Когда я переступила порог квартиры и увидела пустое место на письменном столе, сердце ухнуло куда-то в пятки. Там, где еще утром стоял мой новенький MacBook Pro — результат трех месяцев сверхурочных и жестких переговоров с самой собой о целесообразности такой покупки, зияла только пыльная полоска на деревянной поверхности.
— Вить! — крикнула я в сторону кухни, откуда донесся знакомый звук открывающейся банки пива. — А где мой ноутбук?
Тишина.
Потом послышались шаги, и в дверном проеме появился муж, одетый в домашних шортах и застиранной футболке с логотипом какой-то IT-компании, где он когда-то стажировался и откуда его благополучно попросили через полгода.
— А, это… — супруг почесал затылок и отвел взгляд. — Я Ленке его отдал. Твой ноутбук моей сестре нужнее. Она сейчас одна с маленьким ребенком. Ей сложно! А ты обойдешься!
Я стояла и смотрела на него, пытаясь понять, не розыгрыш ли это. Но выражение его лица, смесь вызова и неловкости, говорило о том, что он абсолютно серьезен.
— Как… отдал? — заикаясь, спросила я.
— Ну как-как. Взял и отдал. Она приехала забирать Димку после выходных, пожаловалась, что у неё большие проблемы. Муж выгнал из дома, оставил ни с чем. А без компьютера она работать не может — фрилансит, дизайном занимается. Ей некому деньги давать. Плюс малому мультики включать надо, развивающие программы какие-то. Денег на покупку своего ноутбука у неё пока нет. А тебе зачем такая дорогая техника дома? Тем более, у тебя есть рабочий компьютер в офисе.
— Витя, — я почувствовала, как внутри всё закипает, — это МОЙ ноутбук. Я его купила на СВОИ деньги. Для СВОЕЙ работы.
— Ага, и что? — муж отхлебнул пиво прямо из банки. — Купила. Но мы же супруги, а значит что твоё, то и моё. А моим родственникам надо помогать. Лене сейчас важнее этот ноутбук. Для нее это необходимость, а для тебя — прихоть.
— Твоим родственникам? — мой голос от злости повысился на пару октав. — Это что же получается? Я пашу как проклятая, чтобы эту покупку себе позволить, а ты…
— Не ори на меня! — рявкнул Витя. — Я мужик в доме, я и решаю. А ты жадная стала какая-то. Сестре помочь не можешь!
— Помочь? — я почти задыхалась от возмущения. — Это называется помочь? Взять чужую вещь без спроса и отдать?
— Чужую? — супруг поставил банку на стол с такой силой, что пиво брызнуло во все стороны. — Мы муж и жена! Какая тут может быть чужая вещь?
— Верни ноутбук немедленно!
— Не верну! Ленка уже настроила его под себя, программы установила для работы, Димке мультики закачала. И вообще, не жадничай. Тебе не к лицу такое.
— Ты спятил совсем? — я чувствовала, как руки трясутся от ярости. — Там мои проекты, мои файлы, мои фотографии!
— Подумаешь, проекты. Завтра в офисе восстановишь.
— Завтра у меня презентация для клиентов! Там наработки за месяц!
— Ну и что? Придумаешь что-нибудь. А вот если у сестры забрать ноутбук, то она без заработка останется. Нельзя! У неё ребенок!
— А у меня что, собака? У нас тоже семья, и я тоже работаю!
— Но ты не одна с ребёнком!
— Это не моя проблема! Пусть к своему бывшему мужу за алиментами идёт, а не мой ноутбук ворует!
— Как ты смеешь так говорить о моей сестре! Она не воровка!
— А кто тогда вор? Ты?
— Да, я! — рявкнул Витя на всю квартиру. — И не стыжусь этого! Потому что делаю правильные вещи, а не считаю копейки как какая-то скряга!
— Скряга? — я не могла поверить в то, что слышу. — Витя, ты вообще понимаешь, что говоришь? Я работаю по двенадцать часов в сутки, тащу на себе половину бюджета этой семьи, а ты…
— А я что? Я что, по-твоему, делаю?
