— Матери ходить зимой не в чем, а ей денег жалко. Между прочим, у Оли премия. Я узнавала, — жаловалась моя свекровь на свою дочь. — Нет, это совершенно невыносимо. Мне нужна всего лишь шуба, тысяч за семьдесят.
— Есть хорошие недорогие пуховики, — намекнула я, жалея сестру мужа и ее премию, которой явно грозила опасность.
— Сами в них ходите, — отмахнулась свекровь. — Дама моего возраста достойна как минимум мутона.
Май за окном выплясывал какие-то невероятные пируэты. То жарил нещадно, то сыпал градом. Я колдовала над праздничным ужином, настроение было приподнятое, даже дурацкое.
Мы с Андреем почти определились с местом летнего отдыха. После трех лет бесконечных «никуда не поедем, потому что» это казалось чудом невиданным.
Свекровь позвонила, когда я пыталась одной рукой вытащить противень из духовки, а другой добавить соль в соус. Телефон распевал что-то дурацкое из репертуара моего сына-подростка, который иногда забавы ради менял мелодии звонков.
— Елки-иголки! — я чуть не выронила противень, отставила его на стол и схватила телефон.
На дисплее высветилось «Галина Анатольевна». Фото я ей, конечно, не ставила. Иногда думала, что надо бы. А то неудобно. Я-то у свекрови, когда ей звоню, красуюсь на экране с перекошенным лицом, фото сделано на «американских горках».
— Алло! — я постаралась, чтобы голос звучал мелодично и приветливо.
— Леночка, э-э-э, привет… Это я, — голос звучал вкрадчиво и одновременно с подвохом. — Как у вас дела?
Этот вопрос всегда вызывал у меня ступор. Вот умеет же человек начать разговор так, что я моментально чувствую себя школьницей на экзамене.
— Вс-с-се хорошо, Галина Анатольевна, — выдавила я из себя. — А у вас?
— Ой, да знаешь, ноги стали болеть, давление… Ты ведь помнишь, что у меня гипертония? — она сделала драматическую паузу. — Но это так, к слову.
В чем-то моя свекровь была предсказуема, как часы. Если начинается с «ноги» и «давление» — жди дальше «запрос» или «претензию».
— Я тут решила… — она снова прочистила горло. — Что в этом году еду в Анапу.
— Это… замечательно, — осторожно ответила я, глядя, как остывает мой ужин.
— Только вы мне оплатите проезд и жилье! — произнесла она тоном, не терпящим возражений.
Я чуть не поперхнулась воздухом.
— В смысле?
— Ой, Лена, ну не начинай, — в голосе появились жалобные нотки. — Мне, знаешь ли, в этом возрасте тоже отдых нужен. Вон Нина Петровна уже третий год на море ездит, ее сын все оплачивает. Не то что некоторые.
— Я, э-э-э… — сказать прямо «нет» я по-прежнему не могла. — Нужно с Андреем обсудить.
— Ну так давай, не тяни, путевки раскупают как горячие пирожки, — она усмехнулась. — Думаю, мой сын не откажет родной матери.
Я посмотрела на свой почти холодный ужин и вдруг поняла, что аппетит куда-то испарился.
Мы с Андреем целый год откладывали деньги на наш отпуск. По чуть-чуть, иногда было совсем туго, но не трогали заветную заначку. Все ради двух недель в Крыму всей семьей. И тут вдруг Галина Анатольевна решила за нас, куда пойдут деньги. Она-то точно не станет на себе экономить.
— Вот ведь, а!, — подумала я.
А вслух почему-то произнесла:
— Я обязательно передам Андрею… ваше пожелание.
Муж пришел с работы уставший. Притащил какую-то пачку документов, их надо было срочно прочитать до завтра. Но хорошее настроение у него пока тоже было. Насвистывал что-то, меня в щеку чмокнул, детей обнял.
— Ужин остыл, — вздохнула я. — Разогреть?
— А что случилось? — он прищурился и внимательно посмотрел на меня. — Что-то с детьми?
