— Мариша, открывай! Это я, Клавдия Петровна! Пирожков тебе принесла! — голос за дверью звучал приторно-сладко, но Марина вздрогнула, как от удара.
Только свекрови сейчас не хватало. Дизайн-проект для крупного заказчика был почти готов, оставалось доработать мелкие детали, а сдача — через три часа. Марина бросила взгляд на монитор компьютера, где в графическом редакторе застыл почти законченный макет рекламного буклета, и тяжело вздохнула.
— Марина! Я знаю, что ты дома! Машина твоя во дворе! — стук в дверь стал настойчивее.
Марина поправила растрепавшиеся волосы, собранные в небрежный пучок, и направилась в прихожую. Клавдия Петровна умела быть невыносимо настойчивой.
— Здравствуйте, Клавдия Петровна, — Марина открыла дверь, натянуто улыбаясь.
— Наконец-то! — свекровь, маленькая полная женщина, решительно протиснулась в квартиру. — Я уж думала, ты там оглохла! Вот, пирожков напекла. Со щавелем. Стасик их обожает просто.
Она сунула в руки невестке авоську с завёрнутыми в полотенце пирожками и, не разуваясь, прошла на кухню, оставляя на чистом полу следы от уличной обуви.
— Спасибо, конечно, но я сейчас очень занята, — Марина положила пирожки на тумбочку в прихожей. — У меня срочный заказ, дедлайн через три часа…
— Какой ещё дедлайн? — Клавдия Петровна скривилась, будто услышала ругательство. — Придумают же словечки! А обед для мужа ты приготовила? Стасик с работы придёт голодный!
— Стас сегодня обедает с клиентами в ресторане, — Марина прошла за свекровью на кухню, где та уже открывала дверцы шкафчиков, инспектируя содержимое. — И вообще, он обычно приходит поздно.
— Ха! Конечно, сама не готовишь, так и начинаешь придумывать отговорки, — Клавдия Петровна захлопнула дверцу шкафа и окинула критическим взглядом кухню. — Опять не убрано. И посуда в раковине. Стасик у меня чистюля, его бабушка приучила к порядку. А ты… — она неодобрительно покачала головой.
Марина стиснула зубы. В раковине стояла всего одна чашка из-под кофе — она не успела её помыть, торопясь вернуться к работе после короткого перерыва.
— Клавдия Петровна, я правда очень занята. Может, вы зайдёте вечером, когда Стас будет дома? — Марина старалась говорить спокойно.
— Чтобы до вечера ты всё прибрала и сделала вид, какая ты хорошая хозяйка? — свекровь фыркнула. — Нет уж. Я хочу своими глазами увидеть, как мой сын живёт. А он, я вижу, бедный, совсем исхудал с тобой. Готовить-то ты не умеешь.
— С чего вы взяли? — Марина почувствовала, как внутри закипает раздражение. — Стас доволен моей готовкой. И вообще, он сейчас в спортзал ходит, поэтому немного сбросил вес.
— В спортзал, как же! — Клавдия Петровна прошла в гостиную, продолжая ревизию квартиры. — Просто голодный ходит. Вот у меня худым никогда не был. Всегда в теле был. А ты его довела — кожа да кости.
Марина глубоко вдохнула. Клавдия Петровна регулярно устраивала такие набеги на их квартиру, особенно когда знала, что сын на работе. Словно специально выбирала время, чтобы застать невестку одну и без защиты.
— Клавдия Петровна, я понимаю, вы беспокоитесь за сына, — Марина попыталась сменить тактику. — Но, поверьте, у нас всё хорошо. Стас счастлив, я тоже. Мы любим друг друга и…
— Любим-любим, — передразнила свекровь. — Все так говорят первое время. А потом начинаются проблемы. Вон, соседка моя, Нина Григорьевна, тоже думала, что её сын жену любит. А она, оказывается, только на его квартиру и деньги зарилась. Теперь в суде разводятся.
Марина прикусила губу. Рабочее время утекало, а вместе с ним — возможность завершить проект в срок. От этого заказа зависела её репутация как фрилансера, а свекровь, как назло, разглагольствовала о какой-то соседке.
— Клавдия Петровна, я вас очень прошу…
— Бездельница ты, — свекровь словно не слышала её. — Ленивая. Стасик с тобой ошибся. Я ему говорила: «Не спеши жениться, присмотрись». А он упёрся: «Люблю, и всё тут!» — она вздохнула с видом мученицы. — Теперь вот мучается, бедный. Худеет на глазах.
