Лариса закрыла папку с документами и взглянула на часы. Половина девятого вечера, а она всё ещё в школе проверяет планы на завтрашний педсовет.
Быть директором школы — дело не из лёгких, особенно в такой большой школе как их 47-я. Но женщина привыкла задерживаться допоздна. Дома всё равно её никто не ждал.
Геннадий появлялся редко и ненадолго. В основном, чтобы переодеться перед очередным совещанием в администрации или забрать чистые рубашки.
Семь лет назад она верила, что выходит замуж за целеустремленного, амбициозного человека, который построит успешную карьеру в государственных структурах. И не ошиблась. Карьера мужа действительно шла в гору. Вот только место для неё в его жизни было строго определено: красивое дополнение на официальных мероприятиях.
— Ларочка, ты же понимаешь, как важно произвести правильное впечатление на публику, — любил повторять супруг, когда просил сопровождать его на каком-нибудь банкете или торжественном приеме. — Семейные ценности, стабильность, респектабельность — это все очень ценят избиратели.
Избиратели…
Последние два года это слово звучало в их доме постоянно. Геннадий метил в мэры и не скрывал своих амбиций. А она была частью его образа успешного семьянина, который так нужен политику.
Из размышлений ее вырвал звонок телефона. Это был муж.
— Завтра в семь вечера прием у губернатора, — сказал он без приветствия. — Надень то синее платье, которое мы покупали в прошлом месяце. И не забудь про улыбку.
— Гена, я не смогу. Завтра родительское собрание у выпускных классов.
— Отмени.
— Как отмени? Это запланировано еще месяц назад, родители взяли отгул на работе…
— Лара, не начинай! — резко остановил ее супруг. — Мы уже обсуждали с тобой приоритеты. Моя карьера — это наше общее будущее.
Наше…
Женщина уже не помнила, когда последний раз что-то в их жизни было действительно общим. Разговоры — только о его планах. Отдых — только там, где это могло быть полезно для его имиджа. Даже интима между ними не было уже больше года.
— Хорошо, — сказала она устало. — Попробую перенести.
— Вот и молодец. Увидимся дома!
Лариса положила трубку и посмотрела в окно. На улице шёл мелкий дождь, фонари отражались в лужах.
Когда она стала такой покорной? Когда согласилась быть просто красивой куклой в руках мужа?
Ответов на эти вопросы не было.
Когда супруга вернулась домой, Геннадий уже сидел за ноутбуком в гостиной и изучал какие-то документы.
— Как дела? — спросила Лариса мужа больше по привычке.
— Нормально. Кстати, предупреждаю заранее. В субботу едем к Ивановым на дачу. Игорь Петрович обещал познакомить меня с нужными людьми.
— А если я не хочу?
Муж оторвал взгляд от монитора и удивленно посмотрел на неё. В глазах мелькнуло раздражение.
— Что значит не хочешь? Лара, ты же взрослый человек. Понимаешь, что от этих знакомств зависит очень многое.
— Понимаю. Но я устала быть твоим аксессуаром.
Геннадий закрыл ноутбук и встал. Его лицо потемнело.
— Аксессуаром? Да ты понимаешь, кем бы была без меня? Учителем захудалой школы в спальном районе. А сейчас тебя знает весь город, уважают, считаются с твоим мнением.
— Считаются с мнением жены перспективного чиновника, — поправила его жена. — Не со мной.
— Одно и то же! Мы команда, Лариса. По крайней мере, были ей, пока ты не начала выдумывать всякую чушь.
— А что именно ты называешь чушью? То, что я хочу нормальную семью? Или то, что мечтаю о муже, который интересуется не только моим внешним видом на публике?
— Хватит! — замахнулся на нее супруг. Лариса инстинктивно отшатнулась.
Рука зависла в воздухе. Они долго смотрели друг на друга.
— Я подаю на развод, — сказала Лариса тихо, но очень чётко.
Следующие три дня Геннадий вёл себя обычно: звонил с поручениями, просил подготовиться к мероприятиям, рассказывал о планах на выходные. Стало понятно, что муж просто не воспринял ее слова всерьез.
Лариса не спорила, просто молчала. А мужчина делал вид, что их разговор в гостиной был обычной семейной ссорой.
