«Цыц, — прикрикнула хозяйка на дочку, — ежели от мужчины не шарахается лошадь, то, значит, и неплох жених!».
Пристыженная Саша отвернулась. Что ни говори, а воля матери — закон. За кого велит, за того и замуж идти. Только, хорошо бы, жених сам избрал другую. Больно страшен и суров! Не нужно ей такого кавалера…
Воин Васильевич был мужчиной бравым, под стать своему звучному имени. Происходил он из старинного дворянского рода Нащокиных, и в предках его числились воеводы и дипломаты, немало послужившие на благо страны.
Впрочем, унаследовал от них Воин Васильевич не только почтенную фамилию. Прилагались к ней и высокие связи — крестила его сама императрица Елизавета Петровна. И, кроме того, немалое состояние, накопленное предыдущими поколениями на государевой службе.
Лишь два недостатка было у Воина Васильевича. Горячий и гордый нрав — «никого не почитал он не только высшим, но и равным себе», да не слишком привлекательная внешность — «росту он был очень малого, в плечах необыкновенно широк.
Маленькая круглая головка, почти без шеи, лежала на могучих плечах как на подносе». Словом, столичные невесты на Нащокина смотрели с сомнением: значительные капиталы разума им не туманили. А вот их родительницы поглядывали с интересом: такой выгодный зять!
Еще при крещении произведенный в гвардии сержанты, Воин Васильевич успешно начал военную карьеру: когда в 1765 году, двадцати трех лет от роду, он был прикомандирован к армии, то числился уже полковником. Доподлинно неизвестно, сколь успешно действовал Нащокин в боях, но новые награды и чины получал своевременно. Только и это не усмиряло его гневливый нрав.
Говорили, что однажды после успешно окончившегося похода он попросил себе и знакомым офицерам особое поощрение: на несколько месяцев отправиться в отпуск. Хлебосольный Нащокин пригласил всех в свое поместье, где они и прожили несколько месяцев, проводя дни в удовольствиях. Когда же вернулись, то обнаружили, что военные действия вновь идут, а некоторые уже получили новые награды.
«Покамест вы травили зайцев, и я затравил своего зверя», — язвительно заметил Воину Васильевичу Суворов. И без того разозленный Нащокин настолько разъярился, что при всех влепил тогда еще генерал-майору пощечину. Императрица едва сумела снизить накал страстей, разыгравшихся после.
Стоит ли удивляться, что столь решительный и запальчивый характер довел Нащокина…до женитьбы при совершенно необычных обстоятельствах?
Разменяв четвертый десяток, Воин Васильевич уже без прежней страсти уделял время службе, предпочитая жить барином в своих имениях. Однажды он выехал на охоту в Курскую губернию, где был застигнут непогодой.
Шатры, установленные слугами, рухнули под напором ветра, дождь залил разведенный огонь и все припасы, Нащокину ничего не оставалось как обратиться за помощью к владельцам близлежащей усадьбы.
Его встретила гренадерского роста хозяйка с суровым, точно высеченным из камня лицом и орлиным взглядом. Вдовая госпожа Нелидова сама вела хозяйство и славилась своим характером, по тем временам считавшимся более мужским, нежели женским. Оттого и к делу она подступила с решительностью, которая могла бы озадачить даже Нащокина. Узнав, кто гость ее, она предложила:
«Вот тебе, батюшка, обе мои дочери, вот эта Клеопатра старшая, петербургская, тихая, умная, скромная, учена языкам и наукам. А вот эта моя вторая, Александра, деревенщина, я ее сама учила, и потому она такая же сумасшедшая, как я, выбирай и бери себе любую».
Воин Васильевич раздумывал недолго: взял за себя тихую и скромную Клеопатру, старшенькую, которой не было и пятнадцати. Он мечтал о покорной жене, а младшая, Александра, обладала бойким нравом и была не по годам остра на язык. Такая нелюбимому мужу, чего доброго, противиться станет…
Вероятно, Саша оказалась лишь рада, что выбор пал не на нее. С лица, конечно, воду не пить…но супруг Клеопатры и без того оказался человеком своеобразным: не только лошадь, человек шарахнется! Воин Васильевич решил воспитать из смирной девушки, выросшей под пятой влиятельной матери, настоящую боевую подругу!
Он брал ее с собой в военные походы, и, дабы приучить не пугаться грома выстрелов, сажал сверху на пушку, поджигая фитиль. Обнаружив, что бедная Клеопатра боится воды, он, усадив ее с грудным ребенком в утлую рыбачью лодчонку, сам греб веслами по Волге в бурное грозовое время.
Безответная Клеопатра мирилась с выходками мужа, прощая ему и притеснения, и бесконечные измены: как настоящий барин, Воин Васильевич имел большую склонность к хорошеньким крестьянкам.
Впрочем, современники полагали, что брак Нащокиных был вполне неплох: он не отказывал жене в некоторых просьбах, а она — родила ему 12 детей, из которых выжили, правда, лишь пятеро. Воин Васильевич обожал своих дочерей, баловал сыновей…Возможно, когда он скончался в 1806 году, Клеопатра даже скорбела. А, может быть, вздохнула с облегчением…Не всякая выдержит такой союз!
Хотя о бойкой Александре сведений сохранилось меньше, чем о сестре, известно, что она вышла замуж за некоего Якова Маслова. Остается предположить, что судьба ее сложилась счастливее. По крайней мере, на пушку ее не водружали и по бурной Волге не катали. Уже удача!
