— Слушай, я тут подумала – может, возьмем отпуск летом? В Турции сейчас хорошие цены на июнь, — Марина остановилась в дверях кухни, глядя, как Гриша собирается на работу.
— В июне? Не, не получится. У меня квартальный отчет, потом с ребятами на рыбалку договорились.
— Опять с ребятами? А со мной когда последний раз куда-то выбирались? — она прислонилась к дверному косяку.
— О-о-о-о… Начинается… — Гриша поморщился, запихивая в портфель папку с документами. — У тебя же есть свои деньги. Хочешь – поезжай сама.
— То есть как – сама? Мы же вроде муж с женой…
— Ну вот опять. Сколько можно? У каждого своя жизнь, свои деньги, свои планы. Что в этом такого?
Марина молча смотрела, как муж торопливо завязывает галстук. За много лет брака она привыкла к его вечной спешке по утрам, но в последнее время что-то неуловимо изменилось. Будто между ними выросла невидимая стена.
— Кстати, я сегодня задержусь – у нас корпоратив в автосалоне.
— Мог бы и пораньше предупредить…
— А что такого? Ты же сама всегда говоришь про личное пространство, — он подхватил портфель. — Все, я побежал.
Хлопнула входная дверь. Марина медленно прошла в спальню, села на край кровати. В голове крутились цифры – платеж по ипотеке, коммуналка, счет за ремонт машины. Последнее время она все чаще ловила себя на том, что считает не только свои, но и общие расходы. А ведь раньше даже не задумывалась об этом.
Телефон тренькнул сообщением от бухгалтера – очередные накладные из магазина требовали подписи. Работа всегда спасала от ненужных мыслей. Марина быстро собралась и поехала в свой магазин одежды.
День пролетел в обычной суете – поставщики, клиенты, консультации. Только к вечеру, разбирая документы, она заметила сообщение от Гриши: «Не теряй – у Лехи зависаем после корпора».
Марина отложила телефон. Что-то неприятно кольнуло внутри. Еще год назад он бы обязательно позвонил, спросил, как дела. А сейчас…
Неделя пролетела незаметно. В пятницу вечером, раскладывая продукты по полкам, Марина услышала, как муж разговаривает по телефону в соседней комнате:
— Да не вопрос, братан! Конечно, скинусь. Такое дело надо отметить… Новая тачка – это святое!
Она замерла с пакетом макарон в руках. Два дня назад она просила его помочь с оплатой нового кондиционера – в спальне старый совсем сломался. Гриша отмахнулся – кредит за машину, мол, все деньги забирает.
— О, ты уже дома? — он заглянул на кухню. — Слушай, тут такое дело… Леха машину новую берет, надо скинуться на подарок.
— Сколько?
— Да по мелочи – тысяч пятнадцать.
Марина медленно поставила макароны на полку:
— Это теперь по мелочи? А когда я просила помочь с кондиционером…
— Ну началось! — он закатил глаза. — Это же разные вещи. Кондиционер – твои проблемы, квартира на тебе. А тут – друг, понимаешь?
— А я тогда кто?
— Слушай, давай не будем. У нас же договор – раздельный бюджет. Каждый тратит свои деньги как хочет.
Марина хотела что-то ответить, но передумала. Молча достала из холодильника контейнер с едой, поставила в микроволновку.
— Ты ужинать будешь?
— Не, я у ребят перекушу.
Она смотрела, как он собирается – быстро, деловито, будто уходит по важному делу. В голове вдруг всплыла картинка трехлетней давности – как они вместе выбирали эту квартиру. Тогда он тоже отказался участвовать в покупке, но она не придала этому значения. Радовалась, что может сама потянуть ипотеку – бизнес шел хорошо, только что выгодно продала старый магазин в торговом центре.
Вечер тянулся медленно. Марина пыталась работать – разбирала документы, планировала закупки на следующий месяц. Но мысли все время возвращались к одному и тому же. Когда все начало меняться? Когда «мы» превратилось в «я» и «ты»?
Телефон снова пискнул – на этот раз сообщение от поставщика. Цены снова выросли. Марина открыла таблицу с расчетами – последние три месяца выручка падала. Она перешла на вкладку с личными расходами. Платеж по ипотеке, коммуналка, продукты… Гриша не участвовал ни в чем из этого уже больше года.
