стол и тяжело вздохнул:
— Сказала, что у неё уборка, стирка — дел полно. Не смогла приехать.
Галина Сергеевна поджала губы, что-то шепча себе под нос. Затем произнесла громче:
— Ну конечно, какая уж тут свекровь, когда свои дела важнее. Не сильно-то она уважает нашу семью, твоя Юлечка.
Игорь почувствовал, как внутри снова поднимается волна раздражения. Слова матери попадали точно в цель — в те сомнения, которые уже посеяла в нём утренняя ссора.
— Я ей говорил, что нужно ехать, что вы ждёте, а она… — он запнулся, не решаясь передать точные слова жены.
— Что она? — Галина Сергеевна присела на стул, приготовившись слушать.
— Она сказала, что у неё других дел полно, — смягчил Игорь, — и что она не собирается… Ну, помогать на даче.
Мать всплеснула руками:
— Ах вот как! Значит, нам с отцом, старикам, можно корячиться на грядках, а молодым и здоровым — нельзя? Отец со своей спиной еле ходит, я с давлением мучаюсь, а у неё, видите ли, уборка!
— Мам, не начинай, — устало произнёс Игорь, хотя в глубине души был согласен с каждым её словом.
— А что не начинать? — Галина Сергеевна заметно оживилась. — Я сразу тебе говорила, что она не хозяйственная. Сколько раз я видела, в каком состоянии ваша квартира. И готовит она так себе. Моя мать, твоя бабушка, в её годы уже троих детей вырастила и дом содержала в идеальном порядке. А твоя Юля только о себе думает.
Игорь сел напротив матери и потёр лицо руками:
— Она говорит, что я ей не помогаю по дому.
Галина Сергеевна фыркнула:
— Ещё чего! Ты работаешь, обеспечиваешь семью. Какая ещё помощь по дому? Это женская обязанность — дом содержать в порядке. Мужчина должен деньги зарабатывать, а не полы мыть.
Она положила руку на плечо сына:
— Игорёк, я тебе как мать скажу: избаловал ты её. Не поставил сразу на место. Вот она и думает, что может тебе указывать и моим просьбам не следовать. В моё время такого не было. Если свекровь просила помочь — я бежала и делала, даже если не хотела.
Игорь чувствовал, как с каждым словом матери его внутреннее напряжение находит выход. Да, Юля действительно стала слишком своевольной. Слишком часто спорит с ним. Недостаточно уважает его родителей. И эти её слова про маменькиного сыночка…
— Знаешь, мам, — сказал он, — может, ты и права.
— Конечно, права, — Галина Сергеевна победно улыбнулась. — Мужчина должен быть главой семьи. А не позволять жене собой командовать. Вот отец твой меня никогда не слушал — и правильно делал! — тут она хитро усмехнулась. — И ты должен показать характер. Нельзя позволять жене так себя вести.
В это время за окнами дачи тихо шелестели молодые берёзы, пробивалась первая трава, расцветали ранние цветы. Но внутри дома зрело совсем иное — конфликт, который уже невозможно было сдержать в рамках одной семьи.
А в городской квартире Юля наводила порядок, вкладывая в каждое движение всё накопившееся раздражение. Она яростно оттирала пятна на кухонной плите, мысленно перебирая все случаи, когда свекровь вмешивалась в их с Игорем жизнь. Вспоминала, как та критиковала её стряпню, как постоянно напоминала о «правильном» воспитании в их семье, как при каждом удобном случае рассказывала о «идеальных» жёнах друзей Игоря.
Юля со злостью швырнула тряпку в раковину. Пять лет. Пять лет она терпела эти бесконечные придирки и вмешательство. И Игорь всегда становился на сторону матери. Всегда.
«Может быть, хватит?» — подумала она, глядя на своё отражение в зеркале ванной. «Может быть, пора что-то менять?»
Игорь вернулся домой поздно вечером. Солнце уже давно село, а в квартире горел приглушённый свет. Юля сидела в кресле с книгой, но по её напряжённой позе было видно, что чтение — лишь предлог не смотреть на входную дверь. Она ждала.
Игорь прошёл на кухню, не сказав ни слова. Демонстративно открыл холодильник и начал греметь посудой. По его лицу, осунувшемуся от усталости, но с решительно сжатыми губами, Юля поняла — разговора не избежать.
— Картошку посадили? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально.
Игорь повернулся к ней. В его глазах читалась плохо скрываемая ярость:
— Да, представь себе, посадили. Без твоей помощи, хотя она очень бы пригодилась.
