— Да не переживай ты так, всего две недели. Мама просто хочет помочь с ремонтом, — Олег уже в десятый раз повторял эту фразу, пока Катя нервно протирала и без того чистую столешницу.
— Не переживай? — Катя бросила тряпку в раковину. — Олег, ты прекрасно знаешь, как твоя мать ко мне относится. Каждый её визит — это испытание.
— Ты преувеличиваешь, — Олег развёл руками и подошёл к окну. — Она просто такой человек, ей надо время привыкнуть.
— Пять лет недостаточно, чтобы привыкнуть к невестке? — Катя поджала губы. — Давай будем честными. Она меня терпеть не может.
Олег хотел возразить, но в этот момент раздался звонок в дверь. Катя вздрогнула, словно от удара тока. В глубине души она надеялась, что этот момент никогда не наступит, что Наталья Викторовна в последний момент передумает и не приедет.
— Ну вот и мама, — Олег просиял и поспешил открывать.
Катя глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. «Две недели, — мысленно повторяла она. — Это всего лишь четырнадцать дней. Я смогу, я справлюсь».
— Здравствуй, сыночек! — громкий голос Натальи Викторовны ворвался в квартиру ещё до того, как она сама переступила порог. — А ну-ка, помоги мне с чемоданом, он такой тяжёлый!
Катя вышла в коридор и натянуто улыбнулась. Наталья Викторовна, даже не взглянув на неё, продолжала командовать Олегом:
— Осторожнее, не ударь о стену! Там хрупкие вещи! И сумку возьми, там гостинцы для тебя.
Только когда чемодан и сумки были внесены, Наталья Викторовна соизволила заметить невестку.
— Катерина, здравствуй, — она окинула её оценивающим взглядом. — Что-то ты похудела, неважно выглядишь. Олег, она что, больна?
— Здравствуйте, Наталья Викторовна, — Катя проигнорировала замечание о своей внешности. — Проходите, располагайтесь. Я подготовила для вас гостевую комнату.
— Да-да, сейчас, — свекровь уже снимала пальто, даже не глядя на протянутую Катиную руку. — Олежек, повесь, пожалуйста. Фу, в квартире душно. Вы что, не проветриваете? Это вредно для здоровья.
Не успела Катя и рта раскрыть, как Наталья Викторовна уже прошла на кухню, бросив на ходу:
— А я там печенье испекла, домашнее. Надо съедать, пока свежие.
Катя и Олег переглянулись. Он подмигнул ей, призывая к терпению, и понёс чемодан в гостевую.
На кухне Наталья Викторовна уже хозяйничала: открывала шкафчики, выдвигала ящики, доставала тарелки.
— Боже мой, как у вас всё неудобно расставлено! — она недовольно цокнула языком. — Катя, ну кто же так расставляет посуду? Чашки должны быть отдельно от тарелок!
— У нас своя система, — сдержанно ответила Катя. — Мне так удобно.
— Удобно ей, — фыркнула свекровь. — Никакой логики. А это что за пятно на столешнице? Не отмывается? Надо содой почистить, сейчас покажу.
Не спрашивая разрешения, Наталья Викторовна полезла под раковину, где хранились чистящие средства.
— Да и тут у вас бардак! Как можно держать химию вперемешку? Это же опасно!
Катя стискивала зубы так сильно, что начала болеть челюсть. Первый час визита, а её кухня уже подверглась ревизии и была признана непригодной.
Вернулся Олег, и обстановка слегка разрядилась. Они сели пить чай с привезёнными печеньками.
— М-м-м, мама, как всегда, вкуснотища! — Олег с удовольствием уплетал уже вторую.
— Вот, учись, Катя, — свекровь кивнула в её сторону. — Тесто должно быть воздушным.
— Я не люблю печь, — честно призналась Катя. — У меня не хватает времени на такие сложности.
— Не хватает времени накормить мужа домашней едой? — Наталья Викторовна всплеснула руками. — А на что же у тебя время есть?
— На работу, например, — Катя почувствовала, как закипает. — Я, если вы забыли, работаю полный рабочий день.
— Я тоже работала, — парировала свекровь. — И готовила, и стирала, и убирала. И на всё время находила!