Звонок телефона заставил ее вздрогнуть:
— Алло, Марин! — голос подруги звучал встревоженно. — Ты как там? Дома?
— А что такое?
— Ну… это… Короче, видела сейчас твоего. В «Хмельном кабане» с ребятами сидят. Там это… прилично так гуляют. Я просто знаю, что у тебя с магазином сейчас не очень…
Марина прикрыла глаза:
— Спасибо, Лен. Все нормально.
— Точно? Может, заеду?
— Не надо, правда. Работы много.
Она отключилась и долго смотрела в темное окно. В отражении видела свое лицо – спокойное, только глаза блестели как-то странно.
Утром, когда Гриша уполз на работу с привычным похмельным «не шуми, голова и так шальная», она достала папку с документами на квартиру. Три года назад она купила ее на свои деньги. Без его участия. Без его помощи. Почему же тогда чувствует себя виноватой?
Дни покатились своим чередом. Гриша все чаще задерживался с друзьями, все реже интересовался, как у нее дела. А потом она заболела – сильно, с высокой температурой. Неделю пролежала дома.
— Может, сходишь в аптеку? — спросила она однажды вечером. — Лекарства закончились…
Гриша оторвался от телефона:
— Слушай, я сейчас занят. Давай завтра сама сходишь? Или курьера вызови, сейчас же все через интернет можно заказать.
А через три дня он уехал на выходные кататься на лыжах с друзьями.
Выздоровев, Марина первым делом поехала к юристу. Долгий разговор только подтвердил то, что она уже знала: квартира полностью ее, никаких прав на нее у мужа нет. Доказать покупку на личные средства сможет легко.
Вечером она сидела на кухне, когда Гриша вернулся с работы:
— О, ты уже здорова? А я думал, еще проваляешься…
— Да, я здорова. И знаешь что? — она подняла на него глаза. — Я все решила.
— В смысле?
— Помнишь, ты всегда хотел раздельный бюджет? Так вот, я согласна. Полностью раздельный. Квартира моя – я ее купила. Поэтому собирай вещи.
Она улыбнулась – спокойно, почти ласково:
— Это ведь справедливо, правда? Каждый сам за себя.
Гриша застыл в дверях кухни, не донеся сумку до стола:
— Ты что несешь? Какие вещи собирать?
— То, что слышал. Вот, — она подвинула к нему папку с документами. — Можешь посмотреть. Квартира оформлена на меня. Только на меня.
— И что теперь? Думаешь, самая умная?
— Нет, не самая. Просто устала делать вид, что у нас все нормально.
— А что не нормально? — Гриша плюхнулся на стул. — Живем как все! У тебя свои дела, у меня свои.
— Правда? А помнишь, неделю назад, когда я с температурой валялась…
— Опять ты за старое! Ну болела и болела, что теперь? Одна что ли?
— То, что тебе даже в голову не пришло помочь. Хотя бы просто спросить – надо что-нибудь?
— Да ладно! Подумаешь, температура. Что я, нянька что ли?
Марина встала, подошла к окну:
— Знаешь, сколько я потратила на лекарства? Двенадцать тысяч. А ты в это время на что деньги спустил? На лыжи с друзьями?
— Ну началось! Мои деньги – что хочу, то и делаю.
— Вот именно. Твои деньги, твоя жизнь. А это, — она обвела рукой кухню, — моя квартира. Мой раздельный бюджет.
— Слушай, ты чего завелась? Может, это… ну… может, обсудим все?
— Нечего обсуждать. Я уже к юристу сходила.
— К юристу?! — он вскочил со стула. — Ты что, серьезно что ли?
— А ты как думал? Что я вечно буду молчать? Квартплату платить? Продукты покупать? Пока ты по барам с друзьями…
— Я вообще-то работаю! И машину в кредит взял! На которой и тебя вожу в том числе.
— Конечно, работаешь. И машина у тебя есть. И друзья. И развлечения. А я так, кошелек ходячий. То квартплату подавай, то ремонт сделай…
— Да это твоя квартира! Ты же сама хотела ее купить!
— Верно. Моя квартира. Вот и живи теперь, где хочешь.
Гриша нервно забарабанил пальцами по столу:
— И куда мне идти?