— Я была занята здесь, — Юля обвела рукой идеально убранную квартиру. — И тебе прекрасно это известно.
Игорь хмыкнул:
— Отец едва спину не надорвал, а мать весь день на коленях у грядок. Но конечно, твоя уборка намного важнее.
— Не начинай снова, — Юля отложила книгу. — Я уже сказала тебе утром, что не поеду на вашу дачу. Это мой выходной, и я вправе распоряжаться им как хочу.
— Как хочешь? — Игорь подошел ближе, нависнув над ней. — А как же обязанности перед семьей? Или мои родители для тебя — не семья?
Юля почувствовала, как внутри всё сжалось от несправедливости обвинений:
— Игорь, давай проясним: твоя мать никогда не считала меня частью вашей семьи. Для неё я — девка, которая недостаточно хороша для её сыночка.
— Не смей так говорить! — рявкнул Игорь. — Мама всегда хорошо к тебе относилась! Это ты её не уважаешь!
— Уважать её? Что? — Юля встала, чтобы не чувствовать себя в невыгодном положении. — Твоя мать постоянно критикует всё, что я делаю. Она указывает, как мне одеваться, как готовить, как общаться с тобой! И ты всегда поддерживаешь её, а не меня!
— Потому что она права! — Игорь отошел на шаг, сжимая кулаки. — Ты эгоистка, Юля. Думаешь только о себе. Мама сегодня весь день плакала из-за тебя.
— Плакала? — Юля саркастически усмехнулась. — Да она скорее рассказывала, какая я плохая жена! Что не должна тебе перечить! Что должна по первому зову бежать на вашу дачу и горбатиться на грядках!
— Да! Именно так! — Игорь ударил ладонью по столу. — Потому что это нормально — помогать родителям! Это называется уважение к старшим! Но откуда тебе знать, что это такое!
— А уважение ко мне? К моим желаниям и планам? — Юля почувствовала, как по телу пробежала дрожь ярости. — Это в твоём понимании нормально — решать за меня, как мне проводить выходные? Ставить меня перед фактом?
— Я ничего за тебя не решал! — Игорь покраснел. — Просто сказал, что нам нужно ехать. Это нормальная просьба!
— Нет, Игорь, это не просьба. Это приказ. Я устала от этого. Устала быть на третьем месте в твоей жизни после матери и отца.
— А должна быть на первом? — он насмешливо скривился. — Как типичная современная женщина: «я, я, всё только я»!
— Да, Игорь, я должна быть для тебя важнее, чем твоя мать! — Юля сделала ударение на последнем слове. — Потому что я твоя жена! Но ты никогда не поймешь этого. Ты всегда будешь бегать к мамочке за советами и поддержкой.
— Не смей говорить так о моей матери!
— А как мне говорить о женщине, которая пять лет отравляет наш брак? Которая считает меня недостойной её драгоценного сына? Которая при каждом удобном случае пытается нас поссорить?
— Это бред! — Игорь схватился за голову. — Ты сама придумываешь проблемы! Мама права — у тебя совершенно нет уважения к семейным ценностям.
— К каким ценностям, Игорь? К тому, что жена должна молчать и подчиняться? Что свекровь может командовать в чужой семье? Это твои ценности?
— Вот сегодня, — Игорь подошел вплотную к Юле, его глаза сверкали от гнева, — мама сказала, что я тебя избаловал. Что не поставил на место сразу. И теперь я вижу, что она полностью права.
— Конечно, — горько усмехнулась Юля. — Мамочка всегда права. Даже когда лезет в нашу жизнь, даже когда настраивает тебя против меня.
— Она не настраивает!
— Нет? А кто тебе сказал, что я избалованная? Что меня нужно «поставить на место»? — Юля почувствовала, как внутри что-то обрывается. — Игорь, я больше так не могу. Или ты перестаешь позволять своей матери вмешиваться в нашу жизнь, или…
— Или что? — Игорь вызывающе смотрел на неё.
— Или мы разводимся, — твердо сказала Юля, сама удивляясь своей решимости.
Слово «развод» повисло в воздухе тяжелым камнем. Игорь уставился на Юлю, словно видел ее впервые. На его лице отразилась целая гамма эмоций — от недоверия до ярости.
— Ты это несерьезно, — произнес он наконец, но в голосе не было уверенности.
— Абсолютно серьезно, — Юля скрестила руки на груди. Её сердце колотилось, но она решила идти до конца. — Я не собираюсь всю жизнь соревноваться с твоей матерью за место в твоей жизни. И тем более не хочу быть вечно виноватой в её глазах.
