Марис Лиепа так никогда и не прижился в «советской системе». Он был «иконой стиля», человеком, которому удалось самому «вылепить» из себя звезду мирового масштаба.
Его визитной карточкой была партия Красса в балете «Спартак» – волевая, свободная и трагическая одновременно. Такой же оказалась и его судьба: забравшись однажды на вершину, Марис Лиепа потерял всё – и любимую работу, и крепкую семью, и драгоценное здоровье…
«Лягушонок» с сумкой, набитой кирпичами
Марис-Рудольф родился в Риге, в семье бывшего оперного певца Эдуарда Лиепы и его супруги Лилии. Отец мальчика потерял голос в самом расцвете сил, но отказаться от творчества полностью так и не смог. Он стал мастером сцены в театре оперы и балета, а в свободное время продолжал занятия пением в одном из местных любительских хоров.
Заведующим Рижского хореографического училища был друг Эдуарда Лиепы. Он и уговорил приятеля отдать достаточно тщедушного и слабо развитого физически Мариса в студию при училище. Не сказать, что занятия пришлись мальчику по душе: он предпочитал подвижные игры, а не ежедневные растяжки у станка.
Марис собирался и вовсе забросить студию – помешали лишь воля отца и уговоры Лилии. Мама сумела убедить сына, что занятия в хореографической студии помогут ему физически окрепнуть. И Марис начал «работу над собой».
Прежде всего, он интуитивно создал целый комплекс постоянных упражнений: занимался плаванием и спортивной гимнастикой и даже когда отправлялся утром в школу – брал с собой абсолютно все учебники, из-за чего казалось, что его сумка доверху набита кирпичами.
Очень быстро от «фигуры лягушонка» не осталось и следа. Марис усердно занимался, причём его успехи в балете и плавании находились примерно на одном уровне…
Фиктивный брак
Парадоксально, но решению окончательно избрать балет основным видом деятельности пришло к Марису после очередных соревнований по плаванию. Выбору поспособствовал совет хореографа Николая Тарасова – бросить всё это «купание» и поступать в Московское хореографическое училище. Лиепа к совету прислушался и вскоре поехал учиться в Москву.
Пришлось тяжело: студенту из Риги не полагалась стипендия и родители пожертвовали своим загородным домом, чтобы Марис смог какое-то время продержаться в столице.
Учился Лиепа блестяще, вот только Большой театр, о котором грезил юноша, не спешил раскрывать таланту свои объятия. В манере танца Мариса всегда главенствовал характер, а не техника, возможно поэтому «консерваторы из Большого» и не рискнули сделать артисту предложение. Лиепа вернулся в родную Ригу.
Талант всё-таки взял верх над прагматизмом «профессоров». Во время очередного приезда в Москву на декаду прибалтийского искусства, восхищение молодым танцором выразила не кто-нибудь, а Майя Плисецкая.
Она со свойственной ей категоричностью заявила, что на ближайших гастролях в Будапеште хочет, чтобы её партнёром по «Лебединому озеру» был именно Марис Лиепа.
Препятствие для этого вновь нашлось – Лиепу не хотели выпускать за границу… Марис же страстно желал танцевать партию Зигфрида. Майя придумала план, который помог мечте осуществиться. Плисецкая и Лиепа вступили в законный брак, который продлился всего три месяца, но зато позволил артистам осуществить задуманное.
Дорога к Большому Театру и Маргарита Жигунова
Блестяще исполненная партия Зигфрида обеспечила Мариса Лиепу работой на несколько лет вперёд. Он стал солистом Московского академического музыкального театра, где ему доставались ведущие партии, но всё ещё мечтал о карьере в Большом.
Мечта осуществилась в 1960-м году. За пару лет до этого Марис познакомился с актрисой Маргаритой Жигуновой. Встреча состоялась, как это часто бывало у знаменитостей, во время совместного перелёта на борту самолёта. Роман очень быстро закончился браком, в котором у Мариса и Маргариты родилось двое детей. В будущем они продолжат дело отца – Андрис и Илзе.
Примечательно, что имена детям родители дали такие же, какие были у героев фильма «Илзе». На съёмки этой картины и летела Маргарита Жигунова…
Кумир дочери генсека
За время работы в Большом театре Марис Лиепа исполнил 28 ролей. Репертуар и возможность постоянно работать были у него в приоритете. Он, в отличие от большинства коллег, совершенно не гнался за получением квартиры в Москве, хотя не был лишён тяги к красивым вещам.