— Не знаю. К маме своей иди. Или к Лехе – вы же теперь не разлей вода. На машину ему скидываетесь…
— А с чего ты взяла…
— Да ладно, Гриш. Весь город знает, как вы «по-мелочи» скидываетесь. То на машину, то на день рождения, то просто так. А когда я прошу помочь…
— Ну хорошо, хорошо! — он примирительно поднял руки. — Давай что-нибудь придумаем. Может, я буду квартплату пополам платить?
Марина невесело усмехнулась:
— Сейчас придумал? А где ты раньше был? Когда я умоляла помочь с ремонтом? Когда кондиционер сломался? Когда я болела?
— Ну хватит уже про болезнь!
— А про что говорить? Про то, как ты каждые выходные по барам? Или про то, как ты единственный в отделе без премии остался – все деньги спустил?
Гриша дернулся:
— Откуда ты…
— Неважно. Главное, что ты прав – раздельный бюджет это удобно. Очень удобно.
Она достала из шкафа папку с квитанциями:
— Вот, посмотри. Я все записывала. Каждую копейку, которую одна платила. Думала, может, заметишь, очнешься…
— Да что ты как маленькая! Подумаешь, квитанции собирала…
— Правильно, — она захлопнула папку. — Я такая. Все записываю, все помню. И про квартиру помню – как ты отказался участвовать в покупке. И про ремонт – как ты отмахнулся. И про болезнь – как тебе было все равно.
Она положила на стол связку ключей:
— До конца недели можешь пожить тут. Потом – извини.
— То есть вот так просто? Взяла и решила?
— Не просто. Ты три года решал – каждый раз, когда говорил про раздельный бюджет. Каждый раз, когда отказывался помогать. Каждый раз, когда уходил к друзьям, оставляя меня одну разбираться с проблемами.
Гриша опустился на стул:
— И что теперь?
— Теперь собирай вещи. Только свои, хорошо? Я же всю мебель тоже сама покупала – ты говорил, что тебе и так нормально…
Гриша вскочил, заходил по кухне:
— Слушай, ну ты загоняешься! Подумаешь, не скинулся пару раз на ремонт. У меня свои траты были.
— Правда? И какие же? Расскажи, интересно послушать.
— Ну… машина… кредит…
— А, ну да. Кредит. Который ты взял, даже не спросив меня. Просто поставил перед фактом – мол, купил тачку, буду платить. А то, что у нас крыша в ванной течет – это ерунда, да?
В этот момент с улицы донесся звук клаксона. Гриша дернулся к окну:
— Черт, это Леха. Мы договорились…
— Конечно, — Марина горько усмехнулась. — Иди. У тебя же важные дела.
— Да погоди ты! — он схватил телефон. — Сейчас отменю…
— Не надо. Иди. Правда. Я даже рада – успею спокойно твои вещи собрать.
— Что значит собрать?
— То и значит. Сложу все в коробки. Чтобы тебе удобнее было забирать.
Снова сигнал с улицы. Гриша заметался между окном и Мариной:
— Слушай, давай вечером поговорим? Спокойно так, нормально…
— Нечего говорить, Гриш. Правда. Знаешь, я тут на днях посчитала – ты за последний год сколько на эти ваши посиделки потратил? Прикинь, как раз на новый кондиционер бы хватило.
— Да что ты привязалась к этому кондиционеру!
— А к чему мне еще привязываться? К тому, как ты каждый месяц ноешь, что денег нет? Или к тому, как потом с друзьями в баре сидишь?
Опять сигнал. Гриша психанул:
— Да иду я, иду! — крикнул он в окно. Повернулся к Марине: — Слушай, я быстро. Правда. Вернусь – все обсудим…
— Не надо ничего обсуждать, — она устало махнула рукой. — Иди. Развлекайся. А я пока документы на развод подготовлю.
— Какой еще развод?! — он резко развернулся в дверях.
— Обычный. Раз уж у нас раздельный бюджет – пусть будет раздельная жизнь.
— Ты что, серьезно?
— А похоже, что шучу?
С улицы донеслись крики друзей. Гриша заметался:
— Ну хорошо, хорошо! Я понял! Буду помогать с квартплатой!
— Поздно, Гриш. Знаешь, когда я болела… — она запнулась. — В общем, я тогда все поняла. Лежу тут одна, температура под сорок. А ты даже не позвонил узнать, как я.