Марина почувствовала, как у неё начинает дёргаться веко. Проект. Надо думать о проекте. Ещё несколько правок, и можно отправлять клиенту. Она не может позволить себе сорвать сроки из-за капризов свекрови.
— Извините, но мне действительно нужно работать, — Марина решительно направилась к двери, намекая, что визит пора заканчивать.
Но Клавдия Петровна и не думала уходить. Она прошла в спальню и остановилась у комода.
— А здесь, я смотрю, тоже не убрано, — она кивнула на разбросанные на кресле вещи — Марина перебирала гардероб утром, выбирая, что надеть, и не успела убрать остальное. — Стасик у меня аккуратным всегда был. Это ты его такому беспорядку учишь? Совсем в грязи зарастёте скоро!
Марина сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Эта боль немного отрезвляла, не давала сорваться.
— Клавдия Петровна, это мои вещи. Я утром выбирала, что надеть, и еще не успела убрать, — она старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело. — И вообще, мы со Стасом договорились, что спальня — это наше личное пространство.
— Личное пространство! — свекровь всплеснула руками. — Ишь, какие нежности! В моё время таких выкрутасов не было. Муж — глава семьи, жена — хранительница очага. А сейчас что? Личное пространство, равноправие… Вот и живёте как попало.
Она бесцеремонно выдвинула ящик комода и начала перебирать аккуратно сложенное бельё.
— Что вы делаете?! — Марина подскочила к комоду. — Это наши личные вещи!
— А что такого? — Клавдия Петровна невозмутимо продолжала инспекцию. — Я мать Стаса. У нас секретов нет.
Марина решительно задвинула ящик, едва не прищемив свекрови пальцы.
— Пожалуйста, прекратите, — её голос дрожал от сдерживаемого гнева. — Я должна закончить работу. Вы можете подождать Стаса в гостиной, если хотите, но я сейчас занята.
— Ну конечно, ты всегда занята, когда дело касается семьи, — фыркнула Клавдия Петровна. — А вот если бы ты так же усердно занималась домом, как своими картинками на компьютере, может, и толк был бы.
Марина молча вышла из спальни и вернулась к рабочему столу. Три часа до дедлайна превратились в два с половиной. Она села перед монитором, пытаясь сосредоточиться на макете. Но концентрация была безнадежно утеряна.
Клавдия Петровна не унималась. Она прошла в ванную комнату, и оттуда послышались возмущенные возгласы:
— Боже мой! Что за беспорядок! Как мой сын он это терпит?
Марина закрыла глаза, считая до десяти. Спокойно. Нужно оставаться спокойной. Она попыталась вернуться к работе, но тут свекровь появилась в дверях кабинета, держа в руках пузырёк с таблетками.
— А это что такое? — она потрясла упаковкой перед лицом Марины. — Таблетки какие-то! Ты что, наркоманка?
— Это обезболивающее, — Марина устало потёрла переносицу. — У меня иногда бывают сильные головные боли, особенно когда я переутомляюсь.
— Ну конечно, — Клавдия Петровна скептически хмыкнула. — От головы. Так я и поверила. Вся в мамочку свою пошла.
Марина резко подняла голову:
— При чём здесь моя мама?
— А при том, что яблоко от яблони недалеко падает, — свекровь поставила пузырёк на стол с таким стуком, что Марина вздрогнула. — Все знают, что твоя мамаша любительница таблеточками баловаться. Вот и ты туда же.
Это был удар ниже пояса. Мама Марины действительно несколько лет назад лечилась от депрессии после смерти отца и принимала антидепрессанты по назначению врача. Но откуда Клавдия Петровна могла об этом знать? И как она посмела исказить ситуацию в таком мерзком свете?
— Не смейте говорить так о моей маме, — голос Марины стал ледяным. — Вы ничего о ней не знаете.
— Ой, да все всё знают, — отмахнулась Клавдия Петровна. — Городок у нас маленький, секретов нет. Твоя мамаша после смерти твоего отца совсем с катушек съехала. Таблетки горстями глотала. А теперь, видно, и тебя приучила.
Марина почувствовала, как к горлу подступает комок. Её добрая, заботливая мама, которая мужественно справлялась с горем, поднимала дочь одна, работала на двух работах — и такие грязные сплетни о ней!
— Немедленно прекратите! — Марина вскочила со стула. — Вы не имеете права так говорить о моей семье!