— Лар, ты чего молчишь? — спросил он в четверг утром, завтракая перед работой. — Я же не ударил тебя тогда. Просто нервы сдали, много стресса на работе.
Женщина продолжала намазывать масло на тост, не поднимая глаз.
— Понимаю, что был резок, но, детка, мы же взрослые люди. Умеем прощать друг друга. Правда?
К выходным до него начало доходить, что жена настроена серьезно.
Лариса отказалась ехать на дачу к Ивановым, ссылаясь на плохое самочувствие. Когда Геннадий предложил перенести встречу, она покачала головой.
— Езжай сам. Скажешь, что я заболела.
— Лара, что с тобой происходит? — супруг сел рядом на кровать и взял её за руку. — Мы же счастливая семья. У нас всё хорошо.
— У тебя всё хорошо, — поправила она. — А у меня нет семьи уже давно.
Тогда он впервые испугался по-настоящему.
Следующие две недели Геннадий метался как в лихорадке: то пытался давить на жену, напоминал, что квартира записана на него, что её назначение директором школы во многом произошло благодаря его связям, что развод плохо скажется на репутации их обоих; то дарил цветы, приглашал в рестораны, рассказывал о совместных планах на будущее.
— Когда я стану мэром, мы купим дом за городом, — убеждал он ее за ужином в дорогом ресторане. — Заведём детей, как ты всегда хотела. Я буду больше времени проводить дома.
Лариса улыбнулась. Супруг обещал все то же самое, что обещал семь лет назад перед свадьбой. И пять лет назад, когда она впервые заговорила о детях. И три года назад, когда призналась, что чувствует себя одинокой в браке.
— Почему сейчас? Что изменилось?
— Ну как что? Я же объясняю… как только решится вопрос с выборами…
— А если не решится? Если проиграешь? Тогда снова будешь строить карьеру, а мне опять ждать?
— Не проиграю! Я стану мэром города. Увидишь!
В пятницу Геннадий ворвался домой около шести вечера. Взъерошенный и явно взволнованный.
— Собирайся быстрее! — бросил муж, проходя в спальню. — Через полчаса мы должны быть у Семёновых. Там будет весь городской совет.
— Я не пойду.
Он замер, держа в руках новую рубашку.
— Что?
— Я не пойду, Гена. Я устала от этих театральных представлений.
— Лара, ты понимаешь, о чём говоришь? Там будут люди, которые решают мою судьбу. Нашу судьбу.
— Твою судьбу. Мою они не решают.
— Решают! — взорвался супруг. — Всё в этом городе решают! И твоя работа, и твоя репутация, и твоё будущее! Все зависит от них!
Лариса встала с дивана и посмотрела мужу в глаза.
— Знаешь что, Гена? Хватит. Я больше не буду играть роль счастливой супруги успешного чиновника. Ищи себе другую актрису для этого спектакля.
— Другую актрису? Ты совсем ополоумела? Думаешь, без меня кто-то будет в тебе заинтересован? Сорокалетняя разведёнка-директриса?
— Мне тридцать семь.
— Какая разница! Все равно старуха! — супруг швырнул рубашку на кровать. — Хорошо, Лариса. Раз ты выбрала войну, получишь войну. У тебя есть два варианта: либо ты ждёшь выборов, я становлюсь мэром, мы красиво разводимся по обоюдному согласию, ты получаешь приличную компенсацию и остаешься работать директором; Либо я вышвыриваю тебя из дома прямо сейчас, подаю на развод первым, доказываю твою неадекватность, и ты остаешься ни с чем. А заодно забудь о работе в школе. Даже техничкой тебя никто не возьмет после того, как я покончу с тобой.
Лариса улыбнулась. Впервые за много дней искренне улыбнулась.
— Знаешь, Гена, — сказала она, доставая телефон, — ты прав. Пора заканчивать с этим театром.
Женщина набрала номер и приложила трубку к уху. Геннадий наблюдал за женой с усмешкой. Видимо, думал, что она звонит адвокату.
— Алло, Павел Сергеевич? — промолвила Лариса, когда ей ответили. — Это Лариса Кольцова. Извините, что беспокою в такое время.
— Лариса? — в голосе на том конце провода послышалось удивление и неподдельная радость. — Какая приятная неожиданность! Никогда не поздно услышать вас. Как дела? Как работа?