Олег, чувствуя накаляющуюся обстановку, поспешил сменить тему:
— Мам, расскажи лучше, как у тебя дела? Как соседи?
Наталья Викторовна с готовностью переключилась на рассказы о своей жизни, а Катя молча допивала чай, понимая, что это только начало. Её ждут долгие две недели постоянных замечаний, критики и непрошеных советов.
Вечером, когда свекровь наконец отправилась отдыхать с дороги, Катя затащила Олега на балкон и прошипела:
— Она здесь всего пять часов, а я уже готова лезть на стену! Ты видишь, как она себя ведёт?
— Катюш, она просто… Такая, — Олег обнял жену за плечи. — Давай потерпим, ради меня. Всего две недели.
— Две недели… — повторила Катя, глядя в темноту за окном. — Надеюсь, мы все их переживём.
— Олежек, а эта рубашка почему не поглажена? — Наталья Викторовна достала из шкафа сына одну из рубашек и с неодобрением её разглядывала. — В таком виде на работу ходишь?
Прошло пять дней с момента приезда свекрови, и каждый из них превращался для Кати в испытание на прочность. Наталья Викторовна словно задалась целью проинспектировать каждый сантиметр квартиры, каждую вещь в ней и, конечно же, каждое действие невестки.
— Мама, я сам её не погладил, — Олег забрал рубашку из рук матери. — Катя тут ни при чём.
— Ну как же ни при чём? — не унималась Наталья Викторовна. — Жена должна следить за такими вещами. В мои времена мужчины даже не знали, где утюг хранится.
Катя, стоявшая в дверях спальни, молча развернулась и ушла на кухню. Она дала себе слово не ввязываться в бессмысленные споры, но каждый новый день испытывал её решимость.
На кухне она принялась готовить ужин, надеясь хоть на короткое время остаться одной. Но не тут-то было.
— Катя, ты опять эти макароны варишь? — Наталья Викторовна появилась словно из ниоткуда. — Олег их столько есть не может, это вредно для пищеварения.
— Олег любит пасту, — Катя старалась говорить спокойно. — И у него нет проблем с пищеварением.
— Это пока! — Наталья Викторовна многозначительно подняла палец. — А потом гастрит заработает, будет мучиться. Дай-ка я лучше сама что-нибудь приготовлю. У меня как раз курица размораживается.
— Я уже готовлю ужин, — Катино спокойствие трещало по швам. — Не нужно ничего менять.
— Да что ты так упираешься? — Наталья Викторовна открыла холодильник и начала в нём копаться, бесцеремонно выдвигая контейнеры и заглядывая в них. — Боже, сколько тут всего просроченного! Это что, салат трёхдневный? Выбросить немедленно!
— Это вчерашний салат, вполне свежий, — Катя попыталась забрать контейнер.
— Я вижу, что он уже темнеет! — настаивала свекровь. — У меня глаз намётанный, я такие вещи за километр вижу!
Вечером, когда пришли друзья Олега и Кати — Антон и Марина, ситуация только ухудшилась. Наталья Викторовна, к ужасу Кати, начала активно участвовать в разговоре, то и дело вставляя колкие замечания о быте молодых.
— Вот вы, Марина, наверняка и готовите хорошо, и порядок у вас дома, — говорила она, накладывая гостям салат. — А наша Катя всё на работе да на работе. Олежек мой приходит — ни обеда нормального, ни рубашки поглаженной.
— Ну что вы, — смутилась Марина. — У нас с Антоном равноправие, мы все домашние дела делим пополам.
— Равноправие? — Наталья Викторовна издала смешок. — В семье главный — мужчина, а женщина должна создавать уют. Вот наша Катя настоящая неумёха в хозяйстве. Я вот смотрю и думаю: какой матерью она станет, когда дети появятся?
В комнате воцарилась неловкая тишина. Олег напряжённо улыбался, не зная, как реагировать. Антон усиленно изучал содержимое своей тарелки. Марина с сочувствием посмотрела на Катю, которая сидела, застыв, словно каменное изваяние.
— Извините, я забыла соус, — Катя встала и быстро ушла на кухню.