— Нет, не с ними, — я машинально начала перекладывать продукты в холодильнике, хотя в этом не было совершенно никакой необходимости. — Твоя мама звонила.
— И? — он вздохнул, мгновенно меняясь в лице.
— Ничего особенного, — я закрыла дверцу холодильника и повернулась к мужу. — Просто сказала, что решила ехать в Анапу на отдых. И мы должны… Э-э-э… ей это оплатить.
Андрей помолчал, потирая затылок.
— Ну, может, поможем? — нерешительно произнес он. — Ей же некого больше просить.
— Да, ты же сын, — я даже как-то не сразу нашлась что ответить. — А наш отпуск? Мы же планировали…
— А что, нам денег на оба отпуска не хватит? — он явно искал выход, который устроил бы всех.
— Андрей! — я, наконец-то, разозлилась. — Ты понимаешь, что уйдет минимум треть бюджета? И с чего вдруг это наша обязанность? У нее пенсия неплохая, да еще подработка есть!
— Ну, просто… — он развел руками. — Ты же знаешь, как она начнет… И звонить будет, и…
Я смотрела на мужа, и от бессилия меня затошнило. Тринадцать лет брака, и каждый чертов раз одно и то же. Андрей пытается усидеть на двух стульях. Мне хотелось заорать.
Господи, да когда ты уже повзрослеешь и научишься говорить «нет» родной матери?!. Но вместо этого снова промолчала. Мы так и стояли, а потом…
— Не дам денег, — наконец произнесла я. — И это не обсуждается. У нас были планы. У тебя своя семья, дети. И… я уже пообещала им Крым.
Наверное, что-то было в моем голосе такое, чего раньше Андрей не слышал. Потому что обычно после «я не дам» он начинал меня уговаривать и давить. А тут просто застыл с открытым ртом.
Он молчал, как-то странно выгнув бровь, а потом просто кивнул.
— Хорошо, я так и передам.
Казалось бы, вот она — победа. Но внутри у меня было неспокойно. Я знала, Галина Анатольевна не упустит случая ответить за такой бунт.
Началось с мелочей. Телефонные звонки Андрею — сначала каждый день, потом по два раза в сутки. Все чаще со словами «мне так плохо», «давление под двести», «никому я не нужна».
Он выходил из комнаты во время этих разговоров. Но я все равно слышала отголоски: «да, мам», «хорошо, мам», «прости, мам».
Видела, как муж мнется, возвращаясь с таких бесед. Как избегает моего взгляда. Я не спрашивала, о чем они говорили — и так все понятно.
— Слушай, а может реально помочь ей? — осторожно начал Андрей в воскресенье утром, когда я готовила блинчики. — Ну не полностью, а хотя бы часть?
— Нет, — я даже не повернулась от плиты.
— Ну, Лен, она мать моя…
— И что? — я наконец обернулась. — Она решила, что мы ей обязаны. Но это не дает никакого права требовать. Пусть едет через полгода, а мы сейчас. Тогда и поможем.
— Она и не требует, — он почесал за ухом.
— Да? — я рассмеялась, горько. — А как это называется? Я решила, что в этом году еду в Анапу. Только вы мне оплатите проезд и жилье! Это не требование?
Андрей вздохнул, помолчал немного, а потом, делая вид, что просто так интересуется, спросил:
— Может, мы могли бы…
— Нет! — я хлопнула лопаткой по столу. — Честное слово, Андрей, скоро с ума сойду! Каждый год одно и то же! То диван ей купи, то телефон новый, как у Нины Петровны. А теперь еще и отдых в Анапе оплати? Это уже чересчур!
— Я просто не хочу ссориться, — он потер лоб.
— А я не хочу, чтобы мной манипулировали, — процедила я.
И тут же добавила:
— И тобой тоже.
Но настоящее «веселье» началось, когда я случайно заглянула в переписку Андрея, которую он забыл закрыть. Там было сообщение от его тети Анны Степановны:
«Голубчик, что ж ты так с матерью-то? Она мне все рассказала, как Елена твоя денег на отдых пожалела. Нехорошо это! Ты мужик или кто? Поставь жену на место!»
