— До мамы никак дозвониться не могу, — Аня растерянно посмотрела на мужа. — Куда она могла подеваться?
— Ты уверена, что она номер не сменила?
Может еще и место жительства поменяла?
Я тебя предупреждал, что нельзя так с мамой.
— Ой, отстань, а! Не до тебя сейчас.
Аня и Слава вместе жили уже три года. Мама Ани всегда была рядом, помогала свадьбу организовывать, дома ремонт делать, порядки наводить. И это Анну очень сильно раздражало.
— Мам, у тебя своих дел нет?
— Как нет, есть конечно, но не брошу же я вас здесь одних. Тут жить невозможно.
Аня злилась, но сказать в открытую это маме не могла. Мужу только жаловалась.
— Тебе повезло, у тебя своей мамы нет, не приходится придумывать различные поводы, чтобы не лезла со своей помощью.
— Это тебе повезло, что мама всегда рядом. Ты радоваться должна, а не конфликтовать.
— Чему ты мне предлагаешь радоваться? Не сегодня, завтра она придет с чемоданом и скажет, жить с вами буду.
И мне ее терпеть? Конечно, она же не тебе выговаривает как правильно и как неправильно.
Я может замуж специально выходила, чтобы от нее сбежать.
Слава жену не поддерживал, радовался теще, ее приходам и ее помощи.
При чем помощь всегда была ощутимая — деньги на ремонт и новую мебель. А еще теща убиралась и готовила, пока Аня была занята.
В общем, с тещей Славе повезло. По крайней мере он так считал.
— Мам, ну правда, не надо приходить каждый день, — Аня открыла дверь и устало прислонилась к косяку. — Мы и сами как-нибудь справимся.
— Я просто принесла пирог, ты же любишь с яблоками, — виновато улыбнулась мать и протянула контейнер.
— А я что, с пирогом тебя звала? — скривилась Аня. — Ты думаешь, это нормально — с утра пораньше без звонка заявляться?
— Я хотела сюрприз сделать…
— Вот и сделала. В следующий раз не приходи без предупреждения, пожалуйста. У нас своя жизнь.
Мама помолчала, прижимая к груди контейнер.
— Аня, я же не враг тебе. Я помочь хочу. Ты устаёшь, я вижу…
— Хочешь помочь, не мешай! — вспылила Аня. — Я устала не от дел, я от тебя устала!
Ты вечно всё знаешь лучше! Постоянно учишь, не так мою, не так готовлю, ребёнка не так воспитываю, мужа балую!
Это твоя помощь?
— Прости… — тихо сказала мать.
— Не надо! — Аня хлопнула дверью прямо перед её носом.
На следующий день мать пришла снова. С пакетом продуктов и виноватой улыбкой.
Аня открыла, но даже не пригласила в дом.
— Слушай, ты меня не поняла вчера? — спросила она устало. — Я же ясно сказала, не надо ходить каждый день.
— Я соскучилась…
— Мам, ты меня душишь своей заботой, реально. Мне дышать уже нечем.
— Но я же… я же только добра хочу…
— Ты всегда всё знаешь лучше, — перебила Аня. — Всё делаешь так, будто я маленькая девочка.
А я не девочка, я взрослая женщина. У меня своя семья. Слава мой муж, не твой. Это мой дом, не твой.
— Я это понимаю…
— Нет, не понимаешь! — голос Ани сорвался. — Если бы понимала, не приходила бы каждый раз как к себе! Мне не нужна ни твоя еда, ни твои советы. Просто оставь нас в покое!
Мама стояла молча. Потом сказала:
— Я, значит, тебе мешаю…
— Да! — выкрикнула Аня. — Ты лезешь в каждый угол моей жизни. Я не могу выдохнуть! Неужели нельзя пожить отдельно от тебя хоть немного?
Мама опустила голову и молча ушла, не ругалась, не оправдывалась. Просто ушла.
Аня смотрела ей вслед, сжав кулаки. Почему-то было тяжело на душе, но злость не отпускала.
Через неделю мать попыталась снова наладить общение. Прислала сообщение:
«Я купила тебе плед, ты говорила, что на балконе холодно. Я зайду на минутку, оставлю у двери».
Аня даже не ответила. Мама всё же пришла. Позвонила в дверь. И снова. И снова…
В ответ тишина. Потом на экране высветилось сообщение:
«Не приходи больше. Ты мешаешь. У меня всё хорошо. Нечего тебе тут делать».
Мама смотрела на экран. Стояла у двери своей дочери с пледом в руках. И не знала, куда теперь идти.
Аня открыла дверь не сразу. Несколько минут просто стояла за ней, прислушиваясь к тишине, как будто надеялась, вдруг ушла.
Потом со вздохом повернула замок. Плед лежал аккуратно сложенный у порога. Рядом — маленький бумажный пакет с мандаринами и записка на клочке бумаги:
«Я всё равно люблю тебя. Мама.»
Аня сжала губы, подняла всё это и быстро захлопнула дверь, будто боялась, что мать всё ещё где-то рядом и сейчас появится из подъезда с очередным «Анюточка, я только на минутку».
Но на лестничной площадке было пусто.
Прошло две недели.
Жизнь шла, как обычно. Работа, готовка, ссоры со Славой по мелочам.
Только что-то было не так. То рука Ани тянется к телефону — позвонить… но она останавливает себя.
То вечером вдруг хочется борща, как у мамы. Или укутаться в тот самый плед, пахнущий чем-то таким… домашним, родным.
