Стихи Елены Благининой знает каждый, кто жил в Союзе — и чуть не каждый второй уверен, что это были стихи Барто. И увы, практически никто не знает её судьбы.
Стихотворения Елены Благининой давным-давно стали чем-то большим, чем просто детская литература. Это наш бэкграунд, фундамент, то, что всплывает из глубины памяти, — легко, просто, как будто само собой, стоит только начать.
Мама спит, она устала…
Ну и я играть не стала!
Я волчка не завожу,
А уселась и сижу.
Потрепанные тоненькие книжки с милыми картинками, праздник в детском саду, стихи про шинель, про маму, про цветок-огонёк, «черемуха душистая, ты что стоишь бела», — все это Елена Александровна Благинина.
Она до сих пор любимый поэт у детей и родителей, ее книги переиздают каждый год. Три поколения выросли на ее стихах, слушали, запоминали, умилительно лепетали «вот какая мама, золотая прямо!» — и потом, разумеется, забывали о ее существовании, как забывают о когда-то любимых игрушках.
Правда, рождались новые дети — и тут-то и обнаруживалось, что немудреные детские стишки Благининой так и остались в памяти, «в том тайнике, где ты хранишь младенческие сны».
Но мало кто знает, что Благинина мечтала быть взрослой писательницей. А ей не давали.
Известная советская поэтесса появилась на свет в 27-й майский день 1903-го в селе Яковлево, до 1917-го входившего в состав Орловской губернии. Семья у нее была большая и небогатая, но очень дружная.
Отец трудился багажным кассиром на железной дороге, а после работы устраивал домашние театральные представления. Мать, которая вела домашнее хозяйство, и дедушка, занимавший пост священника и учителя церковно-приходской школы, баловали детей чтением произведений русских классиков. А бабушка делилась народными преданиями и сказками.
Хоть отец девочки и был простым рабочим, он любил читать и выписывал литературные журналы. В доме Благининых часто ставили домашние представления. Детство Елены не было беззаботным, но девочка росла в творческой атмосфере.
Учиться Аленушка (так называли девочку дома) пошла в приходскую школу, где работал дедушка-священник. Позже Благинина отправилась учиться в железнодорожную школу, а в 1913 семья перебралась в Курск, и Елена поступила там в гимназию, избрав для себя стезю народной учительницы, по примеру любимого деда.
Но Первая мировая война и Октябрьская революция разрушили эти планы. Гимназия закрывается и совмещается с каким-то училищем. Но совместная учёба не задалась, и учеников просто распустили со справками.
А в семье Благининых появляется еще один ребенок. Елене приходится уйти в домашние заботы, к тому же она ухаживает за матерью, которая тяжело перенесла роды. Однако нужно было продолжать учиться и начинать самостоятельную жизнь.
В семье посовещались, и было решено, что Алёна все же отложит домашние дела и будет учиться в Курском педагогическом институте. Сейчас было главное, чтобы она получила нормальное образование.
Каждый день Алёна вставала, наскоро умывалась и завтракала, надевала не очень удобные, но прочные башмаки, сделанные родными, и шла семь километров — на первую лекцию. В институте учиться Благининой нравилось, но ещё больше нравилась кипучая студенческая жизнь, бесконечные новые идеи, надежда на какую-то совершенно новую жизнь всей России.
Здесь она познакомилась и была впечатлена поэзией Серебряного века, начав печататься под псевдонимом Елкич (сборники «Начало», «Золотые зерна», «Альманах первый»). Девушка стала членом Курского союза поэтов.
Критика встречает их благосклонно. Но как сказать родным, что ей уже не хочется, как дедушка, учить детей, хочется быть поэтессой, настоящей, не для себя, не между делом, а, чтобы главное дело в жизни было — стихи?
И вот однажды Лена услышала, что в Москве открылся институт, где учат на поэтов, и загорелась новой идеей. В Москву она уехала тайком, так и не найдя силы объясниться с родными. А еще боялась, что родные не оценят ее порыва и заставят-таки заканчивать Педагогический.
В Москве Алена без стеснения пошла сразу к основателю и вдохновителю Высшего литературно-художественного института (ВЛХИ) — Валерию Брюсову. После собеседования он принял ее. Не было никаких экзаменов — Брюсов лично, на собеседовании решал, войдет ли абитуриент в семью ВЛХИ.
Помимо общего развития, спросить могли что угодно — говорили о жизненном опыте поступавшего, о книгах, об истории, могли предложить решить математическую задачу. «Мэтр» подбирал учеников по своим личным воззрениям. Так Лена Благинина сама выбрала свою судьбу, вернее, не стала ей противиться.
Она — студентка! Только теперь семья узнала, что происходит. А Алёна остаётся в Москве, устраивается на работу в багажное отделение газеты «Известия», к лекциям готовится ночами.
ВХЛИ был уникальным учебным заведением. Брюсов подобрал блестящий профессорский коллектив, в ВЛХИ устраивались вечера поэзии, студенты были погружены в постоянный, непрекращающийся творческий процесс; колоссальные знания и опыт их наставников задавали весьма высокую планку.
