В 1956 году Галина Вишневская родила Мстиславу Ростроповичу дочь Ольгу. И счастливый отец привез супруге в подарок из Лондона роскошную шубу из светлой норки.
К этому времени Галина Павловна, по меткому выражению известного оперного критика Бориса Покровского, уже стала «козырной картой в колоде Большого театра» и пела ведущие партии в спектаклях главного театра страны.
Естественно, что Галина Вишневская, как только представилась возможность, надела эту шубу и пошла в ней в Большой театр на репетицию. В театре Вишневская повесила подарок мужа в личной гримерке, а когда вернулась с репетиции, то с ужасом обнаружила, что вся спина у новой шубы залита красным лаком для ногтей.
Не иначе как какая-то «доброжелательница» отомстила ненавистной примадонне. Если не смогла дотянуться до самой певицы, так «от души» отыгралась на ее вызывающе роскошном предмете одежды, который самой этой завистнице, может быть, вообще не был доступен даже в теории.
Если бы, например, известной своими скандальными поступками мировой диве Марии Каллас кто-то аналогичным образом испортил бы шубу в Ла Скала, то эта примадонна, скорее всего бы просто швырнула эту шубу к ногам директора театра и гордо удалилась под вспышки фотокамер.
Но не таковы были советские звезды. При всех их баснословных для среднего человека доходах такую вольность они себе позволить вряд ли могли. Ведь стоимость хорошей норковой шубы в СССР примерно равнялась стоимости легкового автомобиля.
На такие предметы роскоши даже советским театральным примадоннам и знаменитым актерам приходилось копить (пусть, возможно, и не очень долго).
Поэтому 29-летняя Галина Вишневская, уже состоявшаяся и как личность и как певица, сидела вечером в своей квартире, плакала и очищала от лака для ногтей этот несчастный «мещанский» предмет гардероба:
И вот я до крови содрала себе пальцы, потому что нужно было каждую волосинку, ворсиночку отчищать, ведь если ацетоном, то он растворил бы лак и осталось бы красное пятно на шубе.
Почему-то вспомнилась пословица: «богатый бедного не разумеет». В этой ситуации она звучит довольно двусмысленно. Ведь тут вроде бы и все богаты, и все одновременно бедны.