— А что такого? Правда глаза колет? — Клавдия Петровна усмехнулась. — Я всегда говорила Стасу: смотри, на ком женишься. Род должен быть здоровым. А у вас там все с придурью. Вон, тётка твоя тоже странная какая-то…
Марина почувствовала, как её терпение лопается, словно перетянутая струна. Дедлайн через два часа, проект не закончен, а эта женщина бесцеремонно вторглась в её дом, копается в личных вещах и оскорбляет её семью!
— Достаточно, — Марина решительно встала между свекровью и компьютером. — Я прошу вас уйти. Сейчас же.
— Это ещё что за тон? — Клавдия Петровна возмущённо выпрямилась. — Ты как с матерью мужа разговариваешь?
— Я разговариваю с человеком, который пришёл в мой дом без приглашения, мешает мне работать и оскорбляет мою семью, — Марина чувствовала, как внутри поднимается волна гнева. — Пожалуйста, уйдите.
— Никуда я не пойду! — Клавдия Петровна скрестила руки на груди. — Это дом моего сына, между прочим. И я имею полное право здесь находиться!
— Это наш общий дом, — возразила Марина. — И у вас нет права приходить сюда без приглашения и устраивать скандалы.
— Скандалы? — свекровь театрально округлила глаза. — Это я устраиваю скандалы? Да ты на себя посмотри! Кричишь, руками размахиваешь! Стас узнает, как ты себя ведёшь!
Марина поняла, что разговор зашёл в тупик. Она взглянула на часы — полтора часа до дедлайна, а она даже не приступила к финальным правкам. Это катастрофа.
— Вы можете рассказывать Стасу что угодно, — Марина постаралась взять себя в руки. — Но сейчас мне нужно работать. Я не могу сорвать сроки.
— Сроки, сроки, — передразнила Клавдия Петровна. — Только о своей работе и думаешь. А о муже кто будет думать? О его комфорте? Или для тебя карьера важнее семьи?
Марина глубоко вдохнула. Нужно как-то выкрутиться из этой ситуации. Может, если она сделает вид, что соглашается с претензиями свекрови, та успокоится и уйдёт?
— Вы правы, — она постаралась, чтобы голос звучал примирительно. — Семья очень важна. Но мой заработок — часть семейного бюджета. Я помогаю Стасу обеспечивать нашу семью.
— Помогаешь, а как же, — фыркнула Клавдия Петровна. — Что ты там зарабатываешь своими картинками? Копейки! А Стас вкалывает с утра до ночи. Потому что у него жена такая неприспособленная.
Марина промолчала, чувствуя, как внутри нарастает волна возмущения. Ещё недавно Клавдия Петровна обвиняла её в том, что она не уделяет внимания дому, а теперь, оказывается, она ещё и мало зарабатывает. Не угодишь!
— Знаешь, что я тебе скажу, — свекровь присела на край дивана, внезапно сменив тон на доверительный. — Стас мог и должен был жениться на Вере, дочке моей подруги Раисы Степановны. Такая хорошая девочка — и готовит, и шьёт, и характер покладистый. И внешне — куколка. Не то что… — она оценивающе оглядела растрёпанную Марину в домашней футболке и шортах.
— Так почему же не женился? — не выдержала Марина. — Раз Верочка такая идеальная.
— Потому что ты его окрутила, — Клавдия Петровна поджала губы. — Заморочила голову. Мужчины в таких вопросах слабые, их легко обвести вокруг пальца. Особенно таких порядочных, как мой сын.
Марина невольно усмехнулась. Они со Стасом познакомились в университете, на факультете информатики. Она была отличницей, а он — разгильдяем, который больше интересовался вечеринками, чем учёбой. Это она помогла ему не вылететь на втором курсе, натаскала перед экзаменами. Потом они подружились, начали встречаться… Никто никого не «окручивал» — просто два человека полюбили друг друга.
— Интересная у вас версия нашего знакомства, — заметила Марина. — Жаль, она не имеет ничего общего с реальностью.
— Ох, не дерзи! — Клавдия Петровна поднялась с дивана. — Я ведь тебя насквозь вижу. Думаешь, я не знаю, зачем ты за Стаса зацепилась? Перспективный молодой человек, с квартирой, с хорошей работой. Конечно, такой лакомый кусочек!
— Когда мы познакомились, у Стаса не было ни квартиры, ни работы, — отрезала Марина. — Он был студентом, как и я. А квартиру мы купили вместе, на общие деньги.
— Ну конечно, — Клавдия Петровна скептически хмыкнула. — Только я-то знаю, что основную сумму дали мы с отцом. А ты свои пять копеек вложила и теперь строишь из себя независимую. Но я не позволю тебе манипулировать моим сыном!