Чувство стиля позволяло ему тратить деньги хоть и с мотовством, но в соответствии с европейскими представлениями о моде. А вот роскошная квартира досталась семье Мариса благодаря «связи» с дочерью генерального секретаря Галиной Брежневой. «Высокородная фанатка» оказалась большой поклонницей Лиепы и не пропускала ни одного его выступления в Москве.
В погоне за славой Марис совершенно изматывался. У него не было желания откровенничать с женой, а «роман» с Брежневой отдавал неискренностью. В такой ситуации Лиепа очень нуждался в надёжном друге, которым для него стала костюмер Евгения Шульц.
Через несколько лет крепкая дружба переросла в любовь и Марис, по сути, стал жить на две семьи. От связи с Евгенией родилась дочь Мария, существование которой Лиепа долгое время скрывал…
Крах в одночасье
Успех сопутствовал Марису почти двадцать лет, а кульминационной точкой стала партия Красса в балете «Спартак». Балетмейстер Юрий Григорович обладал достаточно широким взглядом на искусство, поэтому однажды переставил Мариса с главной роли в балете на роль полководца.
Лиепа раскрыл эту партию совершенно по-новому: с присущей ему характерностью и особой пластикой. Он настолько тонко передал образ, что затмил Зигфрида в собственном исполнении.
Характер, однако, Марис позволял проявлять себе и вне сцены. Он устал от постоянных «исканий» Григоровича и однажды выплеснул раздражение на страницы газет.
Реакция балетмейстера оказалась молниеносной – он лишил Лиепу сразу нескольких ведущих ролей, а одновременно с этим начался и пик кризиса личной жизни с Маргаритой Жигуновой. Роман с «подпольной» супругой Евгенией тоже сошел на «нет». Зато на горизонте возникла юная балерина Ниночка Семизорова.
О романе очень быстро стало известно законной жене. Неверный супруг получил отставку, общаться с детьми отныне ему тоже запретили. Но это, как оказалось, было еще полбеды. Галина Брежнева не простила своему кумиру незапланированного романа. Она-то в глубине души надеялась, что возлюбленный сделает предложение ей.
В Большом театре таких рокировок в личной жизни артиста и критики в адрес Григоровича не простили. Марис остался практически без ролей.
Жизнь в постоянном стрессе
Нина стала третьей официальной женой Мариса и пара переехала в маленькую московскую квартиру. Вот только жизнь продолжала рушиться прямо на глазах.
К тому времени Илзе и Андрис стали артистами Большого. Вот только руководство театра оказалось достаточно злопамятным и не давало отпрыскам опального артиста хороших ролей.
Марис обивал пороги и требовал, чтобы его дети получали достойные их таланта роли, на что в конце концов получил ответ: «В театре слишком много Лиеп…». Артист оказался перед сложным выбором и в результате сделал его в пользу детей. Он всё-таки написал заявление по собственному желанию.
Брак с Ниной Семизоровой продержался пять лет, а после, уставший от перипетий судьбы Лиепа, вернулся к женщине, которая всегда была рядом – к Евгение Шульц. Он так и заявил, однажды появившись на пороге: «Я пришёл жить к своей дочери», имея в виду Марию.
Отношения с Большим театром так и не восстановились… Марис потерял и покой, и сон, а с депрессией боролся привычным для многих способом – при помощи алкоголя и снотворного.
Постоянный стресс привёл к ужасным последствиям: здоровье Мариса Лиепы было подорвано многолетней работой на износ, душевными переживаниями и алкоголем. Однажды его не пустили в родной театр, а спустя некоторое время сердце артиста не выдержало. Доктора с ужасом обнаружили, что оно напрочь «износилось»…
Воссоединение…
Мария Лиепа долгое время не знала о существовании брата и сестры. Андрис, в конце концов, сам с ней познакомился, а вот Илзе категорически не хотела знаться с Марией. Она предпочитала считать себя единственной дочерью «великого Мариса».
Не подошла она к сестре даже на похоронах отца, да и Андрис пропал из жизни Марии на несколько лет. Причиной было влияние матери, она осуждала общение сына с «другой» сестрой.
Но гены давали о себе знать. Уже будучи студенткой Щукинского училища, Мария по-настоящему сблизилась и с Илзе, и с Андрисом. Илзе и вовсе стала для младшей сестры непререкаемым авторитетом. Вскоре мать узнала, что и дочь сдала позиции и общается с дочерью соперницы.
Жигунова сдалась: «Дети не виноваты в том, что творили их родители…» — философски констатировала женщина. Неподражаемый Марис Лиепа, так быстро растративший свою жизнь, искренне бы этому порадовался…
