Добродушный, простой, огромный — он казался олицетворением успеха обычного парня из толпы, чудом пробравшегося на голливудский Олимп. К концу жизни его гонорары за фильм составляли 3 миллиона долларов.
Этот канадский актер был поистине всенародным любимцем, он умел даже эпизодическую роль сделать значимой и запоминающейся. Гас Полински «король польки на Среднем Западе» в комедии «Один дома» или Бак Рассэл в фильме «Дядюшка Бак», — в любом образе Джон Кэнди был неподражаем.
Не только на экране, но и в жизни он производил впечатление настоящего добряка и весельчака. Послушный сын и нежный отец, верный муж, неутомимый труженик, умница и талант…
Но о том, что происходило в его душе на самом деле иногда не знали даже самые близкие ему люди.
Он появился на свет в последний день октября 1950 года в небольшом канадском городке близ Онтарио. Мальчик учился в школе, а вечерами подрабатывал в аптеке. Джон пробовал играть в американский футбол, но выглядел такой громадиной, что его никто не решался обойти. В итоге он сломал ногу и с мечтой о футболе пришлось расстаться.
Когда умер отец, Джон взял часть забот о семье на себя, несмотря на то, что был младшим сыном в семье. Школа и аптека, аптека и школа. На отложенные деньги он купил старенький «Шевроле», чтобы возить мать за покупками и в церковь.
Он всегда был крупным мальчишкой. В жилах его матери текла польско-украинская кровь (ее предки носили фамилию Стефанюк) и она готовила в режиме фабрики-кухни: пирожки с печенью, яйцами, капустой и повидлом, вареники, свиная рулька, запеканки…
Как ни странно, он не стал объектом издевательств за свои габариты. Может быть потому, что всегда умел посмеяться над собой? Он научился смешить людей. Сначала, словно защищаясь от издевок, потом просто войдя во вкус, а позже это стало его профессией.
Джон высмеивал свой большой живот и походку — косолапил, пыхтел, уморительно таращил глаза и взъерошивал волосы. И одноклассники в конце концов полюбили этого нелепого увальня.
И хот Джону нравилось веселить людей, в глубине души он наверняка страдал — мальчишки, носившиеся по городку на ревущих мотоциклах, были местными героями, а он, Джон Кэнди, всего лишь клоуном.
После школы Джон решил стать журналистом. Он снимался в рекламе, играл в маленьких театрах, пробовал делать собственное шоу. Все его друзья были молодыми репортерами, актерами и литераторами: зарабатывали чем придется, ходили на просмотры, много пили. Джон тогда стал весить около ста пятидесяти килограммов и почти не пьянел, когда его друзья уже лежали…
Он любил ночью отправиться на каток. Луна отражалась на гладком зеркале катка, и Кэнди скользил на коньках, как цирковой слон, неуклюже орудуя клюшкой и щелкая в одиночестве о барьер шайбой. В детстве он обожал хоккеистов и теперь, пока не было случайных зрителей, хмельной и счастливый, с упоением играл в любимую игру.
Денег на беззаботную жизнь не хватало и Джон устроился на работу в универмаг продавцом. Однажды придирчивая покупательница поинтересовалась, каким одеколоном пропитаны салфетки для обработки рук.
Джон с неподражаемым артистизмом процитировал «Гамлета»: «Тлетворный сок полночных трав, трикраты // Пронизанный проклятием Гекаты».
Кэтрин Макартни удивленно вскинула брови вверх. Она была известным театральным агентом и сумела разглядеть в этом толстом парнишке с лицом, похожим на оладью, и тонкое чувство юмора и талант.
Кэтрин устроила ему несколько съемок в рекламных роликах, небольшую роль на телевидении, а потом его заметили и он попал в шоу SCTV. И произошло чудо: рейтинги второразрядной передачи зашкалили и Джон Кэнди стал открытием года…
Потом Кэтрин посоветовала ему ехать в Голливуд… Сначала были небольшие роли, за которые платили десятки тысяч долларов, затем роли побольше, за них он уже получал сотни тысяч. Наконец, счет пошел на миллионы.
А Кэнди оставался все таким же — милым, простым и доступным для друзей. Он ссужал друзей деньгами и с удовольствием возился с их детьми.