На кухне она открыла холодильник и стояла, глядя в него невидящим взглядом. Просто нужно было куда-то уйти, чтобы не сорваться прямо при гостях. В горле стоял ком, а руки начали дрожать.
— Ты в порядке? — Марина тихо вошла на кухню. — Не бери в голову. Старшее поколение, они все со своими взглядами…
— Она живёт у нас уже пять дней, — прошептала Катя. — И каждый день это. Каждый божий день.
— Потерпи, подруга, — Марина ободряюще сжала её плечо. — Ещё немного, и она уедет.
Когда гости ушли, Катя решительно отправилась в спальню, отказавшись участвовать в мытье посуды, что вызвало очередную порцию неодобрительных комментариев Натальи Викторовны. Олег вскоре пришёл следом.
— Катюш, ну что ты психуешь? — он сел на край кровати. — Мама просто…
— Не смей говорить, что она хочет как лучше! — Катя почти рычала. — Ты слышал, что она сказала при наших друзьях? Она меня унизила!
— Она пожилой человек, у неё свои представления о семье.
— А ты? У тебя какие представления? — Катя сверлила мужа взглядом. — Ты согласен с тем, что я неумёха и растяпа?
— Конечно, нет, — Олег попытался обнять жену, но та отстранилась. — Просто мама привыкла всё делать по-своему.
— И ты ей это позволяешь. Позволяешь топтаться по мне, — Катя скрестила руки на груди. — Сегодня ты спишь на диване.
— Ну, Кать…
— На диване, Олег. И можешь передать своей мамочке, что завтра я весь день на работе. Пусть хозяйничает сколько влезет.
Той ночью Катя долго не могла уснуть. Она ворочалась с боку на бок, мысленно прокручивая все замечания и колкости свекрови. «Ещё девять дней, — думала она. — Я не выдержу ещё девять дней такой жизни. Что-то должно измениться».
Утро шестого дня началось для Кати с грохота на кухне. Она моментально проснулась и бросила взгляд на часы — шесть утра. Ещё вчера она планировала выспаться перед рабочим днём, но теперь это казалось несбыточной мечтой. Накинув халат, она вышла из спальни и направилась на кухню.
Наталья Викторовна стояла у раковины и с остервенением выбрасывала в мусорное ведро содержимое холодильника. Рядом с ней на столе лежали нарезанные Катей вчера овощи для салата, заготовка соуса в контейнере и упаковка свежего сыра.
— Что вы делаете? — Катя едва сдерживала себя, чтобы не закричать.
— Проснулась наконец-то, — Наталья Викторовна даже не повернулась к ней. — Выбрасываю всё протухшее. Не понимаю, как можно хранить такое в холодильнике.
— Это свежие продукты! — Катя подскочила к столу и схватила контейнер с соусом. — Я только вчера всё приготовила!
— Да ты посмотри на эти помидоры, они же почернели! — свекровь указала на абсолютно свежие томаты черри.
— Это сорт такой! — Катя чувствовала, как у неё закипает кровь. — Они чёрные от природы!
— Не выдумывай, — отмахнулась Наталья Викторовна. — Чёрных помидоров не бывает. И этот твой соус странно пахнет.
— Это песто с базиликом! Он так и должен пахнуть!
Наталья Викторовна пожала плечами и потянулась за контейнером, но Катя крепко прижала его к груди.
— Хватит! — голос Кати дрожал от ярости. — Хватит выбрасывать мои продукты, хватит перекладывать мои вещи, хватит командовать в моём доме!
— В вашем с Олегом доме, — поправила её свекровь. — И я просто забочусь о сыне. Он же отравится этими твоими экспериментами.
— Ничем он не отравится! Он уже пять лет ест мою еду и прекрасно себя чувствует!
— Ты на меня не повышай голос, деточка, — Наталья Викторовна поджала губы. — Я всё-таки мать твоего мужа.
— И что с того? — Катя почувствовала, что больше не может сдерживаться. — Это не даёт вам права приезжать сюда и устанавливать свои порядки. Вы приехали в гости, так и ведите себя как гость!
— Как ты разговариваешь со старшими? — возмутилась Наталья Викторовна. — В моё время невестки уважали свекровей!
