— Мама, не указывай, как тратить мои деньги! — Игорь хлопнул ладонью по столу так, что чашки подпрыгнули, расплескивая чай на скатерть.
Ольга Сергеевна вздрогнула. На мгновение в ее глазах мелькнула растерянность, губы дрогнули. Она машинально потянулась к салфетнице, промокая пятна на белой ткани.
— Я просто… Ну… Волнуюсь за тебя, — ее голос звучал тише обычного. — Ты же третий месяц ничего не откладываешь, а траты растут… Вдруг что случится, а ты останешься без накоплений.
— Господи, ну сколько можно! — Игорь закатил глаза и резко откинулся на спинку стула. — Ну что случится-то? У меня все под контролем, понимаешь? Я взрослый человек и…
— Понимаю, — Ольга Сергеевна опустила взгляд, комкая в руках влажную салфетку. — Просто подумала…
— Вот именно, — Игорь вскочил, нервно пробежался пальцами по волосам. — Ты только и делаешь, что думаешь за меня! То не трать, то отложи, то зачем тебе эта машина, возьми подешевле. А я, между прочим, сам зарабатываю. И буду тратить как хочу!
Кухня вдруг показалась Ольге Сергеевне невыносимо тесной. Она поджала губы и посмотрела в окно. Там, за стеклом, разворачивалась весна, набухали почки на тополях. Двадцать пять лет назад, когда Игорь родился, была точно такая же весна. Знала бы Ольга Сергеевна тогда, как ей однажды станет тяжело с этим мальчиком.
— Я только спросила, может, стоит немного откладывать? — тихо произнесла она, так и не поворачиваясь к сыну. — Ты ведь постоянно у меня деньги перехватываешь, потому что все тратишь…
— На ерунду? — он резко перебил ее, скривив губы. — Договаривай уж, раз начала.
Ольга наконец повернулась. Она смотрела на своего сына, такого высокого, красивого, с упрямо выдвинутым подбородком, в дорогой рубашке. Ее мать подарила Игорю на день рождения, хотя ради этого пришлось на месяц отказать себе в маленьких радостях вроде сыра получше или горстки конфет.
— Я всего лишь хотела…
— Знаю я, что ты хотела! — снова перебил Игорь, нетерпеливо махнув рукой. — Ты хочешь контролировать меня, а мне надоело это. У меня своя жизнь, мам, и свои деньги. Хватит уже обращаться со мной, как с несмышленым.
Что-то в его тоне, в этом небрежном «хватит» заставило Ольгу Сергеевну вдруг выпрямиться и сжать губы. Сегодня она отработала две смены в школе, потом просидела три часа с отстающим учеником, а вечером, вместо того чтобы упасть и уснуть, приготовила ужин к приходу сына.
— Просто ты мог бы… — начала она, но осеклась, когда Игорь демонстративно взглянул на часы
— Слушай, мам, мне пора, засиделся я у тебя, — он потянулся за кожаной курткой, висевшей на спинке стула. — У меня встреча с ребятами. И да, я заплатил за машину, все в порядке.
— Ты не доел, — Ольга Сергеевна кивнула на тарелку с почти нетронутым пловом.
— Да ладно, не голодный, — он уже накидывал куртку, поглядывая в зеркало и поправляя прическу. — Перекушу где-нибудь.
«В ресторане», — подумала Ольга. — «На те деньги, что мог бы отложить».
Но вслух ничего не сказала. Просто смотрела, как ее сын, в которого она вложила всю жизнь, хватает ключи от новенькой машины, купленной в кредит, накидывает кожаную куртку за пятьдесят тысяч и спешит к друзьям, которые ценят его только за щедрость в баре.
— Игорь, — окликнула она, когда он уже был в дверях.
Он обернулся с нетерпеливым вздохом.
— Просто будь осторожнее. И подумай о завтрашнем дне.
Он фыркнул, будто услышал что-то забавное.
— Завтрашний день сам о себе позаботится, мам, — ухмыльнулся он. — Живи настоящим! Все, я побежал!
Входная дверь хлопнула, и Ольга Сергеевна осталась одна. Она медленно опустилась на стул, невидящим взглядом уставившись на остывший плов.
Всю жизнь она тянула Игоря одна. После декрета трудилась сразу на двух работах, в школе и репетитором по вечерам. Утром проверяла тетради, днем вела уроки, вечером – дополнительные занятия. А ночью Игорь болел, капризничал, требовал внимания. И она отдавала ему все, время, силы, деньги, любовь. Отказывала себе во всем, лишь бы у сына было «не хуже, чем у других».
