Холод проникал в каждую щель, пробирался под одежду, змеился по полу, заставляя Ваню прижимать колени к груди. Он сидел на старом, облезлом диване в углу гаража, прижимая к себе потрёпанного плюшевого зайца.
Серый бетонный пол был холодным и влажным, а стены, покрытые ржавыми пятнами, казались живыми, будто наблюдали за каждым движением. В углу громоздились старые коробки, какие-то инструменты, пара канистр с неизвестной жидкостью. Здесь пахло машинным маслом, сыростью и чем-то ещё – неприятным, приторным.
Ваня поднял глаза на мать. Аня сидела на корточках у раскрытых дорожных сумок, перебирала их содержимое, хмурясь. Она не знала, где что лежит, потому что вещи собирались в спешке, хаотично, скомканными и почти бесформенными.
За стенами слышался слабый шум – редкие шаги, приглушённые голоса. Гаражный кооператив жил своей жизнью: кто-то чинил машину, кто-то переговаривался сквозь рев двигателя, кто-то хлопал дверцами металлических боксов.
— Мама, а почему мы теперь живём в гараже? — раздался слабый голосок.
Аня вздрогнула, наткнувшись взглядом на сына. В его серых глазах плескалось непонимание, смешанное с тревогой. Ещё вчера он засыпал в своей уютной комнате, под мягким одеялом с машинками, а теперь сидел здесь, среди инструмента и бензиновых пятен, кутаясь в старый плед.
Она не сразу нашла, что сказать. Как объяснить пятилетнему ребёнку, что их дом теперь здесь? Что квартира, в которой он родился, больше не принадлежит им? Что их папа просто ушёл, оставив после себя пустоту и кучу нерешённых проблем?
— Это ненадолго, Ванечка, — наконец произнесла она, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. — Мы просто немного поживём тут.
— А когда вернёмся домой?
Она не ответила. Просто продолжила рыться в сумках, чтобы не встречаться с ним взглядом.
Ваня отвернулся, посмотрел на потолок. Лампочка под самым потолком едва горела, освещая гараж тусклым жёлтым светом. Двери были закрыты, но сквозь узкую щель снизу пробивался серый свет уличных фонарей. Мальчик крепче прижал к себе зайца.
— Я замёрз, — тихо сказал он.
Аня выпрямилась, обернулась к нему. Глаза защипало от усталости и бессилия. Всё внутри сжималось при мысли, что её ребёнок сидит в этом холодном гараже, а она ничего не может сделать.
— Иди ко мне, — позвала она.
Он сполз с дивана, подошёл ближе. Она посадила его к себе на колени, натянула на него старую куртку.
— Мам, а папа придёт?
Аня закрыла глаза, вздохнула.
— Не знаю, Ваня.
Он задумался, потом посмотрел на неё и вдруг серьёзно спросил:
— А он нас любит?
Этот вопрос оказался ударом ниже пояса. Аня даже задохнулась, но быстро взяла себя в руки. Дети ведь всегда думают, что родители любят их, что бы ни случилось. Как объяснить, что любовь — это не только слова, а ещё и поступки? Что папа ушёл, потому что так захотел, а не потому, что их любит?
— Спи, малыш, — только и сказала она. — Завтра будет новый день.
Ваня послушно кивнул, но перед тем, как закрыть глаза, тихо добавил:
— Давай уедем отсюда. Мне тут не нравится.
Аня провела ладонью по его волосам.
— Обязательно, Ванечка… Обязательно.
Аня смотрела в потолок, не в силах сомкнуть глаз. В гараже было холодно, даже несмотря на два старых пледа, которыми она укрыла себя и сына. Ваня спал, свернувшись калачиком у неё под боком, его дыхание было ровным, но порой он вздрагивал во сне, словно замерзал даже в своих снах.
Где-то снаружи послышался глухой стук — кто-то хлопнул дверцей машины, потом раздались голоса. Гаражный кооператив не знал тишины даже ночью. Водители приезжали, уезжали, кто-то, возможно, оставался здесь ночевать. Сколько ещё ей жить так? Неделю? Месяц? Год?
Она стиснула зубы, стараясь не разрыдаться.
Всё случилось так быстро.
Ещё несколько месяцев назад Аня была обычной женщиной с обычной жизнью. Она работала кассиром в магазине, не мечтая ни о чём грандиозном — просто жить, растить сына, заботиться о доме. Муж, Андрей, работал в автосервисе, зарабатывал неплохо, но последние полгода всё чаще приходил домой поздно, уставший и раздражённый.
— Опять деньги тратишь на всякую ерунду? — ворчал он, увидев новый свитер Вани.
— Ему нужна одежда, он растёт, — оправдывалась Аня.
— Надо экономить. Ты не понимаешь, я вкладываюсь в бизнес!
«Бизнес». Это слово стало причиной их частых ссор. Он говорил о каких-то вложениях, обещал, что скоро они заживут лучше, но никаких денег Аня не видела. Всё шло в «дело».
Она не знала, что всё это — ложь.
Однажды утром, когда Аня собиралась на работу, раздался звонок. Незнакомый голос в трубке сообщил, что квартира, в которой она живёт, больше им не принадлежит.
— Как не принадлежит? — пересохшими губами спросила она.
— Она продана. Новый собственник требует освободить её в течение трёх дней.
Аня не поверила. Она металась по комнате, набирала номер Андрея, но он не отвечал. Звонила ему раз за разом, пока не поняла: он просто исчез.