Марина почувствовала, как у неё начинает пульсировать висок — верный признак приближающейся мигрени. Этого ещё не хватало! Она бросила взгляд на часы — до дедлайна оставался всего час. Нужно было срочно заканчивать проект.
— Знаете что, — Марина подошла к входной двери и решительно её открыла. — Я больше не буду с вами спорить. Уходите. Прямо сейчас.
Клавдия Петровна не сдвинулась с места.
— И что ты мне сделаешь? Ударишь меня, невестушка?! Только попробуй руку на меня поднять, я сразу всё сыну скажу!
Марина почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Эта женщина специально её провоцирует. Хочет вывести из себя, заставить сорваться — чтобы потом пожаловаться Стасу, какая у него ужасная жена.
— Я не собираюсь вас бить, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Я просто прошу вас уйти из моего дома. Я не закончила важный проект, и из-за вас могу потерять клиента.
— Подумаешь, клиент! — отмахнулась Клавдия Петровна. — Будто других не найдёшь. А вот если мой Стас узнает, как ты со мной обращаешься…
— Как именно я с вами обращаюсь? — перебила её Марина. — Я открыла вам дверь, несмотря на занятость. Выслушала все ваши претензии и оскорбления. Терпела, когда вы копались в наших вещах. И только потом попросила уйти, потому что у меня дедлайн. Что в этом такого страшного?
— Ты меня не уважаешь! — Клавдия Петровна ткнула пальцем в Марину. — Я мать твоего мужа, а ты разговариваешь со мной как с… Как с врагом!
— Я разговаривала с вами вежливо, пока вы не начали оскорблять меня и мою семью, — Марина чувствовала, что еще немного, и она не сдержится. — Пожалуйста, уходите.
— Я знала, что ты такая! — не унималась Клавдия Петровна. — Бессердечная, грубая! Бедный мой сын, как он с тобой мучается!
Марина шагнула вперед, чувствуя, как гнев затмевает разум:
— Хватит! Убирайтесь из моего дома!
Она толкнула свекровь в грудь — не сильно, просто чтобы заставить отойти к двери. Но Клавдия Петровна, не ожидавшая такого, пошатнулась и с громким возгласом упала на пол.
В этот самый момент входная дверь открылась, и на пороге появился Станислав.
— Что здесь происходит? — Станислав замер в дверях, переводя взгляд с лежащей на полу матери на застывшую Марину.
— Стас! — Клавдия Петровна мгновенно преобразилась, её лицо исказилось гримасой боли. — Сынок, твоя жена… Она на меня напала! Ударила меня!
Марина открыла рот, чтобы возразить, но слова застряли в горле. Ситуация выглядела именно так, как описывала свекровь: она стоит над поверженной Клавдией Петровной, которая драматично раскинулась на полу.
— Я не… — начала Марина, но Клавдия Петровна перебила её:
— Я просто зашла проведать вас, принесла пирожки. А она набросилась на меня! Толкнула! Я могла удариться головой, получить сотрясение мозга!
Станислав молча закрыл за собой дверь и положил портфель на тумбочку. Его лицо было непроницаемым.
— Мама, вставай, — сказал он спокойно. — С тобой всё в порядке.
— Как это в порядке?! — возмутилась Клавдия Петровна, но всё же начала подниматься с пола. — Твоя жена меня толкнула! Ты разве не видел?
— Я видел только, как ты лежишь на полу и кричишь, — Станислав помог матери встать. — А теперь объясните мне обе, что здесь произошло.
Марина почувствовала, как к горлу подступает ком, наворачиваются слёзы. Весь этот кошмар, сорванный дедлайн, оскорбления свекрови — и теперь ещё Стас, который, похоже, не верит ей.
— Твоя мать пришла без предупреждения, когда я работала над срочным проектом, — начала она, стараясь говорить спокойно. — Я попросила её уйти, но она отказалась. Начала оскорблять меня и мою семью, копаться в наших вещах…
— Врёт она всё! — перебила Клавдия Петровна. — Я пришла с пирожками, хотела порадовать вас. А она грубила, хамила, а потом и вовсе набросилась на меня!
Станислав поднял руку, останавливая поток слов матери.
— Мама, я знаю, что ты приходишь сюда, когда меня нет дома, — сказал он неожиданно твёрдо. — Я знаю, что ты устраиваешь Марине допросы и проверки. И я знаю, что ты постоянно придираешься к ней и пытаешься поссорить нас.