Геннадий резко повернулся к жене. В его глазах мелькнуло что-то между недоумением и нарастающей тревогой.
Павел Сергеевич Морозов — его главный конкурент на предстоящих выборах мэра, единственный человек, который реально мог помешать его планам.
— Спасибо, что спрашиваете, — ответила Лариса, не отводя глаз от мужа. — Работа идёт хорошо, но вот в личной жизни назрели некоторые… изменения. Я подумала, что нам стоило бы встретиться. Поговорить.
— Конечно, — тут же откликнулся мужчина. — А можно узнать, о чём именно?
— Предпочла бы обсудить это лично. Это касается будущего нашего города и людей, которым я доверяю.
Геннадий открыл рот, но из него не вышло ни звука. Он стоял как громом пораженный, понимая, что жена говорит именно с тем человеком, встречи с которым он боялся больше всего.
— Понимаю, — ответил Павел после небольшой паузы. — Завтра утром вас устроит? Могу зайти в школу после уроков, или встретимся в более нейтральном месте.
— В школе будет отлично. Часов в пять, если вас не затруднит.
— Ни капли. До встречи, Лариса.
— До встречи, Павел Сергеевич.
Женщина отключила телефон и положила его на столик.
— Ты… ты не можешь так поступить, — наконец выдавил Геннадий, его голос дрожал. — Это предательство, Лара. Ты — моя жена!
— Пока ещё жена. Но ты ведь сам сказал, что нам пора заканчивать с театром.
— Лара, постой! Давай поговорим спокойно. Я погорячился, наговорил лишнего. Мы можем все обсудить, найти компромисс.
— Семь лет я искала компромиссы, Гена. Устала.
— Но причём тут Морозов? — фамилию конкурента муж произнес с явным отвращением. — Ты же знаешь, что он за человек. Популист, демагог…
— Знаю, что он никогда не поднимал руку на женщину.
— Да я же не ударил тебя!
— В этот раз не ударил.
Геннадий замолчал. Они оба понимали, что она права. В их браке было несколько случаев, когда его агрессия переходила все границы. Он никогда не извинялся потом, а она молчала, считая это личным позором.
— Лара, ну подумай головой! Что ты ему скажешь? Что у нас семейные проблемы? Думаешь, его это интересует? Он просто использует информацию против меня в предвыборной кампании.
Лариса села в кресло и посмотрела на мужа. В его глазах читался настоящий страх, и она вдруг поняла, что впервые за семь лет он её по-настоящему боится.
— Знаешь, Гена, мне кажется, ты не понимаешь главного.
— Чего именно?
— Кто такой Павел Морозов лично для меня.
Мужчина нахмурился. Конечно, он знал, что жена и Морозов учились в одной школе, но подробностями их отношений никогда не интересовался. Его вообще мало что интересовало из её прошлой жизни. Супруг исходил из принципа, что жизнь женщины начинается с замужества.
— Мы встречались, — сказала Лариса просто. — В старших классах. Встречались серьёзно.
— И что? Это было двадцать лет назад.
— Он просил меня выйти за него замуж. Я согласилась.
Геннадий побледнел.
— Но мы поступили учиться в разные города, — продолжала женщина. — Мама уговорила меня подумать на счет его еще раз. Сказала, что Павел — мечтатель, а мечтатели не могут обеспечить семью. Посоветовала обратить внимание на тебя… сына ее подруги с хорошими перспективами.
— Лара…
— Я послушалась маму. Написала Павлу сообщение, что передумала. А когда он приехал и пытался меня переубедить, сказала, что уже встречаюсь с тобой.
Супруг молчал. В его голове быстро складывалась картинка, которая ему категорически не нравилась.
— Он так и не женился, знаешь, — добавила Лариса задумчиво. — А когда три года назад вернулся в наш город, мы случайно встретились в театре. Ты тогда был в командировке. Мы долго разговаривали. Он сказал, что всё ещё… ну, ты понимаешь.
— Понимаю. И что ты ему ответила?
— Что счастлива в браке.
Жена встала и направилась к выходу из комнаты.
— А сейчас? — крикнул супруг ей в спину. — Что скажешь сейчас?
Лариса остановилась в дверях, не оборачиваясь.
