— Ну что, голубушка, — психиатр внимательно смотрел на Людмилу поверх очков. — Курс лечения Вы прошли. Вы же меня не обманываете, что голосов больше не слышите?
— Что Вы, зачем мне врать, — пациентка смотрела на врача ясными честными глазами. — Я чувствую себя очень хорошо.
А вскоре после выписки из психиатрической больницы актриса Людмила Давыдова (Шляхтур) добровольно распрощалась с жизнью.
Она обладала запоминающейся привлекательной внешностью, часто выходила замуж, однако, женского счастья так и не нашла. У актрисы имелся дар, но больших успехов Давыдова не достигла, запомнившись зрителям в основном по двум ролям в фильмах «Тени исчезают в полдень» и «Место встречи изменить нельзя».
«Ничего себе! Ну и девку наш Бэмби выбрал!»
— Мамочка! — Люда кинулась на шею Марии Петровне. — А меня опять в драмкружке хвалили! Я обязательно стану актрисой, мама! — и она счастливо закружилась по комнате.
Мама, занимавшаяся домом и дочкой, родившейся в 1939 году, с умилением наблюдала за Людочкой. Семью обеспечивал отец Пётр Иванович, прошедший войну, а в послевоенные годы служивший в КГБ.
Девочка росла послушной, много читала, училась хорошо, всё ей легко давалось. И во ВГИК она поступила с первого раза в 1957 году!
Уже на третьем курсе её пригласили сняться в маленькой роли в картине «Первое свидание» Искры Бабич.
Там Люда познакомилась с Андреем Ладыниным, сыном знаменитых родителей — режиссёра Ивана Пырьева и актрисы Марины Ладыниной, которые разошлись несколько лет назад. Андрей учился на режиссёрском во ВГИКе, а в картине играл музыканта Женю.
Однако, поженились они вовсе не тогда, как часто об этом пишут. По окончании ВГИКа Людмилу взяли в Театр Киноактёра, а в 1965 она снялась в небольшой роли княжны Безуховой у Сергея Бондарчука в «Войне и мире». Пошли предложения о съёмках, пусть и в эпизодических ролях.
Сестра актёра Бориса Хмельницкого Луиза рассказывала, что Людмила должна была стать первой женой её брата. В 1965 году Борис, служивший в Театре на Таганке, праздновал своё 25-летие, которое он решил совместить с помолвкой, объявив коллегам, что его невеста — актриса Шляхтур.
Домой к Хмельницким была приглашена вся труппа во главе с Юрием Любимовым. Актёры сидели за столом и пытались веселиться, поглядывая на невесёлого именинника-жениха, которого в коллективе ласково называли Бэмби.
— Опоздала на три часа! — возмущалась Луиза. — И внесла себя как приз. Наглая, заносчивая! Надо было видеть лица гостей: «Ничего себе! Ну и девку наш Бэмби выбрал!» После ухода гостей Хмельницкий и Шляхтур поговорили в своей комнате, и Люда ушла навсегда, забрав подарки, принесённые гостями на помолвку.
Но как причудливо переплетаются судьбы! Потом я узнала, что у неё был роман и с моим будущим мужем, сыном сценариста Маклярского. Он приезжал на съёмки фильма по отцовскому сценарию, там всё и закрутилось.
А уже после расстройства помолвки с Хмельницким Людмила вышла замуж за Ладынина. Жили у Пырьева в просторной квартире, своей Андрей тогда ещё ни видел смысла обзаводиться.
— Когда мама с отцом стали разъезжаться, я был подростком. Пришёл к матери и спросил: «Ты хочешь, чтобы я жил с тобой, или нет?» Она сказала категорически: «Нет». На хрен, говорит, мне твоя жена? Вы здесь будете жить, она еще рожать начнет…, — рассказывал Андрей.
Ну а Иван Александрович Андрея из дома не гнал, не возражал и против его женитьбы спустя годы на Шляхтур. Как уж он к ней относился, неизвестно, но в своих фильмах невестку не снимал, да и брак Людмилы с Андреем оказался очень коротким.
Летом 1967 года к Пырьеву пришёл режиссёр Валерий Усков по делам. Людмилу и Андрея он хорошо знал ещё по ВГИКу.
— Собрался я домой, и тут в прихожую вышла Люда с чемоданом: «Валера, я с тобой!», — вспоминал Усков. — Я оторопел, топчусь у порога и замечаю на лице Ивана Александровича довольную улыбку, а в глазах читаю: «Забирай-забирай это сокровище!» Андрей из своей комнаты не вышел. И она ушла ко мне!
«Не знала ласковых слов»: наблюдал вспышки ярости на пустом месте и постоянно мрачное лицо жены
Вспыхнул роман. Усков тут же женился, так как считал непорядочным жить с женщиной не будучи в официальном браке. Андрей так радовался уходу Людмилы, что выплатил ей большие «отступные».
— Мы квартиру купили на мои гонорары и эти деньги! — радовался Валерий.
Тогда режиссёр не понимал, почему Ладынин так легко отпустил супругу.
— Люся была неотразима! — вздыхал Усков. — Наделённая необычной, какой-то надрывной, трагической красотой. Безусловно талантливая, она притягивала мужчин.
