— Ваша дочь слепнет, — поведал врач убитой горем матери, и та ещё сильнее захлебнулась в рыданиях.
— Это все моя вина! — кричала она, заламывая руки. — Она заразилась от меня!
— О чем ты, дорогая? — осторожно поинтересовался её муж.
— Это я, это я во всём виновата! — не обращая на него внимание, убивалась несчастная мать.
Харриет всегда знала, что заслуживает самого лучшего, и не была готова соглашаться на полумеры. С раннего детства родители объясняли ей, что ее ждёт замечательная жизнь в достатке и благополучии — ведь Хариетт носила гордую фамилию Монкрейфф, а все её представители всегда добивались всего, чего хотели.
Ещё больше в собственном неминуемом счастье Харриет уверилась, когда четыре старшие её сестры заключили блестящие партии — не могло же ей повезти меньше, чем им!
Тем более, что красотой она сестрам не уступала и даже в совсем юной возрасте уже имела некоторые полезные знакомства в высшем свете — с ней водил дружбу известный дамский угодник и будущий король Эдуард VII, который даже приглашал ее на неформальные вечеринки в собственном замке.
Жених, выбранный для дочери сердобольными родителями, — баронет Чарльз Мордаунт — 18-летней кокетливой Харриет сразу понравился, а приглянулись ей его связи и место в парламенте, которые открывали для юной леди совершенно новые социальные горизонты.
В отличие от Харриет, любившей быть в центре внимания, Чарльз предпочитал шумной столице спокойствие и тишину его родного Уолтон-Холла, а светским раутам — выездки на природу. Однако насильно заставлять изнеженную супругу принимать участие в изнурительных походах он не желал, а потому, когда Харриет наотрез отказалась отправляться с ним на летнюю рыбалку, настаивать не стал.
В его отсутствие за баронессой должны были присматривать её сестры и другие родственницы, но когда Чарльз вернулся, кроме Харриет и пары горничных в доме никого не было. Нехорошие догадки барона были только подтверждены словами служанки, которая не желала покрывать неверность своей госпожи.
Так, разговорчивая горничная поведала хозяину, что, пока его не было, к баронессе приходили разные гости, преимущественно мужского пола, и некоторые даже — о, ужас — оставались у нее в комнатах до утра.
Первое время Харриет все отрицала: мало ли что могло показаться глупой служанке?! Однако когда ее живот начал расти, отнекиваться дальше стало уже невозможно. Чарльз был в состоянии сделать простейшие расчеты и понять, что во время зачатия малыша он был где-то в устье реки за много километров от своей ветреной жены.
Однако скандала благородный барон устраивать не стал и даже готов был воспитать родившуюся малышку Вайолет как свою родную дочь. К сожалению, девочка появилась на свет гораздо раньше срока, а вскоре и серьезно заболела: врачи опасались, что она может навсегда остаться слепой.
Узнав о неутешительных прогнозах, Хариетт практически помешалась рассудком. Она была уверена, что в болезни дочери виновата дурная болезнь, подхваченная ей от одного из её почитателей — Фредди Джонстона. Однако вскоре врачи выяснили, что Вайолет поразила обычная глазная инфекция, которую быстро смогли вылечить.
Напуганная Хариетт же, практически уверовав в то, что страдания дочери были посланы ей в назидание, прилюдно бросилась мужу в ноги и назвала несколько мужчин, которые часто захаживали к ней в гости — был среди них, конечно, и сам принц Уэльский.
После такого Чарльз уже не мог делать вид, что в их семье ничего не происходит. Он вскрыл письменный ящик своей жены, где обнаружил множество любовных писем — и от принца в том числе. Начался грандиозный скандал, от которого все викторианское общество лихорадило ещё долго.
В газетах сразу же начали всплывать пикантные подробности супружеской жизни четы Мордаунт: якобы как-то раз Чарльз застал свою жену в постели сразу с несколькими мужчинами и потом ещё долго гнался за ними по парку с пистолетом. Шептались и о самой леди Мордаунт, которая после обнародования всей истории вела себя до крайности неадекватно: бросалась на людей, рвала на себе волосы…
Правда, в её психическом состоянии многие усматривали происки её родственников, отчаянно пытающихся хоть как-то оправдать Хариетт в глазах общественности, и избежать развода: в случае сумасшествия жены законодательно разойтись супруги не могли.
Однако Чарльза было не сбить с толку чужими истериками и он все же начал длительный бракоразводный процесс. К ответу он призвал и нескольких своих приятелей, уличенных в интрижках с его женой. Принц Уэльский тоже был вызван в суд, но как свидетель: он признавался, что посещал Хариетт в отсутствие её мужа, но встречи их носили характер исключительно платонический.
Заседания длились целую неделю, и на каждом из них выяснялись все новые и новые подробности неверности леди Мордаунт. Правда, и сама Хариетт от раза к разу чувствовала себя все хуже, и уже даже ее скептически настроенный муж не мог отрицать, что так притворяться не смог бы никто: даже если вначале леди и стимулировала, то со временем, слишком сильно увлеклась.
В конце концов, Хариетт была признана невменяемой вследствие послеродовой депрессии и отправлена в лечебницу. Ещё несколько лет Чарльз упорно боролся за то, чтобы все таки получить развод, и только через пять лет после суда, в 1875 году, его иск был удовлетворен. Вскоре после этого Чарльз женился на дочери священника — очевидно, полагая, что строгое воспитание удержит его новую жену от измен.
Сама же Хариетт прожила ещё 36 лет, скитаясь между разными больницами, в одной из которых и умерла, дожив до весьма преклонных лет.