— Да я же писал!
— Ага. «Не теряй». И все. За неделю – одно сообщение.
Снова сигнал с улицы. Марина поморщилась:
— Иди уже. Друзья ждут.
— Да подождут они!
— А чего ждать-то? Ты уже все решил. Давно решил. Каждый раз, когда выбирал их, а не меня.
Она прошла в спальню, открыла шкаф:
— Вот, смотри. Я даже коробки приготовила. Большие, крепкие – все твои вещи влезут.
— Да подожди ты с коробками! — он пошел за ней. — Давай нормально поговорим!
— О чем? О том, как ты каждый месяц ноешь про кредит? Или о том, как при этом умудряешься на корпоративы деньги находить?
— Ну а что такого? Я же не на последнее гуляю!
— Конечно, не на последнее. Потому что последнее я на квартплату отдаю.
С улицы донесся дружный хохот. Гриша дернулся:
— Черт… Ладно, я пойду объясню им…
— Не надо ничего объяснять. Просто иди.
— Ты правда вещи собирать будешь?
— А ты как думал? Я же не шучу, Гриш. Правда не шучу.
Он постоял в дверях, переминаясь с ноги на ногу:
— Ну… я пойду тогда? Вечером поговорим?
— Иди, — она отвернулась к шкафу. — Только ключи оставь. Все равно уже не понадобятся.
Хлопнула входная дверь. Марина медленно опустилась на край кровати. Из открытого окна доносились радостные крики друзей, звук отъезжающей машины. Она механически начала складывать его вещи в коробки.
Телефон зазвонил почти сразу:
— Ты что творишь? — голос свекрови дрожал от возмущения.
— И вам не кашлять, Нина Петровна.
— Ты мне тут подерзи еще! Гришка звонил, весь расстроенный! Что за фокусы с квартирой?
— Это не фокусы. Это реальность.
— Какая еще реальность? Вы же семья!
— Были семьей. Пока ваш сын не решил, что каждый сам за себя.
— Да как ты можешь! — в трубке что-то грохнуло. — Он же добытчик! Машину вон купил!
— Себе купил. И друзьям на подарки деньги находит. А на квартплату – нет.
— А ты что хотела? Чтоб он тебе все до копейки отдавал?
Марина устало потерла висок:
— Знаете, Нина Петровна, я просто хотела семью. Где люди поддерживают друг друга. А не вот это вот все…
— Какое «все»? Что ты выдумываешь?
— Ничего я не выдумываю. Вот, квитанции за год собрала. Хотите, пришлю? Посмотрите, сколько я одна плачу.
— А ты что думала? Квартира же твоя!
— Вот именно. Моя. Поэтому пусть Гриша собирает вещи.
В трубке повисла тяжелая пауза.
— Ты это серьезно? — голос свекрови стал тише.
— Более чем.
— И куда он пойдет?
— Не знаю. К вам может. Или к друзьям своим любимым.
— Марина, давай ты успокоишься…
— Я спокойна. Абсолютно. Знаете, когда я болела недавно…
— Ой, ну что ты к этой болезни привязалась! Подумаешь, температура…
— Вот! — Марина даже рассмеялась. — Вы прямо как Гриша говорите. Один в один. «Подумаешь, температура». А я, между прочим, неделю не могла встать. И знаете, что я поняла? Что я совершенно одна. С квартплатой одна. С ремонтом одна. С болезнью одна.
— А чего ты хотела? У него работа, друзья…
— Вот пусть с друзьями и живет.
Марина отключила звук:
— Нина Петровна, извините. Мне надо работать.
Она нажала отбой и швырнула телефон на кровать. Руки дрожали. В голове крутились обрывки фраз – его вечное «это твоя квартира», его «у меня свои деньги», его «подумаешь, температура»…
Звонок в дверь заставил ее вздрогнуть. На пороге стояла соседка:
— Мариночка, у тебя все хорошо? А то шум был…
— Все нормально, Тань. Просто… — она запнулась. — Просто жизнь налаживается.
— Да? А я слышала, вы тут… это… ругались вроде?
— Не ругались. Решали вопросы. С бюджетом.
Соседка понимающе покивала:
— А, ну да. Сейчас все так живут – кто в лес, кто по дрова. Вон, моя Светка тоже с мужем разбежалась. Он все на рыбалку ездил, а она крутилась как белка…
— Тань, извини. Мне надо работать.