И однажды Аня всё-таки не выдержала. Достала из ящика записку, перечитала, как будто впервые. И набрала номер матери.
Один гудок. Второй. А потом — «Абонент недоступен».
— Странно, — пробормотала Аня.
Перезвонила ещё раз, тот же результат.
— Не берет, — сказала она Славе, нахмурившись.
— Может, у неё просто телефон разрядился? Или… ушла куда-то. Ты же сама её прогнала.
— Не начинай! — рявкнула Аня. — Нашел, что вспомнить!
Весь вечер она была раздражённой. Молчала, не отвечала на вопросы, бросала вилку на тарелку.
А под утро проснулась и пошла в ванную, где закрылась, включила воду и долго смотрела в зеркало, чувствуя, как щиплет в носу.
На следующий день Аня не выдержала — поехала к матери.
Вот только дверь открыла незнакомая женщина.
— Вам кого?
— Т… Тут раньше жила Валентина Петровна, — растерянно произнесла Аня.
— А, та бабушка? Она квартиру месяц назад продала. Сказала к морю уезжает. Или к детям. Или ещё куда. Мы толком и не поняли.
— Как уехала?! — Аня побледнела. — А адрес? Куда?
— Мы не знаем. Я у неё даже номера не спросила… Простите.
Аня спустилась вниз как в тумане. На лавочке у подъезда села, машинально достала телефон — пусто. Ни звонков, ни сообщений. Мама исчезла. Просто оставила ее в покое. Насовсем?
Славе она сказала не сразу.
— Квартиру продала. Уехала. Я даже не знаю — куда. Может, к тёте Лиле в Самару. Или в Крым. Или вообще в деревню, к какой-то подруге.
— Так напиши тёте Лиле, узнай.
— Не хочу! — рявкнула Аня. — Всё! Всё это она нарочно! Назло! Уехала, отключила телефон, чтобы проучить меня! Обиделась видите ли!
— Ну ты ей столько наговорила, Ань, — тихо напомнил Слава.
— Что ты вообще понимаешь?! У тебя нет мама , вот ты мою теперь и на пьедестал ставишь. А у меня она всю жизнь под ногами путается.
Она мне жить не давала! А теперь… теперь исчезла. Даже ничего не сказала. Вот так просто — взяла и ушла.
Слава вздохнул, но спорить не стал.
А Аня ходила по квартире, не находя себе места. Всё злило. Слава не так дышит, мусор не вынес, в чай сахара не положил.
Телефон каждые пять минут проверяла, как будто надеялась, что мама позвонит. Но телефон молчал.
Прошло почти три месяца.
Аня за это время успела перебеситься, устать, немного оттаять… и снова обозлиться. На себя, на Славу, на мать. Особенно на мать.
Исчезла, молчала, оставила, будто Аня не дочь, а так — временное недоразумение в её жизни.
И вдруг — звонок в дверь.
— Кто там? — голос Ани был напряжённый.
— Аня… Это я, мама, — раздалось за дверью. — Откроешь?
Аня застыла. Открыла, медленно.
На пороге стояла мать и улыбалась. Свежее лицо, лёгкий макияж, новый стрижка, красивая куртка.
А рядом с ней мужчина лет шестидесяти, статный, в очках, с тёплой улыбкой и букетом гладиолусов.
— Привет, доченька, — спокойно произнесла мама. — Мы ненадолго. Просто проходили мимо.
Аня смотрела на них как на привидения.
— Это кто? — хрипло спросила она.
— Это Виктор, — мягко сказала мать. — Мы познакомились в пансионате, в Сочи.
Я там жила после переезда. Он врач на пенсии, вдовец.
— Я… очень рад познакомиться, Аня, — вставил мужчина. — Ваша мама удивительная женщина.
Аня даже не посмотрела на него.
— То есть ты, значит, исчезла… чтоб с мужиком где-то прохлаждаться? — сдавленным голосом спросила она. — Продала квартиру, сбежала, номер сменила… цирк устроила…
— Аня…
— Молчи! Ты ведь знала, что я буду искать! Я не спала ночами, я… я думала, что ты в больнице, или… или ум..ерла! А ты… ро..маны курортные крутила!
— Это не курортный ро..ман, — спокойно ответила мать. — Мы вместе теперь. Мне хорошо.
— А мне плохо! — сорвалась Аня. — Ты всё подстроила. Просто обиделась на то, что я наговорила лишнего. И теперь пришла с победной миной! Мол, смотрите, кто счастливее!
Мама вздохнула.
— Я не за этим пришла. Просто хотела, чтобы ты знала, у меня всё хорошо. Я не обиделась, Аня. Я освободилась от обид, от боли, от попыток быть нужной.
Я стала просто женщиной.
Она достала сложенный вчетверо листок и положила на тумбочку в прихожей.
— Здесь мой новый номер. Если… если когда-нибудь захочешь позвонить.
Аня стояла, как вкопанная.
— Пошли, Витя, — сказала мама, мягко коснувшись его руки. — Нам пора.
Аня осталась стоять в дверях, дрожащими пальцами касаясь бумаги. На листке было написано:
«Если захочешь — я рядом. Мама».
Аня скомкала листок и выбросила в мусорку. Она не хотела, чтобы мать была счастливее, и никогда ее не примет ее выбор.
Каждый человек сам творит свой рай или ад. Анне видимо ближе существование во втором.