«Мои деньги», — эхом отдавались в голове его слова. А сколько ее денег ушло на его образование? На первый взнос за его квартиру? На бесконечных репетиторов, секции, курсы?
Ольга Сергеевна вздохнула, собирая посуду. С каждым днем ее сын все больше напоминал ее брата Витю, тот был такой же красивый, избалованный и неблагодарный.
Телефон зазвонил в половине третьего ночи. Ольга Сергеевна вздрогнула и резко села на кровати, нащупывая мобильный на тумбочке. Звонки в такое время никогда не приносили хороших новостей.
— Алло? — ее голос звучал хрипло от сна и страха.
— Мама, — голос Игоря был каким-то странным, будто надломленным. — Ты можешь… Ну… Приехать? Тут это… Я в ДТП небольшое попал.
Ольга Сергеевна почувствовала, как холодеет все внутри.
— Господи, ты цел? Где ты? — она уже соскочила с кровати, лихорадочно нашаривая тапочки.
— Да нормально все со мной, — он говорил медленно, тяжело. — Только машина всмятку. И ДПС тут. Говорят, я пьян. Чушь какая-то! Всего-то пару бокалов…
Она закрыла глаза, пытаясь унять дрожь в руках. Жив. Главное, что сын жив…
— Диктуй адрес, — сказала она, натягивая первое, что попалось под руку.
— Пятьдесят тысяч, — покупатель кивнул на то, что осталось от блестящей иномарки Игоря. — За такую груду металлолома в самый раз.
Игорь, бледный, с пластырем на лбу стоял чуть в стороне, засунув руки в карманы дорогих джинсов.
— Вообще не вариант, — он покачал головой. — Я за нее кредит еще три года платить буду!
— Твои проблемы, парень, — равнодушно отозвался мужик. — Другие больше тридцатки не предложат, да и то если повезет. Вывоз за твой счет, кстати.
Ольга Сергеевна стояла чуть в стороне, кутаясь в старое пальто. Ее знобило, кажется, она простыла. Но Игорь даже не замечал ее состояния, он был обеспокоен только тем, как бы получить хоть что-то за разбитую машину. А когда они распрощались с покупателем, обернулся к матери и начал:
— Мам, мне нужны деньги. Срочно.
Ольга Сергеевна посмотрела на сына уставшим взглядом.
— На что?
— Как на что? — он вскинул брови. — На первый взнос за новый автомобиль.
— Сынок, ты еще с предыдущим кредитом не расплатился!
— Вот только не надо сейчас нотаций, ладно? Я чуть не погиб, между прочим!
Ольга Сергеевна почувствовала, как что-то внутри нее окончательно ломается, будто хрупкий лед на реке весной.
— А страховка? — тихо спросила она. — У тебя же была страховка?
Игорь замялся, потер затылок.
— Я забыл ее продлить. Там это… Деньги нужны были на другое.
— На другое, — эхом повторила она. — На что, Игорь? На очередную вечеринку, новый телефон?
Он поморщился.
— Да какая разница сейчас? Мне без машины вот вообще никак, надо ж на работу ездить. И вообще…
— Сколько? — перебила она.
— Ну… — он прикинул что-то в уме. — Тысяч триста? Или четыреста?
Что-то мелькнуло в ее глазах. То, чего Игорь никогда раньше не видел.
— Нет, — сказала она тихо, но твердо.
Игорь моргнул, словно не расслышал. Ветер трепал его волосы, где-то вдалеке завыла сирена.
— В смысле, нет?
— В прямом, — она сильнее запахнула пальто. — Ты сказал, что это твои деньги, и ты знаешь, как их тратить. Вот и разбирайся сам.
Игорь рассмеялся, будто услышал неудачную шутку.
— Мам, ну ты чего? Я же пошутил тогда! Ты что, обиделась? Серьезно?
Ольга Сергеевна не ответила. Просто смотрела на сына и видела взрослого мужчину, который так и не повзрослел. Потом достала из кармана немного мятых купюр.
— Вот, на такси, чтоб до работы добраться, — она протянула ему деньги. — И больше ничего нет.
После аварии у Игоря начался затяжной провал. Сначала он проспал на работу три дня подряд. После третьего раза начальник вызвал его в кабинет.
— Смотри, Игорь, — он постучал ручкой по столу. — Ты толковый парень, но… Два опоздания на прошлой неделе, три на этой. И вечно красные глаза. Ты пьешь, что ли?
