«Дома ей прислуживали человек 300, ездила в карете, украшенной мозаикой и серебром, и следовали за ней сотня душ, оберегая ее честь».
Не у всякой королевы было столько людей, земель и богатств, какие достались вдове боярина Морозова Феодосии Прокофьевне. Казалось бы, не жизнь, а сказка: что называется, ешь на золоте и серебре, спи на пуховых перинах и при дворе царском получай милости.
Но молодая вдова считала иначе…
Феодосия
Феодосия, Богом данная, была дочерью окольничего Прокофия Соковнина. Воспитывалась вместе с сестрой Евдокией, «в страхе божьем и всякой вежливости». Дворянская девица была обучена чтению, умела рукодельничать и вести домашнее хозяйство.
Какой бы скромной ни была девушка и как бы ни сторожили по тем временам молодых девиц, слава о ее красоте прокатилась по всей Москве. Феодосию выбрали в число прислужниц царицы. А уже при дворе она попала на глаза Глебу Морозову – боярину, воеводе, царскому спальнику.
Боярин Морозов
Еще с 20 лет он был взят «на житье» во дворце. Был дядькой царевича Ивана Михайловича, потом был пожалован стольником. В 1637 году стал боярином. Служил воеводой в Великом Новгороде и Рязани, а в 1650 году был первым воеводой в Казани.
Уже к 40 годам Морозов стал одним из самых богатых людей России и уступал только своему же брату. И в отличие от других бояр Глеб Морозов, насмотревшись в Польше на богатые панские усадьбы, завел себе в Зюзино настоящее загородное поместье: разбил сад на двух десятинах земли, полы настелил паркетом, во дворе у него ходили павы и павлины.
С первой женой – Авдотьей Сицкой, он прожил 30 лет. Брак был бездетным. А спустя пару лет увидал среди царских девушек красавицу Феодосию и загорелся.
— Женюсь. И ладная, и роду хорошего, и благочинностью известная.
Феодосии на тот момент было 17 лет, Глебу – 54 года. Несмотря на гигантскую разницу в возрасте супруги жили благополучно. Мало того, брак был благословен чадом: Феодосия родила мужу сына.
Вдова
В 1662 году Глеб Морозов умер. Незадолго до этого скончался и его брат. Все братнее и его имение перешло жене. И пока сын не выйдет в лета, она должна была управлять огромными угодьями.
Феодосии исполнился 31 год. Она была по-прежнему красива, здорова, а, главное, чудовищно богата. И богатство было для женщины не защитой, а проклятием. По обычаю, вдова должна была вновь выйти замуж через 1–2 года или же принять постриг и уйти в монастырь.
Земли и крепостные, соответственно, доставались или будущему мужу, или церкви. На молодую вдову началась охота.
Оставить малолетнего сына Феодосия не могла. Уйти в монастырь тоже: она придерживалась старообрядчества. Для нее само лишь присутствие при церковных мероприятиях в составе царской свиты уже было грехом и наказанием – «малым лицемерием». А замуж идти за другого человека ей и в голову не приходило.
Погружение в веру
Ее духовным учителем стал апологет старой церкви – протопоп Аввакум. По его настоянию она «усмиряла» тело, одевая власяницу и отказывая себе в пище, привечала в доме убогих и юродивых. В ее имениях находили убежище старообрядцы.
Но Аввакуму все было мало: он призывал ее отдать все богатства в пользу убогих, выколоть глаза, чтобы не испытывать соблазнов. И уж, конечно, покинуть двор.
Царица Мария Ильинична защищала Феодосию. Александр Михайлович так и не рискнул отобрать ее земли и привлечь к суду. Но когда царица умерла, царь нашли новую невесту. На свадьбу Алексея Михайловича и Натальи Нарышкиной мятежная боярыня явиться отказалась.
Этим царь и воспользовался как предлогом. И саму Морозову, и ее сестру, и их сподвижниц арестовали, а все имущество отобрали в пользу казны. Женщин забрали в кандалы, пытали на дыбе, требуя отречься от старообрядчества.
Разгневанный Алексей Михайлович повелел казнить сестер – сжечь на костре, но этому воспротивились уже все московские бояре. Ведь Феодосия принадлежала к одному из 16 знатнейших аристократических родов.
Женщин обрекли на смерть от голода: заточили в земляную тюрьму и не давали еды. Только в 1682 году братья Морозовой, после того как вернулись из ссылки, смогли поставить надгробную плиту. А спустя 300 лет, когда в 1905 году в России приняли свободу вероисповедания, на ее могилу старообрядцы совершали крестные ходы.