Я чуть телефон из рук не выронила. Вот так, значит? За спиной жалуется всем родственникам, выставляя меня жадной ведьмой?
А еще через пару дней от общей знакомой узнала, что Галина Анатольевна обсуждает меня с подругами:
— Совсем невестка распоясалась, мужем командует. А ведь я им квартиру помогла купить — первый взнос дала! И вот благодарность…
Квартиру, на минуточку, мы купили полностью на свои деньги. А «помощь» от свекрови заключалась в том, что она одолжила нам пятьдесят тысяч на месяц и потом каждый день звонила и интересовалась, когда отдадим.
В телефоне пискнуло уведомление. В нашей семейной группе, куда входит, естественно, и свекровь, она выложила фотографию себя с грустным лицом и подписью: «Вот сижу одна. Копеечку на отдых берегу, жаль только здоровье совсем плохое… Может, и не доживу до курорта-то».
Ну конечно, да скорее я тут тапки откину! Но чувство вины подтачивало мою решимость. Свекровь своего почти добилась.
— Ну все, хватит, — сказала я вслух, хотя на кухне никого больше не было. — Раз она так…
Я взяла телефон, набрала глубокий вдох и написала ответное сообщение:
«Галина Анатольевна, давайте начистоту. Вы хотите, чтобы мы оплатили отдых. Но у нас есть свои планы и бюджет. Это не повод обсуждать меня со всей родней и выставлять жадной невесткой. Вы взрослый человек, у которого есть пенсия и подработка. И если хотите в Анапу — так поезжайте. Но за свой счет».
Отправляя, я понимала, что обратного пути нет. Свекровь не ответила. Зато позвонил Андрей.
— Ты что натворила? — в его голосе слышалось не столько раздражение, сколько растерянность.
— А что случилось? — невинно спросила я.
— Мама в истерике! Говорит, ты ей какую-то гадость написала!
— Я? Гадость? — у меня аж челюсть отвисла от такой наглой лжи. — Открой сообщение и прочитай. Это называется «высказать свое мнение».
Пауза, я слышала, как он роется в телефоне.
— Эм-м-м… Ну да, — неопределенно промычал муж. — Но все равно. Мама в слезах. Говорит, всем теперь ясно, что ты ее ненавидишь.
— Это не так, — устало выдохнула я. — Просто не хочу, чтобы она нами манипулировала. И обсуждала меня со всеми подряд.
— В смысле? — в голосе мужа послышалась настороженность.
— В прямом, — я начала перечислять. — Твоей тете она нажаловалась, что невестка денег пожалела. Потом Марье Викторовне рассказала, что я тобой командую. А теперь еще в нашей общей группе размещает фото с подписями про «копеечку на отдых».
Андрей застонал.
— Я… поговорю с ней, — наконец произнес он.
— Да, давно пора.
На выходных к нам заехала Ольга, сестра Андрея. Я всегда с ней неплохо ладила, хотя виделись мы редко. Сестра мужа жила в соседнем городе. В этот раз она приехала якобы проведать племянников, но на самом деле хотела обсудить продажу унаследованной братом и сестрой дачи.
В разгар наших посиделок она подскочила с телефоном в руке.
— Ох, это мама, — Ольга вздохнула. — Извини, возьму.
Ольга нажала кнопку громкой связи, видимо, забыв, что не одна.
— Доченька! — голос Галины Анатольевны звучал медоточиво. — Ты уже у брата?
— Да, мам, я у них.
— Ну и как там невестушка моя? Все такая же несговорчивая?
Ольга покраснела и метнула на меня панический взгляд. Я сделала жест, мол, продолжай, не смущайся.
— М-м-м… Лена? Она нормально, — неопределенно ответила Ольга.
— Нормально? — свекровь хмыкнула. — Да она совсем от рук отбилась! Представляешь, деньги на Анапу зажала. Сыном командует. А я тут сиди одна, никому не нужная…
— Мам, ну перестань, — голос Ольги вдруг стал твердым. — Ты опять начинаешь.
— Что такое? — свекровь явно не ожидала отпора.
