Краковский замок Вавель, 1539 год. В королевских покоях за карточным столом собралась примечательная компания: сам король Сигизмунд Старый, несколько магнатов и князь Илья Острожский. Последний то и дело потирал ушибленное во время недавнего турнира плечо, раны, полученные на собственной свадьбе, заживали плохо.
— Ваше Величество, — обратился один из магнатов к королю, — говорят, у князя Ильи будет наследник. Молодая жена уже на сносях.
— Наследник или наследница, неважно, — усмехнулся король, перебирая карты. — Главное, что этот младенец уже сейчас богаче половины присутствующих.
Никто не рассмеялся. Все понимали, что король не шутит. Острожские владели землями, превышающими по размеру иное европейское княжество. А если учесть приданое Беаты Косцелецкой, молодой жены князя Ильи… Впрочем, о происхождении этого приданого предпочитали не говорить вслух. Ходили упорные слухи, что Беата внебрачная дочь самого короля Сигизмунда.
— Нехорошо считать цыплят до Пасхи, — пробормотал князь Илья, морщась от боли в плече.
Он не знал, что это его последняя игра в королевском дворце. Через месяц князь умрет от последствий той злосчастной турнирной травмы, а еще через месяц на свет появится девочка, которой суждено стать самой богатой и самой несчастной наследницей в истории Речи Посполитой.
Её назовут Эльжбета, но в историю она войдет под именем Гальшка, и к концу жизни получит прозвище «Черная принцесса». А пока, в тот вечер 1539 года, сильные мира сего уже начинали свою большую игру вокруг еще не родившегося ребенка.
— Кто будет опекуном, если? — как бы между прочим поинтересовался один из магнатов, глянув на Острожкого.
Король поднял глаза от карт:
— А вот это, панове, самый интересный вопрос. Самый интересный…
Опекунов у неродившейся наследницы оказалось четверо: сам король Сигизмунд, его жена Бона Сфорца, князь Константин Острожский и князь Федор Сангушко. Каждый из них имел свои виды на будущее богатство.
Когда маленькая Гальшка появилась на свет, её мать Беата развернула настоящую войну за наследство покойного мужа. Вдова требовала себе Острог, родовое гнездо князей Острожских. Дядя новорожденной, Константин, кипел от возмущения:
— Эта выскочка хочет отнять у нас родовой замок! Да кто она такая? — бушевал князь в королевских покоях.
— Возможно, моя дочь, — тихо ответил король Сигизмунд.
После этих слов спор о наследстве решился удивительно быстро. Беата получила Острог, а маленькой Гальшке достались города Полонное, Кропилов и Чуднов с прилегающими землями. В три года девочка уже владела территорией, превышающей размеры некоторых европейских герцогств.
Беата воспитывала дочь в строгости, граничащей с тиранией. Каждое утро начиналось с молитв на латыни, затем уроки польского, немецкого и русского языков. Гальшка росла в окружении гувернанток, монахинь и учителей. Единственной отдушиной были прогулки в замковом саду, где девочка могла хоть ненадолго забыть о своем статусе богатейшей наследницы.
А статус этот с каждым годом становился все более обременительным. Когда Гальшке исполнилось десять лет, в Острожский замок зачастили сваты. Польские магнаты, литовские князья, русские воеводы, все мечтали породниться с семейством, о богатстве которого слагали легенды.
— После Короля – Острожские. — говорили в народе, имея в виду несметные сокровища рода.
В 1551 году вопрос о замужестве двенадцатилетней Гальшки даже вынесли на обсуждение сейма в Вильно. Сенаторы постановили, мол, без согласия опекунов никакой свадьбы быть не может.
— Моя дочь выйдет замуж только за того, кого я сочту достойным, — заявила Беата.
— Вы забываете, сударыня, что решение принимаем мы, законные опекуны, — ответил князь Константин.
— А вы забываете, что я мать. И что у меня есть особая поддержка, — Беата многозначительно посмотрела в сторону королевских покоев.
Так начиналась большая игра за руку юной наследницы. Игра, в которой ставкой были не только земли и замки, но и человеческие жизни.
А сама Гальшка?
В свои четырнадцать лет она превратилась в настоящую красавицу. Тонкий стан, черные косы до пояса, большие темные глаза, художники наперебой просили разрешения написать её портрет. Но мать держала дочь взаперти, вдали от посторонних глаз. Беата знала: красота может быть опасным оружием. Особенно когда к ней прилагается огромное приданое.
Осенью 1553 года князь Константин решил разыграть свою партию. Он выбрал в мужья Гальшке молодого князя Дмитрия Сангушко, храброго воина и, что немаловажно, сына своего старого друга.
— Это идеальная партия. — убеждал он Беату. — Дмитрий молод, знатен, к тому же имеет поддержку императора Фердинанда.
Беата заколебалась. Сангушко действительно казался неплохим вариантом. Она даже дала предварительное согласие, но тут в игру вмешался новый король Сигизмунд Август.
— Не бывать этому браку, — коротко отрезал монарх.
У короля, как оказалось, имелись свои планы на юную наследницу. Беата тут же отозвала свое согласие. Но князь Константин и молодой Сангушко решили действовать по-своему.
В сентябре 1553 года под стенами Острожского замка появился отряд всадников. Князь Дмитрий прислал гонца с просьбой о дружеском визите. Беата, почуяв неладное, велела запереть ворота. Тогда Сангушко и Константин пошли на штурм.