В душе оставался все тем же застенчивым и не слишком уверенным в себе парнем. Ему, как и каждому человеку, хотелось любить и быть любимым, но знакомиться с девушками он не решался.
Впрочем, уже в то время в Америке можно было сходить на свидание вслепую, чем и воспользовался Джон. Именно так он познакомился с Розмари Маргарет Хобер. Он долго добивался, чтобы она стала его женой.
Невеста была под стать жениху: веселая, дородная и острая на язык. После вопроса священника «Хочешь ли ты быть с ним в горе и радости?» Розмари выдержала пятиминутную паузу (в это время у жениха вся жизнь перед глазами пронеслась) и только тогда ответила: «Да».
В 1979 году он стал счастливым мужем. Когда же появились на свет дочь Дженфер и затем сын Кристофер, Джон почувствовал себя настоящим главой семьи.
Старый друг Джона, еще с незапамятных студенческих времен, Лорн Фромэн, работавший кинообозревателем «Дэйли Пост» в Торонто виделся с Джоном практически каждый месяц.
От встречи к встрече Кэнди менялся — тело и лицо расплывалось, но самое странное — менялся он сам. К примеру, пригласив Фромэна на ланч, он устроил скандал в ресторане по поводу якобы подгоревшей пиццы; из-за ошибки в пресс-релизе уволил секретаря; один из друзей критично отозвался о его последней роли — и он прекратил с ним всяческое общение.
Однажды Фромэн и Кэнди ехали в пригород Лос-Анджелеса и неожиданно машина заглохла. Им пришлось толкать автомобиль с шоссе в безопасное место. Фромэна испугало, с каким сопением трудился его 250-килограммовый друг.
Вечером Фромэн осторожно намекнул Джону, что стоило бы сбросить килограммов 20-30. Через день он повторил все тоже самое Розмари, та устроила скандал и его перестали приглашать к Кэнди. Розмари, следившая за чистотой рубашек Джона никогда не интересовалась тем, что творится в душе у Джона.
Никто не догадывался, что в огромном теле Джона жила душа мышонка. Страхи окружали его повсюду, и, пытаясь с ними справиться, он делал себе еще хуже.
Мужчины в их семье редко доживали до сорока трех лет, умирая, как правило, от сердечных приступов. Это произошло с отцом Джона, того же панически боялся он сам.
Его спасением от мрачных мыслей стала профессия. К счастью, он родился гениальным клоуном, вот только фильмы, в которых снимался Кэнди, как правило, были скверными, а отказаться от заведомо слабых сценариев Джон не мог. Его спасало то, что зрители по-прежнему любили Кэнди — созданная им маска глупого и добродушного увальня публике не приедалась…
Он боялся упустить шанс, выпасть из обоймы. В итоге появлялись разгромные рецензии на его работы. Когда критики разносили картину, он от отчаяния поглощал горы жирной, острой еды и выпивал море спиртного.
Съемки у Джона занимали порядка ста семидесяти дней в год. После рабочего дня он возвращался в свой трейлер и съедал несколько пицц, запивая их дюжиной банок пива.
К тридцати пяти годам он весил уже около двух центнеров, и у него начались проблемы с ногами. Жена Розмари считала, что все это в порядке вещей. Для нее Джон был безупречен, и те, кто дурно говорил о нем — о его весе и привычках — безжалостно отлучались от дома.
Их место занимали те, кто пел Кэнди дифирамбы. Вопреки стараниям бдительной жены, мышонок, живший в огромном теле, не успокаивался. Кэнди боялся будущего и остро нуждался в человеке, который мог бы взять а себя ответственность за его судьбу.
И такой человек нашелся. Калифорнийский антрепренер Брюс МакНэлл был похож на Джона Кэнди. Он тоже поднялся с самого дна, тоже обладал огромным обаянием.
Он ворочал миллионами: создал крупнейшую продюсерскую компанию, прославился тем, что предложил Уэйну Гретцки, которого приобрел для хоккейной команды «Лос-Анджелес Кингз», месячный оклад в три миллиона.
Сенсацией стало то, что Гретцки полагал, что это слишком много, и снизил собственное жалование до двух миллионов пятисот. После этого он стал относиться к МакНэллу как к отцу родному.