— А свекрови уважали невесток? — парировала Катя. — Или считали их неумёхами и растяпами?
— Я сказала только правду, — Наталья Викторовна скрестила руки на груди. — Ты действительно не умеешь вести хозяйство. Посмотри, в каком состоянии квартира! Пыль на шкафах, кухня в беспорядке…
— Боже мой! — Катя всплеснула руками. — Мы работаем весь день, приходим уставшие. Не всегда есть силы на идеальную уборку!
— Вот потому такие, как ты, и не годятся в жёны настоящим мужчинам, — выпалила Наталья Викторовна.
В кухне воцарилась тишина. Катя смотрела на свекровь широко раскрытыми глазами, не веря в то, что только что услышала.
— Что вы сказали? — медленно переспросила она.
— Что слышала, — Наталья Викторовна отвернулась к раковине. — Мой Олежек заслуживает лучшего. Работящую, заботливую жену, а не ту, которая даже обед ему нормальный приготовить не может.
Катя почувствовала, как к горлу подступает комок, а глаза начинает щипать. Но она не позволит себе расплакаться перед этой женщиной.
— Знаете что? — её голос звучал непривычно низко. — Я больше не буду это терпеть. Собирайте свои вещи и уезжайте. Немедленно.
— Что? — Наталья Викторовна обернулась, явно не ожидая такого отпора. — Никуда я не поеду!
— Это моя квартира, — продолжала Катя. — И я требую, чтобы вы её покинули.
— Это квартира моего сына! — возразила свекровь. — И только он может меня выгнать!
— Тогда дождёмся Олега, — Катя была непреклонна. — И поставим его перед выбором.
— Олег никогда не выберет тебя вместо родной матери, — Наталья Викторовна усмехнулась. — Можешь даже не надеяться.
— Посмотрим, — Катя развернулась и вышла из кухни, чувствуя, как колотится сердце.
Весь день она провела как на иголках. Наталья Викторовна делала вид, будто утреннего разговора не было, и продолжала хозяйничать в квартире. Катя закрылась в спальне, взяв отгул на работе — она просто физически не могла заставить себя сосредоточиться на задачах.
«Неужели Олег действительно выберет мать?» — этот вопрос не давал ей покоя. За пять лет брака она ни разу не ставила мужа перед таким выбором, всегда шла на компромиссы, терпела выходки свекрови. Но сейчас чаша её терпения переполнилась.
К вечеру, когда должен был вернуться Олег, Катя чувствовала себя как перед решающим экзаменом. Она ходила по спальне, периодически поглядывая на часы. В голове выстраивались и рушились десятки сценариев предстоящего разговора. Но одно она знала точно: так больше продолжаться не может.
Звук поворачивающегося в замке ключа заставил Катю вздрогнуть. Она глубоко вдохнула, собираясь с силами. Это был момент истины. Пять лет брака, пять лет уступок и компромиссов — всё решится сегодня.
— Я дома! — голос Олега звучал привычно бодро.
Катя вышла из спальни и увидела, как муж разувается в прихожей, а Наталья Викторовна уже спешит к нему с рассказом о прошедшем дне.
— Олежек, ты не представляешь, что сегодня устроила твоя жена, — начала свекровь, но Катя перебила её.
— Олег, нам нужно поговорить, — её голос звучал неожиданно твёрдо.
— Что случилось? — Олег переводил взгляд с матери на жену, чувствуя напряжение между ними.
— Пройдём на кухню, — Катя развернулась и пошла вперёд, зная, что они последуют за ней.
На кухне Катя встала у окна, скрестив руки на груди. Олег сел за стол, а Наталья Викторовна осталась стоять в дверном проёме, готовая вмешаться в любой момент.
— Олег, я больше не могу, — начала Катя. — Шесть дней твоя мать живёт в нашем доме, и всё это время она делает мою жизнь невыносимой. Она перекладывает мои вещи, выбрасывает мои продукты, критикует каждый мой шаг. Сегодня утром она назвала меня недостойной быть твоей женой.
— Мама, это правда? — Олег повернулся к матери.
— Я просто сказала, что ты заслуживаешь более заботливую жену, — Наталья Викторовна пожала плечами. — Это чистая правда. Посмотри, как она ведёт хозяйство! Всё вверх дном!