— Что? Нет, конечно, — Игорь растерянно потер переносицу. — Просто не высыпаюсь, и до работы добираться труднее стало. У меня проблемы с машиной, а на автобусе совсем не то.
— И еще постоянные отгулы, — продолжил начальник, как будто не слыша его. — То зуб болит, то тачку в ремонт везти, то что-то еще… Сдается мне, тебе просто не так уж нужна работа.
— Это не так!
— Короче, — начальник поднял руку, прерывая его. — Это последнее предупреждение. Еще одно опоздание или неявка, и ты уволен. Все понятно?
Игорь кивнул, стиснув зубы. «Тоже мне, командир», — подумал он. — «Сам небось в молодости не лучше был. Назло ему больше ни разу не опоздаю».
Но через неделю он все-таки вылетел. Ему позвонили друзья и нарисовали заманчивую картину, тусовка на крутой вилле, шашлыки, девочки, все, как и полагается. И Игорь не устоял. А утром проспал, даже будильник на телефоне не услышал.
А потом посыпались счета за кредит на машину, за квартиру, за коммуналку. Кредитка давно была в минусе. Страховая отказалась платить.
Друзья, которые еще недавно хлопали его по плечу и называли душой компании, вдруг пропали. Игорь звонил, писал, в ответ были лишь отговорки или игнор. Бывшие подружки, которым он дарил дорогие подарки, тоже исчезли.
И вот он снова стоял на пороге материнской квартиры. Осунувшийся, небритый, с потухшим взглядом.
— Мам, выручай, — сказал он вместо приветствия. — Мне нечем платить за кредит и квартиру.
Ольга Сергеевна долго смотрела на него. Она видела и мешки под глазами, и нервно подергивающийся уголок рта, и то, как сын старательно избегает ее взгляда.
— Ты же сам говорил, что знаешь, как тратить свои деньги, — сказала она наконец. — Значит, и разбираться тебе.
— Ты что, серьезно? — Игорь уставился на мать, не веря своим ушам. — То есть… Просто вот так откажешь? Родному сыну?
Ольга Сергеевна отступила вглубь квартиры, пропуская его внутрь, но на лице ее не дрогнул ни один мускул.
— Я не отказываю, — тихо сказала она. — Я просто даю тебе возможность самому разобраться со своими проблемами.
Игорь фыркнул, стаскивая куртку и швыряя ее на вешалку.
— Ну, конечно! Вот прямо идеальный момент для этих твоих педагогических экспериментов! — его голос сорвался на крик. — Когда у меня жизнь летит под откос!
Он прошел на кухню, плюхнулся на стул и схватился за голову. Ольга Сергеевна стояла в дверном проеме, глядя на сына со смесью боли и решимости.
— А что случилось с твоими друзьями? — спросила она. — Теми, с которыми ты постоянно… Как ты там говорил? Зависал?
Игорь дернул плечом.
— А что с ними будет? Живут своей жизнью. У всех дела, проблемы…
— Но помочь тебе они не могут?
Игорь ударил кулаком по столу.
— Да при чем тут они?! Ты моя мать! Ты должна помогать мне, а не они!
— Помогать, — эхом отозвалась Ольга Сергеевна. — А ты помнишь, сколько я тебе уже помогла, Игорь? Вспомни, кто оплатил твое образование? Кто дал деньги на первый взнос за квартиру? Кто всю жизнь работал на двух работах, чтобы ты ни в чем не нуждался?
Игорь закатил глаза.
— Господи, ну начинается… Тебя послушать, так я тебе всю жизнь должен за то, что ты меня родила!
— Нет, — она покачала головой. — Ты мне ничего не должен. Я твоя мать, и все это я делала по любви, а не в долг. Но я не собираюсь больше вытаскивать тебя из ямы, в которую ты сам себя загнал.
— А почему нет?! — он вскочил со стула. — Что тебе, денег жалко? Или ты специально меня мучаешь?
Ольга Сергеевна прикрыла глаза. Ей было больно видеть, как ее сын превратился в эгоистичного, избалованного человека.
— Игорь, тебе двадцать пять. Пора взрослеть, — сказала она тихо. — И если я сейчас снова тебя выручу, ты никогда не научишься жить самостоятельно.
— Да что ты говоришь?! — он всплеснул руками. — У меня долги! Вдруг меня из квартиры выкинут!
— И что ты собираешься с этим делать? — спросила она.
Игорь ошарашенно уставился на нее.