Мак носил костюмы, стоившие целое состояние и занимал лучшую ложу на хоккейных матчах — справа от него сидел Гретцки, а слева на двух сиденьях — Кэнди. Публика любила Кэнди, любила Гретцки, отблеск их славы падал и на Брюса МакНэлла.
К тому же Мак помогал Джону управлять его деньгами. На приемах Брюс понимал тосты за Кэнди, а Джон, краснея от удовольствия, приподнимался со стула и неуклюже кланялся, — у велеречивого магната были большие планы и Кэнди занимал в них далеко не последнее место.
Однажды в полночь Джона разбудил звонок Брюса: «Приготовь чековую книжку — я покупаю канадский футбольный клуб «Торонто Аргонавтс» и хочу чтобы ты поучаствовал в этом деле».
И Кэнди поучаствовал. Участие обошлось ему в пять миллионов долларов. Конечно, это большие деньги, но он ни минуты не раздумывал.
Кэнди получил игрушку, о которой даже не мечтал, и был совершенно счастлив. МакНэлл, не прилагая усилий, добился того, что Кэнди оставил кино и принялся за раскрутку его команды. В начале футбольного сезона Кэнди появляется на поле в майке команды, за ним выходят его друзья Джим Белуши, Мэриэл Хэмиггуэй, Дэн Экройд.
Стадион взрывается аплодисментами. «Аргонавты» выигрывают первый матч. Кэнди ездит с ними по стране, они побеждают повсюду. «Аргонавты» впервые за всю историю клуба получают «Кубок Грея».
Ему, в детстве мечтавшему о футболе, все это казалось сказкой: купив терпевший поражение за поражением клуб, он вывел его в лидеры. Но до финальных титров сказки с затуманенными слезой глазами главного героя было далеко.
В жизни сложилось все иначе, на то она и жизнь… Кэнди создал продюсерскую компанию, но она прогорела, у клуба дела шли все хуже и хуже. Ему пришлось согласиться на съемки в очередном проходном фильме: надо было наверстывавать упущенное.
Через несколько дней в Мексике, где он снимался, по телевидению передали, что в Лос-Анджелесе произошло землетрясение. Кэнди попытался дозвониться домой жене, но связи не было. А еще через день ему позвонил МакНэлл и сообщил, что они с Гретцки продают «Аргонавтов» и избавляются от неудачного приобретения.
Оказалось, что сумма неоплаченных налогов достигла астрономической цифры, что на важных финансовых документах стоят фиктивные подписи и денег на выплату двухсотмиллионного долга нет.
Перед тем, как позвонить Кэнди, МакНэлл хотел сам пустить себе пулю в лоб, но Кэнди об этом не знал и решил, что друзья его предали.
Поговорив с МакНэллом, он вышел из трейлера, рассказал пару свежих анекдотов актерам, выпил пива с осветителями: смех всегда выручал Джона, когда ему становилось скверно. Затем он пошел к себе и заперся на ключ.
Джон Кэнди умер в ту же ночь от разрыва сердца на съемках фильма «Караван на восток» в Мексике в марте 1994 года. Ему было всего 43 года.
Его лучшие роли — в трагикомические в фильмах «Самолетом, поездом, автомобилем», «Поймет лишь одинокий» и в множестве светлых комедий.
Просто шикарен актер в эксцентрической комедии «Однажды преступив закон» в роли супруга Орнеллы Мути.
Помните эпизод, когда в люксе шикарного отеля в Монте-Карло герой Джона объясняется с полицейскими и говорит, указывая на героиню Орнеллы Мути: «Моя жена! А чего вы удивляетесь? Странно, все всегда удивляются!..»
Последний законченный фильм Джона Кэнди «Канадский бекон» был выпущен через год после его смерти. Он также записал голос для озвучивания фильма «Магическая семерка» еще в начале 1990-х, но из-за трудностей с анимационными эффектами выпуск фильма был сильно задержан и фильм пролежал «на полке» многие годы, выйдя в свет лишь в 2009 году, спустя пятнадцать лет после его смерти.
Удивительно? Нет, просто он до сих пор с нами… Он платил любовью за любовь, и добро, которого в нашем мире так немного, от этого множится…