— Ты уже полгода «ищешь себя»! — не выдержала я. — Сидишь дома, играешь в игры, смотришь сериалы, а когда я прошу хотя бы посуду помыть или ужин приготовить, начинаешь рассказывать про кризис личности!
— Я на фрилансе! У меня проекты есть!
— Какие проекты, Витя? За последние три месяца ты заработал тридцать тысяч! Я столько за неделю получаю!
— Вот! — супруг ткнул в меня пальцем. — Вот она, твоя сущность! Деньги, деньги, деньги! Размахиваешь своей зарплатой как знаменем!
— Я не размахиваю! Я просто хочу распоряжаться тем, что сама заработала! Это нормально!
— Нормально? Когда родственникам помочь отказываешься?
— Витя! — я чувствовала, как слезы подступают к горлу. — Если бы ты пришел и сказал: «Дорогая, можно мы поможем Лене, одолжим ей ноутбук на время?» — я бы подумала. Может быть, согласилась бы. Но ты взял мою вещь без спроса! Вещь, которая стоит 300 тысяч рублей. Ты даже не считаешь нужным со мной советоваться!
— Зачем советоваться, если я знаю, что ты скажешь «нет»?
— Откуда ты знаешь?
— Потому что знаю! Ты же видишь, как она мучается. Развод, съемная квартира, денег нет. Димка постоянно плачет, ей работать некогда толком…
— А при чем тут мой ноутбук? Пусть в библиотеку ходит работать! Пусть в коворкинг! Пусть у подруг компьютер занимает!
— Легко говорить, когда у самой все есть!
— У меня есть, потому что я работаю! А не жду, что кто-то мне что-то принесет!
— Ты бессердечная, — разочарованно промолвил Витя. — Я думал, ты другая.
— Бессердечная? Я? Витя, я полгода содержу тебя, пока ты «ищешь себя»! Я плачу за квартиру, за коммуналку, за еду! Я покупаю тебе одежду и не говорю ни слова! А когда дело касается МОИХ вещей, я вдруг бессердечная?
— Это другое.
— Что другое? В чем разница?
— Лена не может себе позволить…
— А я могу? Ты думаешь, мне легко дались эти триста тысяч? Я почти год их откладывала! Отказывала себе в новой одежде, в ресторанах, в отпуске!
— Подумаешь, ноутбук. Купишь другой.
— На какие деньги? Витя, у меня нет лишних трехсот тысяч! Это была покупка, которую я планировала месяцами!
— Ну так планируй дальше, — супруг небрежно махнул рукой. — А Лене сейчас важнее эта шутка.
Я внимательно посмотрела на мужа и вдруг поняла, что не знаю этого человека. Того Витю, за которого я выходила замуж три года назад, того, который обещал быть партнером, поддержкой, семьей, его здесь не было. Перед мной стоял незнакомец, который считал себя вправе распоряжаться моей жизнью.
— Хорошо, — сказала я неожиданно спокойно. — Не возвращаешь?
— Не возвращаю.
— Тогда я буду говорить с тобой по-другому. Завтра же езжай к своей сестре. Забирай ноутбук и объясняй ей, что это была ошибка.
— Не поеду.
— Поедешь, — я посмотрела супругу прямо в глаза. — Потому что иначе я поеду сама. И поверь, разговор будет не из приятных. Даю тебе неделю!
Неделя прошла в напряженном молчании.
Витя делал вид, что ничего не произошло, я — что смирилась. Муж по-прежнему валялся на диване с телефоном, я все также уходила на работу и возвращалась домой.
Только теперь между нами повисла невидимая стена из невысказанных претензий и затаенной обиды.
В пятницу я поняла, что жду напрасно. Витя не собирался ничего менять, возвращать или даже извиняться. Супруг искренне считал себя правым, а меня — жадной эгоисткой. Что ж, если он хочет играть в эту игру, то я готова поиграть.
В понедельник утром я пришла к начальнику и попросила нагрузить меня дополнительными проектами.
— Зина, ты уверена? — Андрей Петрович удивленно поднял брови. — У тебя и так график плотный.
— Уверена. Хочу больше работать в офисе, сосредоточиться на карьере. Дома слишком много отвлекающих факторов.