Закрыв дверь, Марина прислонилась к стене. Телефон продолжал вибрировать – сообщения сыпались одно за другим.
«Давай все обсудим» «Я же не специально» «Ну хочешь, буду платить за квартиру» «Перезвони»
Она открыла диалог с юристом: «Можно завтра подъехать за документами?»
Ответ пришел мгновенно: «В любое время»
Марина огляделась – так странно было осознавать, что это теперь только ее квартира. Не их. Ее. Как и должно было быть с самого начала.
Телефон снова зазвонил. На этот раз Леха:
— Слушай, ты чего творишь? Мужик в полном раздрае!
— А что такое? — она старалась говорить спокойно. — Разве не об этом он мечтал? Раздельный бюджет, своя жизнь…
— Да он не это имел в виду!
— А что он имел в виду, Леш? Что я должна все тянуть одна? Что он может спускать деньги с вами в барах, пока я на лекарства копила?
— Ну… это… — он замялся. — Слушай, ну он же мужик! Ему с друзьями надо общаться!
— Конечно надо. Вот пусть и общается. Только не в моей квартире.
— Да ладно тебе! Он же одумается…
— Поздно, Леш.
В трубке повисла тишина.
— Марин, ну ты это… не руби с плеча…
— Я не рублю. Я просто делаю то, что он хотел – разделяю бюджет. Окончательно.
Вечером Гриша все-таки вернулся – помятый, с запахом пива. Замер на пороге, глядя на коробки в коридоре:
— Ты что, серьезно вещи собрала?
— А ты думал, шучу?
— Слушай, ну давай…
— Не давай. Проспись сначала. Завтра поговорим.
— Я не пьяный!
— Да? А от тебя пивом за километр несет.
Он плюхнулся на банкетку в прихожей:
— Ну посидели немного… Обсудили… Пацаны говорят, ты неправа.
— Пацаны? — Марина хмыкнула. — Серьезно? Ты побежал к друзьям жаловаться?
— А к кому мне еще идти? Ты же меня из дома выгоняешь!
— Я? — она прислонилась к стене. — Нет, Гриш. Ты сам себя выгнал. Каждый раз, когда говорил про раздельный бюджет. Каждый раз, когда отказывался помочь.
— Да что ты заладила! Подумаешь, денег не дал…
— Вот! — она даже в ладоши хлопнула. — Вот оно! «Подумаешь, денег не дал». А сам-то что? На Лехину машину скинулся? Скинулся. На день рождения Сереги ходил? Ходил. А домой что принес? Правильно – ничего.
— У меня кредит!
— Да знаю я про твой кредит! — она почти кричала. — Каждый месяц слышу – кредит, кредит… А как в бар с друзьями – так деньги находятся!
С лестничной площадки донеслось покашливание – соседи явно прислушивались к скандалу.
Она махнула рукой в сторону коробок:
— Вот, посмотри – все твои вещи сложила. Даже рассортировала – тут одежда, тут техника…
— Издеваешься?
— Нет. Просто делаю то, что должна была сделать давно.
Телефон на тумбочке завибрировал – очередное сообщение от свекрови. Марина даже смотреть не стала.
— Мама звонила? — Гриша попытался встать, но плюхнулся обратно. — Она волнуется…
— Конечно волнуется. Ее сыночка обижают.
— А что, нет?
— Нет, Гриш. Это ты меня обижал. Каждый раз, когда я просила помощи. Каждый раз, когда ты отмахивался – мол, твоя квартира, твои проблемы…
В дверь позвонили. На пороге стоял Леха – помятый, но серьезный:
— Это… Я за другом.
— Забирай, — Марина кивнула на коробки. — Тут все его вещи. Поможешь донести?
— Да ты что… — Леха переводил взгляд с нее на Гришу. — Вы чего?
— Ничего. Просто делим бюджет. Как Гриша и хотел.
— Слушай, ну хватит! — Гриша все-таки встал. — Подумаешь, не давал денег на ремонт! У меня свои расходы были!
— Правда? — Марина достала телефон. — Хочешь, покажу твои расходы? За последний год? Я все записывала.
Леха кашлянул:
— Ну… это… Мы пойдем?