— А сейчас скажу правду.
Встреча с Павлом прошла не так, как планировала Лариса. Она готовилась к деловому разговору, продумывала, как рассказать о ситуации с Геннадием, как объяснить свою готовность поддержать его предвыборную кампанию.
Но когда он вошёл в её кабинет, все заготовленные фразы испарились.
— Здравствуй, Лариса. Ты совсем не изменилась.
— Изменилась, — возразила она, вставая из-за стола. — Еще как!
— Только если в лучшую сторону, — мужчина помолчал, изучая её лицо. — Я часто думал о тебе все эти годы. Особенно когда вернулся сюда. Видел твои фотографии в газетах на официальных мероприятиях рядом с мужем. Ты выглядела… красивой, но грустной.
— Павел…
— Извини, не мое дело, конечно, — Павел сел в кресло для посетителей. — Ты хотела поговорить о будущем города.
Лариса обошла стол и села напротив него.
— Я подаю на развод с Геннадием, — сказала она без предисловий.
Павел с понимаем кивнул, без удивления.
— Как долго решалась?
— Наверное, последние три года.
— И как Геннадий воспринял твоё решение?
— Плохо. Очень плохо! — Лариса рассказала ему об угрозах мужа, о его попытках давить на нее через карьеру. — А вчера он поставил ультиматум. Либо я жду до выборов и мы тихо разводимся после, либо он уничтожает мою жизнь здесь и сейчас.
— Понятно, — Павел задумчиво потёр переносицу. — И ты решила, что я могу как-то помочь? Или хочешь передать компромат на мужа?
— Нет, — она покачала головой. — Всё проще и сложнее одновременно.
Лариса на мгновение о чем-то задумалась.
— Павел, помнишь, о чем ты мне писал в том письме? Последнем, которое прислал через месяц после того, как я тебя бросила?
— Каждое слово, — ответил он тихо.
— «Если когда-нибудь поймёшь, что ошиблась, я буду ждать». — женщина повернулась к нему. — Ты ждал двадцать лет?
— Ждал.
— А сейчас ждешь?
Павел встал и подошёл к ней. Остановился так близко, что она почувствовала запах его парфюма.
— Лара, я не хочу, чтобы ты расставалась с мужем из-за меня. Или чтобы отомстить Геннадию. Развод — это серьезное решение, которое должно быть продиктовано только твоими потребностями.
— Знаю. Но скажи честно… если бы я была свободна, ты бы…
— Женился бы на тебе хоть завтра. Но сначала реши проблемы с браком. А там посмотрим.
Домой Лариса вернулась около восьми. Геннадий ходил по гостиной, явно дожидаясь её. На журнальном столике стояла наполовину пустая бутылка виски.
— Ну? — спросил муж, как только она появилась в дверях. — Наговорилась с бывшим женихом?
— Наговорилась.
— И что решили? Как будете меня уничтожать?
Женщина сняла туфли и повесила пиджак на вешалку. Действовала медленно, обдумывая каждое слово.
— Знаешь, Гена, мы вообще о тебе не говорили. Обсуждали наши отношения. Наши планы.
— Какие планы могут быть у разведёнки с неудачником?
— Павел не неудачник. Он построил успешный бизнес, помогает городу, люди его уважают. А главное, он никогда не считал меня своим аксессуаром.
— Да он же мечтатель! Идеалист! — Геннадий плеснул себе ещё виски. — Думает, что можно изменить мир к лучшему. Наивный дурак.
— Возможно. Но этот наивный дурак никогда не поднимал на меня руку и не угрожал уничтожить мою карьеру.
— Лара, опомнись! Ты же не школьница. Понимаешь, что такое политика, что такое предвыборная борьба. Он использует тебя против меня!
— Нет, Гена. Это я буду использовать его против тебя.
Геннадий замер.
— Завтра я подаю заявление на развод. Послезавтра даю интервью «Городским вестям». Анна Семёнова уже согласилась. Расскажу всё: и о нашей семейной жизни, и о твоих методах давления, и о том, как ты относишься к людям, которые от тебя зависят.
— Ты не посмеешь.
— Посмею! А сейчас пойду к подруге. Так будет лучше! А завтра заберу вещи.