— В смысле?
— Что ты будешь делать? — повторила она. — Какой у тебя план?
Он растерянно заморгал, провел рукой по волосам.
— Сейчас возьму у тебя денег, отдам долги, найду работу…
— Ищи работу сразу, — спокойно ответила Ольга Сергеевна. — Квартиру сдай, переедь куда-нибудь подешевле.
— Как у тебя все просто! — выкрикнул Игорь.
Он тяжело дышал, глядя на мать с яростью. А она смотрела на него с такой знакомой и такой непривычной сейчас любовью.
— Мой брат Витя, — вдруг сказала она, — тоже всегда был в долгах и постоянно просил помощи. И я помогала, потому что он мой брат, и я его любила.
— Ты к чему? – не понял Игорь.
— Он не умел копить, как и ты, — объяснила Ольга Сергеевна. — К концу жизни он жил на съемной квартире, в кармане была пара тысяч. Не хочу, чтобы ты повторил его путь.
Игорь молчал, глядя в пол, потом тихо спросил:
— И что мне теперь делать?
— Прими ответственность как взрослый. Я тащила тебя по жизни слишком долго… Пора справляться своими силами. Ты умный мальчик, Игорь, сможешь.
Игорь резко встал и схватил куртку.
— Ясно все с тобой! Не хочешь помогать, не надо. Зря только я тебе доверился.
Он хлопнул дверью так, что звякнула люстра. Ольга Сергеевна медленно опустилась на стул, чувствуя, как по щеке катится слеза.
— Я делаю правильно, — сказала она себе. — Это единственный способ научить его жить.
Прошло два месяца. Ольга Сергеевна ничего не знала о сыне. Игорь не звонил, не писал, не появлялся. Она пыталась набрать его несколько раз, но телефон оказался отключен. А в социальные сети, судя по всему, он давно не заходил. В квартире ей тоже никто не открыл, и соседи не знали, куда делся Игорь.
Сердце Ольги Сергеевны щемило от тревоги. Жив ли сын? Здоров ли? Где ночует? Чем питается? В тревоге она даже обратилась в полицию, но там искать взрослого дееспособного мужчину не спешили.
— Ты слишком строга с ним, — говорила ее коллега, когда они пили чай в учительской. — Все-таки сын…
— Если я сейчас уступлю, — качала головой Ольга Сергеевна, — он никогда не вырастет. Будет, как Витя, вечный ребенок в теле мужчины.
Но в глубине души она сомневалась. Может, она и правда слишком жестока? Может, материнский долг — это помощь в любом случае?
В один из вечеров, вымотанная после работы, она медленно поднималась по ступенькам к своей квартире. Голова гудела от усталости, колени ныли от подъема.
«Пенсия через пять лет, а здоровье уже никуда», — грустно подумала Ольга Сергеевна. — «Слишком много работы, слишком мало отдыха. Да еще тревоги о сыне…»
Она подняла глаза и ахнула. На лестничной клетке стоял человек со спортивной сумкой у ног. Сердце Ольги Сергеевны пропустило удар, она узнала сына даже со спины.
— Игорь? — неуверенно окликнула она.
Он обернулся, Ольга Сергеевна сразу заметила, что сын похудел, на лбу залегла морщинка.
— Привет, мам, — голос Игоря звучал непривычно тихо.
Она замерла, не зная, что сказать, что сделать. Хотелось броситься к нему, обнять, расцеловать, спросить, где он был все эти недели. Но что-то ее удерживало.
— Ты… Как ты? — спросила она, доставая ключи.
Он пожал плечами.
— Нормально. Жив, как видишь.
Они прошли в квартиру. Игорь неловко топтался в прихожей, словно не решаясь пройти дальше, будто был не у матери, а у чужих людей.
— Чай будешь? — спросила Ольга Сергеевна, снимая пальто.
— Не откажусь, — он прошел за ней на кухню.
Она поставила чайник и оглянулась. Ее поразила поза сна, прежде Игорь держал спину прямо, сейчас чуть горбился, будто горести придавили его плечи тяжелым грузом.
— Так что с тобой было все это время? — спросила она, стараясь говорить ровно. — Я звонила…
— Номер отключили за неуплату, — он дернул плечом.
Она кивнула, глядя, как закипает чайник.
— Квартиру пришлось освободить, — продолжил он тихо. — Платить было нечем. Большую часть вещей продал, но долг за кредит все равно висит.
Ольга Сергеевна достала чашки, сыну поставила особую, его любимую.
