Московские меломаны сходили от нее с ума. Все в ней было очаровательно: и удивительная белизна рук и плеч, и редкая пластика движений, и царственная осанка, и чарующий взгляд…
По московской традиции любители музыки устроили торжественный ужин в честь мировой знаменитости Дезире Арто после ее приезда в Москву. Маргарита-Жозефина-Дезире Монтанье Арто взяла псевдоним Дезире, что в переводе значит «Желанная».
Петр Ильич Чайковский, тогда еще неизвестный композитор, познакомился с Дезире Арто во время ее первых гастролей в Москве весной 1868 года. За несколько часов до начала ужина в комнату Петра Ильича на Знаменке вошел Николай Рубинштейн, живший в том же доме, и решительно повел Чайковского к себе в гардеробную.
Вскоре пара сорочек и фрак перекочевали к новому владельцу, который выглядел в них вполне достойно.
Слабый протест Чайковского был отвергнут: «Оставь свои возражения. Сегодня у Бегичевых будет вся Москва, а ты… Ты познакомишься с ней в моем фраке!»
Чайковский благодарно взглянул на Рубинштейна: «Я восхищаюсь ее пением, грацией. Еще никогда я не был под таким впечатлением, она Богиня, соединившая в себе все, что есть прекрасного!»
Никогда ранее чувство к женщине не захватывало Петра Чайковского так сильно. Дезире приехала в сопровождении тенора Роберто Станьо и баритона Мариано Падильи-и-Рамоса. Ей представили Петра Ильича. Певица, слегка пожав ему руку, упрекнула, что до сих пор он у нее не бывал.
Обед был роскошным, но Чайковский вряд ли мог вспомнить вкус хотя бы одного блюда. Он был словно во сне… С этого дня Чайковский стал частым гостем в доме Дезире Арто. «Я пользуюсь ее заметным благорасположением», — доверительно сообщил он сестре.
Взаимный интерес композитора и певицы стал вскоре для всех очевиден. В кулуарах артистического кружка то и дело были слышны разговоры:
— Чайковский ухаживает за Арто. Не проходит дня, чтобы их не встретили вместе.
— На последнем концерте почитатели преподнесли ей серебряный барабан, наполненный соболями. Вот это по-русски!
— Говорят, Петр Ильич посвятил ей романс для фортепиано!
— А Рубинштейн исполнил его на концерте! Вы бы слышали овации!
В ноябре 1868 года Чайковский написал и посвятил Дезире проникновенный романс фа минор опус 5, доныне очень популярную фортепианную пьесу. Музыканты вовсю обсуждали достоинства нового сочинения. Оно было мило, им восхищались, но было в нем что-то этакое… В конце концов сошлись во мнении, что в музыке чувствуется поклонение, но не страсть.
А Петр Ильич пребывал в странном состоянии. Его неуверенность усиливали письма отца, до которого быстро дошли слухи об увлечении сына певицей- иностранкой, да еще старше Петеньки на пять лет.
«Я бываю у нее чуть ли не каждый день после памятного ужина, мы воспламенились друг к другу нежными чувствами. Взаимные признания в оных немедленно последовали. Само собой разумеется, что тут же возник вопрос о законном браке, которого мы сильно желаем…», — писал Чайковский родным.
Через несколько недель на их пути возникли некоторые препятствия. Мать Арто всячески настраивала Дезире против Чайковского. Она не симпатизировала молодому композитору, подозревая, что ее дочери придется нищенствовать в чужой, непонятной России.
Друзья Чайковского отговаривали его от женитьбы. «Они говорят, что сделавшись супругом знаменитой певицы, я буду играть весьма жалкую роль мужа своей жены, то есть буду ездить с ней по всем углам Европы, жить за ее счет, а когда моя любовь к ней охладеет, останутся одни страдания самолюбия».
Но какие интриги не разворачивались вокруг этого брака, помолвка все-таки состоялась. Поднимая тосты за счастье невесты и жениха, друзья Чайковского не скрывали печали. Все знали, что Арто через несколько дней отправляется в Варшаву на гастроли.
Чайковский тоже грустил. Утром они с Дезире решили, что обвенчаются, встретившись в Париже. После ее отъезда он затосковал. Она же не прислала ни одного письма. Однажды в комнату Чайковского ворвался возбужденный Николай Рубинштейн: «Я всегда говорил, что ты не нужен знаменитой Дезире в мужья!»
Несколько дней Чайковский скрывался ото всех. С братом Модестом он был откровенен: «История с Арто разрешилась самым забавным образом: в Варшаве она влюбилась в Падиллу, который здесь был предметом ее насмешек, и вышла за него замуж! Какова госпожа! Нужно знать подробности наших с ней отношений, чтобы иметь понятие о том, до какой степени эта развязка смешна!»
Он с трудом заставил себя посещать заседания Русского музыкального общества и дружеские вечеринки, напуская на себя безразличный и отстраненный вид.
Копившаяся все эти месяцы тоска настойчиво искала выхода. «Мое человеческое счастье определяет то, что древние римляне называли фатумом, то есть волей богов, — размышлял он. — А возможно ли в музыке передать эту тему неотвратимости судьбы и предопределения человека?»
Его захватила идея создания мистической фантазии. «Это лучшее, что я написал до сих пор…», — подумал он, закончив работу. Шло время. До Чайковского доходили слухи о бывшей невесте, ее триумфе в Европе…
Узнав о предстоящих гастролях Арто в Москве, он, к своему удивлению, почувствовал, что счастлив.
«Скоро мне предстоит свидание с Арто, на днях она будет здесь… Эта женщина причинила мне много боли, но меня влечет к ней какая-то неотвратимая сила — до такой степени, что я начинаю с лихорадочным нетерпением ждать ее приезда! Что это? Увы, это все-таки не любовь».
Когда в Большом театре начались спектакли приехавших на гастроли артистов, Петр Ильич ходил на все репетиции оркестра. Дезире он увидел в день представления оперы «Фауст».
Сидя в зрительном зале, он не отрываясь смотрел на сцену. «Он закрылся биноклем и не отнимал его от глаз до конца действия, — рассказывал птом общим знакомым сидевший неподалеку Николай Кашкин. — Но едва ли мог что-либо рассмотреть. Из-под бинокля катились слезы, которых он не замечал…»
В антракте Чайковский покинул театр. Он долго шел по московским переулкам, и холодный ветер не мог остудить его пылавшие щеки. «Зачем он шел долиной скорбной слез, страдал, терпел, рыдал, исчез…», — мысленно повторял он слова эпиграфа у той роковой фантазии.
Дома он достал партитуру симфонической пьесы «Фатум», премьера которой состоялась в феврале 1869 года в зале Русского музыкального общества.
В последний раз в Петербурге Дезире Арто пела в сезоне 1876-1877 годов и больше никогда не приезжала в Россию. А в мае 1877 года Чайковский женился на Антонине Милюковой. Увы, попытка создать семью оказалась несчастливой… Но это совсем другая история.
Дезире Арто и Чайковский встретились снова в январе 1888 года в Берлине. К тому времени слава композитора гремела по всей Европе.
Чайковский писал брату Модесту: «Вчера был торжественный обед у Бока. На нем была Арто. Я был невыразимо рад ее видеть. Мы немедленно подружились, не касаясь ни единым словом прошлого. Муж ее душил меня в своих объятиях… Старушка столь же очаровательна, сколько и 20 лет тому назад».