— Это наш дом, и мы сами решаем, как в нём жить, — Катя подошла ближе к столу. — Я работаю наравне с Олегом, у меня нет времени целыми днями готовить и убирать.
— Вот поэтому современные браки и распадаются! — воскликнула свекровь. — Женщины забыли своё предназначение!
— Мама, перестань, — Олег устало потёр лицо. — Катя права, ты слишком вмешиваешься в нашу жизнь.
— Я? Вмешиваюсь? — Наталья Викторовна театрально всплеснула руками. — Я приехала помочь с ремонтом, а не выслушивать оскорбления!
— Какие оскорбления? — Катя почувствовала, как внутри всё закипает. — Это вы меня оскорбляете с первого дня приезда! Называете неумёхой, растяпой, плохой хозяйкой!
— Я говорю только правду!
— Хватит! — Олег стукнул ладонью по столу. — Обе успокойтесь!
Но Катя уже не могла остановиться. Шесть дней накопившегося напряжения требовали выхода.
— Нет, Олег, я не успокоюсь. Я больше не буду это терпеть.
— Кать… — начал он, но жена его тут же перебила:
— Делай что хочешь, но чтобы завтра твоей мамаши не было в моей квартире, иначе сам вылетишь вместе с ней!
Наступила тяжёлая пауза. Олег смотрел на жену так, словно видел её впервые.
— Ты это серьёзно? — тихо спросил он.
— Абсолютно, — Катя не отводила взгляда. — Я больше не могу жить под одной крышей с человеком, который не уважает меня и мои границы.
— Видишь, какая она! — вмешалась Наталья Викторовна. — Ставит тебя перед выбором: мать или она! Разве так поступает любящая жена?
Олег медленно встал из-за стола. Его лицо стало непроницаемым, как маска.
— Катя, ты не можешь просить меня выбирать между вами.
— Могу, — твёрдо ответила она. — И прошу. Потому что так дальше продолжаться не может.
Олег долго смотрел на жену, потом перевёл взгляд на мать, которая уже победно улыбалась, уверенная в своей правоте. Затем он тяжело вздохнул и произнёс:
— Хорошо. Я сделал свой выбор.
Он вышел из кухни, оставив обеих женщин в недоумении. Через несколько минут Олег вернулся с дорожной сумкой в руках.
— Что ты делаешь? — Наталья Викторовна растерянно смотрела на сына.
— Собираю вещи, — коротко ответил он. — Мы уезжаем.
— Мы? — переспросила Катя, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
— Да, я и мама, — Олег избегал смотреть ей в глаза. — Ты права, так продолжаться не может. Но я не могу выгнать собственную мать.
— Значит, ты выбираешь её, — Катя произнесла это не как вопрос, а как утверждение.
— Я выбираю свою семью, — ответил Олег. — А семья — это те, кто принимает тебя таким, какой ты есть, а не ставит ультиматумы.
Наталья Викторовна торжествующе посмотрела на невестку:
— Видишь? Кровь всегда важнее всего.
Олег быстро собрал самое необходимое. Катя стояла в дверном проёме спальни, наблюдая, как рушится её брак. Внутри было пусто и холодно, словно кто-то выключил все эмоции.
— Я позвоню тебе, когда устроюсь, — сказал Олег, проходя мимо неё с сумкой в руках. — Нам нужно всё обсудить, когда страсти улягутся.
— Не утруждай себя, — тихо ответила Катя. — Я всё поняла.
Наталья Викторовна собралась с поразительной скоростью. Проходя мимо Кати, она не удержалась от последнего комментария:
— Ты сама это начала. Не умеешь ценить то, что имеешь.
Когда дверь за ними закрылась, Катя медленно опустилась на пол в прихожей. Пять лет брака закончились за один вечер. Но странно — вместо отчаяния она чувствовала облегчение. Словно тяжёлый груз свалился с её плеч.
«Лучше быть одной, чем с человеком, который не уважает твои чувства», — подумала Катя, глядя на закрытую дверь. Завтра будет новый день, и она начнёт новую жизнь. Без Олега и без его матери…