— Ну, если настаиваешь… Есть один проект с корейцами, требует постоянного присутствия из-за разницы во времени. Готова работать допоздна?
— Конечно.
В тот же день я взяла еще два проекта у коллег, которые с радостью согласились разгрузиться.
К семи вечера, когда обычно я уже была дома и готовила ужин, я только начинала разбираться с корейскими контрактами.
Витя не заставил себя долго ждать и прислал короткое сообщение:
«Где ты? Когда будешь? Есть хочется.»
Я отложила телефон, не ответив. В половине десятого он не выдержал и позвонил.
— Зина, ты где вообще?
— На работе, — спокойно ответила я, не отрываясь от экрана.
— Так уже поздно! Когда домой?
— Не знаю. Много дел. А что такое?
— Как что? Ужин где?
— А я откуда знаю? Ты дома, вот и готовь.
— Я не умею готовить!
— Научишься. В интернете полно рецептов. — Я бросила взгляд на часы. — Все, мне работать надо.
— Зин, но…
Я сбросила звонок, отключила звук и довольно улыбнулась.
Домой я вернулась в половине двенадцатого. Витя встретил меня на пороге с недовольным лицом. На кухне пахло подгоревшей яичницей и стояла гора немытой посуды.
— Где ты была до такого времени?
— На работе. А ты что, ел?
— Еле-еле яичницу сделал. Она пригорела. И голодный все равно.
— Жаль, — искренне посочувствовала я, проходя в спальню. — В следующий раз огонь поменьше делай.
— Зин, что происходит? Ты же раньше не задерживалась так поздно.
Я обернулась и посмотрела на него с невинным удивлением:
— А раньше у меня дома был ноутбук. Я могла часть работы делать здесь. А сейчас, увы, приходится только в офисе работать. Компьютер-то только там есть.
Витя открыл рот, потом закрыл. Сказать было нечего.
На следующий день история повторилась. И на следующий.
К четвергу Витя начал звонить уже в шесть вечера, умоляя сказать, когда я буду дома, а к пятнице он освоил приготовление пельменей и гречки, но готовил их с таким мученическим выражением лица, будто его заставляли разгружать вагоны.
— Зин, так дальше продолжаться не может, — заявил муж в субботу утром, когда я собиралась в офис. — На выходных тоже работать будешь?
— А что? Работы много, а дома делать ее не на чем.
— Но ты же моя жена! Нам нужно проводить время вместе!
— Жена? — я остановилась в дверях. — Смешно. Когда ты отдавал мой ноутбук без спроса, ты о жене думал?
— Опять про ноутбук! Зин, ну хватит уже!
— Не хватит. Пока мой ноутбук стоит у твоей сестры, я буду работать в офисе. Мне нужен компьютер для работы, а единственный доступный мне находится там.
— Ты специально! — в его голосе появились истерические нотки. — Ты меня наказываешь!
— Я работаю, — пожала плечами я. — Зарабатываю деньги. Кто-то же должен содержать эту семью.
— Я тоже работаю!
— Да, конечно. Твои тридцать тысяч за три месяца — это очень весомый вклад в семейный бюджет.
Щеки Вити покрылись красными пятнами:
— Ты же знаешь, что сейчас кризис во фрилансе!
— Знаю. Поэтому и работаю больше. Все, мне пора.
Пролетела еще неделя.
Муж адаптировался к сложившимся условиям: научился готовить простейшие блюда, даже посуду иногда мыл, правда, с таким видом, будто совершал подвиг. Но главное, что он по-прежнему не собирался возвращать ноутбук и считал себя правым.
Значит пора было переходить к следующему этапу.
В субботу, вместо того, чтобы заниматься генеральной уборкой, я отправилась в торговый центр. Давно хотела обновить гардероб, но все откладывала: то на ноутбук копила, то еще на что-то. Теперь же, раз уж техники лишилась, можно потратиться на себя.
В «Цветном» я купила платье от российского дизайнера — элегантное, подчеркивающее фигуру.
В «Рив Гош» — новую косметику и парфюм.
В ювелирном — тонкие серьги с фианитами.