— Где ты жил?
Игорь потер лицо ладонями.
— Сначала у Димы ночевал, помнишь его? Но там не срослось. Потом снимал койко-место в хостеле, пока деньги были. А потом… — он запнулся, сглотнул. — В подвале нашего бывшего офиса. Там охранник знакомый, пускал ночевать.
Ольга Сергеевна замерла, не донеся чашку до стола. Ее сын жил в подвале? Сердце сжалось от боли и жалости.
— Почему ты не пришел раньше? — спросила она, усаживаясь напротив.
Игорь усмехнулся — невесело, с горечью.
— Гордость, наверное. Думал, справлюсь сам. Докажу тебе, что могу, что я… Не как дядя Витя.
Он отпил чай, обхватив чашку обеими руками, будто грея их.
— Знаешь, я тогда сразу начал искать работу. Думал, легко найду что-нибудь со своим-то опытом, — он покачал головой. — Но, оказывается, без рекомендаций с предыдущего места меня никто не хотел брать. А потом… Потом уже внешний вид подкачал. Кто возьмет парня, который выглядит так, будто неделю не мылся? А я, было дело, реально не мылся.
Ольга Сергеевна слушала молча, стиснув пальцы вокруг своей чашки.
— Друзья, — Игорь хмыкнул, — это вообще отдельная история. Оказалось, что никому я на самом деле не нужен. Только пока угощаю всех в баре и плачу за развлечения. Прости, старик, сейчас не могу помочь. Сам на мели. Ой, я не в городе… Отговорки, вечные отговорки.
Он поднял глаза на мать, в них стояли слезы.
— Я был таким самоуверенным глупцом, мам. Думал, что деньги всегда будут течь рекой, что ты не права. А еще, что я всего добился сам, и твоего вклада в этом нет.
Ольга Сергеевна почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Потянулась к сыну, коснулась его руки.
— Игорь, я тебе помогу…
— Подожди, — он отдернул руку. — Я не закончил. Я не за помощью пришел, мам.
Ольга Сергеевна замерла.
— Тогда зачем?
Он глубоко вздохнул и расправил плечи.
— Я устроился на работу в автосервис грузчиком. Платят мало, но взяли с испытательным сроком, без рекомендаций. И еще подработку нашел, по вечерам развожу пиццу. График так себе, но это честные деньги.
Ольга Сергеевна смотрела на него во все глаза, не веря тому, что слышит.
— У меня есть план, — продолжал Игорь. — Хозяин сервиса обещал научить меня ремонтировать машины. Говорит, руки у меня из нужного места. Через полгода буду получать в два раза больше. Долги за год-полтора закрою.
— Но… Где ты живешь сейчас? — спросила Ольга Сергеевна.
— В подсобке автосервиса, — он пожал плечами. — Там душ есть и диван.
Мать прикрыла рот ладонью.
— Так оставайся у меня! – предложила она.
Игорь вдруг улыбнулся — устало, но как-то по-новому.
— Не сейчас, мам. Ты была права, я должен сам решить свои проблемы. Сам себя обеспечить, сам выбраться из ямы, в которую сам себя загнал. Иначе я никогда не стану мужчиной. Настоящим, взрослым.
Ольга Сергеевна смотрела на сына и не узнавала его. Перед ней сидел совсем другой человек, он был уставший, потрепанный жизнью, но… Повзрослевший.
— А зачем тогда ты пришел? — тихо спросила она.
— Извиниться, — Игорь посмотрел ей прямо в глаза. — За свой характер, за то, что я наговорил. За то, что ни во что не ставил твою помощь, твои жертвы. За то, что не ценил.
Он запнулся, сглотнул.
— И еще я хотел сказать спасибо. За то, что ты не помогла мне тогда. Это было… Правильно.
Ольга Сергеевна молча встала, обошла стол и обняла сына за плечи. Он уткнулся лицом в ее живот, как делал в детстве, когда ему было страшно или больно.
И никто из них не заметил, как остыл чай в их кружках.
Игорь покачал головой.
— Нет. Это мне урок. Каждый раз, когда я ложусь на продавленный диван, я вспоминаю, как профукал квартиру и машину. А еще… — он запнулся, потирая шею. — У меня там… Ну, девушка вроде как появилась.
Ольга Сергеевна приподняла брови.
— Девушка?