Клавдия Петровна побледнела:
— Что ты такое говоришь? Я же твоя мать! Я забочусь о тебе!
— Забота не должна выглядеть так, — Станислав покачал головой. — Ты не уважаешь мой выбор, мою жену, наш дом. Ты приходишь без приглашения, вмешиваешься в нашу жизнь…
— Так это она тебе наговорила! — Клавдия Петровна указала дрожащим пальцем на Марину. — Настроила тебя против родной матери! Я так и знала!
— Нет, мама, — Станислав вздохнул. — Марина никогда не жаловалась на тебя. Наоборот, она всегда просила меня не конфликтовать с тобой, терпела твои выходки ради меня. Но я сам всё видел и слышал.
Марина удивлённо посмотрела на мужа. Она действительно старалась не жаловаться на свекровь, не хотела ставить Стаса перед выбором между матерью и женой. Но она и не подозревала, что он в курсе происходящего.
— Как это — видел и слышал? — Клавдия Петровна нервно одёрнула кофту.
— Помнишь, ты жаловалась, что у тебя в дома телевизор сам собой включается, попросила меня помочь? — Станислав достал из кармана маленькое устройство. — Я поставил камеру, чтобы проверить, что не так, потому что в настройках телика не было выставлено ни таймера, ничего такого.
А потом забыл её выключить. И случайно увидел, как ты разговариваешь по телефону с тётей Раей, рассказываешь ей, как будешь «выживать невестку», как будешь приходить, когда меня нет дома, и «устраивать ей весёлую жизнь».
Клавдия Петровна побагровела:
— Ты за мной следил?!За собственной матерью шпионил?!
— Это было случайно, — Станислав пожал плечами. — Но после этого я установил камеру и здесь. В нашей квартире. И теперь знаю, что происходит, когда меня нет дома.
Марина ошеломлённо смотрела на мужа. Она и не подозревала о существовании камеры. С одной стороны, это было нарушением её личного пространства, с другой — теперь у неё был свидетель.
— Стас, ты не можешь верить этим записям! — Клавдия Петровна перешла в наступление. — Они могут быть подделаны! Эта твоя… Жена, она же компьютерщица! Она могла всё подстроить!
— Мама, хватит, — голос Станислава стал жёстким. — Я всё видел своими глазами. И сейчас тоже всё видел. Ты специально провоцировала Марину, а когда она не выдержала и попыталась выставить тебя за дверь, ты устроила спектакль с падением. Думала, я поверю и встану на твою сторону?
— Но она же меня толкнула! — воскликнула Клавдия Петровна. — Это факт!
— После того, как ты час издевалась над ней, оскорбляла её и её семью, мешала ей работать, — Станислав покачал головой. — Любой бы не выдержал.
Клавдия Петровна поняла, что проигрывает, и сменила тактику:
— Стас, неужели ты позволишь этой женщине встать между нами? Я твоя мать! Я тебя родила, вырастила…
— И теперь пытаешься разрушить мою семью, — закончил за неё Станислав. — Я люблю тебя, мама. Ты моя мать, и это никогда не изменится. Но я не позволю тебе издеваться над моей женой и вмешиваться в нашу жизнь. Это моя семья, — твёрдо ответил Станислав. — И ты можешь быть её частью, если научишься уважать мой выбор и мою жену. Если нет — нам лучше видеться пореже.
Клавдия Петровна побледнела, потом покраснела, её глаза наполнились слезами:
— Ты выгоняешь родную мать?
— Я прошу тебя уйти сейчас и подумать над своим поведением, — Станислав был непреклонен. — Когда будешь готова извиниться перед Мариной и начать относиться к ней с уважением — приходи. Мы будем рады тебя видеть.
— Не дождётесь! — Клавдия Петровна схватила свою сумку. — Я никогда не буду извиняться перед ней! И ноги моей больше не будет в этом доме! Ты ещё пожалеешь, Стас, когда она тебя бросит ради какого-нибудь богатенького! Вспомнишь мои слова!
Она выскочила за дверь, громко хлопнув ею. В квартире воцарилась тишина.
Марина посмотрела на часы — дедлайн был безнадёжно пропущен. Но странным образом это уже не казалось таким катастрофическим.
— Прости, — сказал Станислав, обнимая жену. — Я должен был давно поговорить с ней, не доводить до такого.
Марина прижалась к мужу, чувствуя, как напряжение последних часов отпускает её.
— Ты встал на мою сторону, — прошептала она. — Это главное…