Итого покупок вышло на сорок тысяч, но я не жалела. Когда еще себя побалую?
В понедельник коллеги сразу заметили перемены.
— Зин, ты сегодня какая-то особенная, — сказала Оксана из соседнего отдела. — Влюбилась что ли?
— Просто решила иногда себя баловать, — улыбнулась я.
Действительно я стала уделять утром больше времени макияжу, тщательнее подбирать наряды. На работе появилась легкость: наконец-то я делала что-то для себя, а не постоянно думала о семейном бюджете и Витиных проблемах с самореализацией.
Дома муж встретил меня подозрительным взглядом.
— Что это на тебе?
— Платье. Нравится?
— Откуда? Я такого в шкафу не видел.
— Купила. А серьги как? Идут мне?
Супруг недовольно нахмурился:
— На какие деньги покупала? У нас же бюджет расписан.
— На свои деньги. Это моя зарплата, между прочим.
— Но мы же обычно все крупные покупки обсуждаем!
Я от души рассмеялась:
— Серьезно? Мы все обсуждаем? А мой ноутбук мы тоже обсуждали, прежде чем ты его отдал сестре?
Витя покраснел и отвернулся.
К концу недели я полностью преобразилась. Новая стрижка, маникюр, еще пара платьев, туфли. Стала больше времени проводить в спортзале при офисе, записалась на йогу. Чувствовала себя помолодевшей лет на пять.
А еще я заметила, что мужчины на меня стали обращать внимание. Коллега из IT-отдела постоянно бросал заинтересованные взгляды. Клиент на переговорах сделал комплимент причёске. Даже охранник в бизнес-центре стал здороваться особенно приветливо.
Витя тоже это заметил. Когда я рассказала за ужином, как нас с Андреем Петровичем пригласили на корпоративный фуршет в «Метрополь», его лицо потемнело.
— Зачем тебе эти фуршеты? Раньше ты на такое не ездила.
— Раньше я не соответствовала нужным стандартам. А теперь соответствую.
— И часто ты теперь будешь… по ресторанам ездить?
— По мере необходимости. Это работа.
— Работа, — повторил супруг с кривой усмешкой. — И кто еще будет на этой «работе»?
— Коллеги, клиенты. А что?
— Ничего. Просто интересно.
Но я видела, как он нервничает, как изучает мое лицо, ищет улики. Когда я стала задерживаться на работе еще дольше, его терпение лопнуло.
— Зина! — рявкнул он в четверг вечером, когда я вернулась в половине одиннадцатого. — Что происходит?
— В смысле?
— Не прикидывайся! Новые наряды, спортзал, фуршеты! У тебя роман!
Я загадочно улыбнулась:
— С кем же?
— Откуда мне знать! С начальником, с коллегой, с клиентом!
— Витя, ты серьезно?
— Абсолютно! Ты же раньше такой не была! Домой приходила, ужин готовила, со мной время проводила! А теперь…
— А теперь что?
— А теперь ты как… как чужая какая-то!
— И что ты собираешься с этим делать? — спросила я, глядя ему прямо в глаза. — Запереть меня дома?
— Если надо будет, то запру!
— Отлично. Только не забывай, что я единственная в этой семье работаю. Отсутствие денег равно отсутствие жизни. Таков наш мир, милый!
Витя замолчал, понимая, что загнан в угол. Говорить больше было не о чем.
На следующий день я вернулась домой в обычное время — просто так захотелось. И увидела на своем письменном столе знакомый серебристый прямоугольник.
Мой ноутбук.
Я торжествующе улыбнулась и обернулась к мужу, который стоял в дверях кухни с виноватым выражением лица.
— Спасибо, — сказала я. — Но теперь одного ноутбука недостаточно.
Витя растерянно посмотрел на меня:
— Что… что ты имеешь в виду?
Я села в кресло напротив него, скрестив ноги, и внимательно посмотрела на мужа. Витя стоял, переминаясь с ноги на ногу. Впервые за эти недели она выглядел настолько неуверенно.
— Садись, — кивнула я на диван. — Поговорим.
Он послушно опустился на край дивана, словно школьник, вызванный к директору.