Эйфория медового месяца быстро прошла. Три года их брака режиссёр позже вспоминал как самые тяжёлые в его жизни!
— Люся не умела быть нежной, не знала ласковых слов и никогда не улыбалась, — разводил руками Усков. — Это не преувеличение, ни разу не улыбнулась! Вечно мрачная, она становилась ещё мрачнее, когда не проходила пробы или её не звали в какую-то картину.
Её страшно угнетало и то, что она не может стать мамой, хотя врачи говорили, что она здорова.
А больше всего Валерия отталкивало отношение актрисы к его матери и к своим собственным родителям.
— Мама моя жила отдельно, пришла 31-го декабря нас поздравить в 10 утра, ёлочку принесла и подарки, — вспоминал Усков. — Жена открыла дверь и вернулась спустя несколько минут страшно злая: «Твоя мать приходила, заявилась нежданно-непрошено».
Я подскочил: «А где она?!» Люся её на порог не пустила. Я собрался, выбежал на улицу, но мама ушла… А отец Люси, фронтовик, стал мне как-то с гордостью ордена показывать, он ведь не в штабах сидел во время войны, а воевал!
Люся как заорёт: «Надоело! Чего трясёшь своими побрякушками?» И смахнула всё на пол. Мы с ним ползали, подбирали, и оба чувствовали одно: боль и стыд.
Значительно позже Усков понял, что, видимо, Людмила уже страдала психическим заболеванием, но тогда ему становилось не по себе, когда он наблюдал вспышки ярости на пустом месте и постоянно мрачное лицо жены. Однажды, вернувшись из киноэкспедиции, Валерий застал супругу с деканом МГИМО Георгием Давыдовым.
И тут он вспомнил Ладынина, так как сам после объяснения с Людмилой отпустил её к новому возлюбленному с … радостью! И даже устроил пирушку для друзей. А Шляхтур вышла замуж за Георгия и взяла его фамилию. Усков, радуясь, что освободился от угрюмой супруги, не испытывал к ней неприязни, понимая, что ей нелегко живётся с её характером.
Поэтому он, стремясь помочь бывшей жене, в 1971 году пригласил её в свою картину «Тени исчезают в полдень», решив, что роль Натальи Меньшиковой ей очень подходит.
Брак с Давыдовым продлился тоже недолго. В начале 80-х Людмила вышла замуж за бывшего супруга Людмилы Зыкиной, преподавателя Института иностранных языков Владимира Котёлкина. Актриса продолжала мучиться из-за невозможности родить. Дома на ровном месте вспыхивали дикие ссоры, и Котёлкин долго не выдержал, брак рухнул.
Диагноз — шизофрения: «В гробу лежала удивительной красоты женщина, от лица которой невозможно отвести взгляд»
Когда Давыдова узнала, что у её двоюродной сестры родился ещё один ребёнок, актриса умоляла отдать его ей на воспитание, а после отказа погрузилась в очередную депрессию.
Она ещё не один раз выходила замуж, но жизни в браке не получалось — актриса была одержима желанием забеременеть, а строить отношения с мужчиной была словно не в состоянии.
— У Люси её бесчисленные связи, видимо, были из-за её заболевания, раз, а два — из-за желания забеременеть. Поэтому как её осуждать? Несчастная в личной жизни женщина, — вздыхал Усков.
Давыдова спасалась от депрессии работой, не отказываясь ни от каких ролей. К сожалению, в кинематографе она появилась всего лишь примерно в 30 фильмах, но занималась озвучкой и, конечно, играла в Театре киноактёра.
Среди её лучших работ в кино — Татьяна Остапенко («Следствие продолжается»), Крыся («Майор «Вихрь»), Мизина («Совесть»), Лидия («Небесные ласточки»), Верка-модистка («Место встречи изменить нельзя»), жена директора («Детский мир»), Зоя Александровна («Алый камень»).
В 90-е Людмила жила с мамой вдвоём. Пётр Иванович умер, и им приходилось тяжко: тогда обнаружилось, что перепады настроения актрисы связаны с диагностированной ей шизофренией. Когда болезнь обострялась, во время приступов начинались галлюцинации, и Давыдова ложилась в психиатрическую больницу.
— Если я ехал по Большой Грузинской и видел гуляющих возле дома Марию Петровну с Люсей, я останавливался и подходил к ним, — рассказывал Валерий Усков.
— Бывшая тёща жаловалась на тяжёлую жизнь и сетовала, что Люсю опять увозили с сердечным приступом, нужны деньги на лекарства. Я тут же давал ей денег, делая вид, что верю, хотя вся киношная Москва уже знала: Давыдова периодически лежит в психушке.
А зимой 1996 года 57-летней актрисы не стало. Она совсем потеряла смысл жизни и ушла в мир иной, или можно сказать, что жестокая болезнь сгубила актрису.
— Прощание проходило в морге института Склифосовского, — вспоминал Усков. — В гробу лежала удивительной красоты женщина, от лица которой невозможно отвести взгляд. Из всех восьми мужей пришёл проститься я один.
Дал денег родственникам, взявшим на себя печальные хлопоты, выразил соболезнование Марии Петровне. Она сильно горевала по дочери и быстро ушла вслед за ней.