— Ты всегда так делаешь. Когда что-то идет не по-твоему, сразу начинаешь жаловаться и обвинять всех вокруг. Со мной та же история была, помнишь? Когда я не согласилась отдать свою премию на новую шубу. Ты тогда всем родственникам растрезвонила, что я мать на старости лет без теплой одежды оставила.
К тому времени, когда Андрей вернулся с работы, дома уже были мы втроем: я, Ольга и примчавшаяся на такси Галина Анатольевна. У нее было такое выражение лица, будто челюсть свело.
— Это что тут происходит? — растерянно спросил Андрей, переводя взгляд с одной дамы на другую.
— А это у нас, милый, семейный совет, — я улыбнулась. — Твоя мама посчитала нужным лично приехать, когда мы с Ольгой… немного обсудили ситуацию.
— Вы обе… — Галина Анатольевна задыхалась от возмущения. — Сговорились против меня! Интриганки, Андрюшенька, сынок, послушай, что они несут!
— Никто не сговаривался, мама, — спокойно ответила Ольга. — Мы просто сказали правду. Ты манипулируешь нами. Всегда это делала.
— Да как ты… — Галина Анатольевна прижала руку к сердцу. — Я вас вырастила! Ночами не спала! А вы…
— Тебе нехорошо? — с тревогой спросил Андрей, протягивая руки к матери.
— Все с ней нормально, — Ольга положила руку на плечо брата. — Она всегда так делает, когда чувствует, что теряет контроль. В прошлый раз я отказалась отдать маме премию. Она тоже хваталась за сердце. А потом, когда я все-таки согласилась, удивительным образом выздоровела и пошла покупать шубу.
Галина Анатольевна застыла с приоткрытым ртом. Видимо, она не ожидала, что дочь выложит все карты на стол.
— Я просто хотела на море… — наконец пробормотала она. — Что в этом такого?
— Прекрасная мечта, — ответила я. — Но не за наш счет. И не с помощью манипуляций.
— Мам, — Андрей подошел к матери и сел рядом, взяв ее за руку. — Послушай, мы с Леной откладывали деньги на отпуск целый год. Для нас и детей. Мы любим тебя. Но это не значит, что должны отказываться от своих планов.
— А еще, — добавила Ольга, — ты постоянно выставляешь Лену в плохом свете. Обсуждаешь ее с родственниками. Это некрасиво.
— Такого не… — начала Галина Анатольевна, но осеклась под нашими взглядами. — Ладно, может быть, иногда… Но я просто расстраиваюсь!
— В таком случае, — спокойно сказал Андрей, — приходи и говори прямо, без обид и жалоб другим.
Галина Анатольевна сидела, опустив голову. Потом, словно приняв какое-то решение, расправила плечи.
— Ну хорошо, — произнесла она с достоинством. — Раз уж дети считают, что я им в тягость… справлюсь сама. И в Анапу можно не ехать, обойдусь.
— Мам, — Ольга покачала головой, — ты опять за свое. Никто не говорит, что ты в тягость. Мы просто хотим, чтобы ты уважала наши интересы.
— Родители — вот главное в жизни! Ну какие у вас интересы? — вскинулась Галина Анатольевна. — Что за новомодные глупости?
— Не глупости, а нормальные человеческие отношения, — неожиданно твердо сказал Андрей. — И я прошу тебя, мам… Прекрати обсуждать мою жену с родней, это неправильно.
Такого от сына свекровь явно не ожидала. Она молча смотрела на него, часто моргая. А потом вдруг поднялась.
— Мне пора, — произнесла она сухо. — Вызовите такси, пожалуйста.
С этого дня мои отношения со свекровью стали прохладнее, но… честнее. Она больше не звонила ежедневно, не жаловалась на здоровье каждые пять минут.
А наш отпуск в Крыму прошел замечательно. Без чувства вины, вечных перезвонов, тяжести на сердце. Оказалось, что так тоже можно. Свекровь же как-то умудрилась заполучить льготную путевку в Ессентуки. И теперь в семейный чат летят ее смешные фото у бюветов.
Одну я уже поставила на аватарку матери мужа в своей телефонной книге.