— Витя, ты понимаешь, что произошло за эти три недели?
— Ну… ты злилась из-за ноутбука…
— Не угадал. Я открыла глаза. Понимаешь разницу?
Супруг молчал, изучая свои руки.
— Три недели назад ты решил за меня, что мне можно иметь, а что нельзя. Ты взял мою вещь и отдал, даже не спросив. Потому что считал себя главным в этом доме. Помнишь свои слова? «Я мужик в доме, я и решаю».
— Зин, я…
— Не перебивай. Ты считал, что можешь распоряжаться моими деньгами, моими вещами, моим временем. А знаешь, что я поняла за эти недели?
Муж покачал головой.
— Что я не обязана это терпеть. Что я могу жить по-другому. Работать сколько хочу, покупать то, что нравится, следить за собой, строить карьеру. И мне это нравится.
— Но мы же супруги…
— Супруги — это партнеры. Взаимная поддержка и уважение. А у нас что получается? Ты уже полгода «ищешь себя», а я работаю за двоих. Ты принимаешь решения единолично, а я должна молчать и соглашаться.
— Лене действительно нужна была помощь…
— Лене можно было помочь по-другому. Дать денег в долг на покупку подержанного ноутбука. Одолжить мой на неделю, предварительно спросив. Найти ей временную работу в офисе. Вариантов масса. Но ты выбрал самый простой для себя — отдал чужое.
— Я думал, ты поймешь…
— Я поняла. Поняла, что ты не считаешь меня равным партнером. Что мое мнение тебя не интересует. Что ты привык быть на содержании и при этом еще указывать, как мне жить.
Витя поднял голову, и я увидела в его глазах страх.
— Зина, что ты хочешь сказать?
— А то, что правила игры меняются. Если ты хочешь остаться моим мужем, то будешь меня уважать. Мои решения, мои границы, мое право сказать «нет».
— Я уже вернул ноутбук…
— Это только начало. Во-первых, ты найдешь работу. Постоянную, а не эпизодические подработки. У тебя есть два месяца.
— Зин, но сейчас сложно найти…
— Найдешь. Как-то другие люди находят. Во-вторых, домашние дела делим поровну. Готовка, уборка, покупки — все пятьдесят на пятьдесят.
— Хорошо, но…
— В-третьих, — я повернулась к нему, — никаких единоличных решений, касающихся нашей семьи, наших денег, наших вещей. Все обсуждаем. Всегда.
Супруг кивнул, потом осторожно спросил:
— А… а что с работой? Ты так часто задерживаешься…
Я улыбнулась:
— А вот это уже мое дело. Может буду задерживаться, может нет. Может поеду в командировку, а может на корпоратив. Это моя работа и моя жизнь.
— И спортзал?
— И спортзал. И новые платья. И все остальное, что захочу себе позволить.
Он помолчал, переваривая услышанное.
— А если я не согласен?
— Тогда завтра я подаю на развод, — спокойно сказала я. — И ты съезжаешь. Квартира-то оформлена на меня.
Несколько минут мы смотрели друг на друга. Потом Витя вздохнул:
— Хорошо. Согласен. Но… но ты же меня еще любишь?
Я задумалась. Любила ли? Того парня, за которого выходила замуж, да. А этого мужчину, который считал себя вправе распоряжаться моей жизнью?
— Увидим, — честно ответила я. — Если ты действительно изменишься, если научишься меня уважать, то да. Возможно.
— А роман у тебя есть?
Я рассмеялась:
— Нет, Витя. Роман у меня с самой собой. Я просто вспомнила, кто я такая.
Через месяц супруг устроился системным администратором в небольшую IT-компанию. Зарплата была скромная, но это было начало. Он готовил через день, мыл посуду без напоминаний и больше не принимал решений за нас двоих.
А я продолжала работать, развиваться, следить за собой. Потому что поняла главное — уважение нельзя выпрашивать. Его можно только заслужить. И иногда для этого нужно показать, что ты готова жить и без мужа.
Справедливость восторжествовала не тогда, когда я получила ноутбук обратно. А тогда, когда я вернула себе право быть собой.