— Лара! — крикнул муж ей вслед. — Ты пожалеешь об этом! Ты ещё пожалеешь!
Но дверь уже закрылась.
Статья вышла в среду утром.
Анна Семёнова, главный редактор «Городских вестей», выделила Ларисе целый разворот под заголовком «Женщина за успешным мужчиной: цена политических амбиций».
Женщина рассказала всё: о семи годах жизни с человеком, для которого она была лишь частью имиджа, о домашней тирании, скрывавшейся за публичной респектабельностью, о том, как политические амбиции превратили их дом в декорацию для чужого спектакля.
К обеду вся администрация города обсуждала интервью. К вечеру оно разлетелось по социальным сетям. Люди делились похожими историями, женщины писали слова поддержки, а коллеги Геннадия начали аккуратно дистанцироваться от скандального кандидата.
Сам Геннадий пытался дозвониться жене весь день, но она не отвечала. Вечером приехал к Светлане, подруге Ларисы, где та временно остановилась.
— Лара, открой! — стучал он в дверь. — Мне нужно с тобой поговорить!
— Через адвокатов, — отвечала она из-за двери. — Всё, что нужно было сказать, я уже сказала журналистам.
— Ты уничтожила мою репутацию! Мою карьеру!
— Я рассказала правду. Если от правды рушится карьера значит, она была построена на лжи.
Через неделю Геннадий снял свою кандидатуру с выборов, сославшись на семейные обстоятельства.
Ещё через две недели он уволился из администрации и уехал в Москву к бывшему однокурснику, который обещал найти ему работу в частной компании. При отъезде он не попытался отсудить у Ларисы что-либо из совместно нажитого имущества. Скандал лишил его желания продолжать любые публичные разбирательства.
Выборы мэра состоялись в ноябре.
Павел Морозов победил с убедительным преимуществом. Его программа развития города, которую раньше называли утопичной, теперь казалась горожанам честной и реалистичной на фоне скандалов с другими кандидатами.
В день инаугурации Лариса стояла в толпе на площади перед зданием администрации.
Павел произносил речь о планах на будущее, о том, как важно строить город для людей, а не для чиновников. Их взгляды встретились, он едва заметно улыбнулся, не прерывая выступления.
После церемонии Лариса не пошла на официальный приём: слишком много любопытных взглядов и вопросов. Вместо этого она поехала домой.
Вечером раздался звонок в дверь. Павел стоял на пороге с букетом хризантем и бутылкой шампанского.
— Поздравляю с победой, господин мэр, — игриво промолвила Лариса.
— Поздравляю со свободой, госпожа директор, — ответил он.
За ужином они говорили обо всём: о школе, которой Лариса планировала заниматься с удвоенной энергией, о планах Павла превратить их промышленный город в место, где хочется жить и работать, о книгах, фильмах, путешествиях… обо всём, о чём у неё не было возможности говорить последние семь лет.
— Знаешь, — сказал Павел, когда они допивали шампанское, — я иногда думаю, а что было бы, если двадцать лет назад…
— Не думай, — перебила его Лариса. — Тогда мы были другими людьми. Может быть, нам нужно было прожить эти двадцать лет порознь, чтобы встретиться сейчас и понять, что действительно важно.
— Мудро, — он взял её за руку. — И что же нам важно?
— Честность. Уважение. Возможность быть собой рядом с человеком, которого любишь.
— А любовь?
— А любовь, — она посмотрела ему в глаза. — Любовь никуда не делась. Просто ждала своего времени.
Они поженились через год.
Лариса не стала брать фамилию мужа. Она уже была самостоятельной личностью, директором школы, которую уважали в городе. Павел только рассмеялся, когда она сказала ему об этом решении.
— Кто сказал, что я хочу тебя менять? — ответил он. — Я двадцать лет мечтал именно о Ларисе Кольцовой, а не о какой-то другой женщине.
Геннадий остался в Москве, построил новую карьеру в коммерческой структуре.
А она научилась быть счастливой. На работе, которую теперь она делала по своему усмотрению. В браке, где ее мнение имело вес. В городе, который потихоньку менялся к лучшему благодаря усилиям мужа.
Справедливость, как выяснилось, не всегда приходит с громом и молниями. Иногда она просто тихо входит в жизнь вместе с правом быть собой.
