— Бедная моя девочка! — бормотала Мария Ивановна, вытирая со лба дочери холодный пот.
Сашенька билась в горячке уже третьи сутки. В бреду она то плакала, то смеялась, то звала своего любимого по имени, то проклинала его самыми страшными словами.
— Как же хрупко сердце девичье! — причитала матушка, но Сашенька её не слышала: страдание ее было слишком велико.
Мария Ивановна Римская-Корсакова была женщиной очень деятельной и любила, чтобы все было по порядку. С раннего утра и до ночи она хлопотала по хозяйству: дети должны быть сыты, обуты и одеты, гости — накормлены и довольны, а в комнатах обязан царить образцовый порядок.
После смерти мужа к веренице обязательных дел прибавилась ещё одна головная боль: дочерям необходимо было подыскать подходящих женихов. Бедная Мария Ивановна похудела вдвое, пока устраивала лучшие партии четырем своим красавицам.
В письмах сыну она жаловалась, что хороших женихов в Москве теперь уж не сыскать, а за редкими удачными кандидатами бойкие матушки устраивают самую настоящую охоту.
К счастью, и сама Мария Ивановна могла дать фору многим и своего упускать не привыкла. Трех дочурок она пристроила в хорошие руки и рада была чрезвычайно, а вот для младшей — Саши, в семье ласково называемой Алиной, — жениха все не находилось.
Точнее, желающие, без сомнения, были, и немало, но Марии Ивановне положительно никто не нравился. Алинушка же совсем не такая, что другие ее дочери, ей нужен был кто-то совершенно особенный!
Нельзя сказать, что Сашенька была уродлива или уступала своим старшим сестрам в уме, но упрямства у нее было не занимать: если что было не по ней, заставить её это делать было совершенно невозможно.
Так же и наоборот — если приходило младшенькой что-то в светлую головушку, отговорить её не мог никто. Так, однажды летом 16-летняя Алина в одиночку ходила несколько верст до кладбищенской церкви, чтобы доказать всем, что ничего не боится.
Так что Мария Ивановна знала наверняка: в своем выборе она должна быть очень аккуратна. Одно неверное слово, и Сашенька заартачиться и тогда уж точно ничего не выйдет.
Идеальных женихов все не было, а чем больше проходило времени, тем больше корила себя Мария Ивановна: теперь уж самой Алине, которой минул 21-ый год, никто не нравился, не ровен час и останется она старой девой!
Потому, когда в гости к Римским-Корсаковым зачастил молодой граф Николай Александрович Самойлов, Мария Ивановна не на шутку насторожилась. Всем юноша был хорош — знатен, богат, красив, уже дослужился до флигель-адъютанта при государе, а как смотрела на него её гордая и строптивая дочурка!
Все шло к помолвке, но руки Алины у Марии Ивановны никто не просил, даже наоборот — Николай вдруг сделался задумчив и печален и Алинушку каждый раз оставлял в слезах. Не выдержало материнское сердце неизвестности, и вызвала Мария Ивановна юношу на откровенный разговор.
Выяснилось, что матушка у графа была строга и неуступчива, и невесту сыну уже выбрала — неприлично богатую Юлию Скавронскую. Николай попытался было матушку уговорить: поведал как любит свою Сашеньку — жить без нее не может! — но графиня Самойлова даже слушать сына не пожелала.
«Кого это вы любить изволите без материнского-то соизволения?» — грозно вопрошала она, — «Даже думать не смейте!». Против матери Николай пойти побоялся. Милой Алинушке он писать перестал, ходить к ней гости — тоже, а вскоре объявили об официальной помолвке графа с Юлией.
В январе 1825 года отгремела их свадьба — пышная и грандиозная, благословлял молодых сам император Александр I.
Пока все пили за их здоровье, Алина билась в горячее: сердечные страдания вызвали у нее страшную лихорадку.
Как могла, Мария Ивановна утешала свою кровинушку, а после того, как та оправилась от болезни, с удвоенной силой принялась приглашать в дом красивых юношей, надеясь, что Алинушка сможет отвлечься от своего горя. Немало времени понадобилось Александре, чтобы собрать воедино разбитое сердце.
Возможно, забыть о растоптанной девичьей любви ей помогли и новости о чете Самойловых: их договорной брак дал трещину, едва начавшись; Николай много пил и играл, пытаясь заглушить душевную боль, Юлия, по слухам, находила утешение в объятьях других…
Семейную жизнь сопровождали постоянные скандалы, и всего через два года после свадьбы молодые разошлись. Расчет властной графини Самойловой оказался неверен: Николай больше так и не женился, проведя жизнь в бестолковых кутежах, и их древний род, о чести которого она так пеклась, на нем прервался.
Что же до Алины, то, окончательно излечившись от душевных ран, она, казалось, расцвела ещё больше. Сам Пушкин воспевал ее красоту и частенько наведывался к Римским-Корсаковым в гости. Считается, что именно Алине поэт посвятил эти строки из «Евгения Онегина»:
У ночи много звезд прелестных,
Красавиц много на Москве,
Но ярче всех подруг небесных
Луна в воздушной синеве.
Но та, которую не смею
Тревожить лирою моею,
Как величавая луна
Средь жен и дев блестит одна.
Из этого мимолётного увлечения ничего серьезного, не вышло, но восхищение поэта хотя бы помогло девушке приободриться.
Поклонники посыпались на Алину как из рога изобилия, и подчас — весьма неожиданно. Как-то раз, когда она с семьёй отдыхала на водах, в нее страстно влюбился черкесский князь. Обезумевший ухажёр сначала попытался Алину купить, потом — украсть, и, наконец, спохватившись, сделал предложение, однако предсказуемо получил отказ.
Позже, вдохновившись мгновенно донесшемися до Москвы сплетнями о страшном похищении Сашеньки, Пушкин начал писать «Роман на Кавказских водах», где главной героиней должна была стать Алина Корсакова.
Через несколько лет отчаянные старания Марии Ивановны, наконец, принесли свои плоды: 28-летняя Алинушка заинтересовалась одним из «невзначай» приглашенных к ним домой юношей — князем Александром Николаевичем Вяземским.
Пылкой любви, как было с Николаем Самойловым, в этот раз не получилось, да и брак их, по слухам, не сложился: Александра целыми днями не знала, чем себя занять, срывалась на прислугу и детей, расстрачивала состояние мужа и мучилась нервными припадками.
Скончалась она в 1860 году в возрасте 57 лет, на восемнадцать лет пережив свою первую любовь.
