Леонид Быков родился на Донбассе. Окончил Харьковский театральный институт, однако, на Украине талант Быкова как актера и режиссера, увы, не был оценен на должном уровне.
Свою по-настоящему звездную роль в фильме «Максим Перепелица» Быков получил благодаря приглашению на киностудию «Ленфильм».
Именно ленинградский период в жизни Быкова стал по-настоящему счастливым и полным надежд на будущее. К сожалению, Ленинград Леониду Федоровичу пришлось покинуть – климат не подошел супруге и детям Быкова.
Его пригласили в Киев, на киностудию им. Довженко, пообещав предоставить возможность снимать кино в качестве режиссера. От такого предложения Быков отказаться просто не мог.
На киностудии поначалу Быков был нарасхват – каждый тянул его на свою сторону. Ему предлагали сценарии, которые давно пылились на полках, но это все было Быкову не интересно, он хотел реализовывать свои собственные идеи, снимать свои фильмы.
А чиновники хотели другого… Интерес к нему как к режиссеру вскоре исчез. И начались препоны…
Несколько лет Быков пробивал свой фильм «В бой идут одни старики», на котором украинские чиновники от кино поставили клеймо «не героический фильм». Однако когда фильм всё-таки вышел на экраны, героями войны он был принят, что называется «на ура».
Этот фильм, в итоге, принес славу киностудии им. Довженко, а вот в жизни самого Быкова, кроме того, что он получил инфаркт, из-за чиновничьих препонов, ничего не изменил.
В семье у актёра и режиссёра тоже не все было гладко, хотя всю жизнь он любил свою жену Тамару и трепетно заботился о ней.
Первый ребенок Быковых умер, причем, сама Тамара чуть не погибла при родах, на почве чего у супруги Леонида Федоровича с годами начала развиваться шизофрения. Во многом забота о детях, которые появились позже, – дочери Марьяне и сыне Лесе легла на плечи Быкова.
С Лесем проблемы начались рано. Он связался с дурной компанией, оказался в психиатрической клинике, из-за чего у Леонида Федоровича серьезно пошатнулось здоровье.
Быкову говорили, что таким образом сломать хотят его самого – надавив через сына, которому долгое время отказывались даже проводить повторное психиатрическое освидетельствование. Однако Быков отказываться от своих собственных идей и слов не мог.
Через три года после выхода на экраны фильма «В бой идут одни старики», Быков начал работать над еще одним фильмом на военную тему – «Аты-баты, шли солдаты». И с этим фильмом снова возникли проблемы.
Сначала бонзам из ЦК не понравилось название – они посчитали его слишком легкомысленным для фильма о войне. Потом чиновники начали искать еще какие-то недоработки, и у Быкова попросту стали сдавать нервы.
Спасло замечательный фильм лишь вмешательство заместителя министра обороны, который после просмотра в недоумении спросил, кому взбрело в голову запрещать картину.
Актер, пребывающий в постоянном стрессе, все чаще начал задумываться о смерти. Нет, не о том, чтобы покончить со всем раз и навсегда, а о том, что его жизнь лишена радости творчества, о которой он так мечтал . Вот тогда-то он и написал свое завещание. А потом решил уехать из Киева, где его попросту затравили, в Москву.
В столице ему пообещали найти интересные проекты. Отъезд был назначен на последние числа апреля 1979 года. Однако до отъезда Быков не дожил. 11 апреля, за несколько дней до запланированного отъезда, он погиб в страшной аварии.
Примечательно, что в своем завещании Быков просил родных и близких, в случае если что-то с ним вдруг произойдет, не считать это добровольным уходом из жизни. Брать грех на душу он и не планировал. Просто предчувствовал свой скорый уход.
Как и завещал Маэстро, никакого официального прощания с ним устраивать не стали.
В его письме, которое сейчас биографы называют завещанием, были строчки о жене Тамаре, которую Быков очень любил:
«Тома, моя жена, к сожалению, инвалид: работать она не сможет. Да она долго без меня и не задержится, будет догонять, так как мы красиво прожили с ней жизнь…»
Однако Тамара Константиновна пережила супруга на 31 год, наотрез отказываясь от всех интервью и участий в передачах, которые считала лживыми и лицемерными. Ведь при жизни талант ее знаменитого мужа многим был как кость в горле.
