Она решилась пойти против воли отца. Да и какая тут воля, если он об этом просто не узнает? Как не знал о многих ее проделках…Слухи, конечно, ходят, но что поделаешь, невозможно заставить всех молчать.
Да и ей ли, матери семерых детей, давно справившей свое тридцатилетие, страшиться придворных сплетен. Не так уж долог век, чтобы обращать на них внимание…А вот отец…С ним стоило считаться. Пожалуй, император Николай был единственным, кого побаивалась его неуемная дочь Мария. Побаивалась, но все равно поступала по-своему.
Мария росла капризным и требовательным ребенком, доставляя родителям немало хлопот. Великая княжна вместе со своими братьями и сестрами воспитывалась в строгости, но это не умерило ее свободолюбивый нрав. На свой 16 день рождения Марии удалось получить небывалый подарок: отец, император Николай I, дал ей слово, что она, даже выйдя замуж, сможет остаться в России.
Заграница ее не манила. В России она оставалась дочерью императора, а вот в чужой ей стране, с чуждыми нравами и незнакомым двором…будет ли ее статус столь же высок, будут ли ее прихоти исполняться так же легко? Интересно, что много лет спустя Мария уедет из России по собственной воле…
Николай согласился на условие дочери скрепя сердце, но женихов старался ей подобрать все же заграничных. Узнав о взаимной симпатии Марии и малоизвестного молодого корнета Александра Барятинского, он понял, что действовать, зная нрав Марии, нужно быстро.
Так и состоялась ее встреча с герцогом, имеющим чрезвычайно длинное имя — Максимилианом Иосифом Евгением Августом Наполеоном де Богарне Лейхтенбергским на кавалерийских манёврах в Херсоне. Внук Жозефины Богарне и пасынок Наполеона Бонапарта, по мнению современников, один из красивейших мужчин Европы, был хорошей партией для дочери императора.
Николай I пообещал будущему зятю блистательную военную карьеру, от чего Максимилиан не мог отказаться. Браку способствовала и обоюдная симпатия молодых.
2 июля 1839 года пара обвенчалась. Мария получила титул герцогини Лейхтенбергской. Император сдержал свое слово: супруги остались жить в Петербурге, где для них был построен Мариинский дворец.
За время брака у супругов родилось семеро детей, что, казалось бы, должно указывать на его стабильность. Однако, злые языки поговаривали, что не все спокойно в семействе Лейхтенбергском. Примечательно, что первых их ребенок, девочка Александра, появилась на свет раньше положенных 9 месяцев со дня заключения брака. «Шутка ли природы? Или…», — тайком делились при дворе.
Трое младших детей и вовсе, кажется, были рождены не от законного, но уже нелюбимого, супруга, а от незаконного, но любимого князя Григория Строганова, с которым Мария состояла в романтической связи. Законный Максимилиан или не обращал внимания на слухи, или имел свои причины для того, чтобы не устраивать разбирательств.
Ему было, что терять, ведь он безоговорочно связал свою жизнь с Россией. Давно продал свои владения в Западной Европе, купил имение в Тамбовской губернии, имел чин генерал-майора, возглавлял Горный институт и был президентом Императорской академии художеств. Чего же боле? Неверная жена — не повод отказываться от страны, ставшей ему родной.
Последние годы жизни герцог Максимилиан тяжело болел чахоткой. Его не стало в 1852 году в возрасте 35 лет.
Год Мария соблюдала положенный траур по мужу, а затем тайно обвенчалась с Григорием Строгановым. Она знала, что отец никогда не одобрит такой брак, поэтому не сообщила ни ему, ни матери о своем своевольном поступке.
Знали лишь свидетели: князь Василий Долгоруков и граф Михаил Виельгорский, будущий император Александр II и его супруга Мария Александровна, которые эту тайну не выдали.
А тайна была значительна: фрейлина Анна Тютчева, например, полагала, что узнай император Николай о столь эксцентричном поступке дочери, брак был бы расторгнут, Строганов отправился бы на Кавказ, а Мария — в монастырь.
Через два года, в 1855, Николай I умер. Императрица Александра Федоровна, узнав о тайном замужестве дочери, пришла в ужас, но сделать ничего не смогла. Вступивший на престол Александр II издал акт, утверждающий «брачный союз», который, однако же, должен был «оставаться без гласности», то есть не быть оглашенным открыто.
Конечно, двор обо всем догадывался. Григорий Строганов, не скрываясь, жил во дворце на Мойке, из-за чего в общество к нему относились весьма и весьма прохладно.
Супруги, уставшие от сплетен и скрытого, но ощущаемого неодобрения, приняли решение уехать из страны. В браке родилось двое детей, но выжил лишь один — дочь Елена. Через шесть лет Мария и Григорий разъехались.
Последние годы Мария Николаевна жила во Флоренции на вилле Кватро, и более ничем не напоминала себя прежнюю.
«Живя за границей, она позволяла себе разные эксцентричности, держала себя как простая смертная, тон её, речи, обращения были крайне развязаны и бесцеремонны, только профиль её напоминал, что она дочь императора Николая. В последние годы она вдруг сильно опустилась и так исхудала, что трудно было её узнать». (Д.А. Милютин)
С возрастом у княгини проявилось множество заболеваний. Мария Николаевна скончалась в Москве. Ей было 56. Муж ее, Григорий Строганов, пережил бывшую супругу на два года.