Первая слава
Незадолго до окончания института Елена Благинина встречает свою любовь и выходит замуж. Ее избранником стал поэт Георгий Оболдуев.
Вскоре в молодой семье родилась дочка. Казалось, творчество отошло на второй план в жизни Благининой: быт, пеленки, которые к тому же в то время были огромным дефицитом.
К тому же работа после окончания института оказалась далека от идеала и скорее принесла разочарование: востребованности как поэт, Благинина пока не получила, поэтому приходится подрабатывать на скучных должностях редакторов незначительных газет и журналов.
Но именно рождение дочери раскрыло главный дар Елены: способность писать детские стихи. А это, как оказалось, достаточно сложное дело, ведь дети прекрасно чувствуют фальшь.
Легкие, добрые и воздушные строчки Елены Благининой начинают печатать в журнале «Мурзилка», и они моментально находят отклик у детской аудитории. 30-е годы становятся необыкновенно плодотворными для поэтессы: ее много публикуют, проходят частые творческие встречи.
При всей незамысловатости стихов длядетей, это очень сложный жанр. Недаром и Барто, и Михалков подолгу шлифовали свои строчки. В них не должно быть натяжки, в них не должно быть натуги, они должны быть лёгкими, как дыхание: дети — очень придирчивые слушатели.
Испытание
В тот самый момент, когда Елена набирает обороты в творчестве, ее мужа арестовывают с обвинением — «антисоветская пропаганда». Он действительно советскую власть не любил и поругивал, но до пропаганды было далеко. Год предварительного заключения, три года ссылки в Карелии, высылка после освобождения за сто первый километр…
По тем временам, и он, и его семья отделались лёгким испугом. Основной кормилицей становится Елена. Её сборники публикуют, она берётся переводить детям произведения украинских и польских авторов. На эти средства она кормит не только себя и ребенка, но и собирает передачи мужу.
Благинина не поедет с ним в ссылку, но будет навещать мужа и переписываться с ним. Из-за этого ее имя будут несколько раз убирать из энциклопедии.
Ее стихи часто приписывали перу Барто
По популярности поэтесса спорила с Барто.
Однако, Елена не была столь обласкана властью, как ее коллега по поэтическому цеху, хотя и получила несколько наград. А вот Агния Барто всегда была ярой сторонницей советской власти и не давала спуску никому, кто высказывался против.
Писала доносы на «антисоветских» писателей. Многие пострадали от травли детской поэтессы Барто, даже Корней Чуковский и его дочь.
Поэтесса, которую часто путали с Агнией Барто, выпустила сборники стихов «Осень», «Вот какая мама!», «Посидим в тишине», «Мишка-шалунишка», «Радуга», «Огонек», поэмы «Садко» и «Алёнушка».
Елена Благинина писала много своих стихов и переводила чужие. На это и жила. И на это же ей надо было собирать передачки мужу, поэту Георгию Оболдуеву.
К 1940-м Благинина занималась переводами Тараса Шевченко, Леси Украинки, Марии Конопницкой, Льва Квитко, Наталии Забилы, Юлиана Тувима.
Великую Отечественную семья Благининой и Оболдуева встретила за легендарным «101-м километром», куда выслали Георгия после отсидки. Георгий прошел войну до самого Берлина фронтовым разведчиком и переводчиком с немецкого. За боевые заслуги Оболдуеву с семьей разрешили вернуться в Москву.
Однако стихи его не печатали. Увы, даже кровью и отвагой, которую проявил на войне, поэт не смыл обвинения в свой адрес.
При жизни Георгий Оболдуев так и не увидел лично ни одного своего напечатанного сборника. По иронии судьбы, стихи русского поэта впервые были опубликованы только в 1974 году в Германии, благодаря стараниям местного слависта Вольфганга Казака.
Личная творческая трагедия… Хотела писать не только для детей
А у Благининой была другая личная творческая трагедия — не хотели брать ее обычные стихи, для взрослых. А она была замечательная поэтесса. Но ей прямо говорили: «Вы же детская писательница? Детишкам и пишите». Никто не готов был помочь ей выйти из официальной роли.
С таким сталкивались многие детские поэты в СССР.
Егор, как ласково называла мужа Благинина, скончался 27 августа 1954 года. Причиной стали последствия контузии, после которой поэт так и не смог оправиться. Оболдуева похоронили на Кобяковском кладбище.
Елена пережила мужа на 35 лет. Успела увидеть перестройку, в которую, наконец, удалось напечатать стихи мужа. Ее похоронили рядом с любимым супругом, любовь к которому она пронесла в сердце до последнего вздоха.
Прошли годы, в поэзии для детей звучит чистый, ни на кого не похожий голос Елены Благининой. Многие поколения бывших девчонок и мальчишек помнят её задушевные, светлые по-русски звонкие стихи и загадки, скороговорки и песенки, по которым они впервые знакомятся с прелестями родного языка.