— Идите, — она отступила в сторону. — Коробки не забудьте.
Гриша пошатнулся, схватился за стену:
— И все? Вот так просто?
— Не просто, — она покачала головой. — Совсем не просто. Но так будет правильно.
Когда они ушли – нагруженные коробками, пошатывающиеся – Марина села на пол прямо в коридоре. В голове было пусто. Только где-то на краю сознания крутилась мысль – неужели правда все? Неужели решилась?
Телефон снова зазвонил. На этот раз подруга:
— Ну как ты?
— Нормально, — она прислонилась спиной к стене. — Представляешь, даже полегчало как-то.
— А он что?
— А что он? Напился с друзьями, пришел права качать. Мол, как так можно, семья же…
— А ты?
— А я ему все его вещи собрала. В коробки сложила. Пусть забирает.
— Может, зря ты так? — в голосе подруги слышалось сомнение. — Может, помирились бы…
— Нет, Лен. Не помиримся. Знаешь, я тут на днях зашла в магазин – продукты купить. И поймала себя на мысли, что считаю его деньги. Сколько он на очередную гулянку потратит, сколько на подарки друзьям… А сама в это время на самом дешевом масле экономлю.
— Ну так поговори с ним!
— О чем? О том, как он меня больной бросил? Или о том, как каждый месяц ноет про кредит, а сам в бары ходит?
За стеной громко хлопнула дверь – соседи явно были в курсе происходящего. Марина вздохнула:
— Знаешь, я ведь даже не злюсь на него. Просто устала. Устала делать вид, что все нормально. Устала быть вечно виноватой – то денег прошу, то внимания…
— И что дальше?
— А ничего. Завтра к юристу поеду. Документы на развод подавать.
На следующее утро Гриша появился снова – трезвый, серьезный, в свежей рубашке:
— Нам надо поговорить.
— О чем?
— Я тут всю ночь думал…
— В баре?
— Нет! — он дернулся. — У Лехи на диване. Знаешь, я все понял.
— Что именно?
— Ну… это… Что я неправ был. Вот, — он протянул конверт. — Тут деньги. За квартплату. И на ремонт.
Она даже рассмеялась:
— Серьезно? У мамы взял?
— А что такого? Ты же хотела, чтобы я помогал…
— Хотела. Три года назад хотела. Два года назад. Даже год назад еще хотела. А сейчас – нет.
Он растерянно повертел конверт в руках:
— Не понимаю…
— А что тут понимать? — она прошла на кухню, включила чайник.
В дверь позвонили. На пороге стояла свекровь:
— Так, детки, давайте успокоимся и все обсудим.
— Нечего обсуждать, Нина Петровна, — Марина даже не пригласила ее войти. — Все уже решено.
— Как это решено? А моего сына ты спросила?
— А он меня спрашивал? Когда отказывался помогать? Когда деньги на друзей тратил?
— Мам, не надо, — Гриша попытался оттеснить мать в сторону. — Я сам разберусь.
— Как ты разберешься? — свекровь всплеснула руками. — Она же тебя на улицу выгоняет!
— Не на улицу, — Марина прислонилась к дверному косяку. — У него есть куда идти. К вам вот. Или к друзьям своим.
— Неблагодарная! — свекровь задохнулась от возмущения. — Мы тебя как родную приняли!
— Да? А когда я болела – хоть раз позвонили?
— А что такого? Подумаешь, температура…
— Вот! — Марина повернулась к Грише. — Вся семья у нас такая. «Подумаешь то, подумаешь это…» А как деньги на тусовки тратить – так это святое?
Телефон в кармане завибрировал – пришло сообщение от юриста, что документы готовы. Марина выдохнула:
— Все, хватит. У меня дела.
— Какие дела? — свекровь шагнула вперед. — Важнее семьи?
— Уже нет семьи, — она покачала головой. — И знаете что? Ее уже давно нет. Просто я одна в это верила.
Гриша дернулся, будто от удара: —
Как это – нет?
— А так. Семья – это когда вместе. Когда поддерживают друг друга. А не вот это вот все…
— Но я же принес деньги! — он потряс конвертом.
— И что? Думаешь, этого достаточно?
— А чего тебе еще надо?