Стражники не ожидали такой наглости, кто осмелится напасть на замок среди бела дня? Через час Беата оказалась под замком в собственных покоях, а четырнадцатилетнюю Гальшку повели под венец.
— Согласна ли ты… — начал священник.
Гальшка молчала.
— Она согласна! — рявкнул князь Константин и сам произнес брачную клятву за племянницу.
Этот насильственный брак стал началом трагедии. Беата успела отправить гонца к королю. Разгневанный Сигизмунд Август немедленно объявил венчание недействительным и потребовал вернуть Гальшку матери.
Но Дмитрий Сангушко уже увез молодую жену в свой замок в Каневе. Король лишил его всех должностей и приговорил к смертной казни. Тогда Дмитрий решился на отчаянный шаг, он решил бежать с Гальшкой в Чехию, под защиту императора Фердинанда.
Зимняя дорога 1554 года стала последней в жизни молодого князя. По приказу короля за беглецами отправили погоню. Возглавил её воевода калишский Мартин Зборовский, человек, мечтавший женить на Гальшке собственного сына.
В окрестностях Праги Зборовский настиг беглецов. Дмитрия схватили, избили и бросили в темницу. А через несколько дней его тело нашли на дороге, официально князь «скончался от полученных ран».
Так в пятнадцать лет Гальшка стала вдовой. Её вернули матери, но ненадолго. Король уже готовил новую партию в этой большой игре…
Новым избранником короля для Гальшки стал Лукаш Гурка, воевода познанский, богатейший магнат Великой Польши. То, что жених годился невесте в отцы, никого не смущало. В конце концов, речь шла о политическом союзе, а не о любви.
Беата попыталась воспротивиться, ухватившись за старинный закон:
— Поляк, берущий в жены литвинку, не имеет права на её земли. Пусть господин Гурка довольствуется четвертью стоимости имущества.
Король выдал Гурке специальную привилегию, обходящую этот закон. Тогда Беата заперлась с дочерью в дальних покоях Вавельского замка. Но и это не помогло.
16 февраля 1559 года в королевском замке Вавель разыгралась настоящая охота на невесту. Королевские гвардейцы выломали двери покоев. У Беаты с пальца сорвали родовой перстень, знак материнского благословения. Гальшке солгали, что мать дала согласие на брак.
— Я скорее умру, чем стану его женой. — кричала юная княжна.
— В таком случае, — холодно ответил епископ познанский Анджей Чарнковский, — вы умрете его женой.
Венчание состоялось в присутствии короля. Гальшка рыдала, но церемонию это не остановило. Её второй брак был заключен по всем правилам католической церкви.
Вскоре Лукаш Гурка отправился на Ливонскую войну с Московским царством. Гальшка с матерью воспользовались этим, чтобы бежать во Львов. Они укрылись в доминиканском монастыре, надеясь найти защиту у церкви.
Но тут Беата предприняла отчаянный ход. Тайно, в обход всех законов, она организовала третье венчание дочери с князем Семеном Слуцким. Церемония прошла прямо в осажденном монастыре, куда жених пробрался под видом нищего.
Узнав об этом, Лукаш Гурка примчался во Львов с войском. Монастырь взяли в осаду, перекрыв воду и продовольствие. После нескольких недель осады Гальшку выдали мужу.
Разгневанный Гурка увез жену в свой замок Шамотулы. Там для непокорной супруги началась новая жизнь, жизнь узницы в каменной башне.
А её мать Беата?
О, её ждала не менее печальная участь. Отчаявшись спасти дочь, она вышла замуж за воеводу серадзского Альбрехта Лаского, красавца на двадцать лет моложе себя. Но вместо защитника обрела тюремщика. Ласкому нужны были только её деньги. Он заточил жену в замке Кежмарок, где она и умерла в 1576 году.
Мать и дочь, разделенные сотнями миль, заточенные в разных замках, обе стали жертвами собственного богатства.
В высокой башне замка Шамотулы потянулись долгие годы заточения. Гальшка носила только черные платья, за что местные жители прозвали её «Черной принцессой». Двенадцать лет она провела взаперти, отказываясь признавать Лукаша Гурку мужем.
Говорили, что по ночам из башни доносилось пение. Гальшка пела старинные русинские песни, которым научила её в детстве нянька. В такие минуты стража крестилась, настолько жутко звучал голос узницы в ночной тишине.
В 1573 году пришла весть о смерти Лукаша Гурки. Гальшка наконец обрела свободу, но что с ней делать, никто не знал. В тридцать четыре года она превратилась в молчаливую женщину с потухшим взглядом. Даже появился новый жених, магнат Ян Остророг, но до свадьбы дело не дошло.
Дядя, князь Константин Острожский, тот самый, что когда-то организовал её первый брак, распорядился увезти племянницу в замок Дубно. Там Гальшка прожила последние девять лет жизни.
— Проклято золото Острожских, — шептала она, глядя на закат из окна дубновской башни. — Проклято.
К тому времени её мать уже умерла в заточении. Третий муж, князь Слуцкий, утонул при загадочных обстоятельствах. А огромное состояние, из-за которого пролилось столько крови, медленно таяло.
В 1582 году в холодное декабрьское утро Гальшка тихо скончалась. Ей было всего сорок три года. Всё имущество она завещала дяде, Константину Острожскому. На эти деньги он основал знаменитую Острожскую академию, первое высшее учебное заведение Речи Посполитой.
Так закончилась история женщины, чья красота и богатство стали для неё не благословением, а проклятием. История о том, как жажда золота оказалась сильнее человеческого счастья.