Игорь резко развернулся и пнул журнальный столик. Ваза с искусственными цветами опрокинулась.
— Ты сошла с ума! — крикнул он. — Пять лет брака и ты готова всё выбросить из-за какой-то дурацкой дачи?
— Не из-за дачи, Игорь. Из-за твоего отношения, — Юля оставалась внешне спокойной, хотя внутри всё дрожало. — Из-за того, что ты не видишь, как твоя мать манипулирует тобой. Как она настраивает тебя против меня.
— Прекрати обвинять мою маму во всех своих проблемах! — взорвался Игорь. — Это ты не умеешь уважать старших! Это ты считаешь, что мир крутится вокруг тебя!
— Я не требую, чтобы мир крутился вокруг меня, — возразила Юля. — Я хочу элементарного уважения. Хочу, чтобы мой муж советовался со мной, а не ставил перед фактом. Хочу, чтобы он защищал меня перед своей матерью, а не позволял ей меня оскорблять.
— Она никогда тебя не оскорбляла! Ты всё выдумываешь!
Юля горько рассмеялась:
— Серьезно? А как насчет: «Юлечка, ты опять неправильно салат заправила, дай я покажу» или «В нашей семье женщины всегда знали свое место». Это не оскорбления?
— Это советы! — Игорь всплеснул руками. — Она хочет тебе помочь стать лучше!
— Лучше в её понимании — значит безропотной и послушной, — Юля чувствовала, как к горлу подступает ком. — Такой, как она сама. Но я не такая, Игорь. И никогда такой не буду.
Они стояли друг напротив друга, как на боксерском ринге, каждый в своем углу, готовый нанести следующий удар.
— Ты ставишь мне ультиматум? — процедил сквозь зубы Игорь. — Или мама, или ты?
— Нет, — покачала головой Юля. — Я прошу тебя сделать выбор: или мы с тобой начинаем жить своей семьей, без постоянного вмешательства твоей матери, или нам лучше разойтись.
Игорь смотрел на неё долгим взглядом. В его глазах мелькнуло что-то похожее на понимание, на мгновение Юле показалось, что он наконец услышал её. Но затем его лицо снова ожесточилось.
— В общем, — сказал он с ледяным спокойствием, — я не собираюсь выбирать между матерью и женой, которая не уважает мою семью. Если ты так легко говоришь о разводе, может, оно и к лучшему.
Эти слова ударили Юлю словно пощечина. Несмотря на всю свою решимость, где-то в глубине души она надеялась, что Игорь одумается, что он выберет их брак, их будущее.
— Значит, вот так? — тихо спросила она. — Пять лет — и всё?
— Это ты решила всё закончить, — Игорь отвернулся, избегая её взгляда. — Ты и твои бесконечные претензии к моей матери.
— Я просила тебя поддержать меня, стать на мою сторону хоть раз, — голос Юли дрогнул. — Но ты никогда этого не делал. Никогда.
— Потому что ты не права! — снова вспылил Игорь. — Неужели ты не понимаешь?
— Нет, это ты не понимаешь, — Юля почувствовала странное спокойствие, словно все эмоции разом выгорели внутри. — И, видимо, никогда не поймешь. Поэтому тебе лучше уйти.
— Что?
— Уходи, Игорь, — твердо произнесла она. — Иди к своей матери. Она будет рада, что наконец избавилась от меня.
— Ты выгоняешь меня из моего собственного дома? — Игорь не верил своим ушам.
— Это наш дом. И я прошу тебя уйти, — Юля направилась в спальню. — Можешь забрать свои вещи. Остальное обсудим позже, когда ты успокоишься.
Она не видела выражения лица Игоря, не видела, как он стоял, сжимая и разжимая кулаки, как боролся с желанием крикнуть что-то ещё, что-то, что могло бы всё изменить. Но слова не приходили. Был только гнев и оскорбленная гордость.
Юля слышала, как он собирает вещи, как звонит кому-то — наверняка матери — и тихо, но зло говорит в трубку. Затем хлопнула входная дверь. Она подошла к окну и увидела, как муж садится в машину и уезжает.
Только когда автомобиль скрылся за поворотом, она позволила себе сесть на кровать. Пять лет брака закончились. Пять лет надежд, ожиданий, попыток наладить отношения — всё рухнуло из-за одного дачного выходного.
«Нет, — подумала Юля, — не из-за выходного. Из-за того, что между нами всегда стояла его мать. И он выбрал её».
Рука сама потянулась к телефону. Завтра же она подаст на развод. Хватит. Её жизнь стоит большего, чем вечное подчинение чужим правилам и чужим ожиданиям…