— Ничего, Гриш. Уже ничего не надо. Знаешь, я тут подумала – ты ведь прав был. С самого начала прав. Каждый действительно должен жить своей жизнью.
— Но…
— Нет, правда. Ты хотел раздельный бюджет – получай. Только теперь по-настоящему раздельный. Ты – отдельно, я – отдельно.
— У него кредит! — свекровь повысила голос.
— Да знаю я про этот кредит! — Марина почти кричала. — Каждый день слышу – кредит, кредит… А как в бар пойти – так деньги есть? Как друзьям на подарки – так тоже находятся?
За стеной что-то упало – соседи явно слушали скандал. Марина понизила голос:
— Все, хватит. У меня правда дела. Вот, — она протянула Грише ключи. — Можешь забрать остальные вещи. Только побыстрее, ладно? Мне вечером работать надо.
Когда они ушли – Гриша, понуро сгорбившись, свекровь, что-то возмущенно бормоча – Марина села за стол и открыла ноутбук. На экране светилось письмо от юриста с готовыми документами на развод.
Зазвонил телефон – Леха.
— Слушай, ну ты это… погорячилась может?
— Нет, Леш. Не погорячилась.
— Он же правда переживает. Всю ночь не спал, про тебя говорил…
— А когда я болела – не переживал? Когда я одна со всем разбиралась – тоже нет?
— Ну так это… — он замялся. — Работа, дела…
— Вот именно. У него работа, дела, друзья. А у меня что? Квартплата, ремонт и вечное «это твоя квартира»?
— Он просто не подумал…
— Верно. Не подумал. А теперь пусть думает. Только уже не здесь.
В трубке повисла тишина.
— И что, вот так все закончится?
— Нет, Леш. Так все начнется. Новая жизнь. Без вранья, без обид, без вечного «я же не могу, у меня кредит».
Она отключилась и посмотрела в окно. На улице моросил мелкий дождь. Где-то вдалеке сигналили машины. Обычный день. Только теперь – совсем другой.
Телефон снова зазвонил – на этот раз подруга:
— Ну что, как ты?
— Знаешь, — Марина даже улыбнулась, — первый раз за долгое время чувствую, что все правильно сделала.
— А не страшно одной?
— Я и так была одна. Просто теперь это честно. Без иллюзий.
Она встала, прошлась по квартире. Теперь здесь будет тихо. Спокойно. Никакого вечного «у меня свои дела», никаких «это твои проблемы».
Вечером пришло сообщение от Гриши: «Может, все-таки поговорим?»
Она не ответила. Вместо этого открыла список дел – надо было заказать новый кондиционер, записаться к мастеру по ремонту крыши, съездить в банк обсудить рефинансирование ипотеки.
Телефон продолжал вибрировать от сообщений – Гриша, свекровь, общие знакомые. Все хотели поговорить, обсудить, повлиять на ситуацию. Но Марина знала – обсуждать уже нечего.
Она открыла шкаф – пустой, без его вещей – и впервые за долгое время почувствовала облегчение. Больше не нужно притворяться, что все хорошо. Не нужно делать вид, что «раздельный бюджет» – это нормально, когда один тратит деньги на развлечения, а другой тянет все расходы.
В дверь позвонили – соседка принесла почту, случайно попавшую в ее ящик.
— Как ты тут? — спросила осторожно.
— Нормально, — Марина улыбнулась. — Правда нормально.
И это действительно была правда. Впервые за долгое время она чувствовала себя по-настоящему свободной. Свободной от вечных отговорок, от «я не могу, у меня кредит», от притворства, что они все еще семья.
Вечером, сидя с чашкой чая у окна, она перечитала их переписку за последний год. Его вечные «занят», «с ребятами», «потом поговорим». И свои «надо помочь», «может, вместе», «давай обсудим»… Как она раньше этого не видела?
Телефон в последний раз тренькнул сообщением от Гриши: «Прости. Я все понял. Правда понял»
Она улыбнулась и написала в ответ: «Я тоже поняла. Поэтому и развожусь»
А потом заблокировала его номер, открыла список дел и начала планировать свою новую жизнь. Без оглядки на «раздельный бюджет», без вечного ожидания помощи, без притворства, что все еще можно исправить.
Потому что иногда лучший способ сохранить себя – это отпустить того, кто давно уже с тобой только на словах. И начать новую историю. Свою собственную.