Её муж, отец её ребёнка, предал их.
Те дни пролетели как в тумане. Она бегала по инстанциям, пыталась понять, как такое возможно. Ей говорили, что квартира оформлена на мужа, и он мог делать с ней что угодно. Никаких юридических прав на неё у Ани не было.
Через три дня новые владельцы стояли у порога. Мужчина в строгом костюме холодно посмотрел на неё.
— Мы дали вам достаточно времени.
Она не могла поверить, что всё это происходит наяву. Что её, как какую-то бродяжку, вышвыривают из её же дома.
А потом был гараж.
— Мам, ты не спишь? — Ванин голосок прервал её мысли.
Аня повернулась к сыну. В полумраке она видела его глаза — тревожные, взрослые не по годам.
— Спи, малыш.
— Ты плачешь?
Аня провела рукой по лицу. Щека была мокрой.
— Нет, конечно. Просто устала.
Ваня посмотрел на неё, задумался.
— Мам, а мы найдём новый дом?
— Найдём.
Голос прозвучал твёрдо. Она сама себе удивилась.
Да, они найдут. Потому что другого выхода просто нет.
Гараж жил своей жизнью. Днём его наполняли звуки работающих моторов, удары гаечных ключей и приглушённые разговоры. В воздухе витала смесь бензина, пыли и табачного дыма. Люди приходили, уходили, и никто не обращал внимания на женщину с ребёнком, ютящуюся в углу за старыми коробками.
Аня старалась не поднимать глаз, когда мимо проходили мужчины в замасленных куртках. Здесь она чувствовала себя призраком. Никому нет дела, никто не спросит, никто не предложит помощи.
Но ей и не нужна была помощь.
Она сидела, опершись спиной о холодную стену, и листала телефон. Денег у неё почти не осталось. Последние купюры ушли на еду и оплату минимального места в гараже – хозяин, старый знакомый её отца, разрешил ей пожить здесь «пока не найдёшь, куда идти». Но Аня знала – «пока» может растянуться на недели.
Ваня сидел рядом, рисовал на куске картона. Он не жаловался. Не спрашивал, когда они пойдут домой. Он просто ждал.
А Аня искала выход. Перебирая старые контакты в телефоне, она наткнулась на номер Лены. Та когда-то работала с ней в магазине, а потом ушла в бухгалтерию. Может, знает о каких-нибудь вакансиях?
Аня набрала номер. Гудки тянулись долго, и она уже собиралась сбросить вызов, когда на том конце трубки раздался голос.
— Алло?
— Лена, привет… Это Аня, помнишь меня?
— Ой, привет, конечно! Как ты? Как Ваня?
Аня сжала пальцы на телефоне.
— Лена, мне нужна работа. Любая. Может, у тебя в бухгалтерии есть место? Или где-нибудь ещё?
В трубке повисло молчание.
— Ань, у нас всё занято… но я спрошу. Правда.
— Спасибо.
— Как у тебя дела вообще?
— Всё хорошо, — выдавила она.
Она не могла сказать иначе.
Вечером, когда гараж начал затихать, Аня уложила Ваню на диван и накрыла его пледом. Потом села рядом, обняла колени и уставилась в стену.
Завтра нужно снова искать работу. Снова звонить, снова писать объявления. В магазине, где она работала, мест нет. Другие магазины не берут – говорят, нужны сотрудники с опытом, а она последние годы только штрихкоды пробивала.
Ей нужно выбраться отсюда. Любой ценой.
Аня стояла перед грязным зеркалом в общественном туалете, расположенном на территории гаражного кооператива. Вода из крана текла тонкой струйкой, ледяной, до боли сковывая пальцы. Она быстро умылась, пригладила волосы, стряхнула с куртки следы ночной пыли. На лице читалась усталость, в глазах – бесконечная борьба.
Сегодня всё должно было измениться.
Она нашла объявление: «Требуется помощник бухгалтера, можно без опыта». Зарплата небольшая, но ей хватило бы, чтобы снять хотя бы комнату.
— Мам, ты куда? — Ваня, ещё сонный, посмотрел на неё с дивана.
— На собеседование. Ты побудешь здесь. Дядя Витя присмотрит за тобой.
Витя – хозяин гаража – мужчина лет шестидесяти, вечно пахнущий соляркой и табаком, молча кивнул. Он не задавал вопросов, не лез в её жизнь, но хотя бы позволял им ночевать здесь за символическую плату.
— Я вернусь быстро, — пообещала Аня сыну, поцеловала его в макушку и ушла.
В офисе было тепло и пахло кофе. Женщина за столом – Светлана Анатольевна, главбух – внимательно разглядывала Аню.
— Опыт работы?
— В магазине кассиром. С цифрами работала, быстро учусь.
— У нас тут сложнее, — пробормотала Светлана, покручивая в руках ручку.
— Я готова учиться.
— Зарплата невысокая.
— Мне нужно работать.
Женщина внимательно на неё посмотрела, потом кивнула.
— Приступите в понедельник.
Аня с трудом сдержала дрожь в голосе.
— Спасибо.
Вернувшись в гараж, она села рядом с Ваней, обняла его.
— Мам, у тебя получилось?
Она кивнула.
— Да, Ванечка. У нас будет дом.
Сын крепко обнял её, уткнувшись лицом в плечо.
Аня закрыла глаза. Это только начало. Но она знала – теперь всё будет по-другому. Теперь они больше не будут жить в гараже.