— Ага, — Игорь смущенно потер нос. — Вика, в соседнем кафе работает буфетчицей. Иногда приносит мне обед, когда я на работе допоздна. Не знаю уж, что она нашла в парне, живущем в подсобке…
Что-то в голосе сына, в том, как он произнес имя этой девушки, заставило Ольгу Сергеевну внимательнее всмотреться в него.
— И как давно вы встречаетесь?
— Месяц, наверное, — он пожал плечами. — Она хорошая. Простая. Работящая.
«Не то что прежние твои пассии», — подумала Ольга Сергеевна, но вслух сказала:
— Я бы хотела с ней познакомиться.
— Обязательно, — кивнул Игорь. — Как-нибудь приведу.
Он допил чай и поднялся.
— Мне пора, мам. Смена через час.
— Может, поужинаешь? — спросила она. — У меня котлеты есть, быстро разогрею!
Игорь помотал головой.
— Не успею. Но… Можно я как-нибудь приду на ужин? С Викой, может быть?
— Конечно! — обрадовалась Ольга Сергеевна. — В любой день, только предупреди заранее.
Они стояли в прихожей, и Ольге Сергеевне казалось, что этот момент расставания такой… Правильный. Никаких упреков, никакой обиды, только тепло и надежда.
— Сынок, — сказала она, протягивая ему деньги. — Возьми, пожалуйста. Купи себе новый телефон, чтобы я могла звонить тебе. Узнавать, как дела.
Игорь долго смотрел на деньги, словно борясь с собой. Потом медленно покачал головой.
— Спасибо, мам, — он легонько сжал ее ладонь, закрывая деньги. — Но я справлюсь, правда. Сегодня куплю телефон, возьму что-нибудь попроще, чтобы только звонить. И позвоню. Больше не пропаду.
Ольга Сергеевна кивнула, чувствуя странную смесь гордости и печали.
— Обещаешь? — сказала она тихо.
— Обещаю, — Игорь наклонился и поцеловал ее в щеку. — Я люблю тебя, мам.
И ушел, легко сбежав по лестнице.
Прошло полгода. Игорь теперь приходил часто, однажды привел и Вику. Ольга Сергеевна с удивлением смотрела, как сын глядит на девушку с нежностью, которой мать раньше в нем не видела. И это ее порадовало.
Сам Игорь изменился. Окреп, возмужал, стал спокойнее. Теперь он работал автомехаником, его повысили после трех месяцев стажировки.
— У меня золотые руки, мам, — говорил Игорь с нескрываемой гордостью. — Я любую машину теперь починю. И клиенты меня уже знают, спрашивают.
Он все еще жил в подсобке, все еще выплачивал долги, но стремился к большему.
— Через год все отдам, и начнем с Викой копить на ипотеку, — рассказывал он.
— А может, одолжить… — начала было Ольга Сергеевна, но осеклась, увидев предупреждающий взгляд сына.
— Сами, мам, — твердо сказал он. — Мы справимся сами.
И она кивнула, понимая и принимая его решение.
В один из весенних вечеров, ровно через год после той ночной аварии, Игорь неожиданно заглянул к матери.
— Привет, мам, — он поцеловал ее в щеку и прошел на кухню, бросив куртку на стул. — Чаю нальешь?
Она засуетилась, доставая чашки, включая чайник. Что-то в его голосе, в его настроении было… Другим.
— Что-то случилось? — спросила она, усаживаясь напротив.
— Случилось, — он вдруг широко улыбнулся. — Я все выплатил, мам. Все долги, до копейки. Я свободен.
Она ахнула, прижав руки к груди.
— Игорь! Как же я рада!
Они пили чай, и он рассказывал, размахивая руками:
— Скоро меня сделают старшим механиком. Предыдущий увольняется, переезжает в другой город. Так что у меня отличные перспективы! Шабашки буду брать, а потом, может, и свой сервис открою!
— Представляю, — кивнула Ольга Сергеевна, и на душе у нее было тепло и спокойно. — А как Вика?
— О, — Игорь вдруг заулыбался еще шире. — Вика… Она… В общем, мы с ней поженимся, мам. Осенью.
Ольга Сергеевна чуть не расплакалась. Игорь взял ее за руку, пожал.
— Это ты меня спасла, мам, — сказал он тихо. — Когда отказалась помогать. Ты была права, это стал самый важный урок в моей жизни.
Она покачала головой.
— Нет, Игорь. Ты сам себя спас и выбрался из проблем. Сам стал настоящим мужчиной.
В окно заглядывала весна, точно такая же, как год назад. Но теперь все было по-другому. Теперь все было правильно.
